«Пример служения Родине, честности, порядочности и верности принципам». В Москве простились с Сергеем Иваненко

7 сентября на Троекуровском кладбище в Москве прошла церемония прощания с заместителем председателя партии «Яблоко», руководителем ее столичного отделения Сергеем Викторовичем Иваненко. Он скончался 4 сентября на 66 году жизни после тяжелой болезни. Публикуем стенограмму выступлений коллег, друзей и близких Сергея Иваненко на траурной церемонии с небольшими сокращениями.

Николай Рыбаков, председатель партии «Яблоко»

Уважаемая Лиана Дмитриевна, Алина Сергеевна, дорогие друзья! Да, мы, конечно, будем продолжать жить дальше. Будет семья, будет круг людей, близких, друзей. Будет «Яблоко», будет экономическое сообщество.

Но мы все будем другими. Потому что от нас ушел человек, который был частью каждого из нас. Он был для нас очень родным и настоящим человеком. Его уважали, как профессионала, как прекрасного экономиста. Его уважали единомышленники и оппоненты, как блестящего, яркого, болеющего за свою страну политика. Таким, каким он должен быть.

<…>

За прошедшие четыре дня ваш уход не стал для нас реальностью. Мы не знаем, как это будет дальше, наша жизнь без Иваненко. Давайте сегодня скажем те слова, которые мы недоговорили ему при жизни. Скажут близкие, друзья, коллеги, которые работали с ним за многие годы. Закончит нашу церемонию Григорий Явлинский.

Николай Трошкин, руководитель Аппарата Госдумы (1996-2002)

В 1990-м году судьба мне сделала подарок – знакомство с Григорием Алексеевичем, которое в последующие годы переросло в дружбу. И благодаря ему в 1991-м году я также получил подарок в лице Сергея Викторовича.

Это было не просто знакомство, а была интенсивная работа, которая была предложена Григорием Алексеевичем, как заместителем председателя Комитета по оперативному управлению народным хозяйством в начале. Им было издано распоряжение о поддержке появляющегося предпринимательства и бизнеса, в том числе, по вопросам правоохранительной деятельности.

И вот когда был создан 7 декабря 1990-го года ЭПИ-центр, и там стал трудиться Сергей Викторович, и я тогда, как начальник специального управления МВД СССР, а у нас в этот период первый родился в мае Фонд содействия укреплению законности и правопорядка. Было предложено разработать меры, в том числе, правоохранительной поддержки.

И вот тогда начались интенсивные контакты и сотрудничество и с ЭПИ-центром, а прежде всего, по выработке необходимых мер. Я скажу так: это был высокообразованный человек, который был невероятно ответственный. Во главу угла он всегда ставил интересы дела.

И вот когда шла работа, мне, честно говоря, было приятно, что человек, далекий от правоохранительной, казалось бы, деятельности, он дотошно погружался в нее. И это вызывало уважение и уверенность, что мы совместно выработаем то, в чем нуждаются предпринимательство и частная инициатива.

И, конечно, особенно раскрылся Сергей Викторович в стенах Государственной Думы. Как вы знаете, это были невероятно сложные для нашей страны годы. И политический ветродуй, который был тогда, фракционность и все, честно говоря, мог в любую, в любой день, в любое время, скажем так, либо скомпрометировать, либо сделать уязвимым любого политика.

Николай Трошкин. Фото: пресс-служба партии

И вот, вспоминая не только сегодня, а в течение этих лет, постоянно возвращаешься, потому что это была невероятно сложная работа. И я видел, как работала фракция под руководством Григория Алексеевича. Конечно, у него были другие вопросы и дела, и рабочим человеком, его заместителем был Сергей Викторович.

Я видел его на разных направлениях. Но, как заслуженный дирижер, он достойно управлял работой фракции. Каждое его выступление, оно было взвешенным, отвечающим интересам нашей страны. И, конечно же, это вызывало уважение не только внутри его сторонников, единомышленников. А я могу утвердительно сказать, что к нему с глубочайшим уважением относились оппоненты.

Потому что, как бы остро не протекала полемика, он всегда был очень корректен и тактичен. И не далее, как вчера, я общался с Харитоновым Николаем Михайловичем, Плотниковым Владимиром Николаевичем, которые депутаты того времени. Они, не сговариваясь, такого же мнения. И просили передать родным и близким, Григорию Алексеевичу, как лидеру в целом построения политического движения и настоящего деятеля, государственного деятеля нашей страны.

Согласитесь, сколько было в тот период экзаменов и для политиков. И я видел, что особенно, даже назовем один, когда предполагали выразить политический вотум недоверия Президенту, сколько было телодвижений администрации в буквальном смысле склонить, подкупить и так далее.

Но Сергей Викторович был человеком последовательным. Он не изменял своим принципам и был неподкупен. Поверьте, я, может быть, без всяких обид знаю значительно больше глубину многих процессов, происходящих в Государственной Думе, и имел возможность слышать и знать.

<…>

Сергею Викторовичу поступали разные предложения. И если другие были приглашены и востребованы, то Сергей Викторович мог этим воспользоваться был в любое время. Но он оказался предан интересам и идеалам, на которых выросло в начале объединение, а потом партия. И остался до конца своих дней реальным сторонником этих принципов и задач, которые партия продолжала и будет, уверен, продолжать решать.

Александр Шишлов, председатель Петербургского «Яблока», руководитель фракции партии в Законодательном собрании Санкт-Петербурга

Сергей Викторович был выдающейся личностью во многих сферах, но в этом он был цельным и самодостаточным человеком. И он не стремился к личной популярности. Для него не важны были аплодисменты, лайки, количество упоминаний. Он думал о главном. Он видел людей, видел суть событий, суть процессов.

Александр Шишлов. Фото: пресс-служба партии

И он хотел, чтобы Россия стала страной, где уважают человека. И все, что мог, делал для этого. Когда «Яблоко» было в Государственной Думе, он представлял нашу маленькую фракцию в Совете Думы. И то, что он делал, это, на мой взгляд, можно было рассматривать, как мастер-класс парламентской работы. Он показывал сам, что меньшинство может влиять на историю, что меньшинство имеет значение, что меньшинство может двигать историю.

А еще Сергей был исключительно надежным и честным человеком с прекрасным чувством юмора и замечательной улыбкой, которую мы все будем помнить. Смерть Сергея для всех, с кем он был рядом, – это невосполнимая потеря. Спасибо тебе, Сергей, что мы были вместе столько лет!

Евгений Бунимович, член Федерального политкомитета партии, депутат Московской городской Думы

Я читал прощальные слова в разных СМИ, в соцсетях. И там часто говорилось: вот он был блестящий шахматист, это правда. И вот поэтому он так ясно видел ходы какие-то, он так хорошо аналитически умел все делать. Но нет, это не в этом дело, здесь, по-моему, переставлено все наоборот. Потому что, ну мы знаем прекрасных шахматистов, блестящих, которые, в общем, мало чего понимают о том, что происходит вокруг.

