Итоги президентских выборов во Франции, на которых одержал победу социал-либеральный кандидат Эмманюэль Макрон, побуждают вернуться к разговору, проведенному пару месяцев назад молодыми яблочниками в Москве. Александр Гнездилов — театральный режиссер и заместитель председателя партии «Яблоко» — стал гостем дискуссионного клуба московского «Молодежного Яблока».
Политик проанализировал тренды современной европейской и американской политики, где поражения терпят как левые, так и правые традиционные политические силы. В предыдущие годы ряд ведущих левых партий (Социал-демократическая партия Германии при Герхарде Шрёдере, Лейбористская партия Великобритании при Тони Блэре и Гордоне Брауне) сдвинулись вправо и стали сливаться со своими конкурентами. Попытки, напротив, уйти влево (новый лидер лейбористов Джереми Корбин) ведут к потере значительной части электората. Правые же партии (такие, как «Республиканцы» во Франции) несут основную ответственность за все менее справедливый социальный порядок, и поэтому тоже теряют голоса.
«Сейчас происходит противостояние между популистами и ответственными политиками. Популистам легко действовать в мире пост-правды, в котором объективные факты являются менее значимыми при формировании общественного мнения, чем обращения к эмоциям и личным убеждениям. Социальный либерализм должен и способен противостоять популизму ответственной политикой», — подчеркнул Александр Гнездилов.
Он отметил, что вопреки доводам правых популистов, 75% рабочих мест в тех же США исчезают, по данным исследователей, не из-за переноса производства в другие страны и не из-за мигрантов, а в силу автоматизации производства. Гнездилов полагает, что такие изменения, как происходящая сегодня роботизация труда, могут очень сильно изменить социальные отношения внутри человечества.
В этом процессе заложены как угрозы, так и возможности. С одной стороны, для наиболее развитых стран появляется шанс выплачивать каждому своему гражданину безусловный доход, ежемесячное пособие «просто так». Это шанс на саморазвитие и рост удовлетворенности жизнью. Однако на самом деле, возможное превращение подавляющего большинства людей из налогоплательщиков, труд которых лежит в основе экономики и государства, в безработных потребителей на пособии — угрожает взорвать основы демократической модели, сделать гражданина бессильным и бесправным.
Глобализация также делает население благополучных стран уязвимым в конкуренции за рабочие места. У предпринимателей возникает естественный соблазн работать в странах, где работники согласны трудиться за меньшие деньги и где они имеют меньше механизмов социальной защиты. Это означает, что ключевым элементом в создании новых рабочих мест в развитых странах является постоянное опережающее развитие инноваций, для того, чтобы вынудить производителей нанимать более высокооплачиваемых, но незаменимых в силу своей квалификации сотрудников. Это могут обеспечить именно социальные либералы, для которых безусловным приоритетом являются вложения в развитие человека — в образование, науку и культуру.
Александр Гнездилов также отметил, что и в России вполне могут появляться конкурентоспособные продукты, которые будут завоевывать в мире лидирующие позиции. Яндекс, Вконтакте, Мэйл.ру, разработки Лаборатории Касперского и другие удерживают огромную долю в своих нишах на рынках России — мало кому в мире удавалось так эффективно конкурировать с американскими аналогами. Некоторые продукты, такие, как Кинопоиск, и вовсе заметно превосходят иностранных конкурентов.
Однако политика Владимира Путина и его администрации, основанная на страхе и подозрениях против граждан России, наносит серьезный ущерб российским Интернет-кампаниям, поисковикам, антивирусам, почтовым сервисам и социальным сетям, всячески мешает их технологическому и коммерческому развитию.
Внесудебные блокировки сайтов, закон о забвении, пакет Яровой, посадки за лайки и репосты, другие подобные меры цензуры и слежки за пользователями Рунета, нарушающие их право на прайвеси, на тайну частной жизни и переписки на свободу слова — помимо вреда конкретным гражданам, бьют по экономике стране в целом. Нарушения в сфере свободы Интернета подрывают репутацию российских компаний, сокращают лояльную к ним аудиторию, приводят к деградации некогда передовых сервисов, таких, как Яндекс.блоги или попавший в руки российских владельцев ЖЖ.
Александр Гнездилов подчеркнул: именно социальные либералы в лице партии «Яблоко» защищают в России право человека на прайвеси и свободу слова, в том числе — и в Интернете, защищают перспективы для российских IT-кампаний.
Он отметил, что правящая группа в России пытается править силой от страха. Настоящую смелость проявляют политики, понимающие необходимость умеренности и ограничения собственной власти. Этот же подход лежит в основе толерантности как принципа общественных отношений. Именно здесь, в создании системы сдержек и противовесов, когда ни у кого не возникает иллюзии абсолютной победы и полной власти, можно наиболее эффективно решать различные государственные и общественные задачи, обеспечивать спокойную, свободную и стабильную жизнь людей.
