Дорогие друзья, я очень признателен вам за ваше внимание, за участие, за присутствие. У меня сейчас будет непростой доклад. Я постараюсь поделиться с вами соображениями о самом главном. О самом главном, что нас ждёт. О самом главном, какой должна быть наша партия.
Николай Игоревич только что важные вещи говорил. Он говорил о том, как наша партия прошла 30 лет. Я очень благодарен ему за эти слова. И действительно жизнь, время и история показали, что мы были правы. А это даёт основания для размышлений о будущем. И это даёт аргументы для того, чтобы вырабатывать своё представление и о нашей стране, и о нашей судьбе, и о партии, и о том, что нужно делать. Мы любим нашу Родину. И поэтому именно в этом смысл всего, что мы делаем. Поэтому то, чем я буду сейчас с вами делиться – это в основном речь о будущем нашей партии. И о будущем нашей страны.
Первое, на что я хочу обратить ваше внимание. Я не могу этого не сказать вам. 30 лет нашей партии. И за те убеждения, о которых немного говорил Николай Рыбаков, наши с вами однопартийцы, наши товарищи в прямом смысле отдали свою жизнь.
Это Лариса Юдина. Она была убита 7 июня 1998 года. Ей было 52 года.
Это Александр Карасёв. Он был убит 4 сентября 1998 года. Ему было 39 лет. Это члены «Яблока», которые были убиты за убеждения. За то, что о чём вы слышали и о чём мы с вами сейчас говорим и будем говорить.
Это Юрий Щекочихин, журналист, депутат Государственной Думы. Был отравлен 3 июля 2003 года. Ему было 53 года. Был убит.
Это Фарид Бабаев, правозащитник, лидер дагестанского «Яблока». Он был убит 24 ноября 2007 года. Ему было 48 лет.
Это Тимур Куашев, член «Яблока» в Кабардино-Балкарии. Был убит в августе 2014 года. Ему было 26 лет.
Это Иван Скрипниченко, волонтёр, член московского «Яблока». Умер после избиения 23 августа 2017 года. Ему было 36 лет.
Поэтому то, о чём мы с вами говорим – это не просто слова и не просто разговоры. Это то, за что наши с вами товарищи отдают свою жизнь.
Я предлагаю почтить их память минутой молчания.
Спасибо.
Мы несём перед их памятью ответственность. Вот это цена нашей политической деятельности и нашей политической работы. Поэтому то, что мы с вами собираемся здесь, и то, о чём мы разговариваем – это всё очень и очень серьёзно.
И сегодня мы находимся в таком положении, что пять членов партии стали обвиняемыми по уголовным делам, связанным с тем, что называется «СВО». Это Михаил Афанасьев, который приговорён к 5 годам и 6 месяцам лишения свободы.
Это лидер волгоградского регионального отделения партии Николай Егоров. У него уголовное дело передано в суд.
Это член «Яблока» Василий Неустроев (Санкт-Петербург). Уголовное дело о фейках об армии. Находится в СИЗО. Идёт следствие. Ему грозит 15 лет.
Это член «Яблока», лидер якутского республиканского отделения партии Анатолий Наговицын. Осуждён на 200 000 штрафа. Я могу продолжать перечислять.
Это активисты «Яблока», которые отбыли административные аресты. Это член «Яблока», лидер камчатского регионального отделения Владимир Ефимов. Это 32 обыска и осмотра помещений, которые прошли в офисах «Яблока» за последнее время. В отношении 33 членов партии составлено 42 протокола о дискредитации армии. Больше 2.5 млн рублей составила сумма штрафов. Десятки, десятки людей подвергались задержаниям.
Заблокировано по решению прокуратуры множество страниц в социальной сети «Вконтакте» (у Вишневского, у Эмилия Слабуновой, у Льва Шлосберга, у Анны Черепановой, у Руслана Зинатуллина).
Заблокирован по решению Генпрокуратуры сайт алтайского краевого отделения партии.
Мы не можем не сказать и о других и даже не членах партии, которые задержаны в связи с происходящими событиями. По данным правозащитников, это более 600 человек в стране. С 24 февраля 2022 года произошло около 20 000 задержаний граждан.
Среди лишённых свободы за антивоенную позицию не только наши товарищи из партии. Это Алексей Горинов, Илья Яшин, Юрий Дмитриев, Алексей Навальный, Андрей Пивоваров, Саша Скочиленко, Евгения Беркович, Светлана Петрийчук, Иван Сафронов, Алсу Курмашева и многие другие.
Среди политзаключённых много таких, чью политическую позицию «Яблоко» не разделяет, иногда не разделяет категорически. Но сейчас речь идёт не об этом. Сейчас речь идёт о политических заключённых – людях, которые находятся в тюрьме из-за своих взглядов.
