Член партии «Яблоко» Сергей Митрохин официально стал кандидатом в депутаты Мосгордумы за три недели до выборов. Это произошло после того, как Митрохин обратился в суд и тот обязал Окружную избирательную комиссию, ранее забраковавшую подписи в его поддержку, зарегистрировать Митрохина в качестве кандидата в 43 округе. В него входят районы Арбат, Хамовники и Пресня. Сам Митрохин считает, что в этом округе реальных конкурентов у него нет. Помешать победить ему могут только мощное противодействие со стороны мэрии и «избиратели» из Минобороны и Росгвардии.
- Сергей Сергеевич, Вы в третий раз баллотируетесь в Мосгордуму. Первый раз это было в 2005 году, и тогда вам удалось стать депутатом. Потом были выборы в 2009 и 2014 годах, когда никто от «Яблока» в Думу не прошел.
Да, там была зачистка и крупномасштабные фальсификации.
- Но никогда еще выборы в Мосгордуму не вызывали такой ажиотаж и остроту. Что изменилось за эти годы?
Острота была запрограммирована, когда повысили подписной барьер – с 0,5 до 3-х процентов. Это было еще в 2014 году. Но тогда это не могло так скандально себя проявить, потому что «Яблоко» выдвинуло известных активистов, освободив их тем самым от необходимости собирать подписи. После того, как «Яблоко» проиграло выборы в Госдуму, мы такую возможность потеряли: не только выдвигать кого-то другого, но и своих собственных членов партии без сбора подписей. В результате большая часть реально раскрученных, известных политиков и активистов должна была собрать сейчас пять тысяч подписей за свое выдвижение в Мосгордуму. А потом эти подписи еще и забраковали. Вот это и породило скандал.
- Но и в обществе происходят изменения, вам не кажется? Студенчество, например, активно включилось в уличную политику.
Семь лет назад было еще больше людей на улицах. Потом произошел спад. Сейчас, да, больше стало активных. Конечно, этот путинский застой порождает раздражение. Оно разрастается, и это неизбежно. Падение уровня жизни и самое главное – безысходность, особенно у молодежи, отсутствие реальных перспектив, контраст между уровнем образования и потребностями усиливается. Это и выталкивает людей на улицы, особенно молодежь.
- Вы были депутатом МГД при мэре Юрии Лужкове. Недавно Вы сказали, что вспоминаете о том времени с ностальгией. Это правда?
По сравнению с Собяниным, я считаю, ситуация была лучше.
- В чем Вы видите системные отличия?
Системных отличий нет. Система как возникла при Попове (первый мэр Москвы Гавриил Попов), так и продолжает эволюционировать. Но при Лужкове не было такого масштабного освоения средств. Были локальные, точечные. И Лужков при всех его отрицательных сторонах был готов к диалогу, и с москвичами, и с той же оппозицией. С «Яблоком» такой диалог был. Благодаря этому диалогу мы многого добились. Например, я добился от Лужкова принятия постановления об ограничении точечных застроек. Был создан механизм для того, чтобы простые люди, которые протестовали против застроек в своих дворах, могли вместе с депутатом прийти к главному архитектору города. Сейчас же если я стану депутатом, я вряд ли смогу прийти просто так к Собянину и донести до него потребности людей.
Я бы так сказал: при Лужкове вот это «освоение Москвы» носило хоть и неприятный, но точечный характер, выборочный. А при Собянине оно поставлено на конвейер. Почему плитка перекладывается все время? Это только кусочек айсберга, даже не верхушка. А потому что идет конвейер, его остановить нельзя. Собянин запустил машину. Она уже живет своей жизнью. И так по многим другим направлениям.
- Что в середине 2000-х годов представляла собой Мосгордума?
Это был уже, конечно, марионеточный орган, безусловно. Но все-таки он был более дееспособный, чем сейчас. Достаточно сказать, что сегодня количество заседаний сократилось в четыре раза. Раньше заседание было каждую неделю, а сейчас раз в месяц. Часть депутатов переведены на неосвобожденную основу. Это значит, что они не получают зарплату. А это сразу делает их непрофессионалами. В целом статус депутата существенно снизился, полномочий почти не осталось. Думу опустили ниже плинтуса.
- Какую роль играла фракция «Яблоко» в Мосгордуме?
Это была оппозиционная фракция, мы оппонировали Лужкову, Платонову (Владимир Платонов, председатель Мосгордумы с 1994-2014 гг.), «Единой России». Очень жесткая была полемика, и позиция наша постоянно озвучивалась по всем вопросам.
- Притом, что вас было всего двое во фракции? (фракция «Яблоко» в МГД 2005-2009: Сергей Митрохин и Евгений Бунимович)
Да. Но слова-то нас не лишали. Это в Госдуме лишали и оппозицию прижимали. А в Мосгордуме не было ограничений. У всех были равные возможности выступить. Наверное, сказывалось малое число депутатов по сравнению с Госдумой. Но тем не менее. С этой точки зрения проблем не было.
