Его котировки выросли после совещания 21 июля по подготовке регионов к зиме, на котором Козак обрушился на питерские власти. Он назвал ситуацию в Петербурге минувшей зимой катастрофой, а сообщения о ней сравнил со сводками с фронта — для петербуржцев в этом не было ничего нового. Скорее можно удивиться оперативности федеральных властей, которые проснулись через полгода после катастрофы.
Российская политическая аналитика ныне строится на сигналах сверху, на жестах и намеках. Раньше советологи также рассуждали о шансах на пост следующего генсека по расстановке членов Политбюро на Мавзолее или по составу комиссии по организации похорон умершего генсека. Поэтому выступление Козака, много лет не комментировавшего питерские дела да еще пригрозившего при этом жилищно-коммунальному вице-губернатору Алексею Сергееву «неотвратимой ответственностью» в случае повторения ситуации, было воспринято как сигнал. Правда, дешифровать его можно было по-разному. И как намек команде Валентины Матвиенко, что после ее ухода никому мало не покажется. И как намек о том, кого ждать в губернаторы. А заодно и в лидеры партийного списка «Единой России» на думских или городских выборах в декабре. Это место, по общему мнению, займет сменщик Матвиенко, репутация которой способна стать камнем на шее у единороссов. Сам вице-премьер тут же заявил, что не думал о губернаторстве, потому что у него «есть масса других задач, не менее важных, чем Петербург».
Обсуждения своей кандидатуры он назвал вымыслами, поскольку «реальных каких-то решений в отношении Петербурга в настоящее время нет». Возглавить предвыборный список единороссов Козак, по его словам, пока тоже не думает. Отрицание сочли дежурным — в политической системе, где кадровые решения принимаются в непубличном режиме, подтверждение любых карьерных планов до того, как высказалось начальство (то есть президент), считается вопиющим нарушением субординации. И начали сравнивать Козака с другими находящимися на слуху кандидатами в губернаторы — Сергеем Нарышкиным, Александром Бегловым, Георгием Полтавченко, Борисом Грызловым, Владимиром Кожиным… Сравнение оказалось явно в пользу вице-премьера, которого хорошо помнят в Петербурге, — с северной столицей связаны многие годы его политической карьеры. В 1990–93 годах Козак работал в демократическом Ленсовете 21-го созыва — заместителем, а затем начальником юридического управления. Потом был главой юридического комитета мэрии Анатолия Собчака, потом на том же посту в правительстве Владимира Яковлева (с 1998 года — еще и вице-губернатором). За это время Козак запомнился не только как высококлассный юрист, блестяще знающий закон (и к тому же уважающий его), но и как приличный человек — с его именем не был связан ни один скандал, его никогда не обвиняли ни в каких злоупотреблениях или личной корысти, покровительстве «семейному» или «дружественному» бизнесу.
Ровно то же, заметим, касается и московского этапа его карьеры — подобная репутация является крайне редкой для чиновников путинской эпохи. Конечно, без минусов не обошлось — так, Дмитрий Козак был одним из архитекторов превращения в декорацию питерского местного самоуправления, которое и по сей день организовано не по районному (как до 1993 года), а по микрорайонному принципу, не имея ни ресурсов, ни реальных полномочий. И он же, будучи полпредом президента в Южном округе, представил к назначению президентом Калмыкии на новый срок Кирсана Илюмжинова — хотя более одиозную фигуру в российской политике трудно себе представить… Аппаратную судьбу Козака не назовешь неудачной — но каждый раз он получал менее значимый пост, чем ожидалось. Он не стал генпрокурором, не стал главой администрации президента, не стал министром юстиции, не стал премьером — хотя его прочили на все эти должности. Получит ли он сейчас прогнозируемое место — неизвестно, но шансы представляются немалыми. Ему доверяют и Путин, и Медведев — как возможный губернатор, он устроит обоих. Его высоко оценивает питерская «Единая Россия» — правда, появление Козака как на губернаторском посту, так и во главе своего списка она называет слухами, но отмечает, что он «крупный, симпатичный петербургский политик». Его хорошо помнят по совместной работе в 90-е годы многие питерские оппозиционеры, которые всегда с симпатией о нем отзывались, а сейчас называют его наиболее приемлемым из тех, кто может претендовать на этот пост.
Наконец, губернаторство Козака может диктоваться расчетом: поставить на это место (и автоматически во главе партийного списка единороссов) Грызлова, Беглова или Кожина — значит утопить этот список на выборах. Есть смысл поставить того, кто в декабре прикроет единороссов своей репутацией. Ну а потом, когда надобность в прикрытии отпадет, ничто не помешает перевести Козака на другую работу. Например, вновь бросить на подготовку к Сочи-2014, объявив ее находящейся под угрозой.
Борис ВИШНЕВСКИЙ