Здесь было все иначе, потому что Сергей обладал поразительно независимым, свободным, реально аналитическим умом. И поэтому он был блестящим шахматистом. Поэтому он так четко, ясно и внятно оценивал ситуации не только на доске, но и в жизни. В политике, в экономике и в реальности.

Евгений Бунимович. Фото: пресс-служба партии

И меня всегда поражало в нем то, что вот эта его внятность, ясность, аналитичность, ее нельзя было пробить никакими пафосными эмоциональными аргументами, которые другие пытались прикрыть, так сказать, дыры в своей логике. Его выступления были всегда одновременно неожиданными, потому что и ты поддавался каким-то таким вот эмоциям, каким-то пафосным прикрытиям, и одновременно абсолютно точными, ставящими, так сказать, все точки над и.

Кого-то обманывала его внешняя прекрасная импозантность, интеллигентность, спокойствие. И я помню одну из вот телевизионных программ, о которых сегодня говорят. Она была уже скучной, эти дебаты. И он, в силу своей корректности, спокойствия там участвовал в них, там были лидеры другие.

И вдруг в конце, когда спросили: «А, собственно, а в чем цель ваша?». И все остальные что-то такое заблеяли, замяукали. Он очень ясно и резко сказал: «Да в том, чтоб вас всех снести к чертовой матери». И вот это сочетание поразительное корректности, спокойствия, аналитичности с абсолютно ясной, определенной позицией, оно, ну совершенно, не могу даже найти каких-то еще таких примеров среди людей, которых я, в общем-то, немало, кого знаю.

Оксана Дмитриева, депутат Государственной Думы

Сергей Викторович был талантливым экономистом. И действительно, абсолютно достойным государственным деятелем. Но самый главный талант Сергея Викторовича – это его исключительная порядочность, отсутствие политического эгоизма и бескорыстие.

Оксана Дмитриева. Фото: пресс-служба партии

Это очень редко встречается среди политиков, когда за готовность к самопожертвованию, к пренебрежению своими собственными интересами, интересами, как политика, и абсолютная преданность команде, идеалам, и тем подходам и принципам, с которыми мы шли в политику.

Он так и остался предан до конца вот этим идеям и подходам политического романтизма. И вот все эти дни у меня все время крутится фраза из известной песни: «Как молоды мы были, как искренне любили, как верили в себя». И он для меня всегда останется символом вот этого нашего, наверное, лучшего периода в политической жизни. И полная готовность сделать все для своей страны.

Борис Вишневский, заместитель председателя партии, депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга

…Он огромную работу на себе тащил в Думе, огромную работу он тащил на себе в партии. Вот в партии мы с ним работаем 30 лет. И, конечно, он был не просто очень умным, талантливым, честным и порядочным человеком, он был человеком абсолютной принципиальности. Вот как, как когда-то говорили про Зиновия Гердта, он был коленонепреклоненный.

Мы часто с ним спорили, но никогда не ругались, потому что, даже когда расходились по каким-то вопросам, было понятно, что мы остаемся и друзьями-товарищами по партии и у нас одна общая цель. Перемены в стране дали возможность таким людям, как Сергей Иваненко прийти в политику, прийти в парламент. Вот когда нам сейчас говорят, ну, а кто же, если не нынешние, ведь нет же никого. Мы всегда вспоминаем, что, как только начались перемены, как только началось время, когда ум, талант, порядочность, способности оказались востребованными, сразу появились люди, которые могли оказаться и в парламенте, и в правительстве, и в региональных парламентах. И делать там для людей все, что возможно. Как делал и Сергей Иваненко.

Борис Вишневский. Фото: пресс-служба партии

Евгений Бунимович вспоминал тот эфир, на котором Иваненко говорил, что является вашей целью. Я даже помню точную его цитату из этого эфира. Его попросили программу «Яблока» выразить в двух словах. Он мгновенно нашел ответ. Он сказал: «Смена персонала». Вот эта смена персонала – это то, что абсолютно необходимо сегодня в стране.

<…>

Перемены обязательно наступят, дорогой Сережа! Отчаянно жаль, что тебе не удастся их увидеть. Те перемены, ради которых ты работал, жил, сражался вместе с коллегами по «Яблоку» все эти годы. Светлая тебе память! И пока мы есть, пока есть «Яблоко», мы тебя не забудем и будем помнить. Спи спокойно, наш дорогой друг!

Александр Гнездилов, член Федерального политкомитета партии, театральный режиссер

…Он был при своей вот этой кристальной твердости, жесткости в эфирах, в публичных выступлениях, в личном общении он был очень теплым человеком, я бы даже сказал ласковым человеком, с нами, с молодежью. Он очень щедро делился, он очень щедро передавал опыт, показывал разные тонкости политики, ее смыслы, ее оттенки, учил нас видеть ситуацию нелинейно. И потом, когда я общался с ним и работал многие годы, вот, получается с 2006 года, 18 лет, я все время ценил эту его особенную теплоту, его душевную открытость, то, что от него всегда можно было услышать особенное слово, которое разрешал о ситуацию.

Александр Гнездилов. Фото: пресс-служба партии

Я вспоминаю сейчас нашу с ним последнюю встречу. Это было весной этого года на Пятницкой. Мы столкнулись случайно, и я решил обсудить с ним ситуацию в московском «Яблоке», где были какие-то конфликты. И одна сторона приходила ко мне, и вторая сторона приходила ко мне. И я ему как главе московской организации сказал: «Сергей Викторович, что же у вас происходит?» Он улыбнулся и сказал мне: «Да все очень просто». И буквально парой фраз объяснил мне, что вот эти обижены на это, а эти хотят вот этого. И в этом было одновременно и понимание, насколько это решаемые, небольшие житейские проблемы, и в то же время понимание каждой стороны, способность ее услышать, найти решение.

Это уникальный, уникальный талант Сергея Викторовича. И еще я хотел бы вспомнить еще один его талант, талант афориста, человека, который точнейшим образом формулировал важнейшие вещи. Буквально крылатой фразой, знаковой фразой для партии стало сказанное им при мне на съезде «Яблока» в 2006 году, когда он сказал: «Есть вещи поважнее мест в Государственной Думе». Можно сказать, что эта фраза определила весь modus vivendi, модус существования «Яблока» в последние десятилетия, принцип существования. И ее выразил Сергей Викторович.