Я уже сказал, что нам удалось провести постановление, ограничивающее точечную застройку. Мы добились также введения поста уполномоченного по правам человека в Москве. Несмотря на то, что этот орган возглавляют люди от «Единой России», аппарат уполномоченного сегодня, тем не менее, помогает жителям в решении бытовых проблем и реагирует, конечно, на нарушения прав человека, которые даже представители «Единой России» не могут игнорировать.
Чем «Яблоко» отличалось, и в Госдуме, и потом в Мосгордуме, – нам удавалось блокировать разные нехорошие инициативы «Единой России». Например, в бюджете есть целевые программы, краткосрочные и долгосрочные: «Моя улица» и прочее. Через них идут огромные деньги. И у депутатов были полномочия утверждать эти программы, каждую отдельно, а не в целом голосовать за бюджет. И вот когда я был депутатом, произошла попытка отменить это полномочие утверждать программы. Мне удалось отстоять долгосрочные программы. Но потом, когда нас уже в Думе не было, они и обсуждение долгосрочных отменили.
Программа приватизации – важнейшая вещь, там огромные деньги, решается, на каких условиях происходит приватизация крупнейших структур и монополий. Я не дал тогда Мосгордуме это полномочие отменить. Правда, потом его все равно отменили, и шесть лет назад приватизировали таким образом МОЭК (единая теплоснабжающая организация Москвы). Депутаты об этом даже не знали.
Очень крупная победа была на федеральном уровне – удалось не допустить строительство парламентского центра на стадионе «Красная Пресня» рядом с Белым домом. Я обращался к Фрадкову, тогда премьер-министру, и даже с Медведевым на эту тему говорил, потому что он регулярно проводил встречи с лидерами партий. И удалось этого не допустить. Четыре парка я точно не дал вырубить, частично или полностью, когда был в Мосгордуме. Но это все есть у меня в отчете. Я единственный, по-моему, среди кандидатов сейчас по всем округам, у которых есть отчет за 15 лет работы, по каждому административному округу. Многое из этого я сделал, когда был депутатом. Потому что было больше прав, больше полномочий, меньше проблем с полицией, со штрафами всякими.
- Сколько, кстати, сейчас на вас штрафов?
550 тысяч общая сумма за последние полтора года. Из них удалось собрать путем фандрайзинга около 400 тысяч. 150 тысяч еще висит на мне.
- У вас не возникает дежавю в том смысле, что сейчас в Думе вновь можете оказаться вы и Евгений Бунимович?
Давайте дождемся выборов. Потому что сейчас против меня и против Бунимовича направлены огромные силы и весь админресурс. Я думаю, что будут очень крупные фальсификации. У меня в округе ситуация осложняется тем, что там находится Минобороны. Еще теперь Росгвардию пригонят, как мы узнали. И они будут голосовать активно. Поэтому я пока остерегаюсь какие-то оптимистические прогнозы делать. Плюс еще КОИБы будут (электронные урны для голосования) без возможности, скорее всего, пересчета. Так что пока сложно про дежавю говорить.
- Какой тогда был смысл сначала вас зарегистрировать, а потом развязывать против вас кампанию?
Ясно, что цель моей регистрации заключалась не в том, чтобы я стал депутатом. Потому что если бы такая цель была, сейчас бы вся мощь не работала на фаворита мэрии из ЛДПР и мне бы не мешали. Мне бы не отказывали в рекламной кампании, что сейчас происходит, и давали бы возможность размещать мои материалы. Может быть, для того, чтобы Путин на саммитах всяких говорил, что, вот, есть такой случай, когда суд восстановил. Наверное, для этого. Я не знаю, со мной никто не делился этими мотивами.
- Сергей Сергеевич, недавно вам звонил пранкер, представившийся помощником Юрия Лужкова, который, якобы, хотел вам помочь на предстоящих выборах. Почему Вы повелись на это?
Мне плевать на пранкеров абсолютно. Я помню, меня пранкеры разводили с Немцовым. Мы потом с ним созвонились и выяснили, что это был розыгрыш. Ну и что? Мне предлагают деньги, я что скажу: не надо мне? Они же не сказали, что я должен что-то за это сделать для Лужкова. Что ему вообще может быть надо от меня? Но я подумал, что приму их за пранкеров и упущу возможность (смеется). Что в этом криминального?
- За все время вашей градозащитной деятельности (и не только) вам когда-нибудь угрожали?
