Около полутора тысяч человек. Здоровенные молодчики, нападающие на людей. Грандиозная афера власть-придержащих по оболваниванию людей и проталкиванию незаконного строительства на месте сквера. Десятки полицейских и ОМОНовцев. Крики, попытки завязать драку со стороны непонятных лысых молодчиков, топот. Успокаивающий людей Иосиф Кобзон. Прервавший аферу председатель ЯБЛОКА Сергей Митрохин, взявший на себя роль единственного находящегося в этой сутолоке лидера, добивающегося защиты людей при полном беззаконии. Полный зал детей, которым приказали находиться на местах.
Обвинения в провокациях, оскорбления со стороны чиновников, недопуск людей в публичное место, а затем их блокировка в этом месте. Полиция, оцепившая многометровую оркестровую яму, дабы предотвратить падения людей в нее… 11 ноября в здании хореографической академии на 2-й Фрунзенской, доме 5 чиновники пытались провести «хореографические публичные слушания»…
Секретные публичные слушания
17: 30. Мы стоим в назначенном месте у забора хореографической академии. Около 20 человек. В заборе – ворота, но они на амбарном замке. Людей никто не ждет. К нам подходит еще группа людей – они были у главного входа в академию. Их оттуда «послали» сюда. К забору. С ними же «гарниром» приходят первые провокаторы, мужички в костюмах и очках, которые лезут в разговоры граждан, перебивая словами типа: «Чего вы тут всем врете! Это балетная школа для детей! Я хочу, чтобы мои дети здесь учились!».
Их вежливо затыкают и просят не обращать на них внимания. Собираемся все вместе и идем к центральному входу. Поднимаемся к дверям – тут «глухая оборона» из каких-то людей, кажется, имеющих отношения к академии, которые кричат, что мол, идите к забору обратно – там и ждите.
Женщины, дети, старики. Одна женщина пришла на слушания на костылях. Опять спускается по лестнице. Сколько уже можно издеваться? Сергей Митрохин говорит «обороне академии», мол, даем вам 5 минут, чтобы решить вопрос с допуском граждан на публичные слушания. Они должны там быть по закону.
Проходит 5 минут. На нас не обращают внимания. Митрохин сквозь «толстый-толстый слой» каких-то чиновников проходит внутрь здания. За ним – все люди. Им есть, за кем идти. Внутри новый рубеж обороны. Охрана и какие-то административные работники академии, которые кричат, мол, что вы делаете, здесь дети занимаются! Осуществлять "прорыв" помогают члены ЯБЛОКА Григорий Семенов и Игорь Бакиров.
Нас держат в холле. Сергей Митрохин спрашивает граждан, знает ли кто, где здесь находится актовый зал? Ответа нет. Тогда идем сами. По времени слушания уже начались. В коридорах видим интересные объявления на стенах, в которых написано, что сотрудники академии обязаны прийти и зарегистрироваться на «мероприятии».
По дороге к залу периодически какие-то люди кричат, мешают проходу. Входим в зал. Шоу.
Хореографическое градостроительное шоу
Огромный зал академии забит до отказа детьми и их родителями. Пришедшим людям, несмотря на то, что в зале, примерно, около полутора тысяч мест, сесть негде. В зале – темнота. На огромном экране показывают какой-то слезливый фильм об академии. Как она появлялась, какие великие люди у них занимались и их посещали, как им было тяжело, но они работали в годы войны, какие у них грандиозные планы…
Балет «Лебединое озеро», слезливая музыка, зал в умилении. Ну и конечно же, громогласный хвалебный спич про власти и руководительницу академии. Сергей Митрохин спускается в первый ряд. Все в темноте. Масштабы происходящего поражают. Творящееся беззаконие, организованное с помпой (мы еще не знали, какая помпа будет впереди). Люди, прорвавшиеся в зал из числа «не зарезервированных» властями, стеснительно занимают задние ряды. Сергей Митрохин звонит по телефону одной из местных депутатов, которая пришла с нами. Зовет людей вперед, в первые ряды, эту вакханалию надо прекращать.
Подхожу к людям, которые прорвались с нами, говорю, мол, Митрохин там один, давайте все вместе соберемся. Люди в шоке от происходящего, одна женщина говорит мне: «Это кошмар что они творят, надо вообще отсюда уйти и не участвовать в этом!» Объясняю ей, что именно этого мошенники и добиваются. Момент принятия решения. Кто возьмет на себя ответственность и первым прекратит происходящий бедлам?
Стоп беззаконие
Сергей Митрохин выхватывает из микрофонной стойки микрофон и начинает призывает пришедших граждан занимать первые ряды. Люди вновь почувствовали, что им есть, за кем идти. Спускаются вниз. Митрохин призывает прекратить происходящее нарушение закона. В зале, по закону, могут присутствовать только жители района, зарегистрированные участниками публичных слушаний.
Поднимается шум. Фильм прервали. Включили свет. Митрохин продолжает объяснять через микрофон, что происходящее здесь незаконно, просит лиц, не участвующих в публичных слушаниях, покинуть зал.