Андрей Клепач, экономист, однокурсник Сергея Иваненко

Часто говорят, политика – «грязное дело», но он был очень чистым человеком. И, ну, и для меня, я думаю, и для моих друзей, он пример и служения родине, и такой честности, порядочности, верности принципам, это уже сказали. Там кто-то уже сказал, что принципы или позиция не меняют на проценты не только в Государственной Думе, но в любых других позициях.

Андрей Клепач. Фото: пресс-служба партии

Я думаю, что наша любовь и память к нему, это и его жизнь, это все-таки самое лучшие моменты не только в прошлом, они в будущем. Россия все равно обновится, и потребность в правде, справедливости, в достоинстве и свободе человека, ее ничем не уничтожишь, какие границы бы и рамки не стояли. Поэтому я думаю, что у нас будет все-таки, мы будем за это бороться, за то будущее, за что его душа будет спокойна. Вечная память!

Елена Лукашова, помощник Сергея Иваненко

Все правильно сегодня говорили, но я хочу одно сказать, что у этого человека было такое чувство собственного достоинства. Колоссальное. Это ему помогло во всем. Вот это все отлетало от него, вся вот эта грязь, вся вот эта ерунда. Говорят, нельзя в политике оставаться честным. Нет, можно. Когда ты сам себя уважаешь, когда у тебя есть внутренний стержень, когда ты понимаешь, что ты делаешь, когда ты уверен в себе, вот тогда все это отлетает. И сила эта чувствовалась в нем. И оппоненты его очень боялись поэтому, и уважали. А не за что было зацепиться, понимаете. Потому что такой стержень внутренний, такая сила, такая глыба, такая уверенность в своей правоте и в том, что он делает, что все остальное, оно просто вот уходило. И это ему помогло остаться в политике достойным человеком.

Елена Лукашова. Фото: пресс-служба партии

Вообще, знаете, слово «достоинство», оно для него было ключевым, он очень часто его произносил. И его одна из любимых фраз была: «Я никогда не хочу быть клоуном, не буду клоуном». Он очень часто это говорил. Это что означало? Ну, естественно, понятно, что имелось в виду, что я всегда остаюсь самим собой.

<…>

Он сам себя сделал, он сам сделал свою карьеру. Когда был его взлет в Думе, ко мне очень многие подходили и говорили, слушай, сколько же вы денег вбухали в Иваненко, а? Ну не вылезает с эфиров, серьезно, серьезно, журналисты подходили и говорили, сколько же вы денег вбухали в то, что он и там, и там, и сям, и на том канале, и на сем канале. Да ни копейки не вбухали, понимаете, ни копейки. Потому что человек сам себя сделал. Григорий Алексеевич дал старт, дал возможность. Все.

<…>

Один еще у нас был эфир замечательный. В самом-самом начале Думы. Пришли, там Гарик Сукачев еще принимал участие. Какой-то, что-то было связано с военно-патриотическим воспитанием и так далее. И вдруг я вижу. Ведущий говорит: «А вы когда-нибудь автомат разбирали? Пробовали автомат разобрать?» Я думаю, ну все, что сейчас будет, какой автомат, как мы сейчас будем этот автомат разбирать, как он сейчас это будет делать. За тридцать секунд Сергей Викторович все это сделал, разобрал автомат Калашникова, собрал. Я его после эфира спрашиваю: «Откуда? Что? Почему? Откуда это все?» Он говорит: «Это отец когда-то меня учил». Понимаете, вот какие-то такие моменты были. Вот мужское начало в нем очень сильное было и такое чувство собственного достоинства, конечно, колоссальное.

Алексей Арбатов, член Федерального политического комитета партии, академик Российской академии наук

Вот он был человек, который по каждому вопросу имел свое собственное мнение. По экономике я с ним не спорил, по внешней политике больше спорил, по военным делам я еще больше спорил, но он был человеком очень широкого круга знаний, следил за всем, что происходило, знал о самых новых происшествиях и явлениях. И всегда отстаивал свою точку зрения. Наши споры имели два отличия. Во-первых, они, конечно, касались не фундаментальных вопросов, тут, по определению, у нас никаких проблем не возникало. Фундаментальные вопросы общества, государства, корректности, нравственных ценностей, мы даже никогда этих тем и не касались, потому что было понятно само собой, что мы здесь абсолютные единомышленники. Но вот по всевозможным нюансам, деталям, тактическим моментам у нас очень часто мнения расходились. Второй особенностью наших споров было то, что мы из-за этих споров никогда не ссорились. Это всегда был доброжелательный и уважительный диалог, и даже, расходясь во мнениях, мы оставались друзьями.

Алексей Арбатов. Фото: пресс-служба партии

Особенностью личности и деятельности Сергея Викторовича Иваненко был абсолютный реализм, реалистический взгляд на политику, внешнюю и внутреннюю экономику, на роль партии «Яблоко» в этой политике. То есть его деятельность и в Государственной Думе, и после нее была посвящена тому, чтобы сохранять, по возможности укреплять «Яблоко» в условиях, которые становились все более тяжелыми, все более враждебными, но при этом сохранять «Яблоко», не компрометируя тех основ, политических, нравственных, на которых «Яблоко» строилось с самого своего основания в 1993 году.

Он был сложным человеком. И общаться с ним было зачастую нелегко. Он был, я бы сказал так, зачастую весьма колючим человеком. И жестко отстаивал свою точку зрения. Но он всегда делал это уважительно, корректно, никого никогда при этом не обижая. Но при этом он еще был очень остроумным человеком. Я расскажу такой эпизод. Некоторое время председателем Комитета по обороне, где я служил заместителем председателя, был генерал Рохлин, герой первой Чеченской кампании. Это был очень тяжелый человек. Вот среди всех председателей Комитета, с которыми мне пришлось работать, с ним было тяжелее всего. Не буду говорить, почему, в силу целого ряда причин. И каждый раз на заседание этого комитета я шел буквально как на Голгофу. Но, возвращаясь, я во многом и с Григорием Алексеевичем, и с Сергеем Викторовичем делился своими впечатлениями, которые, конечно, были не очень благоприятными. И вот в один прекрасный момент происходит шок. Все узнают, что Рохлина убили. Кто убил, почему? До сих пор мнения расходятся. Но для Государственной Думы, безусловно, был шок. И вот, я возвращаюсь в Государственную думу, иду по коридору, навстречу мне идет Сергей Викторович Иваненко, остановился, так хитро на меня посмотрел и сказал: «Кто бы мог подумать? А с виду такой интеллигентный человек!» Это, конечно, была шутка, я никакого не имел отношения к тому, что произошло. Но я говорю о том, что он всегда ухитрялся видеть даже в самых невероятных ситуациях некие комические моменты.

