21 августа 1991 года был уникальным днем моей жизни. 2 дня перед этим я провел у Белого дома. Но сидение на 2-й день стало казаться бессмысленным. Кроме того, организация обороны только в 1-й точке стала представляться стратегическим нонсенсом. Хотелось как-то расширить число точек сопротивления.
21-го Вячеслав Игрунов предложил другую тактику противодействия путчистам - пойти в Моссовет и оттуда мобилизовать сопротивление. Пришли туда без препятствий и создали свой штаб в одном кабинете.
Я получил санкцию из Белого дома от одного из военных при Ельцине (по-моему, Цыганкова, но могу путать фамилию) на то, чтобы призывать к забастовке от имени Белого дома. Из разговора с ним я понял одну важную вещь: ельцинский штаб опирался только на живое кольцо вокруг Белого дома.
Он и не думал работать с регионами, которые изнывали от желания помочь. («Как же они страной будут управлять?» - мелькнуло у меня в голове). Я сказал ему, что эту функцию наш штаб при Моссовете берет на себя. Мы стали обзванивать по телефонникам всю страну с призывом начать всеобщую забастовку против ГКЧП. Рядом сидел тихий и бледный чиновник аппарата Моссовета. Представляю, с каким ужасом он выслушивал, как наши призывы постепенно превращались в приказы.
Обзванивали в первую очередь крупные заводы. Указания штаба принимались беспрекословно. Некоторые директора подчинялись испуганно, другие - с готовностью. Просили день-два на подготовку. Номера наших телефонов распространялись с бешеной скоростью. Телефоны раскалились добела. Я побежал в канцелярию требовать, чтобы к нам подключили других людей с телефонами.
Некоторые знакомые депутаты в шоке спрашивали у меня: «а кто ты такой?». Отвечать им на этот вопрос не было времени. Но потихоньку работа разворачивалась. Многие звонившие рвались в Москву. Днем позвонили из Свердловска и сказали, что полк афганцев сидит в аэропорту и ждет нашей команды немедленно вылететь в Москву на защиту Белого дома.
И тут все кончилось, ГКЧП сдался. Еще час ушел на уговоры афганцев не вылетать. Если бы не кончилось, всеобщую стачку через 2 дня мы бы точно устроили.
А бледный чиновник при новости о крахе ГКЧП пришел в себя, распрямился, взял подмышку папку с бумагами и гордо сказал: «Ну, я пошел на совещание к Гончару!»