За последнее время в список иноагентов попали четверо членов партии «Яблока» — это Светлана Ганнушкина, Лев Шлосберг, Андрей Морев и Дмитрий Муратов (лауреат Нобелевской премии).
Мы не можем не заметить, что происходит это на фоне реабилитации сталинизма: устанавливаются памятники Сталину, власти разрушают и демонтируют памятники на мемориальных кладбищах, где захоронены жертвы политического террора советского времени. Вот такая реальность и вот такая ситуация. Я не мог начать свой политический доклад с других слов.
Главная тема, о чём я считаю самым главным сейчас говорить с вами – это тема прекращения огня. Я считал бы, что каждый из нас в душе должен преклонить голову перед теми людьми, я бы так сказал, которые и с той, и с другой стороны отдали свою жизнь. Мы даже не знаем, сколько их. Даже никто в мире. Есть только всякие оценки. Я даже не могу назвать цифру, потому что никто точно не знает, сколько этих людей.
Но чтоб вы просто себе представили масштаб. Я, например, могу сказать вам, что за 10 лет войны в Афганистане погибло около 15 000 советских солдат и офицеров. За 10 лет. Вот когда вы будете встречать в интернете оценки того, что происходит сейчас, вспоминайте и попробуйте это сравнить. Поклон, низкий поклон. Я склоняю голову перед теми, кто отдал свою жизнь за последние 1.5 года. Боль и ощущение отчаяния об их судьбах.
Я уже не говорю о раненых и искалеченных. И о гражданских, и о детях, и о стариках – обо всех. Но особенность этого конфликта такова, что у него на данном этапе нет никакого другого решения, кроме прекращения огня. Я хочу сказать вам, что в данном случае это не просто техническое решение. Это принципиальное политическое решение. Это стратегия. Это политическая концепция, а не эпизод.
И, кстати, вы, наверное, это знаете, что такая стратегия обеспечила Корее 70 лет мирной жизни, при которых Южная Корея стала одним из ведущих государств мира.
Гибель людей бессмысленна. И каждый месяц продолжения – это шаг к утрате будущего, потому что разрушается возможность строить будущее. Это конфликт не за территории. И президент России недавно сказал, что «меня территории не интересуют». Тогда что интересует? Интересует стратегическое подчинение. А это уже совсем другое решение.
И диалог или дискуссию – что угодно – нужно вести в условиях прекращения огня. Потому что в той форме, в которой сейчас это происходит – это абсолютный тупик, стоящий множество жизней. Прекращение огня необходимо для Украины для сохранения страны, государства, нации, восстановления экономики. У неё нет перспективы продолжения войны. Мне трудно об этом говорить. Я политик российский. Я не могу говорить много или вообще рассуждать об Украине. Потому что Россия начала эту операцию. Это наша ответственность. Это мы сделали.
Но для России это тоже бесперспективно. Потому что важнее всего то, что мы теряем жизни людей. Но, кроме этого, здесь нет перспективы для нас потому, что это нарастание нестабильности внешней и внутренней для нас, для России. Неужели кто-то думает, что если в Киеве будет какой-нибудь московский Янукович, ещё что-нибудь такое (не хочу перечислять фамилии), там что будет? Будет крайняя нестабильность и бесконечная опасность. Если там будет вот такой решение, к которому стремятся на самом деле, никакой стабильности не будет ни там, ни тут, ни на границе. Нету такого решения. Это будет противостояние с миром.
Потому что на самом деле вы все прекрасно понимаете: Украина имеет абсолютное право на суверенитет.
А ещё один фактор продолжения этого – это фактор нарастающей внутренней нестабильности для нас, в нашей стране. Это хаос. Запомните это слово из четырёх букв. Конфликтность. Это возвращение людей с СВО. А это очень непростая история.
А ещё я не буду затрагивать. Вы всё это знаете и понимаете, что я имею в виду, кто там находится и кого туда привлекают. И в обмен на что. Но потом многие из этих людей вернутся.
Это история с Пригожиным. Это опасность с межнациональных проблем, в том числе связанных с мигрантами. Это международная напряжённость.
Конечно, прекращение огня – это очень большой перечень вопросов. Это и сроки, и линии соприкосновения, и процедуры отвода войск. Это контроль и наблюдение, международное участие. Это целое соглашение. Это сложная и непростая работа. Я призываю к тому и подчёркиваю, что это не технический вопрос в данном случае. Это особая ситуация.
И все, кто раньше думал: «Ну, хорошо. Вот прекратить – а дальше что?» А дальше всё: людей не убивают. Ведите переговоры хоть 30 лет, сколько угодно. Только не убивайте людей.
Это особая ситуация, потому что общая ситуация резко меняется. Потому что появился фактор Ближнего Востока. Потому что это так называемое контрнаступление зашло в тупик по мнению тех, кто его осуществлял.
Естественно, приближаются выборы не только в России, но ещё и в Украине. Поэтому появляется политическая напряжённость. Мало того, ещё и приближаются выборы в Соединенных Штатах.
