Несколько подряд выступлений моего коллеги по партии Алексея Мельникова на сайте «Эха Москвы», восхваляющие генерала Власова и его движение, вынуждают меня высказать свою точку зрения по этому вопросу. Причем – радикально противоположную.
Я не историк и не берусь оценивать все без исключения обстоятельства, связанные с возникновением и деятельностью власовского движения. Но когда Алексей Мельников расценивает его как восстание против «красного фашизма», заявляя, что «обстоятельства этого восстания (внешнее вторжение) не имеют значения», когда он восхищается тем, что «после двадцатилетнего красного гнёта и концлагерей нашлись люди, поднявшие против этой власти оружие», когда он уверяет, что «такое восстание абсолютно оправдано в любых условиях» и призывает «учиться у власовского движения» тому, как «можно обрести человеческое достоинство в самых тяжёлых условиях», - эта логика вызывает у меня жесткое и последовательное неприятие.
Можно и нужно расценивать сталинско-коммунистический режим как кровавый и бесчеловечный – за диктатуру, которую он установил, и за преступления против собственного народа, которые им совершены. И требовать адекватной – в том числе на государственном уровне – оценки этого режима и его деяний.
Можно и нужно восхищаться теми, кто боролся против этого режима – поднимая восстания в советских лагерях, выходя на акции протеста, распространяя правду обо всем происходящем под властью этого режима, поднимая свой голос против его преступлений и в защиту его жертв.
Но нельзя восхищаться теми, кто сражался против «красного фашизма» в одном строю с гитлеровским фашизмом, уравнивать их с «антисоветчиками» и диссидентами советской эпохи и прославлять за то, что они, мол, хотели (как это заявляют некоторые представители РПЦ), «избавить Россию от «безбожного большевизма».
Обстоятельства имеют значение: речь – о тех, кто воевал против Сталина на стороне Гитлера (и, кстати, не «поднял оружие» против советской власти, а получил его из рук гитлеровцев). О тех, кто стрелял из этого оружия не в абстрактных «сталинистов», а в тех самых наших «дедов и отцов», которых были миллионы, и упоминание о которых Алексей Мельников считает «совдеповским штампом», должным быть преданным забвению.
Для меня (и, надеюсь, не только для меня) это – не «совдеповский штамп», а самая что ни на есть реальная история, в том числе моей семьи, где дед сражался на фронте, а родители во время блокады тушили зажигательные бомбы на крышах ленинградских домов (а сбрасывали эти бомбы те, кого «обретшие человеческое достоинство» власовцы признали своими союзниками). И ни разу за все детство мне не приходилось слышать от деда, что он воевал за Сталина или защищал сталинский режим.
Он терпеть не мог Сталина – но воевал не за него, а за себя, за свою семью, остававшуюся в блокадном городе, за свой дом, за свой город, за свою страну, на которую напал враг. Не сталинская пропаганда ему это внушила – он сам пришел к этой мысли. И потому ушел в 1941-м добровольцем в Кировскую дивизию народного ополчения, где была одна винтовка на десятерых, и где из всего взвода выжил только он один, дослужившись к концу войны до высокого для всех воевавших звания старшины…
Те, кто встал в ряды власовцев, для меня – убежденного и последовательного антисталиниста – были и остаются предателями, какие бы обстоятельства их к этому не толкнули. И важно не только то, что они сражались против своей страны, а и то, с кем вместе (а точнее – под чьим руководством) они сражались. Белая Армия, чьи солдаты и офицеры сражались против Красной Армии, не может считаться аналогией власовскому движению – она не имела при этом своим союзником и покровителем фашистский режим, чьи деяния официально объявлены преступлениями против человечества.
Не случайно, кстати, что многие деятели Белого движения (и многие представители белой эмиграции) во время Второй мировой войны с презрением отвергли предложения сотрудничать с Гитлером во имя «борьбы с советской властью» и отказались от сотрудничества с Власовым.
Одним из тех, кто мне об этом говорил, был легендарный председатель Совета НТС Владимир Поремский (рассказывавший мне в 1996 году, что НТС с 1933 года считался «антигерманской организацией» и был запрещен, а в 1941 году выдвинул лозунг «Против Сталина и против Гитлера»), который, как и многие его товарищи, арестовывался гестапо, и ему уже был вынесен смертный приговор, но его не успели привести в исполнение…
«Если Гитлер вторгнется в ад, я, выступая в Палате общин, найду немало теплых слов для сатаны», - сказал когда-то Черчилль, которого трудно упрекнуть в том, что он неадекватно оценивал сталинский режим. В отличие от генерала Власова, он предпочел сражаться с Гитлером, а не пытаться в союзе с ним избавить Россию от «безбожного большевизма».
И последнее. Алексей Мельников имеет право свободно и где ему угодно высказывать по любым вопросам любую точку зрения, сколь угодно отличающуюся от моей. Но я призываю его прекратить подписывать тексты, прославляющие генерала Власова (как и другие, столь же спорные) указанием на его партийную принадлежность.
Любые определения уместны – экономист, политик, публицист, депутат Госдумы трех созывов и так далее. Но не то, которое в глазах читателей – сколько бы Алексей ни уверял в своих комментариях, что это его личная точка зрения – интерпретируется, как партийная «яблочная» позиция, с которой в данном случае, как представляется, совершенно обоснованно не согласно абсолютное большинство наших соратников и сторонников.
Вред, наносимый нашему общему делу такого рода «автографами», мне представляется очевидным.
Борис ВИШНЕВСКИЙ,
член Бюро партии «ЯБЛОКО»
