Представляем текст по проблеме Северной Кореи: что лучше — нанести удар прямо сейчас или ждать, когда режим рухнет сам под тяжестью собственной абсурдности?
На праздничном концерте, посвященном 105-летию со дня рождения Вечного президента КНДР Ким Ир Сена (пост главы государства, согласно конституции, занимает покойник), под аплодисменты и торжественную музыку демонстрировался ролик, как северокорейские ракеты пересекают океан и уничтожают американские города. Обмен жесткой риторикой, в которой впервые с позиции силы себя проявили Соединенные Штаты, происходит на фоне очередного, можно сказать – регулярного, обострения отношений на Корейском полуострове.
Каждое подобное обострение – отказ КНДР от инспекции на ядерных объектах в 1994 году, успешное испытание баллистической ракеты средней дальности в 1998 году, поразившее весь мир ядерное испытание в 2006 году и многие другие кризисы, которые начинались порою с артиллерийских обстрелов, всегда завершались полумерами. Во многом неспособность международного сообщества заставить КНДР свернуть свои ракетно-ядерные разработки обосновывалась уверенностью, что подобные шаги режима заведомо имеют бартерные цели (обмен дальнейших уступок на гуманитарную помощь), и что технологическое отставание страны, следящей за ежегодным нормированием пайков, не позволит им создать продвинутые вооружения – миниатюрные ядерные боеголовки, межконтинентальные ракеты, термоядерное оружие. Однако, благодаря продолжающейся внешней торговле, успешной аграрной и экономической реформе, теневому рынку, превратившими страну в подобие «сильно зарегулированной рыночной экономики», Пхеньян получил возможности ускорить свои разработки. После успешного запуска космического спутника в 2013 году, режим доказал свою способность разработать межконтинентальную баллистическую ракету – наблюдатели уверены, что космическая программа КНДР является прикрытием для подобных разработок. В 2015 году Пхеньян анонсировал наличие у него термоядерного оружия – правда, до сих пор, его испытаний не было проведено – что не исключает, что такие разработки если и не завершились, то уж точно активно ведутся. В прошлом году Ким Чен Ын посетил завод, где ему продемонстрировали не только баллистические ракеты (наверняка являющиеся муляжами), но и макет ядерного боезаряда для боеголовки. Как долго понадобится времени Ким Чен Ыну, чтобы его макеты стали опытными образцами? Судя по всему, американская администрация считает, что получение подобных технологий одержимым паранойей режимом не за горами. Угроза очередных испытаний ядерного и ракетного оружия, которые могли быть приурочены к очередному юбилею Ким Ир Сена, и стали причиной очередного обострения.
Какие шаги международное сообщество будет предпринимать на этот раз? Возможно ли договориться с Северной Кореей, как это было сделано, не при меньших усилиях, с Ираном? Или стоит, пока режим не получил заветные технологии, нанести обезоруживающий удар?
«Что, если не дай бог какими-то невероятными усилиями с допотопного винтового бомбардировщика северокорейцы сбросят, миновав средства ПВО, атомную бомбу на Сеул?».
С Северной Кореей все куда сложнее, чем с Ираном (соглашение, позволившее избежать большой ближневосточной войны), — она не готова ни к каким переговорам. В 1991 году Джордж Буш-ст. вывез с полуострова все ядерное оружие, при Клинтоне удалось провести встречу лидеров обеих стран, сам Клинтон после своей отставки приехал в Пхеньян как частное лицо.
Сегодня же надо или согласиться с существованием внешне стерильного тоталитарного режима (снятие санкций, гуманитарная поддержка, разрыв оборонного соглашения между Южной Кореей и США) в обмен на прекращение хотя бы ракетной программы (в самом худшем случае можно позволить, подобно Индии и Пакистану, содержать КНДР ограниченные запасы ядерного оружия — при условии прекращения его дальнейшего наращивания с доступом на ядерные объекты инспекторов МАГАТЭ) — или этот режим уничтожить сейчас, пока Северная Корея не разработала не только термоядерную бомбу, но и не продвинулась далеко в технологии миниатюризации зарядов и разработке ракетного оружия.
