Некоторые наши соотечественники, критикующие современные политические порядки в России, любят обращаться к 90-м годам. Борис Ельцин представляется им как главный оплот свободы и либерально-демократических установлений. Соответственно, его уход с политической сцены рассматривается как ошибка, имевшая тяжелые последствия – установление авторитарного режима. Если бы не эта случайность, то либеральная демократия в стране процветала. Соответственно, выход из создавшегося положения эти люди видят в том, что появится новый сильный лидер, который твердой рукой установит в стране либеральную демократию. Из ностальгического чувства рождается ошибочный рецепт, отрицающий личную активность граждан, их главную роль в созидании гражданских институтов.
Между тем, оппонент Ельцина и коммунистов - демократическая оппозиция, оформившаяся в ноябре 1993 года в партию «Яблоко», полагала, что в России установлен авторитарный режим. С этой точки зрения, искать сегодня выход в 90-х, это все равно, что взять себе на воспитание тигренка и, несмотря на имеющийся опыт, вновь рассчитывать, что когда он подрастет, то не съест своего хозяина. В подходе демократической оппозиции главное – личная активность граждан, созидание ими либерально-демократических институтов – формирование властей, гражданских организаций, политических партий. При таком понимании личность лидера имеет второстепенное значение. Лидер появляется тогда, когда гражданские институты достигли достаточно высокой степени развития. То есть сама либеральная демократия является функцией зрелых гражданских институтов, а не либерально настроенного лидера.
Современный спор о 90-х, о Ельцине и Путине, связанный с вопросом о пути, по которому следует двигаться российскому гражданскому обществу, повторяет споры времен гниения СССР о Ленине и Сталине. Это все тот же миф о хорошем Ленине и плохом Сталине, все те же представления о том, что следует вернуться к «истинному, ленинскому» социализму. В этой связи стояло и изучение «ленинского наследия» - последних работ, опыта новой экономической политики. И, соответственно, попытки поменять коммунистическую систему напрямую были связаны с возвратом к «хорошему», как считалось, прошлому. Горбачевская перестройка исходила из этой ошибочной идеи, заимствованной из 60-х годов. Между тем, правы оказались те, кто обращал внимание на системный фактор – нежизненность коммунистической системы в целом. Правы были те, кто не разделял Ленина и Сталина и, подобно Солженицыну, нащупывал, например, истоки террора 30-х в Гражданской войне, «в том нежном розовом тумане».
Воспоминания Михаила Касьянова о последних годах жизни Бориса Ельцина, опубликованные журналом The New Times, позволяют распрощаться с ностальгическим чувством о потерянном либерально-демократическом «золотом десятилетии». Из этих воспоминаний еще раз следует - власть Путин получил не в результате честных конкурентных выборов, а фактически по решению Ельцина. Михаил Касьянов так и говорит, что «приход во власть» Путина «обеспечил» сам Ельцин. Такой механизм передачи власти либерально-демократическому обществу не свойственен. Это номенклатурный способ передачи власти, по сути не отличающийся от коммунистических времен.
Интересно рисует Михаил Касьянов и причины молчания Ельцина после передачи власти «преемнику». Сохраняя договоренности с Путиным, он не вмешивался ни во что. Но главная причина была, по-видимому, в другом. По мнению Михаила Касьянова «Борис Николаевич хранил молчание, чтобы не создавать проблем своим родным и близким. Он все понимал и беспокоился за их будущее». Даже не касаясь вопроса о «семье» это интересная позиция, для бывшего лидера страны, в которой десятки миллионов граждан выступают заложниками однажды принятого решения. И где человек, принявший это решение, не находит смелости публично заявить об ошибке и о поддержке оппозиции. Ответ здесь, по-видимому, в том, что ошибки не было. Клановый интерес сильнее отвлеченных представлений о благе российского общества. Это, разумеется, вполне верный инстинкт системы – пусть в стране процветает авторитаризм, главное, чтобы договоренности со следующим авторитарным правителем были соблюдены.
В истории все-таки есть ирония. Ельцинско-путинский режим, наследовавший власть над Россией от режима коммунистического, спародировал и передачу власти от первого властителя ко второму. Читая у Михаила Касьянова об устроенной изоляции Ельцина от общества, трудно не вспомнить такую же изоляцию от собственной партии Ленина. Творец системы становится ее жертвой.
Чем скорее та часть нашего общества, которая настроена на установление в нашей стране либеральной демократии, освободится от ностальгии по мягкому авторитаризму 90-х и поймет, что единственное достижение ушедших лет есть созданные людьми в те годы пусть и слабые, но институты гражданского общества, тем будет лучше. Именно эти институты закладывают в нашей стране новую политическую традицию, протягивая, одновременно руку и вытоптанному коммунизмом российскому прошлому.
