Как известно, гостайна у нас – это то, что знает весь мир, а госизмена, следовательно, — рассказ о том, что знает весь мир. Сегодня можно еще сказать, что не просто рассказ, а «одной бабы».
22 января 2015 г. Лефортовский районный суд принял решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Светлане Давыдовой, подозреваемой по ст. 275 УК РФ. Она – мать семерых детей.
По информации «Коммерсанта» ей вменяется в вину, что она по телефону сообщила в посольство Украины, что в маршрутном автобусе слышала как некий мужчина, по-видимому, служащий в воинской части №48886, сообщил кому-то по мобильнику, что его с сослуживцами «небольшими группами переправляют в Москву, обязательно в штатском, а оттуда дальше «в командировку». Светлана Давыдова, решила, что речь идет о командировке в Донецк.
Опровержений ФСБ на статью не последовало, значит, все оно так и есть.
Это, во-первых, конечно, обычный для нынешнего времени беспредел. Пересказ услышанного в маршрутке разговора никак не подпадает под диспозицию ст. 275 УК РФ, даже с учетом размытых формулировок, внесенных в эту статью в 2009 и 2012 годах.
Во-вторых, очередная «сенсация», точнее даже две. Молчание ФСБ означает, что спецслужба de facto признала не только участие наших военных в боях на Донбассе, но и тот факт, что на это участие наложено табу гостайны. Но ведь тем самым ФСБ сама выдала гостайну, точнее целых две!
Согласитесь, что с точки зрения выдачи гостайны ФСБ – гораздо более авторитетный источник, чем классическое «одна баба сказала». Причем сказала по телефону о разговоре, услышанном в автобусе (!) неизвестного мужчины по другому телефону.
Почему же тогда в Лефортово сидит она, а не кто-то из руководства ФСБ? А вдруг в ФСБ не читают «Коммерсант»? Принципиально! Исходя из такой возможности, я в день публикации направил обращение к директору организации А. В. Бортникову.
Так что у руководителей ФСБ есть шанс не оказаться в Лефортово. Для этого надо побыстрее отпустить ко своим семерым детям гражданку Давыдову и поскорее опровергнуть сам факт возбуждения такого щекотливого дела.
