Недавно Татарстан посетил заместитель председателя московской региональной организации РДП «Яблоко» Андрей Бабушкин. Кроме этого, Андрей Владимирович является председателем общественной правозащитной благотворительной организации «Комитет «За гражданские права», членом экспертного совета при уполномоченном по правам человека в РФ, президиума национального гражданского комитета по взаимодействию с правоохранительными органами и общественного совета при министре юстиции РФ по проблемам деятельности уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции РФ.
– Андрей Владимирович, что было целью вашего визита в Татарстан?
– Я как представитель федерального бюро нашей партии приехал поприсутствовать на отчетно-выборной конференции татарстанского отделения партии «Яблоко». Но наряду с этим я поставил перед собой цели правозащитного характера. В частности, собирался посетить совместно с членами общественных наблюдательных комиссий два следственных изолятора, планировал встретиться с правозащитниками, с экологами. Я хотел сделать так, чтобы как можно более тесным было взаимодействие между местным отделением «Яблока» и различными сегментами гражданского общества Татарстана, чтобы они могли быть полезны друг другу.
– И каковы же были итоги вашей поездки?
– Задачу посетить СИЗО я не выполнил, потому что из Москвы поступила команда не пускать меня в следственные изоляторы. Я думаю, что здесь виноват именно УФСИН России, а не управление этой организации по Республике Татарстан. Все это, конечно, очень печально, потому что мне уже во второй раз отказывают в посещении татарстанских СИЗО. Год назад, когда я был кандидатом в депутаты Государственной Думы, я баллотировался от Республики Татарстан по списку партии «Яблоко», я хотел туда попасть на встречу со своими избирателями, с лицами, которые находятся под стражей. Ведь они не осуждены, то есть сохраняют избирательные права. Но и тогда УФСИН России дало команду меня не пускать.
– А как прошли ваши встречи с правозащитниками?
– Встречи с правозащитниками удались. Я выявил огромное количество проблем. Некоторые вещи для меня прозвучали просто дико. Например, я впервые столкнулся с ситуацией, когда членов общественной наблюдательной комиссии, защищающих общественные интересы в местах принудительного содержания, то есть выступающих от имени российского общества и контролирующих соблюдение прав человека в колонии, обыскивают в течение шести часов! Я говорю о Владимире Рубашном и о Германе Алёткине, которые столкнулись с такого рода отношением в одной из колоний Казани. Это два авторитетных, известных в целом по России правозащитника, члена ОНК, которым пытались вменить попытку передачи их личных вещей осужденным. Мне вот, когда прихожу в любой из следственных изоляторов в Москве как зампредседателя общественно-наблюдательной комиссии города, и в голову не приходит вытаскивать какие-либо предметы из кармана, кроме мобильного телефона или, например, газового баллончика. И там никто не считает, что если у меня в кармане лежит тысяча рублей, то эту тысячу рублей я могу передать осужденному. Исходят из принципа презумпции невиновности, который распространяется на любого гражданина, пока не появились достаточные основания для его задержания.
– Поскольку вы уже упомянули этот термин – гражданские права, какова, на ваш взгляд, ситуация с соблюдением гражданских прав в Татарстане?
– Наверное, об этом более компетентно могли бы сказать правозащитники Татарстана. Но я столкнулся с такими вещами, которые меня совершенно поразили. Во-первых, это нарушение культурных прав граждан в части сохранности памятников истории и культуры. Я видел в Казани десятки исторических зданий, которые смело можно назвать украшением не только Казани, но и всей Европы. И эти здания либо сносятся, либо от них оставлены одни фасады. То есть свою историко-архитектурную ценность эти здания уже утратили. Такое отношение к историческому прошлому города в Европе, в России, мне было видеть просто дико. Я не видел такого ни в одной стране мира.
– Это все, что поразило вас в Казани?
– Затем, конечно, нарушение прав на благоприятную окружающую среду. Это право включает в себя не только доступ к чистому воздуху, чистой воде, но и право на пользование нормальной жилищно-коммунальной инфраструктурой. Когда я вижу гигантское количество разбитых дорог, такое впечатление, что здесь только что прошла война. Здесь, с моей точки зрения, городские власти не выполняют свои обязательства перед горожанами. По крайней мере заасфальтировать рынок, чтобы люди не прыгали через трехметровые лужи, не требует больших расходов.
