Путин подписал национальный план противодействия коррупции до 2020 года. Это главный документ с госполитикой против коррупции. Если бы указы имели жанры, этот был бы в жанре сюрреализма: то, что написано расходится с реальностью. Всё равно, что лить чай на стол и обсуждать недостатки невидимой чашки.
Для тех, кому лень читать 25 страниц, самое интересное:
– Третья по важности проблема – коррупция в госзакупках. Раньше такого пристального внимания ей не уделялось. Для сравнения – просвещение и международное сотрудничество в конце списка. При этом в прошлом году правительство разрешило силовикам и госкомпаниям не раскрывать своих подрядчиков. А среди королей госзаказа по-прежнему в лидерах друзья Путина братья Ротенберги и Пумпянские. Чаще всего разбирательства касаются местных чиновников. Так что отдуваться за жуликов в верхах будут безвестные главы сельских поселений за покупку у зятя электротяпки.
– Правительство изучит уровень коррупции при помощи социологии. Короче говоря, самих себя. Это на фоне признания инагентами Левада-центра и Трансперенси Интернешнл, которые только и делают крупные исследования о восприятии коррупции. Понятно, какие результаты будут у государственных изысканий. Социологией займутся также губернаторы. Так, Чечня уже каждый год закупает за 1 млн руб. мониторинг восприятия коррупции. Интересно, в исследовании учли историю Рамазана Джалаладинова, которому сожгли дом и завели дело о клевете после рассказа о коррупции в Чечне? Сомнительно, что инициатива даст что-то кроме роста расходов на закупках мониторинга.
– Для коррупции появятся «обстоятельства непреодолимой силы», когда не нарушить было нельзя и правонарушением поступок не считается. Что это такое представить трудно. Нет, в теории основа коррупции действительно алчность, а она неискоренима. Будет любопытно, если понятия «жадность» и «соблазн» вплетут в законодательство. Для примера как это работает: сейчас чиновники в разводе уже могут не рассказывать о доходах супругов, и одновременно фиктивные разводы депутатов стали обычной практикой для ухода от раскрытия антикоррупционных деклараций. У Поклонской мы так нашли «незадекларированного мужа».
– Введение административной ответственности за неурегулированный конфликт интересов. Если это даст возможность не увольнять, а журить чиновника, станет ещё хуже: сейчас за неурегулированный конфликт интересов должны увольнять.
– В анкету при приёме на госслужбу добавят раздел про братьев и сестёр супругов, их жён и мужей. Пока не будет декларирования на всех близких родственников чиновников, эта мера останется декоративной. Должен быть гражданский контроль и прозрачность данных. Иначе инициатива поможет только кадровикам и прокуратуре отслеживать кто кому брат и сват за закрытыми дверями. А коррупция как раз любит тишину.
– Прибавится труда Минтруду: методички о конфликте интересов и коррупции в госзакупках, раз в полгода обзоры правоприменения в этой сфере. По закону этот орган отвечает за разработку госполитики по антикоррупции. Коллега Алексей Чумаков недавно выяснил, что в профильном отделе министерства работают 3 человека. Тяжко им придётся.
Из хорошего:
– Порог общественных обсуждений закупок снижается с миллиарда до 50 млн для государственных и 5 млн для муниципальных закупок. Сейчас от общественных обсуждений мало толку: они проходят формально, а результаты пополняют макулатуру.
– Вводят прямой запрет на участие в закупках фирм, аффилированных с заказчиком. Не лишняя идея, потому что случаи участия в закупках фирм, оформленных на родственников чиновников, очень частые, а нормы о конфликте интересов здесь не срабатывают.
– Запрет на участие в закупках фирмам с владельцами в офшорах. Это значит, что какой-нибудь кипрский «VIY ltd» не сможет участвовать в тендере через подставное ООО «Паровоз».
– Обоснование начальных цен в закупках госкомпаний. Сейчас они вообще ничего не обосновывают.
– Список сведений в антикоррупционных декларациях может измениться. Правда, далеко не обязательно в большую сторону, в нацплане просто "изменение". Но будет здорово, если его расширят на акции, драгоценности, предметы антиквариата и всё, что чиновник отдал в доверительное управление. Шувалов так владеет «царь-квартирой».
– Статью 285 УК о злоупотреблении должностными полномочиями распространят на чиновников в дочерних структурах государства. Но речь только о хозяйственных обществах. Многочисленные государственные НКО (вроде фондов капремонта) сюда не попадают. А должны.
– Власти озаботились конфликтом интересов в закупках. Нормы распространят на заказчиков по 223-ФЗ – по нему закупаются госкомпании. Остальные изменения в этой сфере малозначимы. Но само намерение реформировать закупки заказчиков по 223-ФЗ – полезное.
– Дано указание наладить международное сотрудничество. В списке основные межправительственные организации. Трудно представить как Генпрокуратура, МИД, Минюст и Финмониторинг будут налаживать такое сотрудничество в условиях изоляции и конфликта с Западом. Здесь будет показательным результатом, если добьются возврата незаконно нажитых активов Скрынник. Пока что Швейцария закрыла дело по ней на фоне сообщений о бездействии российской стороны.
Как вижу, оппоненты прочитали программу Явлинского по антикоррупции «Дело принципа». Мы готовили её в Центре антикоррупционной политики «Яблока». Там были многие инициативы: ужесточение требований к госкомпаниям в закупках, про конфликт интересов, про запреты для офшоров и т. д.
Проблема в том, что системно ничего не меняется: принципы права не действуют. И не будут, пока власть несменяема и слита в один центр. Так что сюрреализм продолжается.
