Можно было бы сказать, что в лице Надежды Савченко циническое российское начальство судит Украину – её нежелание быть частью подконтрольной ему территории.
Но это было бы неверно – российское начальство достаточно сметливо для того, чтобы понимать, что Украина ушла навсегда, что после войны она тем более, не то что не вернётся, но и не будет иметь с Россией хороших отношений. И сил, чтобы принудить Украину, нет – провальная «русская весна» с трупным коричневым запахом это показала.
И всё же российское начальство судит Украину. Почему?
Оно делает это исключительно для той части российской публики, которая всё никак не может успокоиться, всё грезит исчезнувшим четверть века назад СССР и живёт в дурмане, когда далёкое и навечно ушедшее кажется вчера и случайно оброненным.
Одновременно оно использует и тех, кто пылает к Украине злобой за то, что «ушла» и готов вылить свою неприязнь на «бандеровцев», «националистов» — да на кого угодно.
Для российского начальства суд над Украиной – только способ манипуляции, сохранения себя у власти за счёт массы.
Оно, словно, Паниковский в «Золотом телёнке» давно поняло, что гиря не золотая, но продолжает водить пилой для вида, приговаривая через телевизор одураченным массам балагановых: «Пилите, пилите!».
В 2016 году российское начальство судит Украину, судит Надежду Савченко. А в 1946-м году, семьдесят лет назад поэт Давид Самойлов написал стихотворение «Бандитка», ставшее известным позже, в «самиздате» — очень актуальное сегодня:
Я вел расстреливать бандитку.
Она пощады не просила.
Смотрела гордо и сердито.
Платок от боли закусила.
Потом сказала: «Слушай, хлопец,
Я все равно от пули сгину.
Дай перед тем, как будешь хлопать,
Дай поглядеть на Украину.
На Украине кони скачут
Под стягом с именем Бандеры.
На Украине ружья прячут,
На Украине ищут веры.
Кипит зеленая горилка
В белёных хатах под Березно,
И пьяным москалям с ухмылкой
В затылки тычутся обрезы.
Пора пограбить печенегам!
Пора поплакать русским бабам!
Довольно украинским хлебом
Кормиться москалям и швабам!
Им не жиреть на нашем сале
И нашей водкой не обпиться!
Еще не начисто вписали
Хохлов в Россию летописцы!
Пускай уздечкой, как монистом,
Позвякает бульбаш по полю!
Нехай як хочут коммунисты
В своей Руси будуют волю…
Придуманы колхозы ими
Для ротозея и растяпы.
Нам все равно на Украине,
НКВД или гестапо».
И я сказал: «Пошли, гадюка,
Получишь то, что заслужила.
Не ты ль вчера ножом без звука
Дружка навеки уложила.
Таких, как ты, полно по свету,
Таких, как он, на свете мало.
Так помирать тебе в кювете,
Не ожидая трибунала».
Мы шли. А поле было дико.
В дубраве птица голосила.
Я вел расстреливать бандитку.
Она пощады не просила.
Ушло время. Исчезли поколения. Другим стал мир.
Но косной, не жалеющей учиться части российского общества до этого дела нет – она не понимает, что следует менять свои мнения, считаться с реалиями, перестать жить советским пониманием происходящего.
Собственно, сегодняшнее российское начальство никогда в этих людях не видело ничего, кроме подсобного материала для своего обогащения. Оно никогда не стремилось к тому, чтобы люди задумались – это делают другие.
Не желаете думать? Не желаете признавать реальность? Не нужна вам правда? Что же — дело ваше. Не думайте, не признавайте. Это ваше личное дело. Правда вас всё равно заставит себя признать. Вам не спрятаться в крымнашистской массе, за спинами других, таких же, как вы – она найдёт вас каждого.