Очень часто угрожали непосредственно на месте строек, всякие чоповцы дремучего вида. Были ситуации, когда пытались физическое насилие применить ко мне. Например, в Измайлове незаконно сносили гаражи. Меня там встретила огромная толпа чоповцев. Они меня окружили и начали сдавливать, и вынесли меня в сторону. У меня нет клаустрофобии, но было неприятно, конечно. А угрозы… Мне лично угрожал Платонов, председатель Мосгордумы. Застройщики ему жаловались на меня. Он мне в личном разговоре как-то сказал, что если я продолжу такую активность, то против меня будет возбуждено уголовное дело. Я ему сказал, что для меня это будет большой пиар. Он ответил, что пиаром дело не ограничится. Были угрозы судебных исков, что меня просто разденут догола и в долговую яму посадят. Помню, была история: «Донстрой» построил дом для переселения пятиэтажек на улице Авиационная. Людям дали уже квитанции, что их переселяют. Вдруг им сказали, что, извините, пока не получается. Мы вас переселим, но попозже. И не здесь, рядом с вашим местожительством, а где-то там… Люди обратились ко мне. Я приехал к ним. Говорю, у вас есть документы на квартиры? Есть. А лом есть у вас? Я взял и взломал дверь, и сказал: заселяйтесь. Они заселились и начали голодовку. Туда приезжал с трясущимися руками префект Северо-Западного округа, метался там. Но люди остались. А «Донстрой» мне угрожал, судился со мной за то, что я дверь сломал. Сейчас вот на меня в суд подали в Хамовниках, хотят содрать четыре миллиона и еще какие-то невероятные неустойки.
- После таких историй у вас появился образ «человека с болгаркой».
Да, болгарку я часто применял.
- Не обидно, что вас так воспринимают? Политика с большим опытом, кандидата политических наук, в конце концов.
Что тут обидного? Нет, я из-за этого не переживаю вообще. Есть такая книга Валентинова про Ленина (Н. В. Валентинов, автор книг «Встречи с Лениным», «Малознакомый Ленин»). Он там такую черту подметил, что Ленин всегда боялся каких-то столкновений, всегда убегал, когда что-то начинало происходить. В общем, Ленин был трусом. При этом он всех призывал под пули идти, проливать кровь. Я считаю, что для политика это недостойно. Если жесткая ситуация, я должен быть вместе с избирателями. Болгарка мне для чего нужна? Не столько, чтобы забор какой-то убрать. Это же пиар. А пиар – это средство достижения цели. Я же не буду пилить законно установленный забор. Поэтому за пилку забора мне никогда не было ни одного иска, ни одного задержания. Или, например, в общежитие меня позвали. Мне говорят, что приехал замначальника уголовного розыска, прошелся по общежитию, видит: два душа на этаже, и решил один душ забрать себе. А там душ и раздевалка. Раздевалку он переделал в комнатку, евроремонт сделал там и поставил туда себе душ. Мне жители говорят: что это за безобразие? Я беру и вскрываю дверь ломом. Потому что я понимаю, что будь он хоть начальник угрозыска всей страны, у него нет на это права. Вскрыли, увидели там евроремонт, душ. Все, они стали пользоваться этим душем.
- Вернемся к предстоящим выборам. Что должно произойти, чтобы в Мосгордуме снова появилась фракция из оппозиционных депутатов?
Для этого мы должны пройти, те, кто выдвигается сейчас от «Яблока». Больше другой оппозиции не будет в Думе. Коммунисты не оппозиция. Когда их включают в «Умное голосование», это вызывает большие вопросы. Особенно после того, как Зюганов назвал протесты в Москве оранжевой проказой. Поэтому я призываю сейчас помочь нам, кандидатам от «Яблока», и записываться в наблюдатели. Потому что, скорее всего, будут фальсификации. Я понимаю, что в моем округе меня не может победить какой-то странный человек из ЛДПР. У нас есть доказательство, что ему финансирует кампанию мэрия Москвы. Недавно он вместе с Жириновским лопатами людям плов раздавал в парке Трубецких. Ну не может этот человек меня победить, просто в принципе не может. Когда мы собирали подписи, некоторые говорили, нет, мы за Соболь (Любовь Соболь, незарегистрированный кандидат в Мосгордуму). Но сегодня я хожу агитирую две недели, и никто мне еще не сказал, что он будет голосовать за этого странного человека с двойной фамилией. Чаще всего люди говорят, что они за меня, так как больше не за кого. Поэтому невозможно меня победить. Но есть Минобороны, Росгвардия, КОИБы, и вот здесь сразу все подвисает. Скорее всего, солдат Минобороны бросят в атаку. Поэтому призываю всех помочь нам с наблюдением на выборах 8 сентября и в оставшиеся дни помогать нам с агитацией. Если сейчас поработаем, то тогда точно фракция «Яблоко» будет в Мосгордуме.
Беседовали Светлана Прокудина и Антон Здобнов
Фотографии Карины Градусовой