Например, анализируя борьбу с коррупцией, политик привел в пример Китай и Норвегию. В Китае наказание за коррупцию куда более жестоко. Однако коррупционных скандалов меньше не становится, наоборот — они дошли уже до самой верхушки государственной иерархии и Коммунистической партии (дела Бо Силая и Чжоу Юнкана в последние годы). А в Норвегии даже для самого страшного преступника — Андерса Брейвика — срок заключения немного превышает 20 лет. Но уровень преступности в целом и коррупции в частности — в Норвегии и в целом в Западной Европе намного ниже, чем в авторитарных режимах. Поэтому Гнездилов напомнил, что закон должен быть равен для всех и важна не столько жестокость наказания, сколько его неотвратимость для преступника.
Заместитель председателя «Яблока» указал на давнюю истину: законы в государстве начинают работать тогда, когда правящая элита пишет их в первую очередь для самой себя. А если закон пишется властью для народа, а элита с легкостью его обходит — никакая жестокость закона ничего не изменит.
Отчасти с таким походом элиты, правящей сегодня в России, Александр Гнездилов связал ползучее обеление сталинизма и большевизма последних полутора-двух десятилетий. Политики у руля понимают, что если даже страшные злодеяния той эпохи удастся объяснить, оправдать и списать — то их нынешние грехи тем более удастся оставить безнаказанными. В противоположность им, социальные либералы в лице «Яблока» выступают за политику, в центре которой личность, жизнь и судьба каждого отдельного человека, его права и свободы. Дебольшевизация России, которую предлагают «Яблоко» и Григорий Явлинский как кандидат в президенты — это общественный договор граждан с политиками любой идеологии о недопустимости жестокости государства по отношению к народу, отныне и навсегда в будущем.
Именно таковы ценности «Яблока», определяющие подходы партии и к внутренней, и ко внешней политике России. «Есть безошибочный лакмус — заметил Гнездилов — когда с телеэкранов часто используют слово «геополитика» (т. е. «политика земли»), это значит, что в проводимой политике нет людей, они только средство для борьбы за землю».
Социальные либералы в России, как и в других странах Европы — наследники гуманистической традиции европейской цивилизации. Гнездилов подчеркнул: в отличие от правых популистов, громко кричащих о корнях Европы, но увязывающих их только с христианством — социальные либералы наследуют лучшим чертам европейской истории в полном объеме. Европа и Запад как ценностное, смысловое понятие возникают из античности. Идеи демократии или, например, уникальное личностное начало в искусстве, когда Фидия не спутаешь с Поликлетом, а Эсхила с Еврипидом — зародились в античности. Римское право стало первоосновой для правовой системы практически всех стран континента, включая и Россию.
История нашей страны неразрывно связана с этими корнями. Античные статуи стоят в парках дворянских усадеб, построенных в стиле рококо, классицизма или ампира, вся великая русская литература — неотъемлемая часть европейской культуры. От Новгорода и Пскова через «Кондиции» князя Голицына, конституцию Панина-Фонвизина, проекты Новосильцева, труды Сперанского, конституцию Никиты Муравьева, Великие реформы — европейское начало сильно и властно дышало в лучших государственных и общественных деятелях нашей страны.
Гнездилов, впрочем, обратил внимание аудитории, что сегодня европейские ценности вышли далеко за пределы континента и стали общечеловеческими. Не только США, Канада, Австралия, Новая Зеландия, но и Япония, Южная Корея, Тайвань — развитые демократические общества, с высочайшим уровнем жизни.
Поэтому правые популисты неправы, заявляя, что в мире идет война цивилизаций, столкновение Запада и Востока и проблема тех же мигрантов — это проблема уничтожения Запада иной культурой. Это вопрос прежде всего эффективной работы институтов социализации того или иного общества, их способности эффективно интегрировать необходимое число людей. «Если ребенка с младенчества ничему не учить — кто из него вырастет? Или будет ли он сам виноват в том, что его ничему не учили и не воспитывали?» — спросил аудиторию Александр Гнездилов.
Практика показывает, что сегодня во всем мире институты социализации новых поколений и людей, приезжающих из-за рубежа, испытывают немалые трудности. И именно социальные либералы говорят о необходимости ответить на этот вызов, улучшить систему образования, вовлекать людей в культурную жизнь с детства, заниматься правовым и гражданским воспитанием, а не разжигать в обществе ненависть к мигрантам (причем разжигание часто ведется как раз среди людей, не более образованных и развитых, чем средний переселенец из страны третьего мира).
Гнездилов заявил: проблема с политикой мультикультурализма существует, но она совсем не в идеях терпимости и уважения к другим людям. Она в том, что даже по названию этого подхода ясно, что он работает с культурами, то есть группами, а не с отдельными людьми. А культурная группа (так же, как и этническая, религиозная и социальная) всегда является некоторой условностью. В ней нет единомыслия, все люди в ней разные.
