С основными содокладами выступили директор по макроэкономическим исследованиям ГУ ВШЭ Сергей Алексашенко и кандидат экономических наук, член Политкомитета "ЯБЛОКА" Сергей Иваненко.
В понедельник, 14 февраля, ИМЭМО (Институт мировой экономики и международных отношений) РАН провел второе заседание дискуссионного форума "Европейские диалоги" по теме "Собственность и власть".
С основными содокладами выступили директор по макроэкономическим исследованиям ГУ ВШЭ Сергей Алексашенко и кандидат экономических наук, член Политкомитета "ЯБЛОКА" Сергей Иваненко.
В работе форума приняли участие члены Политкомитета партии Виктор Шейнис и Алексей Арбатов.
Текст выступления Сергея Иваненко:
Добрый день, дамы и господа!
Я первый раз выступаю в таком уважаемом институте с научным докладом. Я совершенно не хотел говорить об истории приватизации. Но в двух словах, если говорить о моей точке зрения, то я не вижу никаких особых качественных этапов в развитии ни собственности, ни власти в России за последние 20 лет. Все было очень органично. То, что происходит сегодня, - безусловно естественное развитие и следствие того, что было в «лихие 90-ые». «Свинцовые нулевые», в этом смысле, не более чем журналистский термин.
Конечно, есть отличия во взаимоотношениях олигархов и президента. В 90-ые была «семибанкирщина», потому что царь был послабее. Сейчас царь посильнее, но есть та же самая «семибанкирщина». Что изменилось?
Я хотел говорить о другом. Попытаться понять, скорее в теоретико-практическом плане, что такое современная собственность, современный капитализм? Что такое российский капитализм в соотношении с современным капитализмом? Каково состояние с правами собственности? Как и куда двигаться? .
Мы все немного марксисты. В то время, когда мы учились, ничего другого в нашей стране в общественных науках не предлагалось. Поэтому в моей голове сохранилось гораздо больше цитат из Маркса, Энгельса, Ленина, чем из Кейнса, Фридмана, Хайека. В связи с нашей темой мне вспомнилась фраза Маркса: «собственность – это система экономических отношений». Все экономические, политические, правовые, морально-нравственные и даже религиозные отношения в значительной мере и есть отношения собственности.
Просто в качестве примера. Из России за последние 10-15 лет уехал один миллион двести пятьдесят тысяч человек. Эта цифра сопоставима с эмиграцией после 17-го года. Тогда два миллиона человек покинуло Россию. Почему люди уезжают? В Москве у этих людей, специалистов в своих сферах деятельности, зарплаты могут быть в три раза выше, чем в Нью-Йорке. Там в среднем не очень высокие зарплаты, а люди уезжают туда. При этом жилье , которое в Москве стоит действительно очень дорого, никто не отбирает, эти права собственности соблюдаются. Видимо, дело не только в зарплатах и квартирах.
Чтобы понять, что такое система собственности и каковы ее взаимоотношения с властью, нужно разобраться, в какой экономической системе мы живем.
Для начала - что такое современная экономическая система в моем понимании? Это западная экономическая система. Она является сегодня главенствующей в мире и основана на доминировании крупной собственности, крупного капитала. Известный американский журнал Fortune каждый год публикует рейтинг 500 крупнейших компаний мира «Fortune Global 500». Всего в мире миллионы компаний, может быть десятки миллионов . Так вот, 500 из них имеют объем выручки 20 триллионов долларов, при том, что мировой валовой внутренний продукт составляет 60 триллионов долларов. Таким образом, треть мирового ВВП производит 500 крупнейших компаний мира. Мы в этом списке тоже есть. Нас шесть: «Газпром», «Сбербанк», « Лукойл», « Роснефть», «ТНК- BP» и “АФК Система».