Сергей Митрохин, второй председатель партии, депутат Московской городской Думы

Многие здесь говорили о личных качествах Сергея. Я хотел начать не с этого, я хотел начать все-таки с исторического вклада, который, как я считаю, у него, безусловно, есть, для нашей страны. В целом, конечно, это связано с нашей фракцией «Яблоко», в чем, собственно, была суть ее работы в Государственной Думе. Наша фракция пыталась построить новую страну. А что это означает? Это означает – построить институты этой новой страны. Вот, например, выступавший передо мной Алексей Георгиевич [Арбатов] пытался построить новую армию и вообще новую систему обороны. Выступавшая перед этим Оксана Генриховна Дмитриева пыталась и построила даже бюджетную систему. А Виктор Леонидович [Шейнис] строил избирательную систему. Я пытался внести свой скромный вклад в систему самоуправления. А в здравоохранении у нас занималась Беклемищева. А что делал Сергей Викторович? Кстати, он оставил наследие определенное, причем не в экономическом, а в уголовном законодательстве. Он является соавтором вместе с Игорем Артемьевым самой гуманной статьи Уголовного кодекса, а именно статьи о необходимой самообороне. Причем они бились, буквально, была война за это. Не хотела наша думская братия эту статью внедрять в Уголовный кодекс, но они добились этого.

Cергей Митрохин. Фото: пресс-служба партии

Но не в этом, конечно, главный вклад. А что пытался сделать Сергей? Он пытался создать современный парламент в России. И делал это практически, потому что вот эти заседания Совета Думы, членом которой он был, и, кстати, из нашей фракции вряд ли кто-нибудь мог бы справиться с такой задачей. Там сидеть просто, приходить на все заседания, еще приходить, по-моему, в восемь утра туда приходить. Вот я бы точно не смог. Он пытался вот этот дух демократии, дух либерализма, который мы несли в себе, он пытался его институционализировать в рамках работы Государственной Думы. И делать это в борьбе с вот этими мастодонтами, с пещерными советскими мамонтами, которые рядом с ним сидели и справа, и слева, и напротив. Я там несколько раз был, я знаю, о чем говорю. Всегда трезвый, высоко интеллектуальный, но в то же время в очень простой форме, высказана реплика, замечание, иногда просто обрушивал какие-то напластования этого советского консерватизма. И рушил. Многие решения ведь не были приняты. Кстати, роль нашей фракции в целом в том, что очень много не дали сделать, благодаря чему все то, что сейчас происходит, наступило бы гораздо раньше. Но особая роль в этом принадлежит Иваненко, потому что он делал многие вещи там, в Совете Думы.

И второе, с этим первым вкладом связанное. Не только он пытался построить вот этот новый современный парламент в России, но он еще и был на острие того инструмента, при помощи которого мы пытались ее создать, новую Россию в целом. Конечно, политический лидер всегда был и остается Григорий Алексеевич. Но вторым, как бы я сказал, лидером фракции, опорой всегда был и нашей, и Григория Алексеевича, Сергей Иваненко. Потому что он так же, как он, терпеливо и упорно ходил на этот Совет Думы, так же точно он руководил работой фракции. Сводя все эти бесконечные противоречия, разные мнения в какую-то более-менее работающую систему. И работала система эта очень хорошо.

Сергей Чистый, друг Сергея Иваненко

У Сергея была интересная черта, не модная после 1991-го года, о ней говорили. Я хотел бы другими словами о ней еще раз сказать. Это верность. Ты как выбрал свой путь, ты так и был верен ему до конца. В политике, конечно, принято бесконечно мимикрировать, вилять, так сказать, это обеспечивает карьерный рост. Черчилль, кажется, три или четыре раза менял ориентацию для того, чтобы удержаться, так сказать, на верху. Знаем, много людей, которые это хорошо знают, которые перекрашивались под нового хозяина, под обстоятельства, которые, так сказать, якобы выше его. Этого совершенно не было у Сергея.

Cергей Чистый. Фото: пресс-служба партии

Я думаю, наверное, на твоем родовом гербе было написано, как у Барклая де Толли – «Верность и терпение». Вот такой был у нас интересный девиз гербовый. Ты выбрал идеологию, не менял ее как флюгер и был верен ей до конца. Выбирал друзей и также был верен им до конца. То есть я не помню такого, чтобы в данном случае какие-то коллизии происходили. Даже увлечения шахматами тоже пронес до конца своей жизни. Я вот тут читал некролог на Шахматной Федерации, там было написано, что он два раза выиграл у Карпова блиц то ли в турнире, то ли это был какой-то сеанс одновременной игры.

Сергей, ты был и остался идеалистом в политике, романтиком в экономике, в самом хорошем смысле этого слова, продолжал мечтать и верить в свои мечты. Это очень важно, когда человек в свои мечты верит. Перефразируя известное стихотворение, хотел сказать, что ты смог найти свой путь сюда и шел дорогой долгой, все равно тебя зовет страна, это долг твой.

Особенно это почувствовал в один интересный момент. Я, наверное, буду третий, который будет говорить об этих дебатах знаменитых, о которых уже речь шла. Я в это время работал здесь в Западном округе Москвы, он тогда избирался в Московскую Городскую Думу. И много очень беседовали – взгляд изнутри, взгляд снаружи на проблемы Москвы. Я ему говорю, слушай, ну, согнись, временно хотя бы, немножко, ну забудь про свои любимые темы о справедливости и желание снести все до основания, а затем. Подстройся под ситуацию. Он говорит: «Нет, тогда будет стыдно перед собой за то, что я обманул избирателей». Это подход, это человеческая позиция. Это очень важно. Я тогда понял, что даже через тридцать лет после того, как прошли первые дебаты, и последние, он остался таким же юным мечтателем-идеалистом.

<…>

Наша сокурсница написала это стихотворения сегодня утром. И она прислала нам в чат. И она просила, если это будет удобно, прочитать это стихотворение. Это Ира Лескова, она написала это стихотворение.

Книгу Судеб не дано прочесть,
Сроки исполнятся наши.
Когда Господь решает, что есть твой предел,
Вот такой, и не старше.

У Бога для нас свои планы всегда,
Как помочь земному, небесному,
Видишь, высоко плывут облака,
Душе там легко за нежной завесою.

Если любил на этой земле,
Неси звездный дар с собою.
И всем, кто очень был дорог тебе,
Озари путь любовью, звездою.

Кирилл Гончаров, заместитель председателя Московского «Яблока»

…Внешне он всегда казался достаточно строгим человеком. Но как только вы начинали с ним общаться, вы понимали, что на самом деле это человек добрый, это человек чуткий, это человек, который был очень легким, с которым всегда было очень легко общаться. Помню, когда надо было что-то обсудить по работе, я очень всегда боялся и стеснялся к нему подходить, мне казалось, что, ну, вот, сейчас он скажет, Кирилл, ну ты чего. Но как только разговор завязывался, он абсолютно меня всегда во всем поддерживал. И с нем было легче, чем с кем-либо. И меня всегда это и восхищало, и удивляло. И при этом он всегда пытался докопаться до сути.

