Четверг у меня с коллегами по партии (и с большой группой питерских журналистов) прошел в Пскове - там местный парламент решал вопрос о лишении мандата Льва Шлосберга.
Результат известен: 41 депутат из 44 – "за", только трое – "против". В едином порыве слились единороссы, коммунисты, жириновцы и "эсеры" (говорят, лично Сергей Миронов на этом настаивал). Сперва – о том, о чем практически не говорили на заседании псковского парламента, то есть о юридической стороне дела. О том, что подробно анализировалось в обращении 12 оппозиционных депутатов петербургского ЗакСа ("яблочников". "эсеров", коммунистов и беспартийных), которое я представлял на заседании псковского собрания депутатов.
Что вменяли Шлосбергу на этом судилище, где некоторые другие депутаты (не поворачивается язык сказать "коллеги") выступали в ролях обвинителей? Нарушение ограничения, установленного федеральным законом: депутат, работающий на постоянной основе, не может быть представителем в суде по уголовному или гражданскому делу. В то время как Шлосберг представлял в суде учрежденный им центр "Возрождение", который оспаривал включение в реестр "иностранных агентов". Именно это стало поводом для лишения его мандата.
Между тем ничего незаконного здесь нет.
Суд первой инстанции (как и участвующий в деле прокурор) признали полномочия Шлосберга как представителя, зная о его депутатском статусе. То есть подтвердили его законность. Ошиблись? Тогда лишать полномочий следует судью и прокурора.
Суд второй (апелляционной) инстанции отказал Шлосбергу в праве быть представителем из-за его депутатства. В итоге он в этом качестве в деле и не участвовал, то есть опять же не совершил ничего незаконного.
Это во-первых. А во-вторых, представительство депутата в суде не входит в число тех нарушений, за которые федеральный закон позволяет лишить его мандата.
Права вводить для лишения мандата какие-то дополнительные основания у региональных законодателей нет. Как нет и права устанавливать своим законом (на который ссылался спикер псковского парламента Александр Котов) санкции за нарушение закона федерального.
Резюме: попытка лишить Шлосберга мандата – беззаконие. Решение о досрочном прекращении полномочий депутата нельзя принимать "по усмотрению", выражая политическую волю. Его можно принимать только строго по закону. А закон в данном случае на стороне Шлосберга...
Все это было сперва написано, а потом сказано депутатам псковского парламента. И депутатом Госдумы Дмитрием Гудковым, и мной – когда удалось получить слово на сессии псковского Собрания, куда мы приехали вместе с лидером "Яблока" Сергеем Митрохиным (ему, замечу, слова так и не дали), и главой питерского отделения партии Михаилом Амосовым.
Реакция даже не нулевая – отрицательная: "Нечего приезжать и нас учить!", "Нечего писать нам письма о незаконности!", "У нас есть свои юристы, которые подтвердили законность нашего решения!"...
А в зале заседаний физически ощущалась концентрированная ненависть, которую не скрывали выступавшие один за другим обвинители Шлосберга, наконец-то получившие возможность свести с ним счеты. Наконец-то конвертировать свою ненависть в нечто осязаемое – лишение главного "врага" его депутатских полномочий. Наконец-то отомстить тому, кто разительно не похож на них своим бесстрашием и независимостью от администрации. Тому, кто не боится говорить правду – и о гибели российских военных на Украине, и о ниточках, ведущих от нападения на Олега Кашина к псковскому губернатору Андрею Турчаку (по нашему мнению, политическому заказчику спецоперации по лишению Шлосберга мандата)...
За редчайшими исключениями, никто из обвинителей – из "Единой России", ЛДПР и КПРФ – о юридических доводах вообще не упоминал: они им были непонятны и не нужны. Они торопились разоблачить, заклеймить и пригвоздить. Они совершенно не скрывали, что именно политические взгляды Льва Шлосберга, его поступки и его выступления и есть главнейший мотив для того, чтобы изгнать его из парламента. В этом "трогательно" совпали коммунист-миллионер, актер-единоросс и жириновец из жилкомхоза, соревновавшиеся в усердии, обличая Шлосберга.
"Рупор госдепа", "уберите грязные лапы", "люди, которые вошли в историю России тем, что поддерживают антироссийские санкции", "Шлосбергу можно ехать на Украину к светлому будущему", "ваше сердце бьется не в такт с нашими", "мы строим заводы, а он ищет негатив" – все это все больше и больше напоминало (и не только мне) недоброй памяти советское прошлое, в том числе процесс над Иосифом Бродским, с той только разницей, что знаменитая фраза Анны Ахматовой "какую судьбу делают нашему рыжему" здесь явно неприменима: Лев Шлосберг давно уже "сделал" свою судьбу сам. И мог бы повторить в лицо своим обвинителям известное: "...вы с большим страхом выносите мне этот приговор, чем я его выслушиваю".
"То, что сейчас происходит, – это политическая расправа, – сказал я, выступая на заседании, псковским депутатам. – Их было немало в нашей истории. И чаще всего в истории оставались те, над кем расправлялись. А о тех, кто расправлялся, вспоминали только как об исполнителях этих расправ. Знайте: если вы сейчас заведомо незаконно лишите Шлосберга мандата – в истории вы останетесь только в связи с этим. Больше никаких причин о вас помнить не будет. А когда придут за вами – в этом зале, в отличие от сегодняшнего дня, не будет ни группы поддержки, ни федеральных СМИ. Только ваши однопартийцы, которые будут спешить от вас отречься".