А вообще главное, что я хочу сказать и общий вывод из всего этого. Смотрите, мы живём с вами в мире, в котором никого из ведущих политиков мира, включая Европу, Соединенные Штаты – всё что хочешь – не интересует сохранение жизней людей. Вот, на какой грани мы находимся. Никто этого не сказал. Никто. Обсуждают что угодно: поставки оружия, выделение денег, кредитов. Ну что хочешь. Время, сроки… Но то, что каждый день убивают людей с очень сомнительной перспективой (ради чего), ни один политик в мире это не произносит как первое. Об этом говорит только папа Франциск. Так его и не слушают. Его вообще маргинализируют.
Вот вызов для нас с вами. Вот вызов для «Яблока». На фоне этого есть ещё многие проблемы. Вот вы ж, наверное, задаётесь вопросом: «Ну с какой стати вдруг такие масштабы приняла тема ЛГБТ в России?» Ну что такое случилось? Что тут за новость или что? В чём тут что? Или, например, вдруг раз – и такая дискуссия: запрет абортов. Ну кому не понятно, что это такое? Кому не понятно, к чему это приведёт? У нас уже и опыт есть в нашей же стране. Да и все знают. И во всём мире дискуссии об этом ведут.
Вот, например, посмотрите, почитайте американский… Там только об этом и разговоры. Эти хотят так, а эти хотят так. И все объясняют, что это значит для здоровья, для жизни, для всего. В чём дело? Почему вдруг это становится самыми главными темами? Не потому что в нашей стране кто-то не понимает, к чему ведёт запрет абортов, а потому что в российском обществе накопилась огромная внутренняя агрессия.
У людей накопилась. Это я вам говорю, потому что нам с ними работать. Накопилась огромная агрессия, которую из-за страха нельзя направить на тех, кто виноват в этой агрессии. В этой атмосфере ненависти, раздражения, депрессии людей. Это такой процесс расчеловечивания, но без последствий для власти. То есть у вас вызывают агрессию, но ищите вокруг себя, на кого. Это не из-за начальства. Это тут вот. Вот они.
Мне даже неудобно входить в тему и её рассказывать. Вы сами понимаете. Ведь выбрали какие две темы? Которые касаются просто всех людей. Просто всех. Всех старше 16 лет всё это касается. Пусть лучше занимаются этим. «Занимайтесь этим». Чем ругать власть, разбираться с полицейскими и так далее.
И ещё есть один бонус. Это такой прекрасный повод изничтожать правозащитников. Просто изничтожать, потому что они же будут заступаться за людей, за их жизнь. И вот прекрасный повод. Правозащитники кого всегда защищают? Они меньшинства защищают. Ну так можно с ними разбираться. И тут вы меня должны спросить: «А как же законы?» А вот так. Вот сейчас в эти дни 30 лет принятия конституции. Об этом Николай Игоревич сегодня говорил.
Вот я хочу сказать. Здесь есть немало людей «Яблока» того времени. Я, например, очень горжусь, что почти все сохранились. Анатолий Григорьевич, Сергей Митрохин, другие здесь есть наши товарищи. Мы выступали против такого принятия такой конституции. Нас хотели снять с выборов в 1993 году за это. Мы еле устояли тогда. Мы не поддерживали. Почему? Потому что принятие было подчинено сиюминутным политическим интересам и стало по сути продолжением решения конституционного кризиса, потому что всё, что было в 1993 году – это был конституционный кризис, который власти (в частности, Борис Николаевич Ельцин) разрешили силовым путём.
Это решение вытекало из чего? Это так проводились экономические реформы. В результате мы получили события 1993 года и получили суперавторитарную конституцию, о которой говорила глубокоуважаемая Елена Павловна несколько слов. Она, кстати, приводила даже цифры, какую работу мы ведём вокруг этого. Это работа практическая. Она постоянно идёт.
Я вчера имел честь немного поговорить с вами об экономике. А я сейчас пытаюсь дать картину происходящего плавными мазками. Я буду говорить совсем немного. Но всё же 2-3 слова скажу. Ещё раз повторю, что санкции, которые установили в отношении России, не подействовали, потому что Россия – часть мировой экономики, и огромное количество нефтедолларов продолжает циркулировать в нашей экономике.
В 2022 году Россия заработала $590 млрд экспортных поступлений, когда все так кричали. Это, кстати, на $160 млрд больше, чем в любой год предыдущего десятилетия. Горько улыбнитесь. Сколько крика было, сколько шума было, сколько разговоров было, особенно некоторых наших с вами соотечественников, которые оказались там. А реальность-то другая. Вот всегда надо видеть, какая реальность за разговорами. И в этом году доходы будут примерно на $60 млрд выше среднего.