Риски военной эскалации сейчас сильно преувеличены, все это похоже на дипломатическую игру — с целью склонить КНР к решительным действиям в отношении соседа, который уже основательно достал даже Пекин. Но если такая война произойдет, нет никаких гарантий, что «бумажный дракон» не окажется таковым на самом деле — и «превентивных» ударов будет достаточно, чтобы обрушить режим в Пхеньяне, как на это надеются многие сторонники таких мер.
Что, если все выйдет из-под контроля — или не дай бог какими-то невероятными усилиями с допотопного винтового бомбардировщика, с чудом уцелевшей взлетной полосы, северокорейцы не сбросят, миновав средства ПВО, атомную бомбу на Сеул? Никто не может дать гарантий, что примерно 10-20 ядерных зарядов, которые они могли успеть наработать с 2006 года, не являются стационарными «ядерными взрывными устройствами», которые можно только в шахтах и монтировать, а вполне мобильными авиационными бомбами?
А вдруг примерно их 300-400 ракет малого радиуса действия, скопированных с наших баллистических технологий конца 50-х г.г. (Р-17 «Скад»), вооружены каким-нибудь химическим оружием? Зарином, VX, наличие которого они уже доказали, пусть и в безвестности, что они могут и не иметь промышленных мощностей?
Это все очень рискованно, и южные корейцы это прекрасно понимают — поэтому антивоенная партия там особенно сильна, если верить нашим обозревателям-корееведам. Это все весьма неоднозначно, стоит ли идти на такую эскалацию. Или эскалация, даже отсроченная, или начало переговоров. Тут даже не вопрос в том, чтобы подождать, пока «вдруг через пять лет северокорейский режим рухнет» (на что все надеются как самый оптимальный вариант решения корейской ядерной проблемы), а вопрос в том, чтобы переговорами избежать эскалации через год-два-другой, когда они подорвут в шахте уже термоядерную бомбу.
В любом случае, то, что происходит сейчас, совершенно не напоминает подготовку к военной операции. Это все раздулось из одного сообщения NBC, которое не удосужилось поддержать ни одно другое весомое издание. Но когда настоящий кризисный момент возникнет, может получиться так, что выбор будет состоять только из двух больших зол: большая война или неопределенное будущее с межконтинентальной баллистической ракетой в руках демонического режима.
Тем временем на параде, посвященному 105-му году чучхе (летоисчисление ведется со дня рождения Ким Ир Сена), выкатили баллистическую ракету подводной лодки (БРПЛ). Как и многие другие ракеты, наверняка, это муляж.
Забавно, что КНДР уже третий год радуют мировую общественность ракетами KN-08 и KN-14, которые, судя по их массо-габаритным характеристикам, можно отнести к классу межконтинентальных баллистических ракет. Однако, испытаний этих ракет даже и не было — вполне вероятно, что тягачи пока еще катают по площади муляжи. Ракеты «Мусудан», которые, теоретически, могут иметь дальность 1500-2500 километров, пока лишь только взрываются сразу после старта.
Вероятно, еще одна ракета «Мусудан» взорвалась как раз на минувших выходных. В прошлом году состоялся успешный запуск ракеты, но на расстояние «только» в 500 километров. Как видно, КНДР не сбавляет темпы ракетных пусков. Большей проблемой стало успешное испытание БРПЛ «Пуккуксонг-1» в прошлом году — ракета не только успешно взлетела, но и преодолела расстояние в 500 километров.
Собственно, эту ракету, или ее вариант мобильного базирования, «Пуккуксонг-2», мы и увидели на военном параде. Пока из всех демонструемых КНДР ракет испытываются только «Мусудан» и «Пуккуксонг» — но обе ракеты, которые теоретически должны быть ракетами среднего радиуса действия (1000-5500 км по определению договора РСМД), не долетают и 500 километров.
Ну и слава богу, впрочем.
Максим Круглов