В этой связи интересен вопрос о роли малого и среднего бизнеса сегодня. Лет 15 назад я был в Японии на сборочном заводе «Toyota» и поинтересовался, кто у них поставщики? Мне ответили, что на одном этом заводе, где работает 6 тысяч человек , 300 тысяч поставщиков. Этот пример показывает, что крупный капитал сегодня подмял под себя малый бизнес, тот полностью зависит от него. Малый и даже средний бизнес работает по контрактам, по ценам, по условиям, которые навязаны крупными и крупнейшими компаниями.
Вторая черта, которая характеризует современный экономический строй, - это смещение главного экономического конфликта. Если главный экономический конфликт до Второй Мировой Войны был собственник-наемный работник, то сегодня центр этого противостояния лежит по линии акционер-управляющий. Среди 500 компаний, о которых я веду речь, «персональных» компаний очень мало - Билл Гейтс, Стив Джобс, еще несколько человек. В подавляющем большинстве случаев контрольный пакет составляет примерно 5%. Собственность размыта. И эта размытая собственность имеет другие способы самозащиты, взаимодействия с властью, взаимодействия с крупнейшими управляющими.
Третье. В целом в системе, которая возникла после Второй Мировой Войны, усилилась взаимосвязь между крупным бизнесом и государством. Крупный бизнес без государства в принципе не может существовать, он от него очень зависим. И зависимость эта еще более усилилась.
Современный экономический строй называют по-разному, «постиндустриальное общество», «народный капитализм», «общество массового потребления». Даже если вы марксисты, то не можете не признать, что мир изменился. Я обычно использую термин «народный капитализм, потому что акционерами действительно являются миллионы людей. Не весь народ, но примерно от четверти до трети населения развитых стран являются собственниками. Именно эти люди составляют так называемый средний класс. Именно эти люди составляют так называемую политическую опору для тех демократических партий, которые время от времени меняют друг друга у власти .
Теперь что у нас? Во-первых, мы находимся на периферии мировой экономики. Это понятно даже чисто количественно. У нас всего 6 крупных кампаний, у американцев - около 150, у Евросоюза где-то 100. 70 японских, 50 китайских. Россия в целом по своему экономическому потенциалу имеет очень слабые позиции, независимо от того, какая тут будет структура собственности. У нас не хватает ВВП, его мало. Даже если все собрать и поделить, национализировать всех олигархов, в среднем каждому из нас достанется где-то по 300 долларов. Мы в принципе бедная страна, даже если бы у нас было бы полное равенство.
Другая отличительная черта России. Вместо народного капитализма у нас типичная ситуация классического капитализма 19-го - первой половины 20-го века. Один акционер, один собственник, один управляющий и его очень специфические отношения с государством. Специфика тут разная: у Ходорковского один тип отношений с государством, у Абрамовича другой тип, а Дерипаска вообще недавно высказал, как мне кажется, общее мнение всех олигархов, что как только Владимир Владимирович скажет, он всю свою собственность сразу же отдаст.
Чем мы еще отличаемся? Действительно на Западе сегодня обсуждают тему кризиса. Они обсуждают деривативы, фьючерсы, опционы, бонусы управляющим. Идут жаркие дискуссии. Связано это с тем, что структура собственности сегодня на Западе, на мой взгляд, превратилась из трех О (общество с ограниченной ответственностью) в четыре О (общество очень ограниченной ответственности). Все риски перестраховываются, вся система замыкается в конечном счете на страховые компании. Из 500 крупнейших компаний в мире 100 являются финансовыми: это банки и страховые компании. У современного капитализма свои проблемы, свои «мыльные пузыри» и кризисы. Но нам то это не грозит. У нас главная проблема сейчас – не надутость пресловутых деривативов, мы о них даже не слышали, а просто возможность получить гарантию по кредиту.