Я думаю, что правильная цифра, что СВО обходится по меньшей мере в $100 млрд в год. А учитывая то, что я только что вам сказал, доходы от нефти покрывают бОльшую часть расходов. Государственный бюджет вырос, увеличился на 26%. И ещё увеличится на 16%. Это в прошлом году на 26%. На 16% увеличится в этом году. Расходы на оборону, я говорил вам вчера более подробно, составили более 6% ВВП. Это самый высокий показатель со времён Советского Союза.
Центральный банк установил очень жёсткую процентную ставку – поднял до 15%. Инфляцию пытаются ограничить, которая 12%. Ну а сам экономический механизм устроен таким образом, что 40% всех государственных денег идут на оборону и безопасность, а 60% — на самые бедные слои населения. Ну вот какая перспектива в этой модели? Куда она нас приведёт? Вот подумайте. Рост доходов идёт. Курс рубля растёт, потому что нужен импорт, потому что средний класс в такой ситуации просто исчезает. Ну кто выигрывает в этих условиях? Выигрывают те, кто сросся с государством, и те, кто занят в оборонке.
Например, скажу вам, что с начала года совокупное состояние богатейших российских миллиардеров выросло на $39 млрд. Вот в этих условиях. Это известные люди, наши миллиардеры: Алекперов, Потанин, Михельсон, Усманов, Мордашов. Ну, вам знакомы.
Почему? Потому что оборонка и безопасность – это кредиты и инвестиции финансируются из бюджета напрямую, и ставка ЦБ на них не распространяется. Там совсем другие правила.
В гражданских отраслях будет существенное ухудшение ситуации.
Мы не можем говорить, что кризиса в российской экономике не будет. Он будет. Но будет ползучий. Он будет медленный. И мы его не будем чувствовать каждый день. Люди замкнулись в себе и живут своей обычной прежней жизнью.
Ну, какая перспектива наша? Среднесрочная перспектива – сырьевая экономика второго или третьего уровня. Почему всё это произошло? Ну вот я попытался сформулировать вам картину. Почему всё это произошло? Ну да, одним из ключевых факторов является провал модернизации России, провал реформ 1990-х годов.
Почему это случилось? Почему так важны эти обстоятельства, чтобы это не повторялось? Нужно понять наконец, почему мы пришли в то состояние, в которое пришли. Ведь в чём было дело? Дело было в том, что советская модель, созданная в 1917 году, к концу 1980-х годов потеряла способность функционировать. И возникла попытка модернизации, создания современной России. Это была очень интересная, благородная цель. Модернизация провалилась.
Почему? Очень важный вопрос. Вы можете об этом прочесть. Но суть дела была в том, что реформы были проведены неправильно. В 1992 году инфляция составила 2600%. В 26 раз выросли цены. Ну это привело к дикой нищете. Это было совершенно искусственное идиотское решение. В стране, в которой нет ни одного частного предприятия, провести то, что даже высказать невозможно нормальными словами – либерализацию цен. Ну и всё.
Страна 70 лет строила монополии, потому что это была концепция, что нужно строить монополии, что всё должно было государственное и всё должно быть монопольным. Ну как? Вы освободили цены в такой стране. Ну понятно, что будет. Ну всё, это преступность отсюда выросла. Отсюда всё и пошло.
А после того, что у вас инфляция 2600%, как проводить приватизацию? Ну как? Никак. Денег же не существует больше. Значит вы должны просто раздать дружкам. И так и сделали. Эти дружки сейчас зарабатывают. Они же и есть. Раздали дружкам. Вы всё это знаете. Я не буду вдаваться в подробности.
Но из этого какое следствие? Если так провели приватизацию, то значит в такой стране не может быть ни независимого суда. Они же спросят. Суд же спросит: «Это что такое?» В этой стране не может быть независимого прессы, потому что она спросит. Не может быть независимого парламента. Всё, на этом всё закончилось. Я просто рассказываю, как это сделали. Вот так оно всё.
И ещё была одна причина: отказались в 1990-е годы от оценки сталинизма на государственно-правовом уровне. Отказались. Не создали систему законов, чтоб это стало необратимым. Не дали оценку. Поэтому сразу, как только начался 2000 год – всё стали восстанавливать.
Почему эти причины так важны? Почему я так говорю вам об этом? Потому что вспомните слова Антонио Грамши. Он говорил: «История не учит. Она только наказывает». Всё, что произошло, если не понять этого всего, значит история наказывает за это в будущем.
Ну вот есть новая тема, о которой мы раньше вообще не говорили. Давайте шире посмотрим, в каком контексте всё это происходит. Я хочу несколько слов не только о наших проблемах, причинах, почему это случилось, кто нам навязал эти реформы. Это большая тема. Но это отдельный разговор. А вот в каком контексте всё это происходит?
Ну вот 1990-е годы. Открылось окно возможностей. Кстати, благодаря России. Открылось окно возможностей всему миру. Не только России, но всему миру. Хочу ещё раз подчеркнуть – всему. Потому что ушла Холодная война. Благодаря России, благодаря Горбачёву. Возможность всему миру.
