Центр информационных коммуникаций «Рейтинг», в рамках проекта «Национальный рейтинг», опубликовал очередное исследование, посвящённое оценке деятельности глав субъектов Российской Федерации в мае-июне 2022 года. Одним из экспертов рейтинга стал член Федерального политкомитета «Яблока» Александр Гнездилов. Приводим авторскую версию его комментария.
Александр Гнездилов. Фото: пресс-служба партии
Первым заметным событием мая-июня, случившимся ещё на праздниках, стала отставка сразу четырёх глав регионов (Саратовская, Томская, Кировская области и Марий Эл) и в тот же день заявление пятого, рязанского губернатора, что он не будет выдвигаться на новый срок на сентябрьских выборах.
Конечно, ежегодная ротация руководителей регионов стала довольно привычной и ожидаемой примерно в этот календарный период — чтобы на выборы новые назначенцы президента шли уже в статусе главы субъекта (как сам Владимир Путин в 2000-м шёл на свои первые выборы уже в статусе и. о. президента после отставки Бориса Ельцина в декабре 1999 года).
Однако событие это оказалось не столько значимым, сколько знаковым. Разошедшиеся вокруг этого «дня отставок» информационные круги (как медийные, так и «сарафанное радио») дают ряд ценных наблюдений. Одно из них: российская политика воспринимается более субъектной, а государственное устройство более федеративным, чем они являются. Такой вывод можно сделать из всполошившейся блогосферы и просто разговоров на улице.
Одновременная отставка нескольких губернаторов почудилась было неким политическим демаршем, демонстрацией несогласия — и трогательно было видеть, как и провластные, и независимые эксперты сообща несколько дней объясняли обществу, что это вовсе не так.
Отсюда несколько соображений. С одной стороны, это выглядит определённым достижением внутриполитического блока АП, т. к. федерализм оказывается в общественном мнении не таким муляжом, как на деле. Но, с другой стороны, эта реакция на смену глав регионов демонстрирует, что общество (и отнюдь не только его жёстко оппозиционная часть) считает внутриэлитное сопротивление нынешнему курсу Кремля не только вероятным, но и логичным, первоочередным, естественным объяснением. Мол, «раз ушли хором — демонстративная акция. С чем не согласны? Ну а сами как думаете? Всё понятно же!». Ошибочная трактовка событий становится проекцией внутренних (м. б. даже подсознательных) стремлений, вдруг выявляющей не проговариваемое вслух отношение к происходящему, потаённые ожидания.
Сразу дважды в этом потоке ротаций отличилась Томская область. Сперва уходящий губернатор Сергей Жвачкин объяснил уход тем, что «нужно давать дорогу молодым». При этом своё заявление об отставке 65-летний губернатор направил президенту Путину, который всего пару лет как создал себе возможность остаться у власти до 2036 года и которому осенью исполняется 70 лет.
Затем преемник г-на Жвачкина Владимир Мазур, вступая в должность, дважды назвал Томскую область Тюменской. Что особенно примечательно оттого, что сам г-н Мазур Томской области вовсе не чужд. В ней он родился, учился, работал и даже в 2004 — 2007 годах был вице-мэром Томска. Потом, однако, стал вице-губернатором Тюменской области и мэром Тобольска. Но оговорка подчеркнула, что в нынешней системе и сами вр.и.о., назначаемые президентом Путиным, легко заменяемы, и регионы в их трудовых биографиях меняются стремительно и непредсказуемо, почти случайно.
То, что народное суждение о подоплёке одновременных отставок хоть и ошибочно, но не беспричинно, стало ясно 20 мая, на встрече президента с главой Калининградской области. Антон Алиханов пытался объяснить трудности в экономике региона временным нарушением логистических связей «после начала специальной военной операции». Президент строго указал ему, что на «специальную военную операцию не надо ссылаться».
Зато сейчас, спустя чуть больше месяца, проблемы Калининградской области из-за введённых в ответ на военную операцию международных санкций попали в топ информационной повестки — уже не регионального, а федерального уровня. Их комментируют и МИД, и Совбез, и Совфед, и Госдума. И выходит теперь, что прав-то был именно губернатор Алиханов — первым заговоривший о связи между боевыми действиями в Украине и состоянием экономики региона.
И дабы таких разговоров было меньше, регионам вручаются на поруки те или иные города и районы Украины, ныне вдруг срочно испытавшие необходимость восстановления. Так, бюджет Москвы профинансирует инфраструктуру для Донецка и Луганска, из Санкт-Петербурга деньги пойдут в Мариуполь — всего пока сообщают о 27 таких регионах-донорах. Между тем, по данным Росстата, в самой России нуждаются в обновлении 45 % канализационных, 44 % водопроводных и 30 % теплосетей.
Понятно, что это оно, то самое пресловутое «даже ценой снижения уровня жизни в России». Но это не просто новая нагрузка на налогоплательщиков в десятках регионов. Это и (в контексте мартовских резолюций Генассамблеи ООН) потери имиджевые — что важно для как инвестиций, так и развития туризма (например, в том же Петербурге). И это попытка повязать глав регионов своего рода «омертой» в отношении проводимого курса, чтобы пресечь не только гипотетическую фронду регионов, но и простое дистанцирование от принятых в Кремле решений.
Насколько сильно это скажется на состоянии региональных бюджетов и на уровне жизни людей — мы увидим в будущем. Или нет: майские данные по статьях доходов и расходов бюджета оказались непубличными, после того, как в апреле сильно снизились поступления по НДФЛ, резко усилилась зависимость бюджета от сырьевых доходов и существенно выросли армейские расходы. Но если и не узнаем по цифрам, то, во всяком случае, ощутим на себе. А главы регионов будут за это ещё и в ответе.
