Александр Шишлов: «Уже не получается отделить правозащиту от политики»

Фото: архив пресс-службы УПЧ

Уполномоченный по правам человека в Петербурге возвращается в политику. Александр Шишлов возглавил списки партии «Яблоко» на выборах в Законодательное собрание города. В большом интервью «Новому Проспекту» правозащитник рассказал о политзеках Резнике, Навальном и Пивоварове, «красных линиях» Кремля для легальной оппозиции, давлении на независимые СМИ и об итогах первого года жизни с новой Конституцией.

Александр Владимирович, я знаю, что вы довольно долго думали о выдвижении. Что сдерживало и почему решились?

— Думаю, что мы с моими коллегами по аппарату уполномоченного можем без ложной скромности сказать, что мы создали довольно эффективный правозащитный институт. Конечно, уходить с этой позиции — непростое решение, хотя в любом случае не так уж много времени мне осталось на посту уполномоченного, всего до апреля 2022 года, когда заканчивается мой второй и последний (я ведь отказался от возможности «обнуления») срок полномочий. Но это достаточное количество времени, чтобы помогать людям, а нам удалось помочь большому количеству людей. С другой стороны, мы с каждым годом всё больше видели, что проблемы, с которыми сталкиваются люди, — системные, и они неизменно упираются в государственную политику, в законодательство, в бюджетные приоритеты. И уже не получается отделить правозащиту от политики. Поэтому я принял такое решение. Естественно, я баллотируюсь от партии «Яблоко». Я в ней много лет состоял, пока не приостановил членство в 2015 году. Это правозащитная партия и сегодня фактически единственная из тех, кто участвует в выборах, кто имеет правозащитные приоритеты.

Вы покидаете пост омбудсмена на период выборов?

— Нет. Законодательство так устроено, что человек, занимающий государственную должность, может продолжать свои функции, но есть ограничения. Кандидаты, которые занимают госдолжности, не могут в своей агитационной деятельности использовать преимущества служебного положения. И это совершенно естественно: госдолжности создаются, чтобы всем людям служить, а не начальству или отдельной партии.

Это вам естественно, а многим естественна прямо противоположная логика присутствия на госдолжностях.

— Но мы говорим обо мне. Когда меня зарегистрируют, я буду свободнее в своих высказываниях, но это уже будет происходить за рамками профессиональной деятельности. А в профессиональной деятельности, и я это уже много раз подчёркивал, аппарат уполномоченного никак не связан идеологическими взглядами. Мы защищаем всех. 

Свежий пример. Буквально в среду я обратился в прокуратуру Санкт-Петербурга в связи с жалобой депутата ЗакСобрания от фракции «Единая Россия» Юрия Бочкова. Он жалуется на применение административного ресурса. Казалось бы, парадоксальная ситуация: депутат от правящей партии, но вот столкнулся с тем, что в округе, где он баллотируется, применяется административный ресурс. По сведениям, которые он дал, в Пушкине сотрудники администрации помогают со сбором подписей кандидату от другой партии. Это, конечно, нарушение законодательства, и я поэтому обратился в прокуратуру. Неважно, в какой партии человек, важно работать в рамках законов.

Административный ресурс вообще очень серьёзная вещь. Я против таких методов, потому что они нарушают избирательные права граждан. Есть разные формы применения административного ресурса. Если говорить о сборе подписей, то там два основных инструмента. Во-первых, когда подписи проверяются пристрастно, отбраковываются подписи кандидатов, которых условно можно назвать неугодными. У нас были такие примеры в 2016 году. Десятки кандидатов и многие партийные списки не были зарегистрированы из-за «брака» в подписях. Потом были жалобы, и ЦИК по ряду жалоб признала, что подписи были признаны недействительными неправомерно, что были нарушены права кандидатов. 

Есть другая форма — когда помогают собрать подписи. Яркий пример был в 2019 году на губернаторских выборах, когда в помещении Выборгской районной администрации был обнаружена группа людей, заполняющих подписные листы, а попросту — изготавливающих фальшивые подписи. Была неприятная ситуация. Подписи в поддержку Александра Дмитриевича Беглова. И он отказался от этих подписей, надо отдать ему должное. Совершенно правильное было решение. 

А вот сейчас в Пушкине административный ресурс помогает собирать подписи за конкретного кандидата. С административным ресурсом сложно справиться, но с ним надо бороться. Люди имеют право на свободный выбор. Это право надо защищать.

