На фоне продолжающегося обсуждения освобождения Надежды Савченко (чему можно только порадоваться — абсурдность обвинения была очевидна) как-то затерялось вчерашнее заявления премьера Дмитрия Медведева.
Он, оказывается, поручил подготовить предложения по продлению продуктовых антисанкций не на год, а сразу до конца 2017 года — чтобы два раза не вставать.
И вообще, сохранение антисанкций «поддерживают российские производители сельхозпродукции».
Конечно, поддерживают. Особенно те, кто производит «сырные» и «творожные продукты» — отличающиеся от сыра и творога примерно так же, как «Лада» от «Фольксвагена». Они точно знают, что главный способ пресловутой «поддержки отечественного производителя» — это гарантированное избавление его от конкуренции с производителем заграничным.
А вот на отечественном потребителе намерения Дмитрия Анатольевича скажутся самым негативным образом. Потому что антисанкции — запрет на ввоз в Россию целого ряда продуктов, — позволяют отечественному производителю снижать качество, повышая цену. Что мы сейчас и наблюдаем в магазинах. И будем наблюдать еще, как минимум, полтора года — судя по намерениям премьера.
О том, что антисанкции — это удар вовсе не по странам, которые ввели санкции против российских компаний, а по российскому населению, которое ощущает рост цен на продукты на себе, полтора года говорят почти все серьезные экономисты. Что это политика «назло маме уши отморожу». Что это удар по себе ногой со всей дури. Что уничтожение «санкционки» бульдозерами (при наличии огромного числа бедных) — это чудовищная безнравственность.
Реакции — никакой. Что красноречиво говорит о профессионализме правительства (как и о его порядочности).
Впрочем, ни насчет первого, ни насчет второго, как представляется, в России практически никто не питает иллюзий.