К Митрохину, стоящему в окружении граждан, со всех сторон начинают стягиваться накачанные лысо-бородатые крепкие парни. Они пытаются прервать его речь, хватают граждан, пытаются вытолкать их из зала. Пришедшие мужчины из числа жителей окружают Митрохина и не допускают к нему бандитского вида молодчиков.
Возникает несколько потасовок. Качки не обращают внимания, что перед ними, в основном, женщины. Митрохин продолжает призывать соблюдать законность. В зал прибывает полиция. Молодчики отходят чуть в сторону. Граждане указывают полицейским на жлобов, но полиция ничего не делает. И тут на сцене, отделенной от зала огромной «противотанковой оркестровой ямой», торжественно поднимается занавес.
И торжественно, как в театральной постановке, в центре зала оказывается «президиум» из каких-то чиновников. Они, улыбаясь (А! Не ждали?!), сидят рядами за столами, на столах – вода и стаканы, все как положено, со времен КПСС сохранили. А дальше происходит следующее – на то, что происходит в зале, «президиум» не обращает внимания. Они тупо выполняют свой алгоритм (все уплочено?)
Граждане стоят перед сценой, скандируют, призывая соблюдать законность, топают ногами по полу, а для «президиума» их как будто бы и нет. Людишки? Дальше – «битва звукоусилителей». «Президиум» гнет свое через усилители и микрофоны, Митрохин и граждане – через мегафон.
Со сцены – поток оскорблений: «Мы знаем ваши технологии, как вы все срываете!» «Вы устроили провокацию!» «Мы ни за что не собирались голосовать, а просто посмотреть фильм по истории школы, а вы тут устроили бардак!» «Мы знаем вашу партию, мы знаем вас, Сергей Митрохин!»
Какими словами обзывали граждан и Митрохина, приводить не буду. На оскорбления не отвечаем. Когда кончаются аргументы – переходят к личным оскорблениям. Чиновникам нечего сказать по закону.
Противостояние продолжается. Чиновники гнут свое, граждане требуют законности. Кто-то нашел журнал учета зарегистрированных на слушания. В журнале – 25 человек! В зале – полторы тысячи! И кто прикрывается как «живым щитом» детьми? Перепуганные дети и их родители, несмотря ни на что, продолжают сидеть на своих местах. Видно, что какие-то люди ходят по рядам и требуют от них оставаться на месте.
Детишки постарше, улыбаясь, снимают все на телефоны. Противостояние продолжается. Митрохин через мегафон обращается гражданам в зале: «Звоните родственникам, соседям, друзьям, зарегистрированным в Хамовниках, пусть идут сюда, пусть помогут прекратить преступление!» Как потом выяснилось, люди звонили. Люди шли к зданию академии. Но его заблокировали от внешнего мира. В здание никто не мог попасть.
Но, тем не менее, попытка «игнора» чиновниками происходящего сходит на нет. «Быки», играя мускулами стоят в ожидании команды. Полиция не понимает, что происходит. Хотя задним «закокардовым» пространством, понимает, что чего-то тут не так. Хорошо, что руководство полиции то ли испугалось, то ли поимело ум, не задерживать граждан, пришедших на «открытые публичные слушания».
Периодически от полиции кто-то прорывался к Митрохину и просил «объяснить полиции, а что тут такое?» Чиновники стали проигрывать противостояние. Митрохин и граждане против мошенничества. И тут на сцене неожиданно появляется «главный калибр». Иосиф Кобзон.
Главный калибр
Публика рукоплещет: «Это он?!» Да, это он. Чиновники радуются – против Кобзона-то не попрешь?
И тут Митрохин идет на сцену. Через оцепления «лысых крепышей», через громогласных женщин из академии. Просто идет на сцену. Он прав, ему нечего бояться. Люди – за ним. Мы занимаем сцену. Чинуши, большей частью, поубегавшие из президиума, где-то растворились. Остались только самые горластые.
Кобзон начинает рассказывать, сколько ему лет, что он увидел во время недавней поездки на Донбасс, кого он знает (Александру Пахмутову знаете? Она в Хамовниках живет! Так вот я ей могу что-то сказать!), и какая у него должность. Митрохин обращается к Кобзону, мол, уважаю ваше творчество, а давайте я вам расскажу, что здесь сейчас происходит и куда вас втянули?
Кобзон отвечает, мол, мне сказали, что тут балетную школу хотят открыть. Да. Балетную. С бассейном. В 11 этажей, впритык к жилым домам, вырубив сквер. Кобзон понимает, что попал, видимо не совсем туда, или совсем не туда, куда планировал. Пытается взять на себя роль миротворца и всех успокоить. Митрохин предлагает ему вариант – чтобы прекратить все это надо просто – соблюдать закон. Перенести публичные слушания и провести их в другом месте.
Кобзон соглашается. Все? Мир? Все рады. Ну, почти все. Люди в пиджаках озадачены. Полиция, кажется, хочет взять у Кобзона автографы. Житель Хамовников, старик, генерал в отставке подходит и говорит Кобзону, мол как вы во всем этом участвуете? Тот отвечает, ну мол, не бьют пока. Старик оскорбился, сказал что-то резкое и ушел. Кобзон за ним, подождите мол, давайте все объясню! Генерал ушел со сцены с достоинством. Кобзон говорит в зал с сожалением, вот мол, думал вас песней порадовать. Народ из зала, давай, мы готовы с удовольствием выслушать.