Надо заметить, что Александр Дмитриевич как-то с тех пор изменился, что ли… Вот жалоба за подписью лидера «Яблока» Николая Рыбакова. Утверждается, что Беглов позволил себе публичную критику «Яблока». Нельзя критиковать «Яблоко»?

— Думаю, что это было неправильное решение губернатора, ошибочное — выступать с такими оценочными суждениями. Это то, о чём мы с вами уже говорили. Губернатор — такая же госдолжность, как и должность уполномоченного по правам человека. Нужно быть очень аккуратным в высказываниях, чтобы в ходе избирательной кампании никто бы не смог их интерпретировать как злоупотребление своим должностным положением.

То есть Беглова ждут последствия?

— Это уже вопрос к избирательной комиссии. Жалобы поданы в комиссию. Посмотрим, какие решения будут по должностным лицам.

Если вы отказываетесь от привилегий, которые даёт административный ресурс, вы ведь автоматически ставите себя в менее выигрышную позицию — отказ от оружия, которым пользуется противник.

— Это позиция сильных. Что значит оружие? Есть закон, который обязаны соблюдать все, вне зависимости от занимаемых должностей. На мой взгляд, особенно жёстко должны следить за законностью своих действий именно люди, имеющие власть, публичные ресурсы. Потому что от их поведения зависит уважение к закону со стороны людей, которые такими ресурсами не обладают, уважение к закону со стороны избирателей. Если мы хотим, чтобы наша страна была правовым государством, то прежде всего люди, облечённые властью, должны показывать пример уважения закона.

Примеры часто иные, и реакция людей видна по сравнительно честным независимым цифрам явки и другим итогам прежних парламентских выборов (официальная явка на выборах в Законодательное собрание города составила 32,4 %, на предыдущих выборах в Госдуму в 2016 году по всей стране явка не достигла 48%. — Прим. «НП»). Реакция людей на иных тоже видна. Госслужащий в списках «Яблока» — это еще пока не «экстремизм»?

— Я пока об этом не слышал. «Яблоко» — это партия, которая действует в рамках закона, и в списках кандидатов от «Яблока» есть немало людей, занимающих государственные и муниципальные должности, как и в списках других партий. Пока не вижу проблем. Посмотрим, как будет развиваться кампания.

Вы взрослый человек. Вы дважды были в Думе. Формально этой страны, но по факту уже совсем другой. Зачем вам эта головная боль снова?

— Ну, сейчас я в Государственную думу не баллотируюсь. В Думу «Яблоко» выдвинуло кандидатов совершенно на иных, чем раньше, принципах. Но, опять же, я не хочу сейчас говорить о разнице между партиями, чтобы не интерпретировали мои слова как агитацию. Я соблюдаю закон. Пока регистрации не произошло, говорим со мной только как с уполномоченным по правам человека.

Я о том, что новая реальность будет менее комфортной.

— Я надеюсь, что вы понимаете: быть уполномоченным по правам человека в России сейчас — это тоже не самая комфортная позиция для решения реальных проблем людей. Мы каждый день сталкиваемся с бедами людей, к нам ведь с хорошим не приходят. Идут с проблемами, с бедами. Стараемся помогать людям, и удаётся помочь довольно многим. Так что психологически большой разницы нет. Но участие в законодательном органе даёт больше возможностей по влиянию на законодательство. Ведь у уполномоченного по правам человека в Санкт-Петербурге нет права законодательной инициативы. Я могу лишь предложить что-то городской администрации, законодательному собранию. Но это не совсем то, что нужно. Когда ты автор инициативы, ты полноправный участник законодательного процесса. И другое дело, когда тебе приходится использовать другие механизмы, предлагать это конкретным депутатам. Мой более чем девятилетний опыт показывает, что очень многие проблемы связаны с изъянами законодательства. Изъянами системы.

Фото: архив пресс-службы УПЧ

Мы с вами много говорили про недостаток молодежи в политике. И что мы видим: в списках в СПб опять пенсионеры. Зачем условному петербургскому второкурснику этот парад старцев? Коварный вопрос.

