Когда уже абсолютно очевидно надвигались масштабные боевые действия России в Украине, то, что теперь сам Путин назвал войной, очень многие в российских элитах и оппозиционно настроенных СМИ долго в реальную возможность этого не верили. В 2021 году, когда все было вроде бы ясно, — не верили. В июле Путин написал статью, в которой открыто и подробно рассказал о своих целях и намерениях, — не верили. И когда в сентябре на выборы в Думу «Единая Россия» пошла во главе с министром обороны — не верили. Не верили, даже когда в конце года Кремль выдвинул ультиматум США и НАТО…
Статья была опубликована в «Новой рассказ-газете» 2 февраля 2023 года. Возможно, это последний номер издания. В сентябре 2022 года Басманный суд Москвы отобрал лицензию СМИ у печатной версии «Новой газеты» и у издательского дома «Новая рассказ-газета». В ближайшие дни, вероятно, будет отклонена апелляция «Новой газеты» и решение суда вступит в силу
А 24 февраля, когда все это началось, удивились — «кто же мог подумать?!». Убедились, что правда, испугались, разбежались, попрятались…
«Спецоперация» в Украине продолжается почти год. За это время с обеих сторон погибли тысячи людей, разрушены целые города, миллионы людей стали беженцами.
Но сейчас, на наших глазах, полным ходом идет подготовка к еще более масштабным военным действиям. При этом все ключевые участники — Москва, Киев, Вашингтон, Брюссель, НАТО, а вместе с ними и толпы милитаризованных болельщиков, сидящие в кафе и ресторанах, гостиницах и уютных квартирах, как и многочисленные интернет-СМИ, —
все требуют продолжения боевых действий, фантазируют о каких-то победах, захватах и переломах, агитируют за новые наступления.
«Мыслители»-мечтатели из пока безопасного далека призывают непременно продолжать военные действия до победного конца, рассказывают на страницах известных журналов о «прекрасной парламентской России будущего» и «показательных судебных процессах». «Аналитики» умно и холодно уточняют, что на мир пока запроса нет…
И снова, как год назад, почти никто не понимает — или боится произнести вслух, — что опасности очень серьезно нарастают и что у происходящего, то есть у продолжения военных действий, в принципе нет положительной перспективы. Никакой!
Если все это продолжать:
- будут новые тысячи погибших;
- разрушения станут критическими: экономика в зоне активных боевых действий и на прилегающей большой площади будет в решающей степени необратимо уничтожена;
- поток кажущейся сейчас безграничной иностранной помощи Украине с ростом масштаба разрушений будет неизбежно ослабевать;
- экономические проблемы, порожденные боевыми действиями, окажутся гораздо более трудными, чем даже военные, а многие — неразрешимыми;
- произойдет критическое разрушение человеческого потенциала, что станет главным непоправимым последствием эскалации;
- риски превращения разрастающегося конфликта в мировую войну станут (и уже становятся) запредельно высокими.
Важно понимать, что в XXI веке положение и благополучие государства и его граждан больше зависит не от территорий и даже не от природных ресурсов, а от того, какое место занимает страна в мире. Мы живем в эпоху, когда ключевую роль играет человеческий капитал. От людей, их свободы, их творчества и образования зависит будущее нации.
И не стоит проводить параллели между происходящим в Украине сейчас и событиями Второй мировой войны.
Никогда в прошлом ядерная держава не была участником крупного военного столкновения, в котором затрагиваются ее жизненные интересы и перспективы. Это реальная угроза.
Путин и раньше, и совсем недавно не раз прямо говорил о готовности применить ядерное оружие. Не стоит загонять ситуацию в угол. Надо прекращать.
Известно, что многие территориальные конфликты не имеют конца. Есть только один успешный пример территориального мира — это Евросоюз. Объединение европейских государств сделало политически безразличным, на чьей территории теперь находится Эльзас и Лотарингия, за право обладания территорией которых сложили жизни многие тысячи французов и немцев. Принятая всеми участниками Евросоюза идея, согласно которой жизнь человека, его достоинство и его права ценятся выше, чем любые национальные границы, стала залогом мира в Европе.
Именно в этом заключается смысл современной жизни. К этому рано или поздно придут и Россия, и Украина, и Беларусь — к мирному сосуществованию друг с другом и с другими европейскими странами. Это безальтернативный путь к миру. Но путь этот сложный и долгий.
Что делать сейчас? Прекратить! Все остальное — глупые и очень опасные иллюзии.
Заключить соглашение о прекращении огня. Перестать убивать людей!
Заключение соглашения о прекращении огня — это не про договор, не про мир и даже не про перемирие или масштабный диалог. Это политическое требование, направленное на сбережение жизней. Это сегодня главное.
Соглашение о прекращении огня — самый предварительный, самый первый шаг к любому началу урегулирования. Пока идут боевые действия и гибнут люди, никакие попытки обсуждений или переговоров не имеют смысла. Поэтому в сложившихся обстоятельствах соглашение о прекращении огня является неизбежно первым шагом для любого хоть какого-то позитивного развития событий.
Соглашение о прекращении огня — это политическое требование, реализация которого целиком и полностью зависит от желания и понимания людей, принимающих решения. На практике его можно реализовать лишь в том случае, если как минимум Путин, Зеленский, Байден и руководство ЕС и НАТО захотят это сделать. Но проблема в том, что никто из них сейчас такого желания не проявляет. На сегодняшний день все стороны намерены продолжать широкомасштабные боевые действия, ошибочно рассчитывая на военную победу, которая в современных условиях недосягаема ни для кого. Поэтому надо настаивать: необходимо прекращение огня! Если этого не произойдет, последствия будут катастрофическими и, скорее всего, как уже было сказано, необратимо разрушительными.
И главное — ежечасно погибающих в этой катастрофе людей не вернуть уже никогда: ни полуторагодовалого Макара и 15-летней Ани из Днепра, ни 5-летней Миланы из Донецка, ни 9-летнего Ивана и 8-летней Нины из Ейска.
Продолжение военных действий в любой форме — наступательной или позиционной — не сулит никакого положительного развития событий ни для России, ни для Украины, ни для западных стран. Продолжение — это нескончаемая и непоправимая трагедия. Закончить конфликт «на поле боя», как некоторые мечтают, не получится. Государство Путина не остановится ни перед чем. Россия не станет бессильной в результате этой <…>. Она останется одной из двух крупнейших ядерных держав мира.
А вот лишить перспективы Украину, которая за последний год, по мнению всех мировых экспертов, «впервые в современной истории стала крупным государством в Центральной Европе», поставив под сомнение возможность восстановления ее экономики вследствие боевых действий, — вполне возможно. Не надо до этого доводить.
Сегодня совершенно очевидно, что нужно все это прекратить. Всем. И уже после этого пытаться разговаривать. Главное, что в это время не будут убивать людей.
Только так можно обсуждать территориальные вопросы, границы, перемещение войск… Потом понадобится и дипломатия — жесткая, трудная, с провалами и ограничениями. Мы все оказались в ситуации, в которой у нас остались только либо плохие варианты, либо еще более худшие. Хороших вариантов теперь уже нет.
Однако все еще есть вариант, когда можно обойтись без новых колоссальных жертв — это немедленно прекратить боевые действия. И требование использовать этот вариант должен сейчас предъявлять каждый, кто не хочет убивать ни в чем не повинных людей и не желает, чтобы это делали от его имени. Доносить свою позицию всеми пока доступными средствами.
Кричать на каждом углу: одумайтесь! Прекратите!