Что произошло? Ну, например, для разговора с вами я тут посмотрел кое-какие цифры. Сокращение расходов НАТО за 7 лет в 1990-е годы составило сотни миллиардов долларов. Есть более точные цифры.
И что? Ведь совершенно было очевидно, что прекращение Холодной войны и экономия огромных денег на прекращении милитаризации следует направить куда? Третьему миру. Тем, кому тяжелее всего в мире живётся. Образование, здравоохранение, поставить на ноги бизнес. Этого не случилось. Ни одна страна. Разговоры чуть-чуть были, но ни одна страна этого не сделала. Это уже речь не о России. Это речь о Соединенных Штатах, о Европе. Ничего этого не было сделано. И какой ответ?
10 лет этого ничего не было, когда были все условия для этого. Кстати говоря, ещё раз хочу подчеркнуть, что наша партия тогда направила в Организацию Объединённых Наций предложение о необходимости создания трёхлетнего образования во всём мире. Чтоб Организация Объединённых Наций создала систему трёх лет образования для детей всего мира. В любых странах. Бесплатного образования. Потому что когда нужно вакцинацию делать, так это ж делается. Ну так можно сделать и образование. Понимаете? Мы отправили это через Прагу, через Гавела. Тогда ещё был Гавел, был форум. Мы там доложили. Они все приняли. Там весь мир был. Это решение было принято и направлено в Организацию Объединённых Наций. Но от всего этого отказались.
И что произошло? А произошло 11 сентября 2001 года. Всё. Вот окно возможностей закрылось. Произошла террористическая атака в Нью-Йорке. И период вот такой важный, который предоставлял всему миру такие возможности (а Россия в этом сыграла колоссальную роль) захлопнулся.
Ну что дальше произошло? Дальше произошёл традиционный ответ – война в Ираке, война в Афганистане. И обе они проиграны. Сейчас об этом не хотят говорить. А факт-то в этом. Американцы проиграли войну в Ираке. Огромное количество жертв и полный развал. А уж как они проиграли войну в Афганистане, говорить не приходится. Они там всё бросили, всё оружие бросили. Погодите, мы ещё будем с этим иметь дело, что они там всё бросили и удрать оттуда, не понимая даже, когда в Кабул придут талибы. Они говорили – через 3 месяца придут, а они пришли через 5 часов. Вот и всё. Просто невозможно даже поверить в это. Я сам это всё анализировал и слышал, как они говорили: «Вот через 3 месяца в Кабул могут прийти талибы». Какой 3 месяца? Через 4-5 часов сообщают, что они уже там. Вот представление, как работает голова. Понимаете? Это нынешняя администрация, между прочим.
А почему? Опять же, был разговор на эту тему. С руководящими должностями, с руководящими людьми из Соединенных Штатов. И что было сказано мною, нами? Что нужен другой совсем подход. Вы хотите начать войну. Я опубликовал большую статью в Financial Times об этом, что этого не надо делать. Они меня спросили: «Почему вы пишете, что это не надо делать?» Я говорю: «Ну потому что вы не сделаете там ничего. Потому что вы хотите решить вопрос таким способом, которым это не решается».
Ну, после этого уже была такая администрация Буша того времени. Потом продолжения уже не было. Но это большая сложная тема. И тогда возникло вот это сравнение, что «Что вы хотите там сделать? Вы идёте на охоту в джунгли на больших зверей, а на вас нападут смертельно ядовитые комары. Что вы будете с ними делать со своими авианосцами, космическими войсками? Что вы будете делать с этим?» И тогда мне очень понравилось. Я был тогда в Белом Доме. Они подумали и сказали: «А мы будем бомбить гнёзда этих комаров». Я говорю: «Вот именно. У комаров нет гнёзд. Надо болота осушать. Образование, здравоохранение». Я вам серьёзно. Я дословно вам это говорю. Вот на таком уровне были разговоры, понимаете? Вот где мы с вами находимся. Вот же в чём дело.
И куда пришёл мир сейчас? Сейчас деглобализация, фрагментация, разговоры о многополярности, противостояние с Китаем. А что имеется в виду под многополярностью? Мы ещё к этому вернёмся. Это что? Это значит на этом полюсе можно убивать людей, а на этом полюсе нельзя, что ли? Это такая многополярность? Здесь можно воровать, а здесь не надо. И выбирай, где тебе больше нравится, да? Что такое многополярность? Это что – каждый делает то, что хочет? Согласен. Только нужен стержень, нужно что-то главное. Мы ещё об этом поговорим.