Следующая особенность России - наша собственность теневая. Мы толком не знаем, кому что принадлежит. Всем известно, что бизнес платит огромную дань, и на этих условиях он существует. Называйте это налогом, который идет не государству как таковому, а его «представителям». Называйте это перераспределением собственности или изменением выгодоприобретателя. Так или иначе мы толком не знаем, кому что принадлежит. Единственное, о чем можно судить, это то, что у нас запредельно высокие цены на все. Почему? Потому что вся эта дань, все эти бенефициары – все это входит в цену. Поэтому накладные расходы будут в десятки раз больше, чем в некоррупционной системе. Это мы видим даже в магазинах. Нигде в мире нет таких цен как в Москве. Конечно, это признак отсталости. Чем более развитая страна, тем ниже там цены за счет того, что есть массовый спрос.
И, наконец, о взаимосвязи крупного бизнеса и государства. Что сделал Барак Обама? Почему он спасал эти знаменитые Fannie Mae и Freddy Mac, два крупнейших ипотечных агентства? Не потому, что он сильно их любил, а потому, что падение таких колоссов влечет за собой коллапс всей экономики. В ипотечные бумаги Fannie и Freddy вкладывались не просто гигантские средства, в них держали капиталы крупнейшие участники рынка. Так, значительная часть валютных резервов России размещена в этих агентствах. Думаю, что там же держали свои резервы Китай и Япония. Так что Обама «спасал» всех нас, когда «влил» туда триллион долларов с четвертью. Этот пример показывает, в чем особенность взаимозависимости крупного бизнеса и государства в современном мире.
Наша зависимость крупного бизнеса и государства из другого века. Это мафиозное взаимодействие, в том смысле, что оно происходит «по понятиям». Не по закону, а «по понятиям». Можете называть это правилами игры, по которым определяется кому что можно, кому что нельзя.
Теперь, несколько соображений о правах собственности.
Есть, как минимум четыре элемента, составляющие систему защиты прав собственности: правовая система, государственная регуляция, общественное мнение и политика.
Правовая система включает законодательство, суд и правоохранительную систему. Законы у нас вроде бы более-менее ничего. Есть Гражданский Кодекс, где гарантированы права собственности, просто так ее сегодня не отбирают. В то же время суд у нас неприемлем, в нем защитить не только права собственности, но и даже права личности невозможно, необходимо привлекать связи, знакомства и т.д. Есть еще правоохранительная, полицейская система. В нынешнем виде она, конечно, не является гарантом прав собственности. Вместе с тем, позитивным моментом, который я вижу, является то, что в последнее время полицейская система находится под давлением общества по разным позициям. Что будет из этого давления пока непонятно, но сам факт позитивен.
Государственная регуляция состоит из двух частей: налоги и правила ведения бизнеса. Налоги, я хочу вам напомнить, у нас низкие (13% подоходный налог, ниже в мире нет). Капитал, правда, убегает даже от такого потрясающе низкого подоходного налога. Но это уже другая история. Что касается правил, то я уже говорил об этом. Регуляция осуществляется неформально. Эта система мафиозная. Вы должны иметь доступ к власти, к каким-то людям, тогда вы решите свои проблемы. Эта система тоже неприемлемая, она не соответствует никаким современным образцам. Состояние общественного мнения - СМИ, культуры, образования, религии – также весьма серьезно влияет на права собственности. Разное отношение к собственности в мусульманском мире, в православном, католическом, буддистском, в атеистическом мире. Поэтому модель поведения, например, в Японии, где существует переплетение бизнеса и власти, несколько другая, чем в России, где власть также тесно связана с бизнесом.
Я бы не сказал, что общественное мнение у нас является социалистическим. Я думаю, что оно очень четко разделяет приватизацию, которая прошла в России в малом и среднем бизнесе и в крупнейших компания. «Осуждаемая» приватизация – это 20 случаев, это залоговые аукционы 95 года. Вот о чем идет речь. Знаете, как в старом анекдоте: «Как вы заработали свой первый миллион? Я продавал яйца, купил за цент, продал за 5. Вы продали 20 миллионов яиц? Нет, умерла моя тетка и оставила в наследство миллион». Конечно, у нас были и есть нормальные бизнесмены, которые своим трудом и талантом зарабатывали свою собственность. Однако в 1995 году перед выборами Ельцина, некоторые из них были фактически назначены олигархами, миллиардерами. Им отдали весь газ, всю нефть, металл. Вот в этом суть дела, а не в том, что первоначальное накопление несправедливо. Не было такого в Восточной Европе, и в Украине не было. Поэтому там другой тип общественного отношения к собственности.
