Осень – время падения бюджетов. Они падают в самом буквальном смысле слова. Завершается финансирование текущего года, тают колонки цифр, производятся расчеты бюджетных трат года предстоящего. С самого федерального верха в регионы спускаются контрольные цифры бюджетных параметров, после которых становится ясно: денег катастрофически не хватает. Государство намерено дожевать невиданную в мировой истории денежную (чуть не написал снежную) финансовую массу, содранную со всей России, на Олимпиаду в Сочи, и до сих пор не в состоянии полноценно финансировать свою социальную сферу, которая сопровождает человека в самом буквальном смысле слова всю жизнь.
В проклинаемые многими девяностые годы минувшего века, во времена дырявых бюджетов, соотношение разделения доходов между Федерацией и регионами выдерживалось половина на половину, и это отвечало представлениям о некоей социальной справедливости, помните: «Хлеба горбушку – и ту пополам».
В нулевые и десятые годы XXI века соотношение изменилось: сверхдоходы от продажи углеводородов подпитали такого масштаба амбиции федерального центра, что даже газонефтяное благополучие не утолило этот голод. Пятьдесят на пятьдесят уже не устраивало.
Установили совсем другое соотношение доходов: две трети идут в федеральный центр, одна треть – в регионы. Глухие крики о том, что это уже и не Федерация, утонули в шахтах пресловутой «вертикали власти». Регионы услышали приказ: «Прекратить истерику!». И вертикально подчинились. Замолчали.
Втихую начали сокращать расходы, и та социалка, что чудом, на энтузиазме и терпении, выжила в пресловутые девяностые, стала «оптимизироваться» в тучные двухтысячные. Для верности терминального процесса ввели нормативно-подушевое финансирование, стандарты которого утвердили, конечно, в Москве, регионам на откуп не отдали. А вдруг пристроят лишний нефтяной или газовый рубль? Как жить-то тогда?
Пока цены на нефть и газ фонтанировали, размер финансовых дыр в бюджетах регионов зависел от уровня амбиций и грамотности губернаторов. Пока губернаторы избирались, им приходилось в процессе «оптимизации» оглядываться на опекаемый ими народ. Всё-таки какой-никакой, а суверен власти. После 2004 года эта необходимость отпала вместе с выборами.
А через 4 года грянул мировой экономический кризис, который, как и положено кризису, высветил всё нутро по полной программе.
При избытке денег воровство маскируется достатком, при недостатке денег воровство замаскировать невозможно.
И вот уже мир с мировым кризисом справился, а Россия – всё ещё нет.
Дойдя до точки всех возможных «оптимизаций» в социальной сфере, регионы стали протягивать руки помощи – в тот самый федеральный центр и – деваться некуда – к ростовщикам, в коммерческие банки.
Федеральный центр понял, что создал себе бюджетный клондайк: давать бюджетные (!) деньги регионам правительство стало… под проценты. А то! Чем мы хуже банков?
О том, что правительство – не банк, а правительство, то есть правитель, государь, гарант, вспоминать уже как-то неуместно.
И вот регионы бегают между лукавым Минфином и радушными банками и судорожно ищут: где прокредитоваться? Перекредитоваться? Хоть процентом, но ниже. А деньги нужны нешуточные – миллиарды, десятки миллиардов. Только на обслуживание процентов уже необходимы сотни миллионов, в регионах покрупнее – миллиарды.
Как нетрудно догадаться, регионы без особых усилий нашли крайних – местное самоуправление. На ком отрываться, как не на братьях наших меньших. И оторвались по полной программе. Местные бюджеты посыпались, как карточные домики. И так не бюджеты-то были, а теперь – совсем слезы.
А когда слез не хватает, муниципалитеты приходят к губернаторам и просят: губернатор, мать наша, дай денег! Губернатор морщится и дает. Немного. Но – в кредит. Когда муниципальные слезы высыхают от бессилия, муниципалитеты просто отказываются от полномочий: у кого деньги, тому и воз тащить. И остается от них домик да вывеска на домике, на ней три грустные буквы: МСУ.
Госдолг Псковской области к 1 января 2014 года достигнет 4 млрд 208 млн 401 тыс. руб. Размер бюджетных кредитов, полученных из федерального бюджета, – 4 млрд 208 млн 401 тыс. руб. Размер привлеченных коммерческих кредитов – 6 млрд 604 млн 970 тыс. руб. Только на обслуживание госдолга потребуется отдать 836,5 млн. руб. Это – примерно четыре годовых бюджета районов Псковской области.
Размер государственного долга Псковской области на 1 января 2015 года составит 14 млрд 663млн 703 тыс. руб.
При этом общий размер доходов областного бюджета в 2014 году – 21 млрд 353 млн 457 тыс. руб. Расходы предложено утвердить в размере 26 млрд 838 млн 899 тыс. руб.
Таким образом, дефицит областного бюджета в 2014 году составит 5 млрд 485 млн 442 тыс. рублей, это 37,4% общего годового объема доходов бюджета без учета безвозмездных поступлений. Иметь больший дефицит запрещает Бюджетный кодекс. Чтобы уместиться в «предельно разрешенный размер ямы», региональные власти практически всех регионов делают две стандартные вещи: завышают доходы и сокращают расходы. Уже – совсем по живому.
Ситуацию брутально «добили» так называемые «майские указы Владимира Путина», который в честь своей триумфальной инаугурации, на следующий день после массовых общественных волнений 6 мая в Москве, подписал целый ряд указов о повышении зарплат работников бюджетной сферы. Как нетрудно догадаться, ответственность за выполнение указов возложили на регионы. И, конечно, дополнительных денег на это не дали. В результате бюджеты регионов буквально рухнули под тяжестью щедрой и тяжелой руки гаранта Конституции.
По данным бесстрастного Минфина, общий объем госдолга российских регионов на 1 января 2013 года составил 1,36 трлн рублей, что соответствует 26,1% от суммы доходов региональных бюджетов. При этом объем погашения долговых обязательств в 2013 году составит только 420,6 млрд рублей, меньше трети общего объема государственного долга.
Невзирая на судороги региональных финансов, правительство сократило (!) в 2014 году финансовую помощь региональным бюджетам. По медицинским прогнозам Минфина, к 2018 году дефицит региональных бюджетов увеличится до 1,8 трлн рублей. Это астрономические, пожизненно невозвратимые деньги.
Между тем общие затраты на Олимпиаду в Сочи увеличились в начале 2013 года до 1,526 триллиона (!) рублей (37,5 млрд евро), что в пять (!) раз больше изначальной сметы, утвержденной в 2007 году. Эти расходы в десять раз превышают бюджеты прошедших зимних олимпиад в итальянском Турине, американском Солт-Лейк-Сити и канадском Ванкувере, вместе взятых.
Никто никогда не украл на спорте столько, сколько это сделано в России при подготовке Сочинского «праздника спорта».
За этот пир во время тотального госдефицита и госдолга, бремя которого легло на каждый регион, на каждый муниципалитет, заплатил каждый налогоплательщик России. Государство забрало эти деньги себе, не спросив согласия граждан, и вандально-криминально «освоило» в Сочи, «распилив» на виду у всего мира невиданный раньше массив денежной массы.
Последний кредит доверия к такому государству растает вместе с олимпийским снегом.
А долги – останутся.