Кирилл Гончаров. Фото: пресс-служба партии

Он всегда очень активно пытался разобраться в любых проблемах, которые ему предстояло как председателю московского «Яблока» решить. И есть такое выражение «старший в комнате». Вот я могу вам с уверенностью сказать, что мы могли между собой с коллегами спорить неделями и месяцами. А потом заходил Сергей Викторович Иваненко, и спор прекращался. Его авторитет был абсолютно незыблемым. И с этим никто не спорил, и все ему прекрасно доверяли. Мы знали, что если Сергей Викторович принимает определенное решение, то оно верное. И опыт подсказал, что это действительно было так.

 <…>

Я помню случай. Было какое-то собрание в московском «Яблоке». И внезапно засвистела пожарная сирена. Все засуетились, выбегают из офиса, никто не понимает, что происходит, а оказалось, Сергей Викторович закурил в своем кабинете. Он был человеком очень веселым, даже в сложные времена. И мы правда у него очень сильно учились. И я даже не мог поверить, что у меня есть такая возможность. Я, как и многие, приходя в «Яблоко», конечно же, знал Григория Алексеевича Явлинского, но также с детства помню и выступления Сергея Викторовича Иваненко по телевизору. Я хочу ему сказать огромное спасибо за возможность учиться у него и за то, что у меня была возможность общаться, спросить совета и дружить с ним. Для меня это очень ценно. И я сделаю все возможное, чтобы мы не подвели Сергея Викторовича Иваненко. Спасибо Вам за все! Светлая Вам память!

Максим Круглов, заместитель председателя партии, руководитель фракции «Яблоко» в Мосгордуме

Я тоже вслед за Кириллом попробую рассказать, как Сергей Викторович воспринимался молодыми людьми в «Яблоке» в нашей партии. Вот когда мы с моими друзьями, коллегами давным-давно, кто в 17, кто в 18 лет пришли в «Яблоко», для нас, конечно, Иваненко воспринимался как далекий небожитель, и только спустя достаточно много лет удалось с ним познакомиться поближе. И вот все отмечали его харизму, его интеллект, его находчивость, его абсолютно искрометное чувство юмора и умение очень литературно, очень образно, очень ярко оценить какую-то тему, какой-то нюанс, какой-то сегодняшний момент, в котором мы находимся. И я действительно не знал ни одного человека, который бы даже, будучи несогласным с Сергеем Викторовичем, не отдавал должное этим качествам и не восхищался бы этими качествами.

Максим Круглов. Фото: пресс-служба партии

И вот Сергей Сергеевич Митрохин очень ярко рассказал о своих дискуссиях с Иваненко, о своих спорах. И, вы знаете, со стороны, опять же молодыми людьми, это воспринималось как такой отдельный литературный жанр. То есть это настолько было ярко, настолько это было аристократично, глубоко, интеллектуально, это правда как такой отдельный жанр искусства был в нашей партии. И для молодых людей, я уверен, я говорю это по себе, вклад в такое политическое становление, даже личное становление молодого человека, в этом смысле вклад Сергея Викторовича переоценить невозможно. И для нас, правда, была огромная честь, что он всегда был с нами.

И я тоже бы хотел отметить, что, помимо всех тех качеств, которые уже назвали, и я только что перечислил, вот тоже говорили о его романтизме в политике. О том, что он был романтиком. Но мне кажется, что это был такой непростой романтизм. И в этом смысле Сергей Викторович, мне кажется, чем-то отличался в целом от того вайба, который присутствует в нашей партии, потому что его романтизм сочетался с абсолютным таким харизматичным прагматизмом. И, когда мы понимали, что вот такой человек, который настолько ясно видит реальность, может ее оценивать без прикрас, без какого-либо такого безнадежного романтизма, а все четко, подчас достаточно скептично рассказывает, говорит и озвучивает, и вот то, что такой человек продолжает заниматься оппозиционной политикой в России, что такой человек продолжает быть одним из лидеров партии «Яблоко», несмотря на то, что он все понимает, все видит, и все равно он считает важным, правильным, считает абсолютно верным дойти до конца. Вот это тоже вселяло очень такой серьезный оптимизм.

Борис Надеждин, политик

Мы познакомились, наверное, в 1999 году на фоне кампании выборов в Государственную Думу 3-го созыва. И потом вот весь этот третий созыв мы, наверное, если не каждый день виделись и по многу часов общались, то несколько раз в неделю точно. Сергей Викторович стал первым заместителем руководителя фракции «Яблоко» Григория Явлинского, а я работал первым заместителем руководителя фракции СПС Бориса Немцова. И вот в этот отрезок. Сергей-то был опытный уже парламентарий, и он руководил всей законодательной деятельностью фракции, на всех пленарках он технически обеспечивал голосование, на Совете Думы я все время делал то же самое от СПС и наблюдал, как это делает Сергей. И, конечно, я поражался ясности мышления, четкому пониманию, в какой момент нужно что сказать в микрофон. Тогда было совершенно другая Государственная Дума, не как сейчас. Тогда что-то значило выступление, что-то значили какие-то такие моменты.

Борис Надеждин. Фото: пресс-служба партии

Потом после уже, когда мы покинули Государственную Думу, после 2003 года, еще достаточно долгое время, порядка восьми лет, мы с Сергеем постоянно пересекались на каких-то площадках, тогда было очень много переговоров, попыток создать какую-то объединенную позицию, «Комитет-2008», координационные советы всевозможные. Я часто от Союза Правых Сил был в переговорах, а Сергей от «Яблока». И могу сказать, что это тоже была школа потрясающая. Сергей был очень жесткий и сильный переговорщик. С ним было тяжело спорить, потому что сдвинуть его на миллиметр с его позиции, это прямо было очень тяжело. Но зато, если договаривались, можно было быть стопроцентно уверенным, что все будет так, как договорились.

…Вы знаете, этот морок, который повис над нашей родиной, он, боюсь, быстро не рассеется, многие не доживут до светлых времен. Люди нашего поколения уходят. Сергей ушел, Борис тут лежит на Троекуровом кладбище уже несколько лет. Но я хочу обратиться к тем людям, которые здесь есть и выступали. Знаете, когда-нибудь это закончится, надеюсь, нашими усилиями быстрее. И в то будущее время, когда снова появится возможность служить Родине на каких-то государственных должностях, надеюсь, вы доживете, но помните о тех, кто, как Сергей стоял у истоков всего этого, не прогнулся, не сломился.

