Правящий Россией дуумвират предпочитает в критических ситуациях заочное и дистанционное общение с народом
Прошло вот уже две недели с начала невиданных ранее в Москве, Санкт-Петербурге и других российских городах массовых волнений и беспорядков на криминально-национальной почве, оказавшихся в центре внимания всего российского общества [ 1 ], но за все это время двуглавое российское начальство в лице Владимира Путина и Дмитрия Медведева так и не обратилось непосредственно, напрямую, к народу, со словами оценки случившегося, а также объяснением того, что будет делать и как именно будет работать государство после всего произошедшего. Причина отсутствия такого обращения на самом деле проста: начальники государства не знают, что им делать и традиционно не воспринимают народ как суверена власти, перед которым необходимо публично отчитываться и которому необходимо открыто объяснять все свои действия.
Дмитрий Медведев и Владимир Путин избрали линию политического поведения в критической ситуации. Коллаж Сергея Яковлева.
Именно в кризисных ситуациях все рефлексы и подсознательные комплексы властителей вылезают наружу, хотят этого на самом деле власть предержащие или нет.
Ни Владимир Путин, ни Дмитрий Медведев не были избраны на свои посты на честных выборах, свободным волеизъявлением народа. Лучше кого-либо другого они знают цену своим «бешеным» процентам, помнят все примененные манипуляции, все задействованные «ресурсы».
При чём здесь народ? Народ здесь ни при чём.
Система фальсификации выборов в России после 1996 года стала настолько всеобъемлющей, что сами «победители» не знают, каким был в действительности «счет на табло». Очень опасно, если это будет знать хотя бы один человек.
Воюя с последними (буквально единицами) публично несогласных, российская власть со специфическим зубоскальством оттачивала на них всю «мощь» своего репрессивного аппарата: ОМОН, спецназ, милицию, внутренние войска. Соотношение 100 правоохранителей на 10 безоружных граждан стало для нашей государственной машины привычным. Никаких проблем (кроме не особенно сильного общественного мнения) не возникало.
Когда же голос этого общественного мнения становился неприятно громким, ему отвечал, презрительно скривившись, «национальный лидер»: «Если вы решите провести «Марш несогласных», …скажем, у больницы, где будете мешать больным детям, - кто из местных властей вам позволит там проводить этот марш?.. А теперь вы хотите провести его там, где люди хотят в пятницу поехать на дачу, к примеру, просто. Или в воскресенье вечером вернуться с дачи. Да они вас там такими матюгами покроют! И местные власти заодно…», - Юрию Шевчуку [ 2 ] и «Нельзя? Пришел? Получи, тебя отоварили», - журналисту Андрею Колесникову [ 3 ].
Владимир Путин, не сильно задумавшись, практически на автопилоте, ответствовал так и в этот раз, 16 декабря, воспользовавшись продолжением своей бесконечной, как серая резина, «прямой линии» под давно не отвечающим сути слова названием «Разговор с Владимиром Путиным»: «Наша общественность, в том числе и либеральная общественность должна понимать…, что… порядок должен быть и его нужно поддерживать. Государство на то и существует, чтобы обеспечить интересы большинства. …Проводя борьбу с негативными проявлениями в органах правопорядка, в том числе, и милиции, …нельзя всех мазать одной черной краской. Нужно понять, что эти органы власти исполняют важнейшую функцию в государстве и нельзя опускать их «ниже плинтуса», а то придется нашей либеральной интеллигенции бороденку сбрить и самим надеть каску – и вперед, на площадь, воевать с радикалами».
Сколько презрения и высокомерия. С какой-то стати именно «либеральной интеллигенции» (любое оценочное словосочетание в устах Путина сразу становится нарицательным и ругательным) изначально приписано отрицательное отношение к силовым структурам. То есть если ты либерал и – не дай Бог – интеллигент, ты должен быть классовым врагом милиционера, спецназовца, солдата.
Эта выскочившая из Путина, как из табакерки, КГБ-шная матрица – прямая инверсия другого базового для него и возглавляемой им группы власти постулата: силовые структуры нужны для того, чтобы противостоять в первую очередь «либеральной интеллигенции», а кому же еще? Кто еще может представлять большую угрозу для режима? Все 10 путинских лет именно этим и занимались на площадях и улицах силовые структуры по указаниям политических начальников российского государства.
Тут же, простите, не отходя от кассы, этот фундаментальный постулат «творчески развил» основатель «учения» т. н. «суверенной демократии» Владислав Сурков, прямо обвинивший в потрясшем власти националистическом шабаше… всё ту же самую либеральную интеллигенцию, инициировавшую известную политическую гражданскую акцию «Стратегия-31», когда каждое 31-е число месяца (то есть каждые 2 месяца) граждане выходят на Триумфальную площадь в Москве (и другие площади в других городах) с пикетами в поддержку 31-й статьи Конституции России («Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование»): «Это ведь как бы либеральная публика упорно вводит в моду несанкционированные акции, а нацисты и жлобы этой моде следуют... 11-е происходит из 31-го».
