Здравствуйте, господин Биар.
В последние дни журнал, которым Вы руководите, вновь привлёк внимание российской общественности. По телевидению были показаны рисунки, опубликованные в «Шарли Эбдо», и, посвящённые падению российского самолёта в Египте.
Как Вы, наверное, знаете, или можете догадаться, публикация этих рисунков вызвала большое раздражение среди моих сограждан. Реакция эта вполне понятна – в нашем обществе не принято шутить по поводу гибели людей, даже, если эти люди кому-то не вполне симпатичны. Мне такие рисунки тоже кажутся недопустимыми.
До последнего времени, я думал, что и во Франции преобладают такие же представления. Во всяком случае, демонстрации, которые происходили в Париже и в других городах Франции после террористического нападения на «Шарли Эбдо», показывали, что французы проявили громадную солидарность с семьями погибших и с сотрудниками вашей редакции. Мне кажется важным, что и в моей стране нашлись тысячи людей, выразивших солидарность с погибшими журналистами. Это проявилось и на государственном уровне и, что особенно важно, – среди демократически мыслящих граждан. Вход во французское консульство в моём родном Санкт-Петербурге был буквально завален цветами. В крупных городах России весьма популярным стал лозунг «Мы все «Шарли» – с ним на улицы города выходили оппозиционные демонстранты, да и обычные граждане. Даже исламские демонстранты, проводившие на Северном Кавказе манифестации «в защиту аллаха от издевательств «Шарли», не посмели оправдывать террористов, нападавших на ваш журнал. Каждый раз они подчёркивали, что осуждают их.
Впрочем, я надеюсь, что Вы и сами располагаете информацией о реакции в России на террор в отношении журналистов «Шарли Эбдо». И я не стал бы писать Вам это письмо, только ради напоминания о том, что происходило после нападения на «Шарли Эбдо». Толчком к написанию письма было совсем другое – Ваша реакция на то, что люди в России болезненно отреагировали на последнюю публикацию, связанную с катастрофой самолёта с российскими туристами. В особенности меня взволновала Ваша ссылка на то, что «Шарли Эбдо» – «светское, демократическое и атеистическое издание».
Дело в том, что эти три слова для меня не пустой звук. Я уже четверть века участвую в демократическом движении в России. В настоящее время я возглавляю региональное отделение Объединённой демократической партии «Яблоко» в Санкт-Петербурге – в том самом городе, где проживало большинство пассажиров погибшего самолёта. Меня четыре раза избирали депутатом городского Законодательного собрания, почти всё время мне приходилось быть в оппозиции. С самого начала я выступал с критикой нынешней правящей партии и её лидера Владимира Путина. Быть может, поэтому на последних выборах, как считают в партии «Яблоко», меня незаконно лишили депутатского места. Сделано это было с помощью самых циничных подтасовок, о существовании которых, как я думаю, во Франции даже не догадываются.
О себе я могу точно сказать – я сторонник демократии и светского государства. Наконец, я – атеист. Вроде бы, наши взгляды по базовым вопросам должны быть близки. Но на самом деле это не так.
Довольно часто Ваша позиция мне, представляется, совершенно ошибочной. Например, я не стал бы глумиться над религиозными взглядами людей – я думаю, что каждый человек имеет право на заблуждение. В том числе – на религиозные заблуждения. Тут, однако, я понимаю, что атеизм бывает разный: мягкий и беззлобный – как у меня, воинствующий – как у Вас. Возможны разные подходы. Меня клерикальные тенденции в моей стране тоже нередко раздражают. Но смеяться над гибелью простых людей, над гибелью детей – это уж слишком. Это через край.
Я думаю, что демократическое развитие невозможно без внутренней культурной установки на гуманизм, на сострадание с чужой болью. Для меня даже удивительно, что могут находиться люди, которые называют себя демократами и при этом с пренебрежением относятся к гибели невинных людей. Это какое-то фальшивое и безответственное представление о демократии.
И самое последнее: я уверен, что Ваш манифест (Ваше заявление вместе с публикацией рисунков о падении самолёта) наносит удар по делу распространения демократии. Во всяком случае, это точно относится к вопросу развития демократии в России. Своими действиями Вы оттолкнули от идеалов демократии многих людей в моей стране. Я в этом уверен. И я не могу считать Вас настоящим демократом. И я хочу, чтобы Вы об этом знали.
P.S. Письмо переведено на французский и направлено на рабочую почту издания.