Тем не менее, не думаю, что общественное мнение у нас так уж сильно дремучее и пещерное. Оно обычное, такое же, как и во многих других странах, в том числе и в Восточной Европе. А то, что олигархов не любят нигде, это тоже медицинский факт, нигде в мире их не любят. Просто, когда вы производите Windows или Coca-Cola, виден результат личного труда собственников и простые люди относятся к ним более уважительно.
Политически права собственности наиболее надежно защищаются в демократических, конкурентных государствах. Монопольные режимы в этом отношении гораздо более уязвимы, собственник слишком сильно зависим от одной личности или одной партии. Коррупционная составляющая становится запредельной.
В российской реальности рассчитывать на политическую защиту собственности не приходится. Примеров этому много. Один из наиболее известных связан с Михаилом Ходорковским, который, выступая как-то на совещании у Путина, сказал, что раньше было по понятиям, а теперь давайте перевернем страницу. Раньше все раздали, а теперь давайте честно жить. Все присутствующие ему тогда сказали, не только один Путин, что не получится так. Первородный грех распределения крупной собственности предполагает бесконечные попытки ее перераспределения. Представим, что другие люди придут к власти. Думаю, что процесс будет продолжен, потому что слишком много рычагов у государства, слишком зависима собственность от власти в современном мире.
Таким образом, современный капитализм – это народный капитализм, наш капитализм – это классический капитализм, то есть устаревший. Мы отстали примерно на 70-75 лет.
Каковы же ближайшие задачи? Конечно, нужно заниматься всем. Права собственности, еще раз подчеркну, это вся экономика, если хотите вся жизнь человека. Тем не менее можно и нужно пытаться действовать, исходя из реальных возможностей менять ситуацию.
Я думаю, что главная задача сегодня, это размывание собственности. К слову сказать, «500 дней» основывалась на том, что не проводится приватизация крупных кампаний вообще. Из них сначала создаются акционерные общества со 100% участием государства с последующим аккуратным размыванием собственности . Сейчас нужно сделать так, чтобы у Газпрома было 20 миллионов собственников, у Роснефти 5 миллионов собственников и т.д. Речь идет, конечно, о системе стимулирования, о системе тех же опционов, о предоставлении получать все это как дополнительную зарплату или бонус. Иначе система, которая у нас существует, взорвется. Она нежизнеспособна.
Вторая ближайшая задача - суд. Здесь ситуация просто чудовищная. Невозможно работать в системе, в которой нет третьего лица, способного разбирать конфликты. Система без суда – система по праву сильного. Это всегда так.
И, наконец, третье по счету, но не по важности. Политическая конкуренция. Я сейчас говорю не о партиях. Я говорю о том, что общество, в котором нет политической конкуренции в условиях, когда государство имеет такое влияние на бизнес, прежде всего крупный, обречено на загнивание. Политическая конкуренция должна быть. Причем реальная. Я не могу сказать, что в Кремле не понимают этого. Но они пытаются создать эту конкуренцию, а создать ее невозможно. Это имитация. Такая попытка была с Мироновым, с Жириновским, с Зюгановым. Конкуренция должна быть реальной, жесткой.
Так сложилось, что сегодня решать все эти задачи может, к сожалению, только власть. В обществе нет ни сил, ни идей, ни желания самим все это делать. Оппозиция не в состоянии сама ничего этого осуществить. Это вопрос круглого стола, вопрос взаимодействия, в том числе с Европой.
Нас учили в университете, что безнадежных ситуаций нет. Даже Робинзон, который остался на необитаемом острове, создал и экономику, и политику. Из любого положения можно найти выход.
Аудиозапись форума:
