Плутая между Большой и Малой Грузинской, Большим и Средним Тишинским переулками, ищу по особым приметам дом народного художника СССР, скульптора Николая Никогосяна: "Небольшой особняк, звонок не работает, собак нет, толкнуть калитку...". Иду на встречу с человеком-легендой, профессором Российской Академии художеств, который родился 2 декабря 1918 года. А в феврале 2004 года он вступил в РДП "ЯБЛОКО".

Прежде чем взять у 85-летнего мэтра интервью, поинтересовался его биографией. Она впечатляет. Особенно детали. Кто, например, мог себе позволить сказать главному идеологу страны Советов Михаилу Суслову: "Я - скульптор, Плисецкая - балерина. А ты-то что здесь делаешь?" Как-то в один из дней его рождения ему позвонила министр культуры Екатерина Фурцева и поздравила Николая Багратовича с присвоением звания народного художника СССР. Он ей спокойно возразил: "Дура… Я уже семь лет как народный". Впрочем, с тогдашним министром культуры Николая Багратовича связывали теплые отношения, и он считал ее неплохим человеком, хотя по интеллекту она "далеко от Луначарского". А когда Екатерина Фурцева покончила жизнь самоубийством, Никогосян оказался чуть ли не единственным представителем от академического искусства на ее опальных похоронах…

Потрясенный убийством Джона Кеннеди, Николай Багратович написал письмо его вдове Жаклин и предложил поставить ее мужу памятник, который он готов преподнести в дар ей и американскому народу. Разумеется, свою чистосердечную инициативу он забыл согласовать с высшим руководством страны. Жаклин в ответном письме скульптуру вежливо отказалась от его предложения, но пригласила его со своей выставкой в Штаты. И Никогосян оказался под пристальным "колпаком" КГБ, надолго лишившись возможности выезжать из СССР...

Эскиз памятника Маяковскому в Москве у Никогосяна был одним из самых лучших, его очень хвалил Константин Симонов. Однако конкурсная комиссия отдала предпочтение уже титулованному скульптору Кибальникову. В советские времена Никогосян участвовал в пяти творческих конкурсах на авторство памятников в столице: Маяковскому, Лермонтову, Гагарину, Чернышевскому и Воссоединению Украины с Россией. И не выиграл ни одного. И не потому, что он был заведомо слабее других соискателей. А потому, что, как он уверен, конкуренты с ним боролись, используя не столько силу таланта, сколько совсем иные методы. Вопрос о победителях и тогда не всегда решался в залах, где шло обсуждение конкурсных работ, а зачастую в каком-нибудь элитном ресторанчике...

Впрочем, чувствую, что говорить "о грязных играх" вокруг творческих конкурсов Николай Багратович явно не расположен. Он выше всех этих "мирских игр" и уже давно мыслит категориями вечными. "Для меня главное в человеке - полет мысли", - говорит Никогосян.

А о масштабе его таланта можно судить хотя бы по 12 скульптурам, которые украшают площадь Восстания в Москве, скульптурам в правительственном Дворце в Варшаве, по многочисленным выставкам... Его произведения обосновались в Третьяковской галерее в Москве, в Русском музее в Питере, в других музеях.

В последние годы Николай Багратович отошел от скульптурных форм (наверное, все-таки сказывается возраст) и все больше времени уделяет живописи. Его теперь больше пленяют краски. Причем, краски звонкие, сочные. Он пробовал писать здесь пейзажи, но вскоре отказался от них.

- В России слишком много серого, - утверждает Никогосян. - Есть художники, которые могут работать в сером колорите, а я - не могу...

И поэтому в его полотнах - яркие восточные тона, колоритные лица женщин, включая портреты его жены, друга и верного личного секретаря Этери.

- Когда я рисую свой народ, я чувствую его пульс, сердце и душу, - признается Никогосян.

Но в каких бы высоких и вечных категориях не мыслил художник, он все-таки живет не на облаке. И все, что происходит в обществе, в его духовной жизни и нравственной атмосфере он не может не замечать.

Николай Багратович очень эмоционально переживал, когда узнал об обескураживших его результатах парламентских выборов в декабре 2003 г. И тогда он принял решение вступить в "ЯБЛОКО". Он захотел своим нравственным и художественным авторитетом поддержать моральный дух членов и сторонников "правильной демократической партии", которая неожиданно для многих избирателей потерпела поражение на выборах в Госдуму.

- В течение последних десяти лет я внимательно слежу за партией Явлинского, - отвечает на вопрос о мотивах своего поступка седовласый художник с густой шевелюрой и пронзительным взглядом. - У меня на протяжении этих лет складывалась своя точка зрения на происходящее в стране, и на то, как верно ведет себя "ЯБЛОКО" в самых разнообразных обстоятельствах. Я всегда симпатизировал Явлинскому, - признается Никогосян. - Всегда с женой за него голосовал и за "ЯБЛОКО". Какие точные и интересные вещи всегда говорит Явлинский! И уважение к нему у меня с годами только усиливалось. Он и "ЯБЛОКО" за эти годы меня никогда не разочаровывали. Вот из-за симпатии к Явлинскому я и решил вступить в партию "ЯБЛОКО"... Хочу поддержать Явлинского в трудный период, когда для его партии наступило время испытания на прочность, - продолжает народный художник СССР. - Я верю, что все сложится хорошо. И спонсоры для партии найдутся. Просто сейчас все боятся... А ведь кто-то должен защищать наши интересы! Не только интересы интеллигенции, но и всех здравомыслящих людей, которые не хотят идти обратно, вспять... Не хотят возвращаться к авторитарной диктатуре... Считаю, что сегодня все приличные люди должны сплотиться вокруг Явлинского и его партии...

Никогасян начинает пытать меня о дальнейших перспективах "ЯБЛОКА", о планах его руководства, о возможной коалиции с другими демократическими силами, о настроении рядовых членов партии и т.д. Во время нашей беседы к нему приехал его друг, историк искусства и коллекционер из Армении Самвел Оганесян. Оказывается, они приглашены в английское посольство на открытие выставки живописи, и скоро должны были отправляться туда. Николай Багратович извинился и ушел облачаться в соответствующий костюм.

Пока Этери угощает нас душистым чаем, армянский историк искусства рассказывает мне об уникальности творческой личности Никогосяна, которого он знает уже более тридцати лет.

- Когда прихожу к нему и застаю его не в духе, догадываюсь: значит, или модель не пришла, или что-то другое помешало ему сегодня поработать. Ведь он с утра каждый день работает, - говорит Самвел Айказович. - У него сохранилась невероятная для его возраста энергия. И не просто энергия. Это скорее, постоянная духовная потребность творить. Это состояние, которое от возраста не зависит. Уверен, что Николай Багратович будет работать до тех пор, пока его пальцы держат кисть...

Уходя, замечаю, что некоторые скульптурные работы Никогосяна, обернутые полупрозрачной пленкой, стоят под открытым небом во дворе его дома. По присутствующей технике видно, что здание реконструируется, надстраивается. Со слов провожающего меня Оганесяна, узнаю, что когда особняк "подрастет" на два этажа, в нем будет не только место жительства и мастерской Николая Багратовича. Здесь планируется разместить и скульптурные работы мастера, и галерею его живописи, и, возможно, даже некий музей народного художника СССР, академика Николая Никогосяна. Как говорит сам мэтр, художник при жизни "творит вечность", которая остается потомкам".

Виталий ПОПОВ

На снимке: Николай Никогосян возле одной из своих скульптурных композиций.

[ Вернуться на главную страницу ]