С марта прошлого года по стремительно введенным в уголовный кодекс РФ «антивоенным статьям» («Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании ВС РФ», «Публичные действия, направленные на дискредитацию использования ВС РФ», «Призывы к введению мер ограничительного характера в отношении Российской Федерации») уголовному преследованию подверглись 459 человек.
По административным делам проходят 5 846 человек.
Эти люди пострадали за слово, за свое мнение, за высказывание, за позицию. За пост, за репост, за аватарку с желто-синим цветом. Они не убили, не украли, ничего не взорвали – они сказали слово, которое в стране, ведущей некую «специальную военную операцию» – без очевидных целей и причин – вдруг, одномоментно, стало означать лишение свободы на долгие годы.
История России не раз знавала подобные кульбиты, во исполнение которых ломались судьбы сотен и тысяч людей. Однако, история нашей страны циклична: в конце цикла люди с погонами определяют, как жить людям, которые не боятся сказать, что думают. Но потом цикл менялся. И в начале следующего цикла уже свободные и смелые люди определяют то, как жить людям в погонах.
В 28 лет Достоевского приговорили к расстрелу за распространение адресованного Гоголю письма Белинского. Казнь заменили каторгой с последующей армейской службой и поражением в правах. Когда писателю было 35, новый глава государства объявил амнистию. Федору Михайловичу разрешили вернуться из Семипалатинска и публиковать книги.
Через 100 лет отправили в лагерь 32-летнего Сергея Королева. В 38 лет ученому разрешили конструировать ракеты, но реабилитировали тоже уже только при новом главе государства.
Недавно было 200 лет со дня рождения Достоевского. Будто в честь юбилея, государство пытается отправить на каторгу как можно больше образованных и неравнодушных граждан.
В России сидит около 480 тысяч человек, еще 200 тысяч работают надзирателями. С началом специального военного мероприятия следователям и надзирателям было чем заняться: напомним, их руками состряпано почти 6 000 административных и уголовных дел.
Больше 7 лет в России не было амнистии – самый продолжительный период с семидесятых годов. Последний раз так долго никого не выпускали после десятилетия хрущевской реабилитации 50 лет назад. Конституция 2020 года – первая постсоветская, которая не объявила амнистии.
Я уверен, что главным требованием общества к государству, особенно в период боевых действий, в результате которых бесконечно гибнут и гибнут люди – должно стать требование милосердия. Без него нас не ждет ни справедливость, ни безопасность, ни благополучие, ни мир.
В годовщину трагедии фракция «Яблоко» в столичном парламенте выступает с инициативой амнистии: из гуманитарных соображений необходимо освободить из-под стражи и снять все обвинения со всех, кто был осужден по «антивоенным статьям»: 207.3 «Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании ВС РФ»), 280.3 («Публичные действия, направленные на дискредитацию использования ВС РФ») и 284.2 УК («Призывы к введению мер ограничительного характера в отношении Российской Федерации».
В будущем, я верю, нам понадобится широкое общественное обсуждение тех долгосрочных изменений, которые нужны в законодательстве для гуманизации нашего государства. Однако сейчас нужно просто освободить людей, которые пострадали за свое слово и свою смелость это слово произнести. Я отдаю себе отчет в том, что в нынешней ситуации тотального контроля власти над обществом, над средствами массой информации, над гражданами – это маловероятно.
Но наша ответственность в том, чтобы постоянно говорить о несправедливости, о необходимости милосердия, – ради будущего страны. Будучи реалистами, мы должны требовать невозможного.
Достоевского амнистировали за пять лет до отмены крепостного права. Королева амнистировали за пять лет до первого полета человека в космос. Сахарова освободили за пять лет до отмены диктатуры КПСС и попытки рождения новой России.
Всякий раз перемены к лучшему в нашей стране начинаются с милосердия. Настоящая Россия начинается с милосердия.
