Говоря о народном представительстве, следует понимать, что оно необходимо и востребовано, прежде всего, в публичной власти: на уровне государства (национальный уровень) и на субнациональных уровнях, которые принято делить на уровень регионов и местный уровень (часто говорят о «местном самоуправлении», хотя это не всегда так). Кроме публичной власти, представительство встречается и в общественных органах (как Общественные палаты в России), и при самоуправлении в каких-либо крупных объединениях (съезды партий, профсоюзов и пр.), в последнем случае правильнее говорить не о «народном», но просто о «представительстве».
Фото: depositphotos/vladek
Век и более назад прогрессивным считался переход от сословного (корпоративного, куриального) представительства к так называемой «четыреххвостке»: всеобщему, равному и прямому избирательному праву при тайном голосовании. Вместо многочисленных избирательных курий, по существу, избирателям предложено только два вида курии: «общенациональная» и курия по общности места жительства: «избирательный округ». Границы избирательного округа могут быть исторически сложившимися (общины в Великобритании, субъекты в федеративных государствах – так проходили в России выборы 1993 года в Совет федерации), но тогда численность избирателей разнится от округа к округу до такой степени, что выборы уже нельзя считать «равными». Избирательные округа могут и «нарезаться» с примерно равной численностью избирателей – как это делается в основном сейчас в России. Но тогда их границы могут быть настолько причудливы, что никакой «общности местных интересов» избирателей в одном округе быть не может.
Хотя уход от различных видов сословного представительства, видимо, способствовал прогрессу, прошедший век показал, что чувство принадлежности к разного рода субнациональным (здесь термин «нация» употребляется в политическом, а не в этническом смысле) сообществам у подавляющего большинства людей в мире никуда не делось. Во многих случаях это уже не сословия, а другая принадлежность: профессиональная, этническая, племенная, конфессиональная, принадлежность на основе общих интересов или увлечений – есть много разных вариантов. Есть, наконец, и чувство принадлежности к какому-либо территориальному сообществу – к своему городу, селу, околотку, региону. Такая широкая палитра видов самоидентификации граждан признается, когда речь идет о «гражданском обществе» и организациях гражданского общества.
При этом место жительства – далеко не самый главный маркер самоидентификации, и ее значение постепенно уменьшалось с ростом мобильности населения: родился в одном месте, учился в другом, едешь работать в третье, и так далее. Тенденция снижения значения этого вида самоидентификации усилилась в информационную эпоху, когда людям стало значительно проще самоорганизовываться по самым разным признакам.
Но когда речь идет о формировании народного представительства, народу не предлагается иных способов предвыборной самоорганизации, кроме принадлежности к территориальному сообществу – избирательному округу. В XX веке возвращение к сословно-корпоративным принципам (а такие попытки были: например, выборы 1/3 народных депутатов СССР в 1989 году от общественных организаций) выглядело ретроградным. Важной причиной этого являлось то, что принадлежность людей к общественным объединениям определялась формально, на основе формального членства, и «равным» представительство такого типа назвать нельзя: можно было входить в разные общественные организации и быть представленным от каждой, а можно было, не входя ни в одну, вообще не получить представительства по этой квоте.
Выборы народных представителей в рамках «территориальных округов» или «общефедеральных списков» давно критикуют за засилье денег и «грязных» пиар-технологий. Представляется, что, если выборы проводить демократически в рамках свободно организованных сообществ – назовем их «общественными куриями», они в значительной мере будут избавлены от этих пороков формальной демократии, а голосование в таких сообществах будет значительно более ответственным и осознанным. При важнейшем условии - добровольности формирования общественных курий.
Современные информационные технологии, которых не было в XX веке, предоставляют новые возможности организовать народное представительство по «общественным куриям» с сохранением принципов равенства и добровольности: каждый может добровольно войти лишь в одну курию либо не входить ни в какую, и при этом за каждым сохраняется один голос. (Как вариант для более «продвинутой» системы можно предложить и «расщепление» избирательного голоса: например, каждый может иметь и не один, а скажем, 2,3 и т.д.голоса, распределив их по куриям так, как считает нужным).
Такая выборная система может быть сформирована в несколько этапов. Сначала должны прозвучать инициативы по формированию курий: они могут исходить от любых общественных организаций, от партий, да и просто от групп граждан. На следующем этапе каждый гражданин может свободно записаться в любую из инициированных курий, после чего сформированными куриями признаются лишь те, в которые записалось определенное минимальное количество граждан (например, 1 процент избирателей). После чего в течение еще какого-то времени граждане могут изменить свой выбор (в первую очередь это касается тех, кто вначале записался в не преодолевшую «порог» курию). Ну а те, кто не записался ни в одну из курий – для них продолжает действовать прежняя система, «курия неопределившихся».
За определенный срок до даты выборов (например, за 60 дней) переходы между куриями прекращаются, и в зависимости от численности избирателей за каждой из них фиксируется определенное количество мест в избираемом органе. После этого в каждой курии начинается избирательная кампания: выдвигаются кандидаты, идёт предвыборная агитация. То же самое происходит и в «курии неопределившихся», причём по «старым правилам»: для этой курии могут формироваться, например, традиционные территориальные избирательные округа.
Представляется, что в такой стране, как Россия, к распределению мест в формируемой по такому принципу палате парламента может быть допущено несколько десятков курий, сложившихся по разным принципам. Конечно, возникнут курии «политические», скорее всего появятся «профессиональные», «гендерные», «возрастные»… В многонациональной и многоконфессиональной стране будут и курии, сформированные по этническиму и религиозному признаку. Не нужно этого опасаться: наоборот, проблемой является отсутствие структурированного представительства крупных меньшинств. Опасаться нужно попыток принуждения вступления избирателей в определённые курии.
Если выдвижение кандидатов и агитация в каждой из курий происходит автономно, то голосование может происходить на общих участках: каждый избиратель получит бюллетень соответствующей курии. Хотя, надо полагать, электронное голосование получит к этому времени «путёвку в жизнь», многие всё равно будут предпочитать традиционное голосование с помощью бюллетеней и избирательной урны.
Таким образом, будет сформирован представительный орган, более точно и полно отражающий все многообразие интересов избирателей, нежели при практически применяемых избирательных системах. В качестве единственной палаты парламентской республики он малопригоден: получить большинство для формирования устойчивого правительства будет непросто. А вот в качестве исключительно законодательной или общественной палаты он будет значительно эффективнее. При условии, конечно, обеспечения свободы как при формировании общественных курий, так и при голосовании внутри них.
Хотелось бы подчеркнуть, что предлагаемые новации избирательной системы не являются способом её демократизации. Они могут сыграть свою роль в условиях уже имеющейся свободы, когда стоит задача сделать народное представительство более полно отражающим разнообразный спектр существующих мнений и интересов.
Оригинал публикации: журнал «Конституционный вестник»