Но Кобзона обступают какие-то люди в пиджаках и через несколько секунд он исчезает. Ну договорились? Но тут «стан чиновников» начинает контрнаступление. Микрофон захвачен, какие-то люди продолжают сквозь скандирования протеста что-то зачитывать на бумагах. То есть, несмотря на все, они продолжают гнуть свою линию – продолжать буквально скрипя зубами и срывая глотку орать о необходимости строительства здания. Кстати, уже сделали «четырехэтажную скидку». Кто-то из «защитников хореографии» уже кричит, что-де здание будет всего 7-этажным.
Сзади нас, вышедших на сцену, начинают орудовать какие-то новые молодчики, они пытаются выдавить граждан со сцены. На сцену бежит полиция, оцепляя передний край, чтобы никто не упал в оркестровую яму. Прекрасный твит у меня получился, когда я написал, что полиция смотрит, чтобы, когда бьют граждан, никто не упал в яму. А это было, тем не менее. Противостояние продолжается на сцене. Попытка навязать «экстремальные слушания» у чиновников проваливаются. Народ на сцене и в зале, те, что не уместились на сцену, продолжают скандировать, призывая соблюдать закон.
Время «Ч». Чиновник, из администрации района сдался. Кажется, он это сделал после какого-то телефонного звонка ему. Мы подняли шум, было много звонков в правоохранительные органы. Все вылилось в СМИ. Взрыв Твиттера. Оперативная информация на «Дожде», В «Московском комсомольце» и ряде других изданий, основанная на фактах из онлайн-трансляции Твиттера ЯБЛОКА.
Кажется, «сверху» кто-то принял решение дать отбой. Деньги любят тишину. А по-тихому им все провернуть не дал Митрохин и жители Хамовников. Решение о переносе слушаний принято и публично оглашено власть-придержащими. Граждане почувствовали, что они «что-то имеют право, а не тварь дрожащая».
Что это было?
Схема, которая была вчера сорвана Митрохиным, заключалась в следующем. Кому-то необходимо построить здание в центре Москвы. «Паровозом» берется великое достояние – хореографическая академия.
Идея – достойная. Кто же будет против строительства «балетной школы» для детей? За бюджетные деньги создается проект. Далее – его надо «официализировать». Точечная застройка – это как выборы. Сейчас не подделывают голоса, сейчас подделывают мнение людей и используют «карусели» и прочие технологии. Так же и с застройкой. Они не подделывают бумаги. Они подделывают публичные слушания.
Договариваются с руководством академии, чем-то их заинтересовывают. Далее, устраивают промо-акцию, которая как бы «исторический вечер». Туда сгоняют для полноты зала детей, учащихся академии и их родителей Включают красивый фильм. Люди плачут и гордятся. Гордятся и плачут. После этого поднимается занавес – вот они «благодетели». Выступает руководительница академии, зал рукоплещет. Все – за!
«За» что? На стенах зала я сфотографировал ряд самодельных плакатов: «Новый интернет необходим!», «Даешь бассейн!», Электронная библиотека нам нужна!», «Новый хореографический зал нам нужен!» и так далее. То есть дети и их родители уже подготовлены. Кто же поспорит с тем, чтобы был и бассейн, и библиотека? Никто. Это же дети – наше будущее.
Далее чиновники со сцены, под овации рассказывают, как всем будет хорошо. Снимается видео с полного зала «общественных слушаний». Заполняется журнал зарегистрированных (мы его изъяли с 25 подписями – просто «вброс» еще не успели сделать). Потом выходит Кобзон и ставит во всем этом умилении жирную точку. Овации, цветы, ура, счастье! Когда начнут рубить сквер и втыкать на непригодной для строительства (по словам экспертов) площади многоэтажку, вы уже ничего не сделаете – документы на строительство уже будут оформлены. Судиться можно всю жизнь. Но – рука руку моет.
И вы никому уже не докажете, что публичные слушания были незаконны, что в зале сидели люди (и дети), которые не имеют права находиться на слушаниях, и что местных жителей не только не спрашивали их мнения, что обязаны делать по закону, но и вообще не пустили на эти слушания, что подписи были подделаны, что все это хорошо организованное мошенничество. Когда на месте сквера будет фундамент, это уже никому не будет интересно. И остановить все это вчера, с помощью граждан, смог только один человек –Сергей Митрохин. Который взял на себя ответственность за граждан и дал достойный отпор.
Дмитрий Флорин, фото автора.
P.S. ЯБЛОКО за любую инфраструктуру для детей. За то, чтобы у хореографической школы был и бассейн, и библиотека, и все остальное. Только господа, давайте делать все по закону. Так как если с самого начало «благое», вроде бы дело, начинается с мошенничества, где гарантии того, что это будущее здание, построенное на месте, опасном для строительства, не рухнет? Вместе с детьми…
