СРП В РОССИИ

В конце прошлого — начале нынешнего 2003 го­да был открыт сезон пропагандистской охоты на СРП. Кампа­ния как кампания. И заголовки соответст­вующие: «Кулуарные войны с летальным исходом для экономики», «Разделяй и бед­ствуй», «Нужен ли нам нефтяной оффшор в России?»,  «Закон как дойная корова», «Власть взятки»... Из статьи в статью ко­чевали одни и те же аргументы и расчеты... Газеты и журналы запестрели «негативом»: «ходом реализации сахалинских проектов недовольны все», «бюджет получил мало доходов, зато добытая на острове (Сахалине - авторы) нефть сбила цены на локальных рынках. Это сказывается на состоянии российских экспортеров нефти и государственном бюджете», «иностранцы покупают оборудование у себя дома, привозят в Россию, где зарегистрирована дочерняя фирма, прикручивают на него две гайки, пишут «made in Russia» — и все. Обязательство, мол, выполнено: купили российское», «надежды на миллиардные инвестиции, что должны были подстегнуть российскую промышленность, не оправдались», «иностранцы не собираются зарабатывать для нас деньги. Десять процентов с прибыли — и в расчете», «инвесторам нужна дешевая нефть, подъем российского машиностроения их не интересует», «сегодня нет необходимости привлечения в ТЭК иностранных инвестиций на чрезвычайно льготных условиях» и пошло-поехало… Понятно, что смысла в этих высказываниях нет никакого, но впечатление на непосвященных они произвести могли.

Затем, последовала еще одна необычная акция: антиреклама СРП была опубликована одновременно в нескольких ведущих деловых и общественно-политических изданиях - «Ведомостях», «Коммерсанте», «Известиях», «Времени новостей», «Российской  газете», «Независимой газете», «Газете» и «Московском комсомольце». Три модуля размером в треть полосы каждый изображают этапы распада СССР - СНГ - России. Распад России датирован 2003 г.: под аббревиатурой СРП изображена «скукожившаяся» территория России, и эту композицию подпирает слоган «Согласились?». Руководитель пресс-службы ЮКОСа Александр Шадрин объяснил размещение антирекламы желанием ЮКОСа «подкрепить» выступление руководителя своей компании - Михаила Ходорковского на расширенной  коллегии Минэнерго, где в присутствии премьера Михаила Касьянова Ходорковский обрушился на СРП, который был определен им как льготный режима налогообложения, создающий почву для коррупции. А кроме того, были еще серии соответствующих статей в «Новой газете» и «Комсомольской газете», срежиссированные выступления на радио и телевидении… По промелькнувшей в печати оценке, кампания стоила порядка двух миллионов долларов.

Атака в средствах массовой информации была приурочена к совещанию у премьера, на котором должно было обсуждаться изменение законодательства о СРП. В январе письмо с просьбой «сформулировать официальную позицию правительства»  по этому вопросу направил Михаилу Касьянову лидер фракции ОВР Вячеслав Володин. И премьер незамедлительно пригласил к себе представителей Минэнерго, МНС, Минфина и Минэкономразвития. В результате состоявшегося 18 февраля 2003 года обмена мнениями режим СРП было предложено считать только «особой формой привлечения инвестиций»  в добычу полезных ископаемых в труднодоступных регионах, к тому же с особо сложными геологическими характеристиками. Иными словами, если инвесторы ни в какую не захотят добывать нефть и газ, например, на шельфе Северного Ледовитого океана по административному налоговому праву, то, возможно, федеральное правительство и согласится применить там СРП. Но при этом на совещании у премьера было подчеркнуто, что государство должно применять этот инструмент лишь в качестве «исключительного» и «по мере необходимости», что фактически означает радикальное изменение позиции главы Правительства. Любопытно, что выступление М.Касьянова о фактическом пересмотре приоритетов в системе недропользования случилось именно в тот момент, когда политологи начали судачить о резко возросшей самостоятельности премьера накануне президентских выборов (аукцион по «Славнефти», увольнение Г.Наздратенко и т.п.).

