Обязанность уполномоченного - наступать на больные мозоли власти.

Госдума 13 февраля назначила уполномоченного по правам человека. Партия "ЯБЛОКО" командировала на этот пост одного из своих лидеров - Владимира ЛУКИНА.
В том, что уполномоченным по правам человека стал один из отцов-основателей "ЯБЛОКА", есть несомненная логика. "ЯБЛОКО" - партия с правозащитной направленностью. Последние четыре года это было особенно явственно. Свою осторожность в оценке верховных властей и отсутствие критики в адрес Президента "ЯБЛОКО" весомо компенсировало заступничеством за Григория Пасько, выступлениями против армейского произвола, борьбой за свободу слова, защитой прав мирного чеченского населения и т.п. Согласно закону, новый российский омбудсмен обязан приостановить свое членство в партии. Из названия "ЯБЛОКА" как бы выпадет одна буква. Сохранится ли дух?

- Вы правы, - говорит Владимир Лукин, - "ЯБЛОКО" справедливо считается правозащитной партией. Надеюсь, таковой и останется. Мне же закон предписывает в течение четырнадцати дней с момента избрания приостановить свое членство в ней. Что я и сделаю... Но это вовсе не значит, что я прекращаю контакты с "ЯБЛОКОМ". Наоборот, я намерен использовать его правозащитный потенциал.

Особенно рассчитываю на помощь региональных организаций, имеющих достаточный опыт в этом деле. Точно так же я готов взаимодействовать с любыми политическими партиями и общественными организациями. Я никогда не считал правозащиту своей сугубо партийной обязанностью. Защита прав человека вообще не может быть чьей-то партийной монополией.

- Накануне избрания Вы встречались с Президентом. Очевидно, он поделился с Вами своими представлениями о том, чем должен заниматься омбудсмен. Были высказаны какие-то пожелания?

- У нас состоялся обстоятельный разговор. Президент особо подчеркнул, что уполномоченный по правам человека должен сохранять независимость. Президент обещал сделать все, чтобы этот институт не был декоративным, чтобы пользовался авторитетом и у сильных мира сего, и у общества. Я тоже убежден, что независимость - необходимое условие эффективной работы на этом посту. Если омбудсмен очень нравится власти, это плохой омбудсмен. Значит, он не защищает граждан, а только имитирует защиту. Я же имитацией заниматься не собираюсь. Обязанность уполномоченного - наступать на больные мозоли власти.

- Вы готовы с властью конфликтовать, как в свое время на вашем месте делал Сергей Ковалев? Но сегодня такой правозащитник никого не защитит, он сам то и дело будет нуждаться в защите.

- Я с глубочайшим уважением отношусь к моим предшественникам - Сергею Адамовичу Ковалеву и Олегу Орестовичу Миронову. Они начинали эту работу с нуля, и многое сделали для становления института уполномоченного. Буду ли я непременно конфликтовать? Вряд ли это может быть самоцелью. Тут есть две крайности. Либо омбудсмен героически бросает вызов властям, либо во всем поддакивает им. И то и другое неэффективно. В первом случае между ним и властями возникнет бюрократическая подушка, в которую, сколько ни колоти, толку не добьешься. Во втором же случае омбудсмен перестанет соответствовать своему должностному и общественному предназначению.

- Значит, уполномоченный по правам человека - это только посредник между обществом и властью?

- Да, он может быть и посредником. Но я бы сказал точнее: он должен быть адвокатом общества.

- А комиссия по правам человека при Президенте таким адвокатом не является? Чем ее функции отличаются от функций уполномоченного, и нет ли здесь дублирования?

- Комиссия при Президенте не является независимым органом. Она, как ясно из ее названия, помогает главе государства. Ведь Президент, в сущности, тоже омбудсмен, поскольку он гарант конституционных прав. Что касается дублирования функций, я не думаю, что это реальная проблема. С Эллой Александровной Памфиловой (председателем комиссии по правам человека при Президенте . - В.В.) мы уже встречались и подробно обсудили возможности нашего взаимодействия. Но вообще я считаю, что структур, защищающих права человека, особенно в России, не может быть слишком много. Их может быть только мало.

- Их и в самом деле не сказать что избыток. Например, закон, хотя и не предписывает, но и не возбраняет избирать региональных омбудсменов. И сколько их у нас?

- Двадцать семь. Хотя мы знаем феодальные нравы местного начальства. Нигде так нахально и безоглядно не нарушаются права человека, как в медвежьих углах российской провинции. Вот я только что звонил в Свердловскую область. Там решили заняться бомжами. Готовы оказывать им медицинскую помощь, кормить, одевать: дело полезное. Но загонять этих людей в специальные лагеря, как кто-то, судя по прессе там додумался, совершенно недопустимо. Собираюсь проверить эти сведения. В общем, хорошо бы иметь омбудсмена в каждом субъекте Федерации. При одном непременном условии: он не должен зависеть от местных органов власти. Но если даже уполномоченные появятся повсюду, это все равно не освобождает меня от обязанности следить за соблюдением прав человека на всей территории нашей страны.

- В Чечне, например. Должность специального представителя Президента по правам человека в этой республике недавно упразднена. Вы готовы взять на себя эти обязанности?

- Разумеется. Чечня - часть России. Защита прав человека в этой республике входит в мою компетенцию. Речь не идет о том, кто там прав, кто виноват. Если права нарушены, я обязан вмешаться. Независимо от того, какими политическими соображениями было продиктовано то или иное нарушение. При этом в Чечне может быть избран и местный уполномоченный по правам человека. Думаю, рано или поздно это произойдет...

- Вы уже определились с приоритетами вашей будущей деятельности?

- Трудно говорить о приоритетах. Защита политических прав не менее важна, чем, к примеру, защита прав социальных или экономических. Защита прав женщин, национальных меньшинств, пенсионеров - этот ряд можно долго продолжать: все в равной мере заслуживает внимания. Но надо понимать, что возможности омбудсмена небезграничны.

Я не могу, например, напрямую добиться повышения прожиточного минимума, но могу ставить об этом вопрос перед законодательной и исполнительной властью. Потому что прожиточный минимум - это материальная реализация права на жизнь. А начать я все же намерен с защиты детских прав. Речь о беспризорщине, подростковой преступности. Недавнее убийство в Питере таджикской девочки, совершенное скинхедами, - это колокол для нас.

Предполагаю активно заняться и защитой прав инвалидов. Тем более что в этом деле у меня есть кое-какой опыт. В течение пяти лет я возглавляю паралимпийский комитет - организацию, которая готовит спортсменов-инвалидов к паралимпиаде.

- Собираетесь ли Вы вмешиваться в судебные дела с политической подоплекой?

- Только в том случае, если в ходе процесса нарушаются гражданские права. Например, подсудимому отказано в защите. Никакого вмешательства в само судебное расследование, а тем более попыток повлиять на приговор, разумеется, быть не может. У омбудсмена просто нет таких полномочий.

- Вас не беспокоит, что, заняв пост, Вы уходите из публичной политики?

- Я это как-нибудь переживу. Да, правозащита - занятие не политическое. В странах с развитой демократией его считают рутинным и в общем-то скучным. Требующим не гражданской доблести, а специфических знаний и навыков. Постараюсь соответствовать этим требованиям. Очень важно отделить личные моменты и оценки от работы уполномоченного.

Беседу вел Валерий ВЫЖУТОВИЧ
"Московские новости", 24.02. 2004