Лев Шлосберг, заместитель председателя партии

…Сергей Викторович Иваненко был одним из самых многообещающих политиков новой России. Он был, пожалуй, одним из образцов такого политика. И именно такие политики, как он и должны были 30-25 лет назад построить настоящую демократическую страну. Где уважается человек, где в основе власти лежат свобода и права человека. И Сергей Иваненко был одним из тех политиков, кто это понимал. Не просто знал, а понимал, что нужно сделать. И он мог это сделать.

К величайшему нашему сожалению, мы не смогли удержать эту историческую эпоху 30 лет назад, этот шанс. И, по сути дела, удержать страну. И когда это стало понятно – это стало понятно не вчера и не в 2022 году, а намного раньше – очень многие люди решили отойти в сторону, перестать заниматься политикой, потому что не видели в этом для себя никаких возможностей. Кто-то пошел на ту государственную службу, какой эта служба стала в нашей стране, кто-то просто ушел из политики и общества в частную жизнь, кто-то уехал из страны.

Лев Шлосберг. Фото: пресс-служба партии

А Сергей Викторович Иваненко просто остался собой на том месте, где он был. Он с этого места не отошел ни на шаг. Спокойно, без каких-то ярких и громких фраз, он просто остался стоять на своем месте. И вот в этом его действии – уже после парламента, после государственных должностей, после широкой публичности, – как мне представляется, главный урок, который он дал всем нам – оставайся на своем месте.

Стой там, где ты стоишь. Может быть, время догонит тебя, а, может быть, нет. Но это неважно. Оставайся на своем месте. Я думаю, что значение в российской политике таких людей, как Сергей Викторович Иваненко, как это очень часто бывает, будет осознано позже. Не сегодня, и, может быть, не завтра. Наша ответственность – всех тех, кто вместе с ним работал в партии «Яблоко», всех тех, кто пытался голыми руками удержать страшное колесо истории – заключается в том, чтобы о нем не забыли, чтобы о нем помнили.

Татьяна Морозова, советник председателя Федерального политкомитета партии

Татьяна Морозова. Фото: пресс-служба партии

…Он был очень остроумным человеком, очень образованным, очень много читал. И в совершенно разных областях. И когда он говорил, о чем бы он ни говорил, он вызывал удивительное чувство доверия. Потому что, несмотря на его иронию, и вот это чувство доверия, которое он вызывал, и желание его слушать было совершенно замечательным.

Вячеслав Игрунов, политик

…Я могу сказать с абсолютной убежденностью, что нет ничего, нет никого, кто бы смог прийти на смену Сергею в «Яблоке». И вообще, он незаменим и останется незаменимым в кругу тех, кто с ним тесно работал. Политическая партия, если она настоящая живая партия, это, как говорил Лукин – один из наших товарищей, один из основателей «Яблока» – это серпентарий единомышленников.

Совершенно очевидно, что любые сильные мысли, сильные идеи вызревают и вырастают в столкновение. Во внутренней борьбе, в разном видении, в индивидуальных подходах. На протяжении тех лет, что я работал с Сергеем, мы были оппонентами. Мне кажется, что мы были оппонентами с первого дня знакомства, еще до того, как начал формироваться список «Яблока». Затем объединение «Яблока». И такими оппонентами оставались практически все время. Может быть, лишь в последние годы это было не так. Между нами возникали не только горячие споры – споры, в которых часто не находилось общего решения. И мы уходили в разные стороны и противостояли друг другу.

Вячеслав Игрунов. Фото: пресс-служба партии

Но в любом случае в каждом эпизоде я мог с уважением пожать руку Сергею и признать право на его позицию, признать значительность его уверенности в себе, в том, что он делает, в том, что он говорит, в том, что он честен перед собой. А внутренняя честность – это редкое качество у политика. Такое же редкое, как отсутствие тщеславия, отсутствие внешней, ну, значимости, которую человек себе придает. Сергею было довольно того, что он делал дело и был уверен в том, что он делает его правильно. Политика без таких людей – катастрофа.

<…>

Тут много говорили о том, какой он был политик, говорили много, и я не стану больше об этом говорить. Потому что лично я видел в нем скорее человека, глубоко живущего внутренней жизнью. Человека, для которого семья была, может быть, более значима, чем все, что он делает другое. Даже если он это не демонстрировал вовне. Я всегда чувствовал вот эту его внутреннюю связь с теми людьми, с которыми он жил. Настоящий политик не может быть другим. Потому что политика делается во имя людей, во имя детей. И политики, для которых внутренний мир вытесняется мономанией политики, опасны для людей, опасны для мира, в котором они живут.

Владимир Дорохов, заместитель председателя партии

Изначально для меня Сергей Викторович это был тот политический деятель с экрана телевизора, с тех эфиров, которые здесь вспоминали. Это было в начале нулевых годов, интернета еще не было в том масштабе, как он появился позднее. И для нас, для молодых людей, увлекающихся политикой, это всегда было такое событие, если уже проанонсировали, что (по-моему, эта передача была, «К барьеру» называлась), что в ней будет принимать участие Сергей Иваненко… Мы ждали эфиры, мы – там было, по-моему, голосование – постоянно голосовали, чтоб было больше голосов. Он, как правило, выигрывал эти дебаты, и это всегда была радость – как бы наша сопричастность к общей вот этой победе.

Владимир Дорохов. Фото: пресс-служба партии

Потом я Сергея Викторовича уже наблюдал в «Яблоке». И он был точно такой же искренний человек, как и с экрана телевизора. Он всегда был остроумный, всегда с великолепным чувством юмора.

Наблюдать за его работой на съезде это всегда было огромное удовольствие. Сейчас, изучая, наблюдая за европейской политикой, я могу с уверенностью сказать, что любая европейская партия, не только оппозиционная и правящая, могла бы только мечтать, чтобы в ее рядах был такой политический деятель, как Сергей Викторович Иваненко. Мне очень, безумно жаль, что чем дальше Россия уходила с европейской траектории, тем меньше задействовался, использовался потенциал Сергея Викторовича. Если все было бы совершенно… пошло по другому пути и его потенциал в последние годы был бы задействован на полную мощь, мы бы жили, я уверен, в совершенно другой стране.

Для нас, молодых яблочников, для яблочников моего поколения Сергей Викторович Иваненко всегда останется как пример для подражания, как идеал в политике, к которому нужно стремиться. Покойтесь с миром, Сергей Викторович, а мы будем стараться не подвести вас!

Анатолий Голов, член Федерального Бюро партии, депутат Госдумы 1-3 созывов

Здесь уже говорилось, как воспринимала Сергея Викторовича молодежь. Я расскажу, как его воспринимало старшее поколение. Я встретился с ним одним из первых на тех наших первых встречах по созданию объединения «Яблоко». Блока тогда еще – «Явлинский-Болдырев-Лукин». И хотя Сергей Викторович был одним из самых молодых, его слово, его предложения, его деятельность сыграла очень большую роль в становлении этого блока, дальнейшей работе штаба и в успехе – в том, что мы прошли в первую Государственную Думу. И хотя в первой Государственной Думе у нас была очень маленькая фракция, но именно Сергей Викторович взял на себя основную работу по организации нашей деятельности. И у нас получилась хорошая команда. Вот это очень, на мой взгляд, важный момент – мы работали вот такой командой.