Когда режиссер Питер Брук работает над «Махабхаратой» — он делает это, как творческая личность, как индивид, уникальный художник, а не как представитель всей европейской культуры (хотя, конечно, принадлежит к ней). Когда кто-то выступает за обязательное ношение женщиной хиджаба — он выступает от имени всей общины, традиции, религии, культуры, но представляет ли он всех людей, за которых берется говорить.
Мы не знаем, например, что на самом деле думают девочки, на которых надевают тот или иной вид одежды. Мы не дали им высказаться, записав в определенную культуру, законсервировав для нее не только традиции с положительным знаком, но и косные предрассудки, дав им разрешение существовать рядом с современным обществом, но как бы вне его.
Здесь в мировой и российской политике проходит ясный водораздел между теми, кто, как социальные либералы, страстно и убежденно защищает общечеловеческие ценности и право каждого человека на счастье — и теми, кто, как террористическая группировка ИГ и подобные ей, отрицает эти ценности и права и выступает за угнетение одними людьми других.
Выбор между общечеловеческими ценностями и бесчеловечным фундаментализмом в пользу первых, к сожалению, не так очевиден для российской политической элиты — отметил Гнездилов — как очевиден он для любого нормального человека. На телевизионных ток-шоу бросается в глаза, как на любом эфире о терроризма и фундаментализме сторонники действующей российской власти быстро соскальзывают с обличения террористов к словесным атакам против Запада.
Настоящего, глубинного, идейного своего врага правящая элита России видит именно в свободе и демократии. Конечно, заметил Гнездилов, это, в том числе, следы Холодной войны, болезненное желание реванша во вчерашнем, уже оконченном противостоянии — но это не оправдывает тех политиков, кто упорно недооценивает в должной степени всю серьезность и опасность угроз терроризма, джихадизма, фундаменталистского экстремизма. России необходимо наконец такое руководство страны, которое, выбирая между цивилизацией и варварством, без колебаний выберет цивилизацию и обеспечит единое образовательное, культурное, правовое пространство на всей территории Российской Федерации.
Между тем, сегодня есть очень разные суждения относительно развилки, на которой сегодня находится Россия, констатировал Гнездилов и привел, например, следующую цитату. «На мой взгляд, самым острым конфликтом современности является не заявленное американским философом Самюэлем Хантингтоном «столкновение цивилизаций», не борьба религиозных и национальных культур между собой, как нередко хотят представить сильные мира сего, и даже не противостояние Востока и Запада, Севера и Юга, а столкновение транснационального, радикального, секулярного глобалистского проекта со всеми традиционными культурами и со всеми локальными цивилизациями. И эта борьба проходит не только по границам, разделяющим государства и регионы, но и внутри стран и народов, — не исключаю, что и внутри нашей страны. И здесь происходит столкновение двух миров, двух взглядов на человека и на будущее человеческой цивилизации» — заявил глава РПЦ-МП, патриарх Кирилл на Всемирном русском народном соборе 1 ноября 2016 года. Из самого подбора характеристик очевидно, какой мир и взгляд патриарху ближе, и на какой стороне, в конфликте «глобалистского секулярного проекта» с «традиционными культурами» и «локальными цивилизациями», видит место для своей церкви и для всей нашей страны влиятельный религиозный лидер.
А перед социальными либералами сегодня, по мнению Гнездилова, стоит задача дать голос каждому, дать свободу выбора, создать пространство для свободного перемещения человека между культурами, религиями, странами — заменить мультикультурализм с его консервацией и изоляцией интеркультурализмом, политикой открытости и сотрудничества.
Именно такая социал-либеральная политика будет учитывать важнейшее свойство общественной морали — ее подвижность, способность к изменению и обновлению. Исторически недавно, чуть больше века назад, женщины не имели права голосовать по всей Европе. До этого считалось аморальным вступать в брак без согласия родителей. В Европе существовали позорные столбы и другие публичные, в том числе — и физические, наказания. Еще недавно во многих странах Европы применяли смертную казнь.
Трудно даже вообразить, подчеркнул Гнездилов, какой огромный путь проделала мораль в Европе от жестокости и косных ограничений «традиционных культур» к свободе личности каждого человека. И ведь путь пока еще далеко не закончен — да и может ли он закончиться или ограничиться только географическими границами Европы и Северной Америки. И возможно ли для либерала отрицать и не приветствовать этот моральный прогресс, этот отказ от предрешения человеческой судьбы за самого человека?
В этом прогрессе государства и общества, в уважении к свободе пусть и ошибочного личного выбора человека и заключен путь к лучшему будущему для людей, к возможности человеку самому принимать решения на пути к счастью и нести за них ответственность перед самим собой.
