2 октября 2018 года на территории консульства Саудовской Аравии в Стамбуле был убит и расчленен известный журналист газеты «Вашингтон пост» Джамаль Хашогги. Недавно Национальная разведка США обвинила наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бен Салмана в организации этого убийства.
Джозеф Байден и Владимир Путин. Фото: Алексей Дружинин / РИА Новости
В интервью телеканалу ABC, которое в России не перестают обсуждать, президент США Джо Байден говорил не только о Владимире Путине, речь зашла и о принце Салмане. Однако последнему повезло больше. Во-первых, журналист почему-то не спросил Байдена, считает ли тот наследного принца убийцей. А во-вторых, сам американский президент недвусмысленно пояснил, что да, Мухаммед бен Салман — заказчик убийства, но он «свой заказчик убийства». То есть «он, конечно, сукин сын, но он наш сукин сын». А своих (глав государств-союзников) США никогда не преследовали, добавил американский президент. Далее Байден говорит как бы об условиях возможного прощения, то есть о цене, которую, с точки зрения США, должны заплатить за убийство союзники-саудиты.
Говоря о Путине, американский президент тоже обещал, что «тот заплатит». Но не за Крым и Донбасс, не за убийство у стен Кремля политика Бориса Немцова. Заплатить Путин должен за предполагаемую помощь Трампу в борьбе с Байденом на последних выборах, то есть как бы за вмешательство в американские дела. Понятно, что Россия не Саудовская Аравия, а Путин не принц и Байдену, конечно, не союзник. Но у него есть ядерный арсенал и еще много всякого неприятного. Так что логика «сделки» будет применена и к России. Это такой байденовский прагматизм, «реалполитик».
Правда, угроза предстоящей «расплаты» (Байден не конкретизирует какой, только намекает: «вы скоро увидите») для Кремля несущественна. Путин знает, что платить будет не он сам, расплачиваться дальнейшим падением уровня жизни будут граждане России, которых путинская система относит к собственным ресурсам.
«Реалполитик» Байдена вполне совпадает с путинским пониманием мира. В том же интервью президент США так и говорит, что, несмотря ни на что, у нас с российским президентом есть общие интересы, нужно уметь «одновременно ходить и жевать жвачку». Путин именно так к демократии и относится: это такая жвачка, которую можно жевать сколько угодно, но это не должно мешать «ходить» — то есть строить мафиозно-корпоративное государство, устраивать авантюры, тиранить и уничтожать оппонентов. В то же время отношения с американцами можно поддерживать, исходя из общих интересов, действительно чувствительных для США. И таких интересов немало. Здесь и продление американцами Договора о стратегических наступательных вооружениях, и энергетическая и климатическая политика Байдена, напрямую связанная с уровнем мировых цен на нефть, и обустройство власти в Афганистане, которое 18 марта обсуждалось в Москве с участием высокопоставленного представителя США и запрещенного в России «Талибана». И все сказанное американским президентом, собственно, такому пониманию вещей не противоречит.
Есть, конечно, и огромные различия. Но они в другом. Президент Байден 11 марта утвердил пакет мер поддержки экономики в условиях пандемии объемом $1,9 трлн, начав реализацию предложенного им самим «Американского плана спасения». Предполагается, что средства пойдут на наращивание национальной программы вакцинации, безопасное открытие школ, поддержку малого бизнеса, еженедельную федеральную надбавку по безработице в $300 и пособия на ребенка до $3,6 тыс. Также запланированы масштабные выплаты нуждающимся в поддержке американцам. По подсчетам CNN, ту или иную помощь получат примерно 90% американских семей. Так в Америке понимают экономику.
В России все иначе. С начала пандемии на поддержку экономики и населения российское правительство выделило в 86 раз меньше средств, чем власти США. Да, все понятно, население США почти в два раза больше, объем ВВП у американцев в 14 раз выше. Но не в 86 раз!
Владимир Путин неоднократно давал понять, что главный приоритет его политики — создание в России «отдельной цивилизации» и противостояние с Западом. Для него это означает в той или иной форме восстановление территорий и самой «супердержавы» по типу СССР со своими зонами влияния в мире. Отсюда — Крым, Донбасс, Сирия и другие внешнеполитические авантюры. А чтоб изнутри не мешали — слом Конституции, постепенное уничтожение всех прав и свобод, репрессии, физическое устранение оппонентов власти. Вот вехи на пути к заветным целям. И в центре такого целеполагания вовсе не человек. Путин в принципе решает другие задачи.
Экономика в системе Путина не более чем средство мобилизации ресурсов для построения державы и затяжного противостояния с противниками — как теперь выясняется, чуть ли не со всем миром. Резервы, накопленные за тучные нефтегазовые годы, предназначены именно для этого: для критического импорта, экстренного импортозамещения, снабжения армии, диверсий и борьбы с вражескими диверсантами, разведки и пропаганды, то есть всего того, что нужно для борьбы с внешним и внутренним врагом, а не с экономическим спадом или падением доходов населения (см. «После карантина», май 2020). А люди — лишь ресурс для реализации этих великодержавных амбиций. Поэтому и в 86 раз. И в этих обстоятельствах легко догадаться, кто как называется.
Более того, и американцы, и европейцы видят эту подготовку к конфронтации и, возможно, даже понимают, к чему она может привести. Нельзя сказать, что их это устраивает. Тем не менее предпринимать реальные шаги по предотвращению этих угроз они не готовы — не знают, что именно надо делать, да и пока не очень хотят знать.
Байден так откровенно высказывается о Путине (несмотря на российский ядерный арсенал), потому что в современном мире Россия занимает периферийное положение в силу слабости своей экономики, которую нынешний политический курс Кремля делает еще слабее.
Это не показатель приоритетности российского направления в американской внешней политике, а совсем наоборот. Байден ведь сказал, что поговорит с Путиным когда-нибудь потом — когда дойдет очередь.
Какие мы можем сделать выводы в России? Как полагают некоторые, из сказанного Байденом следует, что нынешняя политика Кремля напугает Запад, приведет к его позитивному обновлению и консолидации, давление на Москву усилится и в итоге путинский корпоративно-мафиозный режим рухнет.
Не вижу оснований для надежд на такое развитие событий. Интервью Байдена очень ярко продемонстрировало «реалполитик» обобщенного Запада. Нынешний Запад будет «жевать и ходить одновременно» — говорить о демократии, ругать коррупцию, грозить, вводить санкции (но кроме космоса, конечно), употреблять крепкие выражения («Убийца? — «Угу, да») и «делать бизнес как обычно», не посягая на действительно чувствительные сферы, такие как торговля сырьевыми товарами (нефтью, газом, алюминием и др.).
Запад нуждается в экономической стабильности и не будет осложнять себе жизнь, особенно на выходе из пандемии. Прагматический интерес, стремление к прибыли, росту доходов будут доминировать над соображениями морали и политической нравственности, «реалполитик» и «реалэкономик» останутся мейнстримом.
Поэтому ни Байден, ни в целом Запад никак не помогут России в нормализации жизни, в построении правового государства, в восстановлении законности, правосудия, свободы и политической конкуренции со сменяемой властью и неприкосновенной частной собственностью. Это раньше у России были друг Гельмут и друг Билл. Теперь в друзьях товарищ Лукашенко и Реджеп-паша. Так что, кто бы как «ни обзывался и ни назывался», рассчитывать надо только на себя — нам предстоит исключительно самостоятельно переучреждать государство и строить свою страну.