<…>

Здесь уже много говорилось о том, что он сделал. Я приведу еще один эпизод. В 2002 году нам вместе с Сергеем Викторовичем удалось добиться того, что один из президентских законопроектов не был принят. Насколько я знаю, это единственный законопроект за все время, потому что агрессивно-послушное большинство голосует за все. Теперь мы видим, как идут голосования, когда вообще ни одного против, когда все это принимается единогласно. А тогда была пенсионная реформа, был внесен законопроект президентом о Пенсионном фонде, совершенно немыслимый. Когда фонд не отвечает по обязательствам государства, государство не отвечает по обязательствам фонда.

Анатолий Голов. Фото: пресс-служба партии

Мы были возмущены этим предложением и под руководством Сергея Викторовича мы сделали альтернативный законопроект. И благодаря ему, хотя президентский законопроект был принят с перевесом в 6 голосов, в постановление о принятии записали, что его надо ко второму чтению переделать в наш. Вот настолько сильная аргументация, настолько четкая позиция, настолько сильно все было сделано. В результате законопроект так и не был принят. И это, я повторяю, насколько я знаю, единственный случай. Вот он, его авторитет, его умение спокойно, четко, ясно, аргументированно излагать позицию сыграло громадную роль в этом.

И я очень рад, что нам удалось поработать вместе. Разница в возрасте очень быстро стерлась и взаимное уважение, которое было в команде, оно сыграло, на мой взгляд, громадную роль в дальнейшем и в ходе нашей работы.

Андрей Морев, заместитель председателя Московского «Яблока»

Я стал членом «Яблока» в 2019 году. И, собственно говоря, первым и единственным моим руководителем был Сергей Викторович Иваненко. Я с ним отработал все эти 5 лет и могу сказать, что он был на самом деле гениален в управлении. То есть он не то что даже умел тушить конфликты, он давал широчайшие возможности работы всем.

Когда к нему приходили в кабинет на втором этаже (о котором и Кирилл упоминал, где загорелась та замечательная сигарета с сигнализацией), он всегда говорил: «Заходите, садитесь, кофе, чай. Что наболело, давайте обсуждать». Мы садились, обсуждали и говорили абсолютно на любые темы. Я помню март 2022-го, все в шоке. Приходим к Сергею Викторовичу, Сергей Викторович, как обычно, спокоен. И говорит: «Ну что, закрываемся или продолжаем работать?» Мы говорим: «Ну как закрываемся?» Ну да, все страшно, давайте обсуждать.

Андрей Морев. Фото: пресс-служба партии

И мы садимся… я помню, это полтора часа диалога о том, что происходит: кругом катастрофа, люди бегут из страны, люди в ужасе. А он даже в этой ситуации спокойно обсуждает все перспективы, раскладывает какие плюсы, минусы. Мы спорим, ищем варианты. Понятно, мы хотим выходить на улицы. А он говорит: «Какие улицы, Андрей? Давайте думать». И реально мы чего-то находим и… Да, этот шок проходит и мы, собственно говоря, запускаем вечера писем, аукцион политзаключенным. Да, это какое-то маленькое дело, кто-то в это не верит, кто-то считает, что это глупости, но Сергей Викторович говорит: «Делайте, к вам придут люди». И люди приходят. Мы приходим с какими-то идеями, начинаем спорить. Он такой говорит: «Подождите, вот, смотрите, есть те люди, кто хочет реализовывать идею, кто не хочет. Давайте те, кто хочет, ее реализуют, а те, кто не хочет – приходят со своими идеями». И мы расходимся – и все. И те, кто хочет, делает то, что они хотят, а те, кто не хочет делать это, делают что-то другое.

Виктор Коган-Ясный, один из основателей «Мемориала»

…Я помню, как мы принимали с ним делегацию сербской оппозиции в 1999 году – российский МИД попросил сделать такое дело, а в Москве никого не было практически – было время отпуска. И он с этим справился как глава, так сказать, глава представительства партии. Справился с этим легко, содержательно, очень серьезно.

Виктор Коган-Ясный. Фото: пресс-служба партии

Когда речь заходила вот об этих телевизионных дуэлях, он говорил: «Я иду на самые трудные дуэли, на самые бесперспективные, – он назвал список, на которые ходит, – а выигрывать мне необязательно. Важно, чтоб услышали».

Ему помогали шахматы, помогали. Они не сделали его своим заложником, как некоторых, но они ему очень помогали. Вот говоришь о чем-нибудь по очень деликатному вопросу, какую-то предлагаешь идею, схему… Смотрит, смотрит, смотрит: «Так, вот здесь ошибка, вот здесь нельзя, вот по-другому. Все». И необидно, ничего – вот просто вот так. Причем мгновенно. Его реакции, основанные на этике, и в то же время на понимании хода развития событий, они поражали и были очень-очень важны.

Григорий Гришин, советник председателя партии

Сергей Викторович был эталонно умным человеком, поэтому, конечно, надо соответствовать. Он был умен по-настоящему: без жеманства, без прикрас, чистым прямым мужским умом. Я никогда в жизни не перемолвился с ним ни одним словом не по работе. Даже, мне кажется, междометием. Не так долго я был с ним знаком – последние лет шесть, наверное – лично. Но все разговоры, которые у нас были, были только о работе. Однако мне всегда казалось, что я понимаю его логику, логику его жизни, логику его внутренней организации – то, как он сам понимает себя и чем он руководствуется. И вот это мое понимание глубоко импонировало. Мне казалось, что для него самое важное – это не обмануть доверие тех, кто с ним. Близких. Тех, с кем он работает, тех, кто ему доверяет. И это, конечно, очень важное и такое редкое и настоящее качество, которое определило его и как политика.

Григорий Гришин. Фото: пресс-служба партии

А политиком он был, конечно, квалифицированнейшим. Я не знаю человека, который обладал бы мастерством политика в большей степени, чем Сергей Викторович. Первое, что нужно сказать, что кроме того, что он принимал участие и вырабатывал политические решения, он принимал участие в их реализации. Я не знаю… В том, что сейчас происходит в нашем государственном управлении, я не знаю людей, которые не только декларируют, но и совершенно последовательно, принося в жертву собственную популярность, проводят ту линию, решение по которой было принято. Вот наиболее, мне кажется, таким визуальным, выразительным примером этого может быть ведение съезда в партии «Яблоко», которое Сергей Викторович… мастерски это делал. Это какой-то уровень гроссмейстерский.