— Ну, почему коварный, вопрос естественный, но его надо адресовать в том числе тем самым второкурсникам. Если молодые люди хотят, чтобы их представляли люди их поколения, то иного пути нет, как самим входить в политику, участвовать в политической деятельности тех партий, которые им ближе по их приоритетам. Участвовать точно так же, как люди моего поколения в конце 80-х — начале 90-х годов тоже пошли в политику. Я ведь тогда не был пенсионером. Занимался успешно научной работой, руководил лабораторией. Но мы хотели перемен, и мы пошли в политику. Нам не удалось сделать то, что мы хотели тогда. Но страна стала другой. Люди стали больше знать об окружающем мире. И будущее страны во многом дальше зависит от активности тех, кто живёт сейчас. Кто молод, кто будет жить дальше. А по составу кандидатов — давайте дождёмся регистрации и посмотрим списки всех, сделаем выводы.

Ярких молодых нынче просто сажают под арест, не стесняясь абсурда претензий. Почему Андрей Пивоваров в списках «Яблока», а Максим Резник — нет? «Навальнисты» бывают разные?

— Давайте этот вопрос адресуем «Яблоку»…

Ну вы ведь его тоже анализируете.

— Эти вопросы после регистрации, а пока я не участвую в агитации. А любое моё высказывание на эту тему будет интерпретировано как агитационное, что объясняю позицию одной партии. Но про Максима Резника я могу сказать, что решение следователя не допускать к нему нотариуса, препятствовать совершению избирательных действий незаконно, на мой взгляд. Оно нарушает 32-ю статью Конституции. И я обратился к руководителю Главного следственного управления СК РФ по Петербургу и в прокуратуру. Я считаю, что здесь речь идёт о нарушении избирательных прав конкретного человека. 

Безусловно, находясь под домашним арестом, гражданин, в данном случае Максим Резник, не должен быть лишён пассивного избирательного права. Это конституционная норма. Избирательные права могут быть ограничены только в отношении тех, кто уже осуждён. Этот вопрос уже обсуждался в Конституционном суде. Было совершенно чёткое постановление КС, которое относится именно к таким ситуациям: когда человек под домашним арестом, ему должна быть предоставлена возможность оформления всех необходимых документов, в том числе и с участием нотариуса. Пока реакции на моё обращение нет, но я попросил принять меры оперативно. Избирательная кампания скоротечна, каждый день имеет значение.

Андрей Пивоваров: «Резник — знаковая фигура для Петербурга, один из лидеров оппозиции. Думаю, запрет на его выдвижение поставили в Смольном, а потом подняли выше. Он последовательный и жесткий критик городских властей. Уверен, администрация губернатора костьми ляжет, чтобы продавить это решение. Жаль, с Резником у «Яблока» был бы плюс один мандат в округе и плюс 5% по списку». Можете что-то ответить?

— При всём уважении к Андрею Пивоварову и понимая, что ему сейчас трудно ответить мне, должен сказать, что все эти разговоры о том, что это какие-то административные договорённости и условия, — это всё ерунда. Не надо строить теорий заговоров. Все разъяснения, которые были необходимы, уже сказаны представителями «Яблока». Не хочу повторять ни Явлинского, ни Рыбакова, ни других. Я сегодня — уполномоченный по правам человека.

Тогда о базовом. В России есть политические заключённые?

— Конечно, есть.

Максим Резник — политзаключённый?

— Политзаключённых десятки. И что такое «политический заключённый», нет четкого юридического определения, есть разные интерпретации. По сути, под этим понимается человек, который находится под арестом, в СИЗО, осуждённый, но обстоятельства дела вокруг него таковы, что реальная причина преследования находится в другом.

И всё же, Максим Резник — политзаключённый?

— Его нет в списке политзаключенных, который ведет правозащитный центр «Мемориал» (организация внесена Минюстом в список иностранных агентов), но обстоятельства, связанные с его преследованием, с возбуждением уголовного дела сразу же после назначения выборов и с препятствованием его участию в выборах, дают основания ставить такой вопрос.

Много шума наделала цитата вашего товарища Григория Явлинского про то, является ли Навальный политзеком. Поведение Явлинского — это же наглядная демонстрация «красных линий», которые Кремль рисует тем, у кого есть легальный статус? 

— Вы всё время меня спрашиваете как представителя «Яблока», но пока я уполномоченный. Если вы хотите разъяснений, то надо просто внимательно читать документы. Это может сделать и уполномоченный по правам человека, и любой другой гражданин, и журналист. Если вы посмотрите на документы, скажем, на принятую на съезде за основу программу партии «Яблоко», то одно из ее положений — расследование отравления Навального. Там прямо написано и про расследование политических убийств в России. Поэтому я не вижу никаких оснований, чтобы опять искать здесь теории заговора. Кстати говоря, отношение к Навальному как к политическому заключенному неоднократно выражалось, например, в решениях бюро. Вопрос к внимательности журналистов (я не вас имею в виду).