– А каково ваше отношение к деятельности наших сотрудников полиции?
– Отдел полиции «Дальний» уже прославился на всю Россию. К тому же мы пообщались с представителями Общества русской культуры РТ и узнали, что в декабре прошлого года члены общественных наблюдательных комиссий свои права беспрепятственно проникать в любое место предварительного содержания реализовать не могли. Но если нет общественного контроля, полиция будет заниматься чем угодно, а не тем, ради чего она создана. Я пообщался с жителями города, с местной молодежью, и у всех довольно много жалоб на грубость и хамство полиции, на необоснованные задержания. Это, конечно, общероссийская проблема, но в целом по России она сейчас решается за счет того, что общество получило дополнительный механизм воздействия на полицию по осуществлению общественного контроля.
– Зато всех нас ждет Универсиада-2013…
– Я думаю, подготовка к ней наложила крайне негативный отпечаток на жизнь жителей Казани и гостей города. Казань очень напоминает Сочи в том плане, что происходящее с жителями города никого не интересует. Самое главное – создать хороший фасад и обеспечить красивые картинки. В прошлом году, когда я приезжал в Казань, здесь проводились учения на тему «Как необходимо ловить террористов». Выглядело это следующим образом: стояли три рамки, из которых две были нерабочими. При этом «террористы», которые прибыли на поезде, то есть самые обычные пассажиры, пытались выйти в город через это маленькое «игольное ушко» одной рамки, что делать было очень тяжело. Я приехал к вам в этом году, думаю, учения уже прошли, террористов поймали. Оказывается – нет, сейчас на вокзале другая напасть – реконструкция моста. И мы опять около получаса не могли выбраться с этой стройки на вокзале. Мне рассказали, что это «удовольствие» продолжается уже довольно долго. Поэтому я могу только посочувствовать тем, кто ежедневно приезжает на работу в Казань на электричках.
– И все-таки, какой вывод вы сделали по итогам своей поездки? Как развивается гражданское общество Татарстана и устраивает ли вас его развитие?
– Гражданское общество Татарстана неразрывно связано с гражданским обществом России, и проблемы у Татарстана те же самые, что и у всей России. Это попытка власти создать псевдогражданское общество, то есть некие имитационные структуры, связанные в том числе и с защитой прав человека. Это попытка власти поставить под контроль часть структур гражданского общества. Другое дело, что власть не понимает, что гражданское общество – это такой субъект, расколов который, проигрывает сама власть. Отколовшаяся часть гражданского общества начинает развиваться по своим законам, оказывается на политической, культурной и социальной обочине и превращается в тех, кого власть называет экстремистами. Это было в Ирландии, это было в Стране басков, это было в Италии в 70-е годы, и мы видим, к чему там привели ошибки власти при взаимодействии с гражданским обществом. Сегодня Европа эти ошибки больше не делает, понимая, что с различными сегментами гражданского общества можно вести различные виды диалога, но диалог надо вести со всеми. Этот диалог должен быть равноправным, честным и учитывать интересы всех его участников. Сегодня, мне кажется, в Татарстане в полной мере эти вещи не осознаются. Конечно, татарстанской спецификой является более сильная социальная политика, чем в целом по России, многие проблемы в Татарстане не проявляются вовсе или проявляются в меньшей степени. С другой стороны, Казань – город достаточно высокого уровня культуры, и этот уровень культуры часто налагает отпечаток на развитие гражданского общества. Эти организации здесь часто успешны, работая на региональном уровне, они вызывают резонанс в целом по стране. И это является особенностью татарстанского гражданского общества. За его развитием очень много следят в других регионах России, очень часто этот опыт тиражируют, копируют, используют другие регионы.
– Каковы же его перспективы?
– Развитие гражданского общества в Татарстане будет зависеть от нескольких факторов, один из которых – будет ли гражданское общество Татарстана иметь свое представительство на политическом уровне. Будут ли депутаты, будут ли политические партии, будут ли политические деятели, которые на политическом уровне будут выражать поддержку гражданскому обществу Татарстана. И если таких партий и политиков не будет, если партии будут вспоминать о гражданском обществе только тогда, когда им что-то нужно от гражданского общества, то это неизбежно приведет к отчуждению между гражданским обществом и политиками, к кризису этих отношений.