<…>

Сергей Викторович был настоящим патриотом. Из этого же: из опасения, из нежелания, из боязни потерять доверие. Более последовательного патриота тоже трудно себе представить. Он говорил и делал то, что по-настоящему нужно для страны, не пытаясь подфартить, показаться лучшим, хорошим.

Он твердо знал, что нужно для страны и стремился реализовать это. Вообще, я должен сказать, что на таких людях, как Сергей Викторович (вот о патриотизме), держатся все страны. Вообще любые крупные организации, крупные системы, держатся именно на таких людях, как Сергей Викторович.

Лиана Лакунина, супруга Сергея Иваненко

Мне не верится просто. И в голове не укладывается, и я вообще не представляю, что это происходит с нами в реальности. Ребята, наши близкие, друзья, они знают, что когда… Сережа любил дни рождения, всякие праздники. И когда по традиции произносились тосты, после какого-то обычно именинника хвалят, говорят, какой он замечательный. После какого-то он обычно говорил: «Ну ладно, не на поминках все-таки». И сейчас вот это вот происходит. Я безумно благодарна за те теплые слова и, я думаю, что и Сереже было бы приятно. Он понимал, что его и любят, и уважают, и ценят.

Мне хотелось бы несколько слов просто сказать про те вот молодые годы. Мы с ним знакомы с 1977 года, да? С 1977 года, 47 лет. Мы учились в одной группе. Он… Ну как, он был, с одной стороны, был ботаном, но, с другой стороны, ребята играли в преферанс ночами, покупали водку у таксистов. Ну, в общем, как бы жили нормальной жизнью тех лет. Потом мы приходили на наши занятия. Допустим, мы не готовы, тогда все оборачивались к нему. Он обычно сидел сзади с маленьким своим блокнотиком. И мы говорили: «Ваня, выручай». В университете его Ваней звали. И он вставал и мог там на полпары занимать внимание преподавателя, других нас никого не вызывали.

Откуда он это все брал? Откуда? Когда он мог прочитать это все? Мне до сих пор это неведомо. И, собственно, вот эти вот наши студенческие друзья, они так вот… мы так и держимся друг за друга. И потом вот произошел такой переломный момент. Я работала в Институте экономики, Сережа остался в университете преподавать. И тогда вот – Оксана говорила про это движение молодых ученых, мы там участвовали – и в какой-то день Миша подходит ко мне и говорит: «Лиан, ты не знаешь каких-нибудь хороших сообразительных ребят? У нас тут создается группа и так далее». Я говорю: «Ну вот, знаешь этого, знаешь того?» Он говорит: «Ну ладно, там поговорю с этим, с тем».

Лиана Лакунина. Фото: пресс-служба партии

Через пару дней сижу дома, смотрю, Серый шахматы свои двигает. Думаю: а вот вроде бы сообразительный хороший человек. И так вот случилось, что в нашей жизни появился сначала «ЭПИцентр», потом «Яблоко».

И Оксана говорила про политический романтизм. Конечно, это было все у нас и, конечно, очень хотелось. Я расскажу один еще маленький эпизод. Пришли друзья, тоже наши однокурсники. И они сидели, ну, как обычно, на кухне, а я стирала Алинины какие-то там ползунки. А там, знаете как в хрущевках – между санузлом и кухней окно. И я поэтому слышала. И тогда как раз вот речь шла о том, что выборы в Думу и что вот идти. Ну, в принципе, и Дума-то была для нас как какое-то новое явление. И вот они говорят: «Ну вот там Дума, там то да се, выборы». И вот один из наших друзей говорит: «Ну вот это новое дело, да я вот не знаю, а как там что».

И тогда, я помню, Сережа говорит: «Слушай…» Ну, понятно, как бы они понимали и они как бы верили и знали, и были уверены в себе – что у них достаточно знаний и бэкграунда. И тогда он сказал фразу, которую ребята знают и я ее помню. Он говорит: «Слушай, ну а кто, если не мы?» И вот в этой фразе выразилось его отношение и позиция, и чувство долга, и все остальное.

И потом случилась Дума, случилось «Яблоко». И это даже… Я не знаю, я сейчас сидела и думала, что… ну вот как принято говорить, что там работа – это моя вторая семья, друзья – там это друзья. Я даже не знаю, что такое «Яблоко». Сережа нас держал немножко в стороне от всех этих политических дел. Но когда вот все вот это случилось и когда в июне сказали, в общем, не очень хорошие новости (Сережа даже не знал про это). Почему-то первой, Григорий Алексеевич, захотелось позвонить вам. Поэтому я, в общем, даже не знаю, тут как-то… В общем, как бы Сережа и «Яблоко» – вот так вот случилось – всю жизнь…

И мне до сих пор не верится, и я знаю, что и вы со мной, и я с вами. И я думаю, что все у него будет хорошо, хоть он и некрещеный. Я думаю, что если где-то что-то существует, то там он пойдет прямо по своей дороге, как водится, а мы будем отсюда ему как-то помогать. Ну, не знаю дальше еще что-то сказать.

Григорий Явлинский, председатель Федерального политкомитета партии

 После всего, что вы слышали, трудно что-то добавить. Ну, почти невозможно. Дорогие Лиана и Алина, я выражаю вам исключительное сочувствие, потому что то, что произошло с вами, то, что произошло в вашей семье, нельзя передать словами. Ушел из жизни человек очень особенный. Я бы сказал: конечно, все уникальные люди, но Иваненко Сергей Викторович абсолютно уникальный человек. Он абсолютно честный, абсолютно искренний, талантливый, интеллектуал с очень хорошей головой, с очень ясным и четким пониманием происходящего. Сложный, непростой в спорах, но абсолютно настоящий. Никого такого больше в нашей стране нет. Я не знаю, есть ли в мире, но тоже как-то непохоже – по крайней мере, в публичной политике. Все, что вы здесь слышали – это огромное, гигантское человеческое его достижение.

 

Григорий Явлинский. Фото: пресс-служба партии

Мы потеряли невосполнимого человека, мы потеряли очень многое. Я не могу подобрать даже нужных слов. Я специально попросил дать мне слово последнему, чтоб вы все сказали. И мне нечего добавить.

Я всегда ему верил. Мы с ним работаем вместе с декабря 1990 года. Представляете, ни разу не обманул, ни разу не подвел, ни разу не сделал чего-то такого, чтобы было хотя бы сомнение – не то что там стыд. Вот такой ушел от нас с вами человек. Мы сделаем все, чтобы его память и память о нем сохранилась. Низкий поклон вам, низкий поклон тебе, Сергей Викторович! Моя любовь, моя душа с тобой. Все, что могу. Низкий поклон. Спасибо!