Но вы ссылаетесь на коллегиальные решения, а я про оценки персональные. Медиашум вокруг цитат Явлинского — вообще проблема для организации, на ваш взгляд?

— Наоборот, я думаю, что это позитивный момент. Люди станут лучше понимать позицию «Яблока». То, что эта тема обсуждается, позволяет объяснять позицию. Не вижу никакого негатива. У тех, кто хочет понять, появляется больше возможности понять позицию одной из политических партий, в данном случае «Яблока».

 

Фото: архив пресс-службы УПЧ

И вы про опасность вождизма?

— В чём суть дискуссии вокруг заявления Явлинского? Он совершенно честно сказал, что «Яблоко» не будет проводить политику Навального. Просто по полочкам разложил разницу между тем, что предлагает Навальный, и тем, что предлагает «Яблоко». К Навальному-заключённому «Яблоко» относится с сочувствием. И я считаю, что он должен быть освобождён. А самое главное — должны быть расследованы все обстоятельства, связанные с его отравлением. Эта тема сейчас вообще ушла в сторону, а ведь это как раз касается каждого вообще. Ведь речь о том, что в стране действуют некие неподконтрольные силы (или подконтрольные, но непонятно кому — с этим надо разбираться), которые имеют доступ к боевому химическому оружию и применяют его, причём неоднократно. Подобные отравления были и в других ситуациях. Вспомните Кара-Мурзу, вспомните моего коллегу по Государственной думе Юрия Щекочихина, который был отравлен. До сих пор ничего не расследовано. Это вопрос не партии, это вопрос общества. Это каждого касается.

Двойник депутата Бориса Вишневского в списках другой партии — это насколько смешно? Настолько, что не опасно?

— Ну, что тут сказать… Люди так понимают политическую борьбу и конкуренцию за голоса избирателей. Конечно, это смешно, когда журналисты спрашивают у лидера партии, от которой выдвигается ранее им не известный Борис Иванович Вишневский, кто это такой, а ответа внятного нет. 

И тут мы снова к красным линиям и лампасам. Кто же на самом деле пишет предвыборные списки в России сейчас?

— Кто-то пишет все списки? Опять теория заговора… К сожалению, то, о чём вы говорите, — это лишь одно из проявлений депрофессионализации — явления, которое наблюдается во многих сферах нашей жизни. Во многих… Депрофессионализация неминуема, когда нет конкуренции. Когда почти нет свободных СМИ, нет независимого суда. Продвижение человека вверх, передача больших полномочий очень часто зависят не от профессиональных качеств, а от иных причин. У нас в России главные проблемы — отсутствие независимого суда, СМИ, конкуренции, неуважение частной собственности. По сути, это неуважение тех прав человека, которые всё ещё записаны в Конституции, но в реальной жизни они не соблюдаются.

«Новые люди» — это традиционная история для путинской России? Рассказывают, что в регионах на них работают те же политтехнологи, что и на партию власти. Предсказуемо?

— Предсказуемо и понятно. Очередная попытка тех, кто хочет манипулировать избирателями. Сегодня вот появилась такая партия. Надо спросить избирателей, кого они знают из нее. Не уверен, что будут внятные ответы. Само по себе появление новой партии — это нормально. Но если посмотреть, сколько времени и кому сейчас посвящают федеральные каналы, то вы увидите, что с большим отрывом лидируют как раз эти две партии. Эфирное же время в период выборов должно распределяться равномерно, поэтому поданы жалобы в ЦИК. Надеюсь, что ЦИК сможет повлиять на центральные каналы телевидения, чтобы было равномерное предоставление времени партиям на выборах в Госдуму. И на выборах в Законодательное собрание мы уже видим административный ресурс. Но в Петербурге избиратели — люди умные, надеюсь, они смогут сделать выбор даже в тех реалиях, в которых мы живем.

Талибан (запрещённая в России террористическая организация. — Прим. «НП») — Сергей Лавров — список «Единой России». Член списков вашей партии Марина Литвинович указала ЦИКу на связь членов списка ЕР с террористами. Говорит, что за такие же «связи» снимают оппозиционеров, но не Лаврова. Правильно поступила? (Читайте интервью «Нового проспекта» с Литвинович, когда она ещё только задумалась об участии в выборах. — Прим. «НП».)