Кризисные проявления при такой политике… Посмотрите, что происходит в Евросоюзе. Brexit – слово, которое теперь англичане просто бояться произносить. Им неприятно. Я их понимаю. Венгрия. В Нидерландах победили правые. Правые побеждают в Германии («Альтернатива для Германии»). Во Франции Ле Пен. В Италии вообще к власти пришла партия Муссолини. Это же всё очень серьёзно. Это всё о чём? О том, что политика всё больше отделяется от культуры, от профессиональных знаний, от ценностей, от веры, от знания и понимания истории.
Ну и, конечно, это отражается на жизни и на работе. В Евросоюзе ухудшен прогноз роста ВВП. Сейчас 0.6% в 2023 году. И всего 1.2% в 2024-ом. В 2023 году 10 стран испытают экономический спад. Почти вполовину снизится рост ВВП в Соединенных Штатах в 2024 году.
Вот в этом контексте возникает вопрос: что же будет? Я поделился с вами нашими представлениями о том, что у России. Теперь в мире в этом контексте что же будет?
Перспектива зависит от граждан, от людей, от народа. Это моё убеждение. Не от начальников. Они могут их всё время морочить и обманывать. Но вообще-то всё зависит от людей и от граждан, от народа, какие настроения.
Первый вопрос, который сейчас все обсуждают – это вопрос о президентских выборах в России 2024 года. Меня вчера спрашивали. И сегодня… Я не могу об этом не сказать. Ну я начну с чего? Конечно, у нас есть программа. Ну, конечно, она у нас есть. Я не знаю, есть ли она ещё у кого-то, но у нас она точно есть.
Если бы я опубликовал такую программу, она бы у меня называлась «За мир и свободу». В ней было бы 5 разделов. Первый – это прекращение огня, обмен пленными всех на всех. Расследование всех военных преступлений. Начало дипломатических переговоров. Вот первый пункт.
Пункт второй – свобода. Отмена репрессивных законов. Освобождение всех (около 600 человек) политических заключённых. Это пункт второй.
Пункт третий – восстановление нормальных отношений с миром, насколько это возможно. Прекращение новой Холодной войны. Прекращение гонки вооружений. Восстановление договоров о ядерной безопасности.
Пункт четвёртый – политическая реформа. Регулярная сменяемость власти и честные выборы. Ну то есть к чему надо идти.
Ну и наконец пятое, для меня самое такое близкое и важное – современная экономика. Реформы здравоохранения, образования. Равенство возможностей для всех. Не равенство всех людей, а равенство возможностей для всех.
Ну и личные обязательства. Личные обязательства кандидата: говорить правду и только правду, беречь людей, не воровать, работать профессионально и Родину любить. И мы знаем, как такую программу реализовать. Ну вот, собственно, и всё.
К сожалению, всё. А чего ещё? Ну можно ли в сложившихся условиях всё это решить через выборы? Вот через выборы. Через то, что называется выборами. Или хотя бы открыть дорогу к этим решениям? Ну есть некоторые особенности. Например, мне очень запомнилось то, что Песков сказал в интервью газете New York Times. Я цитирую, он сказал: «Наши президентские выборы – это не совсем демократия. Это дорогостоящая бюрократия». Многоточие. Дальше, цитирую: «Господин Путин будет переизбран в следующем году с более чем 90% голосов». Ну подымите руку, кто сомневается. Вас примут, куда надо.
«И хотя выборы являются требованием к демократии, теоретически их можно даже не проводить, потому что избрание Владимира Путина уже очевидно». Ещё Песков сказал, что Путин не будет иметь конкурентов. Это я вам официально всё говорю. Это то, что в русской разрешённой прессе (в РБК) опубликовано. Ну и что вы хотите после этого? Я себя спрашиваю.
Дальше. Если вы знаете, приняты специальные законы (поправки), что кандидаты от таких партий, как наша, не будут иметь права на бесплатное время на телевидении. А расценки на это время на телевидении (поскольку у нас телевидение всё государственное) будет установлены понятно кем.
Я разговаривал. Мне было прямо сказано, что имей в виду: там будут такие цены… Может, ты за все выборы однажды выйдешь и скажешь: «Одна минута стоит… Она у меня кончилась – я пошёл». Это всё, что успеешь там сделать. И то же самое в газетах.
Ну что ещё вам добавить? Это касается ещё и СМИ тоже. Если раньше, когда я раньше участвовал, это было совсем по-другому. То есть я по крайней мере мог выходить на телевидение, я мог говорить. Но сейчас этого ничего нет. Значит это что будет? Это будет типа такой плебисцит. Ну то есть просто вопрос к людям.
И если 5.5 лет назад можно было говорить о том, что голосование должно повлиять на политику, что можно проголосовать за что-то такое, то теперь ситуация довольно сильно изменилась. Все уже поставлены перед фактом.
Раньше была возможность говорить. Я трижды участвовал в президентских выборах. Вы меня уполномочивали. Можно было громко говорить то, что ты думаешь. Ситуации это не меняло. Но по крайней мере было шагом к разномыслию и многопартийности.