Политически неприятные для властей акции 31-го числа традиционно (практически везде, то есть согласованно и скоординировано) властями запрещались и, соответственно, становились т. н. «несанкционированными» (хотя такого термина в законодательстве России нет, граждане не согласовывают свои публичные мероприятия с властями, а только уведомляют о них). Но извращение сути законодательства – обычная практика для узурпаторов власти.
И теперь дело представлено таким образом, что немногочисленные (можно сказать, единичные) гражданские акции несогласных демократов и либералов «открыли ящик Пандоры» несогласованным акциям националистов всех наций.
Тот ставший уже общеизвестным факт, что полуподпольные националистические группировки «крышуются» подконтрольными властям спецслужбами, а публично «окормляются» всевозможным политическим отребьем типа нашиста Василия Якеменко, курирующего на правительственной должности акции с одеванием голов манекенов политических оппонентов (почти все, как на подбор, - либеральные интеллигенты) на осиновые колья во время шабаша на Селигере [ 4 ], - политической оценки дуумвирата не удостоился. Потому как эта публика – т. н. «социально близкие», именно их руками и ногами власть планировала «замесить» либеральную интеллигенцию у стен Кремля, если вдруг та приблизится к осиному гнезду режима на политически эффективное расстояние.
467 миллионов (!!!) бюджетных рублей потратил идейный нашист Якеменко за 2007-2010 годы в должности председателя Государственного комитета по делам молодежи «на борьбу с экстремизмом и поддержку антифашистского движения».
Каких антифашистов он вырастил за эти народные деньги? Можно ли посмотреть список?
Страна увидела «воспитанников» Якеменко 11 декабря на Манежной площади, и не только там. С протянутыми к небу руками в нацистском приветствии.
А вот антифашистов (без кавычек), кроме нескольких отчаянных ОМОНовцев, на Манежке не нашлось.
Подогретое расчесыванием в четыре начальственных пятерни великодержавных прыщей на куцем государственном теле оскорбленное (часто – совершенно искренне) национальное самосознание российской молодежи вылилось в нацистский погром в шаге от Александровского сада, где расположена Могила Неизвестного Солдата, отдавшего свою жизнь, как и еще почти 30 миллионов граждан СССР, в борьбе против фашизма.
Если бы это священное место – не дай Бог – располагалось в центре Манежной площади, его бы затоптали под нацистские вопли.
Моральный сифилис власти вышел наружу во всей своей мерзости.
Довольны ли державные венценосцы делом рук своих?
Нет ответа.
Испугались, сильно испугались.
Потому что многократно униженный и оскорбленный народ, пусть в лице манипулируемых молодых людей, вышел к стенам насиженного дуумвирами Кремля и в коротких словах послал по известному адресу не только и не столько людей других национальностей, сколько их – власти: «Все прогнило, полицейское государство задавило всех, а бабло разъело эту власть».
Именно поэтому русские пацаны с остервенением бросали камни в русский ОМОН – он был самым доступным для них символом ненавистной власти.
Эта картина испугала всех – и «национального лидера», и «местоблюстителя», и поставленных ими управлять «ликующей гопотой» высокопоставленных и высокодоходных гопников.
Поэтому один сплюнул сквозь зубы про «бороденку сбрить» (какая узнаваемая зоновская стилистика!), а второй отписался, на ночь глядя, в темноту, в мрак кромешный, в безадресном Твиттере: «И последнее — на сегодня. По Манежной. В стране и в Москве — все под контролем. Со всеми, кто гадил, разберемся. Со всеми. Не сомневайтесь».
И еще почти вскрикнул на встрече с силовиками: «С теми, кто приходит в масках, вообще не следует общаться. Они зачем их надели? Они Новый год собираются праздновать? Маска на таком мероприятии – это признак участия в банде. И их нужно паковать по полной программе – всех, кто так вышел».
Это уже – истерика.
Можно ли уточнить «полную программу»?
На деле оба, не сговариваясь, инстинктивно сделали одно и то же – засунули головы в песок, прикрывшись краснокирпичной стеной с зубцами и стенкой железных щитов пока еще верного им ОМОНа.
Соответственно, из-за этих стен народ увидел то, что оказалось выше великодержавных голов.
Печально, если эта картина отражает реальную перспективу России.
Жива ещё, правда, надежда, что у народа есть другие виды на страну.
Лев ШЛОСБЕРГ
1 См.: И. Борисов. Власти нет // «ПГ», № 49 (520) от 15-21 декабря 2010 г.
2 См.: Л. Шлосберг. Поэт и царь // «ПГ», № 22 (493) от 9-15 июня 2010 г.; Расслоение и противостояние народа и власти. Факты и вопросы к Владимиру Путину, переданные ему Юрием Шевчуком // «ПГ», № 22 (493) от 9-15 июня 2010 г.
3 См.: Л. Шлосберг. Послание о презрении // «ПГ», № 34 (505) от 1-7 сентября 2010 г.
4 См.: И. Борисов. О путлеръюгенде // «ПГ», № 45 (516) от 17-23 ноября 2010 г.
