В апреле в Государственной думе произошли почти революционные
события. Центристские и правые объединения решили пересмотреть
"пакетное соглашение", по которому за фракциями были закреплены
профильные комитеты. В результате в десяти из них сменились
руководители. Комитет по образованию и науке, во главе которого
в течение шести лет стоял коммунист Иван Мельников, возглавил
депутат от партии "Яблоко" Александр
Шишлов. Переход комитета под опеку фракции
с противоположного политического фланга вызвал неоднозначную
реакцию, в том числе в научных кругах. Депутат от КПРФ Жорес
Алферов даже отказался от поста председателя думского подкомитета
по науке. Эмоции? Скорее всего. Ведь от того, что маститый
ученый понизил свой статус в профильном комитете, нобелевских
лауреатов в стране уж точно не прибавится. К счастью, новый
председатель не считает произошедшее поводом для обиды и готов
сотрудничать со всеми, кто интересы науки и образования ставит
превыше всего.
- Александр Владимирович,
расскажите, пожалуйста, о том, как вы пришли в Комитет по
образованию и науке. Какими были мотивы вашего выбора?
- В Госдуме я работаю
с 1995 года. В первом для себя созыве я был заместителем председателя
Комитета по делам Федерации и региональной политике и занимался
вопросами государственного строительства. Но проблемы образования
и науки мне близки давно - в политику я пришел из Академии
наук, будучи научным работником. До начала политической карьеры
трудился в Ленинградском политехническом институте, потом
в Ленинградском филиале академического института машиноведения,
где изучал проблемы управления сложными системами. Затем профессию
пришлось сменить. Я окончил юридический факультет и стал заниматься
государственными, правовыми и опять-таки управленческими -
правда, уже в ином смысле, проблемами. В Комитете по образованию
и науке работаю с начала 2000 года, ну а после перераспределения
постов руководителей комитетов стал председателем.
- Почему вашей фракции
в результате думского передела достался именно Комитет по
образованию и науке?
- Для партии, в которой
я состою, образование и наука всегда были приоритетами. "ЯБЛОКО"
- первая из политических партий, которая выступила с официальной
программой по образованию. Кстати, многие идеи этой концепции
вошли в утвержденную правительством программу модернизации
образования.
Если вернуться к истории с пересмотром
"пакетного соглашения", то эта перестановка, на мой взгляд,
не была неожиданной. Распределение постов, которое произошло
в 2000 году, не соответствовало политическому представительству
в Госдуме. Тогда в результате сговора между "Единством" и
КПРФ пострадали малые фракции - "ЯБЛОКО", СПС, ОВР, а точнее
- избиратели, которые за них голосовали. В общем, то, что
произошло сейчас, можно рассматривать как некоторое восстановление
справедливости. "ЯБЛОКО", кстати, не было в числе инициаторов
этого передела, а я лично не голосовал за смену председателей.
Но считаю: то, что мы получили возможность более активного
влияния на законодательную политику в сфере образования и
науки, факт для нас, несомненно, отрадный. Это позволит нам
действовать более активно.
- Как вы оцениваете деятельность
комитета с того момента, когда начали в нем работать?
- Было сделано много
полезного. Я с большим уважением отношусь к моему предшественнику
- Ивану Ивановичу Мельникову. Он высококлассный специалист,
и его вклад в развитие законодательства в сфере образования
и науки очень весом. Думаю, мы и дальше будем плодотворно
сотрудничать, тем более что по большинству вопросов наши позиции
близки. Конечно, есть и разногласия, но мы стараемся находить
компромиссные варианты.
- Как вы отнеслись к отказу
Жореса Алферова от поста председателя подкомитета по науке?
- Я был очень удивлен,
когда услышал это заявление. И воспринял его с сожалением,
потому что с огромным уважением отношусь к Жоресу Ивановичу
как к выдающемуся ученому и считаю, что его опыт очень пригодился
бы на посту руководителя подкомитета. Его решение не было
основано на каких-то разногласиях по вопросам законодательной
политики в сфере науки. Таких аргументов я не слышал. Это
было чисто политическое заявление. Моя точка зрения: авторитет
нобелевского лауреата лучше использовать в поддержку науки,
а не коммунистической партии. Да, у нас есть разногласия по
политическим вопросам, и тут скрывать нечего. Например, я
против ввоза ядерных отходов в Россию, а он - за. Я против
смертной казни, а он поддерживает идею о ее возврате. Но если
Жорес Иванович будет предлагать какие-то законодательные инициативы,
направленные на развитие и поддержку науки, то, вне всякого
сомнения, их поддержу и я лично, и комитет.
- То, что комитет возглавил
представитель правой фракции, вызвало недовольство и у руководителей
научных профсоюзов. Они объясняют это тем, что "ЯБЛОКО" голосовало
против поправок, увеличивающих бюджет науки.
- Фракция "ЯБЛОКО" всегда
голосует за предложения в пользу науки за исключением откровенно
популистских, нереалистичных и просто пустых предложений.
Мы всегда поддерживаем те инициативы, которые могут быть реализованы
и которые обеспечены доходами бюджета. Наука и образование
- это наши приоритеты. Так, в прошлом году "ЯБЛОКО" выступало
за увеличение расходов по разделам "Образование" и "Наука"
по сравнению с тем, что предлагало правительство. И это удалось
сделать. Кстати, сейчас идет обсуждение поправок в Налоговый
кодекс, и мы будем отстаивать поправки, которые направлены
на сохранение льгот по налогообложению для научных фондов
и освобождение от налогов расходов, идущих на научные разработки.
- Каковы планы комитета?
Какие законодательные инициативы нужны сегодня науке и образованию
в первую очередь?