Например, в 1996 году я шёл на президентские выборы как экономист. И моя цель участия в них была в том, чтобы остановить ошибочные криминальные ключевые экономические реформы. В этом был смысл моего участия.
В 2000 году я уже шёл как политик и экономист. Моей целью было строительство реальной демократии и экономические реформы для большинства. Вот эта тема – реформы для большинства – это была тема, принятая «Яблоком», и это было главной моей целью работы.
И относительно тех целей, которые меня интересовали, удалось побороться по-настоящему – и в 1996 году… И в 2000-ом я даже занял 3 место с очень высоким результатом в Москве.
И последний раз в 2018 году я участвовал в смысле выборов в безнадёжной ситуации, но было абсолютно ясно, куда идёт страна после 2014 года и что это очень большая опасность. И смысл участия в выборах был в том, что я мог предупреждать общество о том, что вот-вот наступит то, что наступит.
Элита этого не поняла. Люди не услышали. Мы находимся там, где мы находимся. Это право людей. Я вообще-то считаю, что это их право. И это не лишает моего уважения. Я их уважаю.
Сейчас все знают позицию «Яблока». Но давайте поговорим про сегодняшний день. Сейчас все знают позицию «Яблока» про прекращение огня, и мы участвуем в региональных и муниципальных выборах в 2022 году, в 2023-м. Ну и какие результаты? Давайте посмотрим на эти выборы.
В традиционном смысле результаты неплохие. Есть вполне достижения. Но в целом что показали эти выборы? Явка очень низкая. Люди не верят. Они не приходят. Почему нам дали возможность проводить эти выборы? Потому что это более важно, чем любой соцопрос. Ведь всё, никого не трогали. Люди вели рекламу. У нас есть талантливые люди, которые сейчас здесь присутствуют, которые участвовали в этих выборах. В некоторых регионах мы достигли интересных результатов – победных, хороших. А явка очень-очень маленькая. Люди не интересуются. Люди не приходят. Но мы же должны это с вами понимать.
Прессы нет. Политических союзников нет. У людей страх перед репрессиями, ощущение полной беспомощности. «От меня ничего не зависит». Полное погружение в пропаганду. Ну что? Так же будет и на президентских выборах.
Недавно президент заявил, что российская система – одна из лучших избирательных систем в мире. И сразу дал орден [главе ЦИК Элле Памфиловой]. Ну понятно, какой будет результат таких выборов в лучшей системе. Хороший результат будет только у лучших людей. В чём состоит, что она лучшая? Она для лучших людей лучшая система. А вы тут… Ну и так далее.
Здесь есть серьёзная тема. Я обязан с вами поделиться, потому что вы же меня и вчера спрашивали, и ещё, наверное, сегодня спросите. Но ведь вас не удивит, если по итогам трёхдневного электронного голосования потом напишут 0.3%. Правда же, вас не удивит? Все из вас скажут: «Ну, понятное дело». Сколько там чего – никто же никогда не узнает.
Но зато потом все вот эти граждане (пропагандисты и т.д.) скажут: «Ну вот у них внятная позиция – за прекращение огня, за мир, за то, за это. Кому-то это надо? Вот 0.3%». А я не хочу так делать. Вот не хочу – и всё. Потому что это уже другой разговор.
Это не те выборы. Вот последний раз смысл был – предупредить. А сейчас в чём смысл? Прекращение огня надо не через выборы решать. И так нас слышно. И все это знают. Нашу позицию вот эту все знают.
Мы уже её… Ну все. Я не имею в виду 100% народа. Я имею в виду тех, кто хоть как-то имеет к чему-то отношение. Конечно, знают. Ну так вот.
А чтобы написали потом, что за это только 0.3% — это не надо. Поэтому мы и пошли по такому пути, что мы собираем подписи. Но чтоб люди не боялись ставить эти подписи, мы собираем подписи даже не за мир и за свободу, а за выдвижение нашего кандидата. Вот за выдвижение Григория Явлинского. Но всем всё понятно. Чтоб не страшно было.
Ну, конечно, цифру мы назвали, на мой взгляд… 10 млн. Это 10% избирателей. Всего лишь 10% избирателей. 10%. Ну чтоб нам потом не написали 0.3%. Как идёт сбор подписей? Мягко выражаясь, спокойно идёт. Он идёт. Как идёт? Спокойно. Посмотрим, куда он придёт. Ещё будем недели две собирать. Честно будем собирать. Мы открыли все возможности. Мы помогаем. Но суть такая, что пожалуйста.
Если какая-то сопоставимая с таким масштабом цифра будет, ну я сделаю то, что люди хотят, чтоб я сделал. А если не будет, значит ситуация другая. Если нужен кандидат, если есть воля к переменам, придется мне участвовать. Но это нужно, чтоб это было.
