Публицист и общественный деятель Виктор Коган-Ясный в конференц-зале партии «ЯБЛОКО» провел семинар на тему: «25 лет со времени признания Съездом народных депутатов СССР правды о советско-германских договорах 1939 года. 25 лет со времени «Балтийской цепи» и других массовых общественных мероприятий».
В начале своего выступления Коган-Ясный отметил, что пройти мимо такой даты невозможно. Он подчеркнул, что сам был участником событий 25-летней давности.
Предлагаем вашему вниманию полный текст выступления Виктора Когана-Ясного:
Что представляла Европа в 1939 году? Это была Версальская система, созданная по идеологическим замыслам выдающегося интеллектуала американского президента Вудро Вильсона, предполагавшая, что все вновь образовавшиеся страны будут жить мирно, согласно договоренностям, что в них будет создаваться что-то похожее на гражданское общество, и это будет гарантией мира. И что те, кто подписал Версальский договор, извлекли уроки из Первой мировой войны, и больше никогда не захотят, чтобы такое повторилось.
Однако создатели Версальской системы очень быстро ушли – по разным причинам. На смену им пришли люди другого плана: в Америке - изоляционисты, в Германии к власти пришел милитарист Гинденбург, в Советском Союзе – Сталин, в Италии – Муссолини, в Венгрии - Хорти.
Гражданское общество нигде в Европе создать не удалось. Европа состояла из государств почти всюду диктаторских. Польша была фактически империей, которая уничтожала украинцев, называя их русскими, на тех территориях, про которые сейчас говорят, что там бандеровцы. Притесняла литовцев, оккупировала Вильнюс.
Были две относительно демократические страны по тем временам – Великобритания и Франция.
Им нужно было решать, кто у них будет союзник. Они метались между возможностью договориться с Германией, Советским Союзом или действовать самим по себе. Из-за этих метаний и коварства Гитлера и Сталина, а они не доверяли ни тому, ни другому, получилось сначала Мюнхенское соглашение. Альтернативой ему была немедленная война с непонятным исходом и непонятной конфигурацией или договоренность с Советским союзом, которому не верили. Пошли договариваться с Гитлером, а он обманул, договорившись со Сталиным.
И Совесткий Союз, и Германия сразу в 1939 году стали территориальными бенефициарами (выгодоприобретателями) своего договора в отличие от Франции и Великобритании, которые не были бенефициарами после Мюнхенского договора.
Зачем это нужно было Сталину? Вопрос очень сложный и непонятный. Возможно, что ответ кроется в том, что Сталин все-таки был националист. Его стесняла коминтерновская-интернационалистическая идеология, которой он должен был следовать.
Первый раз Сталин сказал, что такое соглашение возможно на XVIII съезде ВКП (б) в марте 1938 года, когда он неожиданно для всех обвинил Францию и Великобританию в развязывании войны и намекнул на возможность сотрудничества с Германий.
В это время нарком иностранных дел Максим Литвинов, еврей по национальности, был снят со своего поста, и на его место был назначен Вячеслав Молотов, который до этого занимал должность председателя Совета народных комиссаров, высшую должность в СССР, а Сталин формально был никто - генсеком ВКП (б).
С этого момента начались сигналы в сторону Германии, которые трансформировались в подписание пакта о ненападении с секретным протоколом, а затем подписанием договора о дружбе Советского союза и Германии, когда уже Вторая мировая война была в разгаре.
Какой урок можно из этого извлечь? Надо видеть сразу несколько опасностей в политике: меньшая опасность, если с ней неправильно обращаться, становится большей опасностью.
В чем была огромная историческая проблема на протяжении 50 лет всей мировой историографии?
С Мюнхенскими соглашениями все было прозрачно и понятно, они были отменены и морально осуждены всеми. Что касается пакта, то Советский союз не отказывался, что это было исторически неправильным. Отношению к пакту было такое, что он был полезен, оттянул войну и тд.
Советско-германский договор о дружбе не отрицался, но замалчивался, о нем ничего не говорили. Про секретные протоколы говорили, что их нет, что это выдумка.
Огромная заслуга Михаила Горбачева и его коллег в том, что они признали историческую правду.
1989 году официально на съезде народных депутатов было признано, что секретные протоколы были подписаны, и их осудили.
Что случилось вследствие протоколов? Была проведена новая граница – Советский Союз расширился на запад и получил границу с Германий. Польша была уничтожена.
Балтийские государства якобы добровольно вошли в состав СССР за исключением Клайпедского края Литвы, который отошел Германии.
Сначала Литве вернули Вильнюсский край от Польши. А затем был выдвинут ультиматум балтийским государствам: чтобы там оказался контингент советских войск. Для этого в Москву вызвали министров иностранных дел балтийских государств.
Формальное включение балтийских республик в состав Советского союза никто не обсуждал.
Когда советские войска пришли в 1940 году в эти страны, там были проведены в присутствии войск выборы – народные сеймы – кандидатами были местные большевики, но они не собирались входить в состав Советского союза. Очень быстро им объяснили, что их включат в состав СССР. Противники этого решения были быстро арестованы.
В балтийских странах началась интенсивная советизация жизни.
Но некоторые государства – Ватикан, США и другие – не признали факт аннексии.
После того, как о секретных протоколах стало известно, три балтийские республики стали решительно настаивать если не на независимости, так на особом положении в СССР.
Уровень политической культуры в горбачевском ЦК и политбюро и среди тех, кого тогда называли балтийскими сепаратистами, был выше, чем у всех остальных после 1991 года, поэтому удавалось договариваться.
В 1991 году в Вильнюсе и в Риге погибли люди. И для Горбачева, и для сепаратистов это был сигнал, что надо действовать по-другому, искать компромиссы.
Огромное значение придавалось обратной связи – слушать тех, с кем не согласен, чтобы решение проблем находилось в разговорах. Создавалось гражданское общество.
Тот идеологический реванш, который мы наблюдаем сейчас – попытка отыграть историю – это огромный вред, вместо того, чтобы, основываясь на огромном историческом опыте, создавать общее пространство, там, где можно, общие экономические заделы, общие культуральные заделы.
Идет фактически холодная война на всем постсоветском пространстве, но это очень вредный и губительный путь в никуда.
25 лет назад мы переживали время подъема политической культуры и в силу этого возможности и развития. Сейчас мы переживаем упадок политической культуры и процесс, обратный развитию. Хочется надеяться, что этот маятник опять повернется в другую сторону.