- Я хотел бы, чтобы
работа комитета была более динамичной. Мы должны придать ускорение
реформам. Возьмите ту же программу модернизации образования
- она утверждена, но никаких законов в ее развитие не принято.
Законодательная поддержка разумных, профессиональных идей
в сфере модернизации - одна из наших главных задач. В области
науки портфель законодательных инициатив комитета на сегодняшний
день, к сожалению, довольно беден. А ведь проблем и в этой
сфере множество, они связаны с налогообложением, с совершенствованием
организационно-правовых форм, с эффективностью использования
собственности, с гарантиями бюджетного финансирования. На
законодательном уровне нужны решения, которые помогут поддержать
молодых ученых, повысить престиж научной работы, остановить
"утечку мозгов". Сейчас мы обновляем план законотворческой
деятельности, консультируясь и с учеными, и с управленцами
в сфере науки.
- Ваше мнение о новшествах,
которые предусматривает программа модернизации, - единый экзамен,
12-летка, нормативное финансирование...
- Ключевым вопросом
модернизации являются, на мой взгляд, вопросы экономики. Главным
объектом нашего внимания будет построение новых механизмов
финансирования образования, основанных на принципах нормативного
бюджетного финансирования и на изменении существующих моделей
межбюджетных отношений в сфере образования. Первый документ,
который мы рассмотрим, это закон о государственном стандарте
общего образования. Он очень важен в контексте модернизации,
так как устанавливает мостик между образовательными стандартами
и нормативным бюджетным финансированием. Стандарт является
основой для расчета нормативного финансирования.
Что касается других составляющих
программы - например, 12-летки, то, на мой взгляд, этот вопрос
сейчас неактуален. Пока мы не перешли на контрактную армию
или по крайней мере не изменили призывной возраст, пока не
решили проблему финансирования образования и содержания программ
12-летки, эту тему можно обсуждать только в плане экспериментальной
отработки. Сейчас в законе о стандарте общего образования
мы записываем: срок общего образования - 11 лет, и если он
будет пересматриваться, то путем внесения изменений в закон,
а не путем решения правительства или министерства. Вообще
я считаю, что сегодня есть более важные проблемы. Например,
мы хотим обеспечить возможность профильного образования в
старших классах, и это будет заложено в законе о стандарте.
Единый экзамен - новшество очень
прогрессивное. Его введение должно изменить порочную, несправедливую
и неэффективную систему поступления в вузы. Сегодня на преодоление
порога между школой и вузом наши сограждане тратят, по самым
скромным оценкам, около 30 миллиардов рублей в год. Деньги
эти идут репетиторам, на подготовительные факультеты и на
взятки. Предлагаемая система - более объективная и эффективная.
Но недаром проводится эксперимент. Дело это новое и непростое.
И по содержанию, и по процедуре проведения единых экзаменов
вопросов очень много. Эксперимент должен дать на них ответы,
после чего можно будет говорить о переходе на новую систему,
принятии решения на уровне федерального закона. Очень важно
также, чтобы система ЕГЭ была открытой для общественного контроля.
Я буду выступать с инициативой (и надеюсь, что Министерство
образования ее поддержит) о том, чтобы уже в этом году обеспечить
возможность такого контроля.
Нормативное финансирование -
это необходимое условие гарантированного бюджетного финансирования.
Но не надо понимать его абсолютно - дескать, в каждую школу
будут приходить суммы, пропорциональные количеству учеников.
Во-первых, существуют различия в типах и видах образовательных
учреждений - например, сельская малокомплектная или городская
школа. Во-вторых, некоторая часть расходов все-таки не зависит
от количества учащихся. Методика расчета нормативов должна
будет учесть все эти факторы.
- Каково ваше отношение
к реформированию научной сферы, в частности, к реструктуризации
академии?
- Мне не хотелось бы
вмешиваться в вопросы, которые находятся в компетенции РАН
как самоуправляемой организации. Если академия сочтет необходимым,
чтобы процессы реформирования, которые там идут, получили
законодательное подкрепление, мы, естественно, готовы обсуждать
эту тему. Но я считаю, что инициатива должна в этом случае
исходить от самой академии.
В целом же в научной сфере есть
достаточно проблем, которые должны решаться при участии Думы.
Прежде всего это вопросы бюджетного финансирования. Существуют
и другие проблемы, например, связанные с режимом налогообложения,
которое требует законодательного усовершенствования. Поднятие
престижа труда ученого - здесь тоже возможны решения - и финансовые,
и организационные.
- Какие именно?
- Я не хотел бы об этом
говорить, пока не уверен, что получится. Но мы уже обсуждали
некоторые конкретные шаги.
- Есть ли надежда, что
увеличится доля науки в расходной части?
- Меня обнадеживает,
что государство все отчетливее понимает роль науки в развитии
страны. Совещание, которое прошло 20 марта в Кремле, и принятые
на нем решения дают основание надеяться, что объем финансирования,
в том числе и в относительных показателях, будет увеличиваться.
Как они будут выполняться, посмотрим, но мы будем бороться
за их реализацию.
- И последний вопрос:
нужно ли нашей науке самостоятельное министерство или хотя
бы госкомитет?
- Вопрос о том, как
устроены органы исполнительной власти, в соответствии с законом
о правительстве лежит вне компетенции Госдумы. Но могу сказать,
что многочисленные перетряски в сфере управления наукой, конечно,
ей на пользу не пошли. Надо стараться найти оптимальную модель
управления. Я не хочу сейчас однозначно говорить, какой она
должна быть. Но ясно, что эта модель должна функционировать
не в режиме постоянных реорганизаций. В то же время я считаю,
что правительство должно быть компактным. Важно не то, как
называется министерство, а как оно выполняет свои функции.
|
|
|
"Поиск",
26 апреля 2002 года
|
 |