Правительство и Парламент в ходе весенне-летнего законотворческого блицкрига 2003 года фактически оставили режим СРП в России вне игры. Метания Правительства выглядели не просто несолидно, они все время подают инвестиционному сообществу противоречивые сигналы, демонстрируя крайнюю разобщенность действий структур исполнительной власти. Ведь еще в конце 2002 года СРП был, как говорится, на хорошем счету. На заседании Правительства РФ 10 октября 2002 года, специально посвященном вопросам недропользования, премьер-министр Михаил Касьянов в очередной раз отметил, что нынешний порядок предоставления лицензий для разработки месторождений нефтегазового сырья далек от совершенства. В результате многие полученные в пользование недра не осваиваются, существующая система лицензирования не обеспечивает надлежащего контроля за этой сферой. Была поставлена задача: «В короткие сроки подготовить необходимые изменения в действующие законы и внедрить туда новые принципы», перевести пользователей недр на договоры концессии, аренды, подряда и соглашения о разделе продукции. Затем и вице-премьер Виктор Христенко обратился к Председателю Госдумы Геннадию Селезневу с письмом № 6787-П9 от 25 ноября 2002 г., в котором содержалась просьба «содействовать принятию» главы НК о СРП «до конца 2002 г.». Однако ввести налоговую главу о СРП в действие с 1 января 2003 года, как предполагалось изначально, не удалось. Вместо этого вспыхнула дискуссия: а нужны России СРП в принципе?

Дальше события стали разворачиваться в соответствии с национальной традицией — «страшен русский бунт, бессмысленный и беспощадный». Начав калечить главу Налогового кодекса о СРП, принявший эс­тафету от правительства депутатский кор­пус неожиданно с исключительной опера­тивностью и решимостью — и с нарушени­ем всех процедурных норм — перешел к радикальным поправкам в базовый закон «О СРП». А затем и вовсе надумал отменить принимавшиеся годами федеральные законы о списке месторождений, которые можно разрабатывать на условиях СРП. Дело было доведено до абсурда: комитет по бюджету рекомендовал заменить разде­лом продукции одну таможенную пошли­ну, т.е. один платеж на другой, а перечень потенциальных новых СРП ограничить од­ним объектом. И ради такого жалкого ре­зультата восемь лет кипела работа в прави­тельстве и Думе?! Вот уж воистину — гора родила мышь.

И все-таки, какой интерес у тех, кто в пос­леднее время поднялся на борьбу с СРП? Прежде всего, налицо попытка, парализо­вав СРП, убрать конкурентов на ранней ста­дии, не дать им поднять голову. Главное — захватить как можно больший кусок рынка. Ату СРП, раз они позволяют затеять новые крупные проекты или хотя бы «доработать» крупные старые месторождения. Далее, от­каз от СРП часто означает желание укрыться от слишком пристального «государева ока», поскольку СРП — это в первую оче­редь прозрачность ведения дел. Наконец, СРП не нужен тем, кто в условиях высоких нефтяных цен не хотел бы уступить государ­ству часть сверхдоходов, а также компани­ям, которые, имея более качественные запа­сы, платят сегодня налоги наравне со всеми другими. Такая одинаковость выдается ими за равенство, а сама постановка вопроса о том, что «нужно делиться», вызывает ос­корбление в лучших чувствах. Ну а затем неосведомленность или конкретный ком­мерческий интерес прикрывается шумовой завесой. Часто весьма эффектной и оттого особенно опасной. С точки зрения долго­срочных последствий для развития страны и перспектив ведения в ней бизнеса.

Вместо решительной расчистки завалов на пути широкого использования механизма СРП в России происходит его методич­ное ухудшение. Компании играют по тем правилам, которые существуют сегодня. Эти правила порочны, но изменить их мо­жет только государство. А оно-то как раз не торопится. И понятно почему. Прояв­лять политическую волю осмотрительнее не в предвыборный год, когда столь мно­гое зависит от спонсоров всех политиче­ских партий. Так что СРП в который уже раз становятся жертвой политической це­лесообразности. Вследствие энергичных усилий одних и пассивности других единственный нор­мальный инвестиционный режим, создан­ный за годы реформ, парали­зован на неопределенное время. А это не просто потерянное время — это упущен­ная выгода. Как говорила Алиса в Стране чудес: «Чтобы оставаться на одном месте, нужно быстро бежать». Вполне реальной представляется ситуация, когда Россия без СРП может оказаться у разбитого корыта — без инвестиций, без новых рабочих мест, без доходов в бюджеты всех уровней. И буквально через два-три года (а то и раньше) нынешние противники СРП будут совершенно искренне удивляться тому, что в России так и не нашлось политически от­ветственной силы, которая защитила бы интересы долгосрочной энергетической стабильности в стране.