— Думаю, что она поступила правильно. Она привлекла внимание к серьёзной проблеме. Даже отвлекаясь от выборов, это сложный вопрос — можно ли разговаривать с террористами.

Телевизор Владимира Путина с самого начала говорил, что нельзя.

— Телевизор много что говорил, но есть реальная жизнь. В ситуациях, когда надо защищать интересы страны, интересы миллионов людей, переговоры зачастую приходится проводить самые сложные. Но я хочу обратить внимание на другое обстоятельство. В России ведь в последнее время принято очень много новых запретительных норм, связанных с террористическими, экстремистскими, нежелательными и прочими организациями. Я уж не говорю про законодательство, которое касается так называемых иностранных агентов. Я считаю, что это законодательство крайне несовершенно, а зачастую просто вредно. Его применение в отношении многих НКО приводит лишь к тому, что страдают живые люди, которым НКО больше не могут помочь. Но раз уж вы приняли такое законодательство, то соблюдайте его! Если при этом происходят публичные контакты с членами организации, которая признана террористической (кстати, не только в России), — что-то здесь не так. Значит, надо менять законодательство? Дипломатия вообще сложная сфера. Не вся дипломатия публична, не обо всех контактах пишут в газетах. Но в данном случае представителей запрещенной в России организации принимали в МИДе, они давали пресс-конференцию. Как всё это соотносится с законом? 

 

Фото: архив пресс-службы УПЧ

ЦИК говорит, что есть недочеты в поданных документах. Почти все устранимы, как отмечалось. Литвинович — это пример «устранимого недочета»?

— Вы снова про «красные линии»? 

Так ведь от них многое зависит.

— Не знаю. Я считаю, что надо ориентироваться на то, что содержится в законодательстве, пусть даже таком несовершенном, как сегодняшнее российское. Другого пути просто нет. Если мы будем оправдывать действия в отношении кандидатов «красными линиями», то мы далеко зайдём, очень далеко. Действия Литвинович были в рамках законодательства. Пусть уполномоченные лица ответят на эти вопросы публично.

А разве мы ещё не очень далеко зашли? Тот же Андрей Пивоваров, сидя уже второй месяц в СИЗО Краснодара, допускает, что нынешние выборы вполне могут стать «последними».

— Разговоры, что выборы могут стать последними, мы слышим не первый раз, но нет другой альтернативы изменения государственной политики, кроме выборов. То, что происходит со страной, зависит не только от лидеров. Это от людей зависит. Простые и пафосные слова? Но это правило тоже простое. Как голосуем, так и живём.

Беглова нет среди лидеров в списках «партии власти». Почему, как вы думаете? Чтобы случайно рынду не оторвал, как на «Алых парусах»?

— Не знаю, спросите у Александра Дмитриевича. Это ещё и вопрос к партии, как им лучше получить хороший результат на выборах.

Если ГИК не услышит ваш призыв использовать «автоматику» от ЦИК по проверке подписей, это для вас что будет означать? Чистосердечное признание в подготовке управляемого результата?

— Возможно. Очень большую роль будет иметь наблюдение за выборами. Выборы будут идти 3 дня. Очень много рисков фальсификаций. Все помнят грубейшие нарушения на каждой избирательной кампании в Петербурге в последние годы. Состав избирательных комиссий мало изменился. Много людей, которые участвовали в нарушениях избирательных прав, остались на своих местах. Велика вероятность, что незаконные действия будут повторяться, поэтому очень важна роль общественных наблюдателей от кандидатов, от партий. Одна из самых главных задач — обеспечить трёхдневное наблюдение. И в этом заинтересованы все, кто хочет честных выборов, все, кто хочет доверия к выборам. Рассчитываю, что в этом году будет больше наблюдателей, будет более активное участие горожан. «Наблюдатели Петербурга» уже начали формирование корпуса наблюдателей. От степени жёсткости контроля во многом будут зависеть и результаты этих выборов.

Как связано с выборами то, что независимую прессу помимо профессиональных наград этой весной одарили обысками и ярлыками «иноагенты»? Можно назвать «Важные истории» (СМИ признано иностранным агентом), «Медузу» (СМИ признано иностранным агентом), «Проект» (15 июля 2021 года признана в РФ «нежелательной организацией». — Прим. «НП»)…

— Это связано с общим курсом, который, на мой взгляд, не отвечает интересам России. Кстати, это одна из причин, почему я возвращаюсь в политику. Я вижу, что правозащита и политика сегодня, по сути, неразделимы. Если мы говорим о защите свободной прессы, то это не только проблема журналистов и правозащитников, это проблема законодательства, это проблема государственных чиновников и их отношений с независимой прессой.

Коронавирус и ранее принятые в связи с ним нормы о поражении в базовых правах, вроде права на мирные собрания, — союзники Кремля?

— Сейчас уже закончились масштабные мероприятия типа «Алых парусов», экономического форума и футбола. Может быть, эпидемия пойдёт на спад? Но избирательная кампания уже, по сути дела, началась. И необходимо пересматривать ограничения, которые есть в городе. Ограничение на проведение одиночных пикетов и раньше смотрелось как абсурд. Теперь же это блокирование избирательных прав. Неправильно ограничивать возможности предвыборного диалога.

 

Фото: архив пресс-службы УПЧ

Статистика как бы успокаивает. По данным независимых аналитиков, ложь такова, что по динамике выздоровления скоро и мертвые выпишутся. Аналитик Алексей Куприянов нам много про это ранее рассказал.

— Манипуляции со статистикой — это очень серьёзно. У меня лично нет никакого доверия к официальной статистике. Мы неоднократно уже сталкивались с ситуацией, когда те, кто эту статистику публикует, были пойманы за руку, и не только в Петербурге. Большая ошибка властей состоит в том, что не даётся правдивая информация о заболеваемости, смертности, коечном фонде. Это ещё один источник недоверия между обществом и властью. Когда люди видят, что их обманывают в таких вопросах, тогда и реакция на требования соблюдения эпидемических мер соответствующая. Люди не верят. Если вы лжёте в статистике, то где гарантия, что в других областях вы не лжёте? Ключевые проблемы в России сейчас — ложь и безнаказанность.

Читали историка Владимира Путина и его статью? Удивитесь, если Донбасс присоединят к России?

— Читал, да… Это вызывает серьёзную тревогу за то, что нас всех ждёт в будущем. Если говорить об историческом анализе, то это дело историков. Есть разные интерпретации того, что происходило. История — наука неточная. Много сотен лет назад не было таких возможностей сохранения документов, которые есть сейчас, когда даже стёртое в интернете можно найти. Но тот факт, что эта статья появилась именно сегодня, то, что там ставятся вопросы, которые, по сути дела, могут являться обоснованием действий, — это тревожно. Эта статья может быть рассмотрена как угроза. Что будет дальше, во многом будет зависеть от людей, от тех результатов, которые мы увидим в сентябре.

«Если президент РФ уже начал писать по-украински (статья Владимира Путина была опубликована на сайте Кремля и на украинском языке, что само по себе новелла. — Прим. «НП»), значит мы всё правильно делаем», — ответил президент Украины Владимир Зеленский. Хороший ответ?

— Ну, я пока ещё не читал обещанную Зеленским ответную статью (улыбается). 

Вы поняли, зачем Путин изменил Конституцию год назад?

— Страна изменилась. То, что произошло год назад, — завершение этапа попытки демократической модернизации, которая началась в конце 80-х. Знак того, что в этот раз не получилось, что нужно начинать сначала. Ничего не поменялось за год? Те, кто так говорит, просто смотрят невнимательно. Для тех, кто работает журналистом, изменилось многое. Для сотрудников некоммерческих организаций изменилось многое. Для тех, кто хочет высказать позицию, отличную от государственной, изменилось многое. По сути, изменения — ущемление конституционных прав граждан. Формально первые две главы Конституции не поменялись. Но изменения других глав и последовавшие изменения законодательства меняют всю правовую среду. Эта «реформа» меняет нашу жизнь. Не почувствовали ещё? Смотрите внимательнее. Очень быстро ситуация может обернуться так, что это почувствуют все, но изменить что-либо станет гораздо сложнее. И сейчас сложно, но станет еще сложнее. Сентябрьские выборы — шанс это изменить, пока выборы гарантированы Конституцией.

Меньше чем через год вы смените сферу деятельности. В 2022 году у Петербурга будет новый омбудсмен. В связи с этим вопрос: какой кейс был самым сложным их тех, что удалось решить? Один пример. Понятно, что их масса.

— Самое главное — не кейс, а люди, которым мы смогли помочь. Вот, к примеру, одна из важных тем, которой мы занимались. Негромкая, но она важная. Это защита прав медиков. Всем понятно, что они попали в очень сложную ситуацию, когда государство оказалось совершенно не готово к пандемии. Вся система здравоохранения. Защита их прав — очень важный компонент нашей работы. 

Справедливости ради надо сказать, что Санкт-Петербург был первым регионом, который ввел единовременные выплаты пострадавшим медикам, но в ходе реализации этой благой меры возникло множество проблем, начиная с того, что медики должны были оправдываться и доказывать, что они не виноваты в заражении. И мы много занимались этой темой. Нам удалось создать конфликтную комиссию, которая позволила в досудебном порядке рассматривать ситуации, когда медики получали отказы, но были не согласны с ними. 

Во многих ситуациях, например по станции городской скорой помощи, нам удалось помочь медикам получить компенсации. Но сейчас порядок единовременных выплат меняется. Опубликован на сайте правительства проект изменения постановления. Мы с коллегами его прочитали. Увидели, что там есть положения, которые совершенно точно надо исправлять. Там предполагается, что эти выплаты будут делаться только вакцинированным медикам, что, может быть, в каком-то смысле и правильно, ведь это стимулирует вакцинацию, но такую меру нельзя вводить задним числом. У нас сейчас июль. А если люди заразились раньше, вплоть до июня? Нельзя же такие меры применять ко всем сразу! И нельзя одним махом, потому что есть диагнозы, в которых есть медицинские противопоказания против вакцинации как таковой. Мы обратились уже к губернатору, что нужно это постановление править. Надеюсь, что это будет учтено, как было учтено многое другое, что нам удалось поправить в официальных документах городских властей после начала пандемии. 

Так ведь у нас уже многое можно «задним числом». То же поражение в правах за сотрудничество с организацией, которая стала запрещённой, спустя несколько лет после факта «сотрудничества»…

— Да. Как пример — история с «экстремистскими организациями» (например, сотрудники запрещённых организаций оппозиционера Навального сейчас лишены права быть избранными в органы власти. — Прим. «НП»). Это же нарушает базовые принципы права! Ну, хотя бы в бытовых вопросах, когда это связано с выплатами людям, которые реально отдают свои жизни за других, ну хотя бы здесь этого не надо делать. На мой взгляд, многие проблемы, которые у нас возникают в системе здравоохранения, возникают потому, что замалчивается реальная ситуация. 

Мы видели в самом начале эпидемии, когда никто из руководителей медицинских учреждений публично не говорил о тяжести ситуации с обеспечением средствами индивидуальной защиты. Все сглаживали ситуацию, говорили, что всё в порядке. А на самом деле не хватало не только комбинезонов, не хватало элементарных масок и всего остального… Почему так происходило? Одна из причин — что почти все руководители медицинских учреждений, главные врачи, имеют годичные контракты. То есть перед ними висит такой дамоклов меч, когда безо всяких объяснений просто не продевается контракт с профессионалом, и всё. Скажешь лишнее — всё, теряешь должность. А как управлять коллективом, заниматься стратегическим планированием, если ты связан вот таким вот инструментом, который затыкает тебе рот? Серьёзная проблема. Мы её сейчас анализируем. Наверное, будем вносить предложения по изменению этой практики. Может быть, я не прав, но мне кажется, что это важно. Вспомните, как после заверений, что всё в порядке, в разных больницах заражались десятки медиков и пациентов…

Я думал, что скачок обращений к нам был в 2020 году. Оказалось, что в 2021-м по сравнению с прошлым годом еще на треть больше обращений. Людям нужна помощь. Государственная машина очень часто не срабатывает. Вот свежие примеры: возле Мариинской больнице не было парковки для инвалидов, а на улице там зона платной парковки. Мы смогли добиться создания парковки для инвалидов. Люди, которые ездят на гемодиализ, нуждаются в социальном такси, но не входят в категории лиц, которым закон предоставляет право им пользоваться. Несколько лет мы говорили об этом. И только в условиях пандемии, когда некоторые отделения гемодиализа просто закрылись и проблема еще больше обострилась, удалось добиться внесения изменений в социальный кодекс. А попутно выяснилось, что тарифы на соцтакси, по которым расходы компенсируются из городского бюджета, завышены... 

Все понимают, что четвертый уполномоченный точно уже не будет «либерал»/«яблочник». У вас есть пожелание вашему сменщику?

— Я бы не делал таких пессимистичных выводов. Да, если я буду избран депутатом Законодательного собрания, то уже в сентябре буду обязан оставить должность уполномоченного. У меня, конечно, есть люди, которых я бы хотел видеть на этом месте. Я хочу, чтобы было сохранено то, что мы смогли сделать. У нас отличная команда, хорошо проработанные технологии работы с обращениями людей. Мы сейчас действительно помогаем людям эффективнее, чем когда я начинал эту работу. 

Важно, чтобы тот, кто придёт после меня, смог пользоваться тем, что мы уже сделали, и дальше развивал этот правозащитный институт. Буду использовать все имеющиеся у меня возможности, чтобы убедить тех, кто будет принимать решения, чтобы четвертый петербургский омбудсмен защищал права человека, глядя на Конституцию, а не на те возможные пожелания, которые ему будут высказывать власть имущие. В избрании уполномоченного многие участвуют, решение не единоличное: и федеральный уполномоченный, и депутаты, роль губернатора тоже важна. Не надо впадать в пессимизм. Думаю, что нам удастся сделать так, чтобы следующий уполномоченный продолжал то, что сумели сделать мы.

Посмотрим, как на это отреагирует новый спикер в Мариинском дворце. Очевидно, что эпоха Макарова (Вячеслав Макаров — председатель Законодательного собрания Петербурга с конца 2011 года. — Прим. «НП») уходит. Говорят, что следующим главным законодателем станет пока ещё один из главных представителей «исполнительной власти». Фамилия Бельский звучит (Александр Бельский — вице-губернатор Петербурга. — Прим. «НП»).

— Я думаю, что вопрос о том, кто будет спикером Законодательного собрания, правильнее обсуждать после 19 сентября.

Но вы же сами сказали, что верите в преемственность. Политика так устроена, что важны договорённости на старте. Ведь так устроена наша политика?

— Диалог нужен всегда. Нужно всегда разговаривать. Соглашаться или нет — другой вопрос, но диалог нужен всегда.

 

Александр Шишлов отмывает памятник академику Сахарову. Фото: архив пресс-службы УПЧ

Николай Нелюбин специально для «Нового проспекта»

СПРАВКА НОВОГО ПРОСПЕКТА

Александр Владимирович Шишлов. Родился 28 июля 1955 года в Ленинграде. В 1977 году окончил математико-механический факультет Ленинградского государственного университета. Там же в 1994 году окончил юридический факультет.

В 1977–1990 годах — инженер, научный сотрудник, заведующий лабораторией в научно-исследовательских институтах в области управления сложными системами. С 1984 года — кандидат физико-математических наук. С 1989 года — член Санкт-Петербургского союза ученых.

В 1990–1993 годах — депутат Ленинградского (Санкт-Петербургского) городского совета, член президиума и малого совета.

В 1994–1995 годах — директор программ санкт-петербургского гуманитарно-политологического центра «Стратегия».

В 1995–1999 годах — депутат Государственной думы 2-го созыва, заместитель председателя комитета по делам федерации и региональной политике.

В 1999–2003 годах — депутат Государственной думы 3-го созыва, заместитель председателя, с апреля 2002 года — председатель комитета по образованию и науке.

В 1996–2003 годах — член делегации Федерального собрания Российской Федерации в Парламентской ассамблее Совета Европы, член комиссии ПАСЕ по юридическим вопросам и правам человека.

В 2004–2005 годах — директор образовательных программ санкт-петербургского гуманитарно-политологического центра «Стратегия».

В 2005–2012 годах — советник постоянного представительства Российской Федерации при международных организациях в Вене.

4 апреля 2012 года избран Законодательным собранием Санкт-Петербурга на должность уполномоченного по правам человека в Санкт-Петербурге.

С 2015 года — вице-президент Европейского института омбудсмена.

5 апреля 2017 года единогласно избран на должность уполномоченного по правам человека в Санкт-Петербурге на очередной пятилетний срок.

Действительный государственный советник Санкт-Петербурга 1-го класса.

Член бюро партии «Яблоко» в 1999–2015 годах. 25 апреля 2015 года объявил о приостановке членства в партии в связи со вступлением в силу Федерального закона от 6 апреля 2015 г. N 76–ФЗ. 

Женат, имеет двоих детей и четверых внуков.

Оригинал публикации:  «Новый проспект»

Беседовал Николай Нелюбин