В нынешних условиях вопрос выборов текущий… Ну понятно, Песков уже всё сказал. Уже, наверное, есть готовые пресс-релизы. Ну, в общем, это всё решено. Здесь всё понятно. А вот дальше что будет? Вот дальше что будет? Потому что это наша Родина, это наша ответственность. Слово «Родина» я в данном случае произношу с большой буквы, как меня в школе учили. И мы знаем (я уже упоминал об этом), что такое, например, непонимание времени в конце 1980-х, непонимание времени в начале 1990-х, непонимание времени. Когда-то это Беловежская пуща, а сейчас Украина. Вот что делать?
И вот теперь я начинаю с вами разговор. Мне надо было показать, что происходит, как я это вижу. Теперь – что же делать? Надо научить себя и приучить себя думать о людях. Не о тусовке. Не о том, что пишут в интернете. Не о том, где кто-то что-то такое ляпнул в ютьюбе. Не об интернет-публикациях. И не о себе. А о людях. Научиться разговаривать с людьми, с народом. Вот наша цель.
Мы теперь не дополнительная партия, не партия корректива, корректирующая реформы, как мы образовывались. Мы создавались как партия, корректирующая основной курс. А это другое. Разговаривать с людьми и с народом – что это значит? Сейчас люди очень напуганы и дезориентированы. Чем? СВО, инфляция, мобилизация, эмиграция, изоляция, неопределённость задач в экономике и стремительно ускользающая стабильность.
Я уж не говорю про пандемию и такие вещи. То, что я перечислил, звучит складно, но на самом деле вот в этом живут ваши соседи, вы сами и все, кто рядом с вами. Вот с чем мы имеем дело. Что нужно, чтобы открыть им выход из этого положения? А им нужны идеи созидания, строительства новой жизни, программы типа «Земля, дома, дороги», надежда на возможность заниматься личной жизнью и частным бизнесом. Ещё раз подчеркну – равенство возможностей независимо от того, кто ты и откуда. Живёшь ли ты в столице или в дальнем уголке. И новая социальная политика. Новая социальная политика. Политика роста, а не подачек. Это совсем другое. В истории нашей страны, начиная с 1920-х годов, социальная политика – это затыкание рта, это подачки, это помощь. А это неправильно.
В середине XXI века социальная политика – это другое. Это открытие возможностей для людей. Это смысл жизни. Вот три важнейшие темы. Хочу с вами поделиться – три важнейшие темы для разговора с людьми. Это то, что мы должны делать, если мы хотим сохранять нашу страну и наше будущее.
Первая тема – это, конечно, прекращение огня.
Надо с людьми говорить о выходе из горячей стадии СВО в холодную. Это возможно. Вот спокойно говорить: надо выйти из горячей стадии СВО в холодную. На фоне Холодной войны это будет людям понятно, что это возможно, что это необходимо, это достижимо и что это всё равно будет. Но какая цена? Всё равно это будет. Раньше или позже так и будет, но какая будет заплачена цена, прежде чем мы туда дойдём? Это сделает в представлениях людей прекращение огня чем-то реалистичным, чем-то стабильным, чем-то более надёжным, к чему можно стремиться.
Второе. Очень важно. Нужно честно и серьёзно объяснять, что случилось с реформами 1990-х и кто это натворил, кто, как и почему дискредитировал демократию, без которой нельзя нормально жить, рыночную экономику, свободу и современную модель государства. Вот это очень важный разговор. Преодоление страха. У людей есть очень большой страх перед большой войной с НАТО. Страх окончательно потерять хоть какую-то стабильность, которая была в нулевых и в десятых. Преодоление разочарования. Ну, того, что связано с катаклизмами, с пандемией, с ролью государства. Это главный вызов, который есть перед нами, если мы занимаемся политикой. Как людям это объяснять? Надо научиться с ними разговаривать.
И наконец третье – это формирование образа будущего. Надо научиться объяснять реальность – где и как лучше жить, в какой системе. А пример есть. Пример есть, независимо от того, какая текущая ситуация. Пример – это Европейский Союз. Это устройство, которое даёт людям нормальную, насколько это возможно в современных условиях, жизнь и надежду на будущее. И больше ничего в мире такого нет. А Европейский Союз есть. Это очень важно. Не надо этого ни бояться, ни стесняться. Надо объяснять, что это практическая вещь, это реальность. Это не выдумка, не фантазия, а вот – устройство наших соседей.
И в этой связи я хочу поделиться с вами ещё одной мыслью. Скажите, а какая у России национальная идея? У людей. Не у начальников, а у людей. Вот когда три человека собираются, наливают и выпивают, они о чём спрашивают друг друга через… «Ты меня уважаешь?» — они говорят. Это неслучайная вещь. Я раньше думал, что эти профессиональные праздники (День учителя, День машиниста, День колхозника, День водители) – это выдумки. Нет, это не выдумки. В нашей стране люди к этому относятся с интересом. Сядут вечерком, нальют, чокнутся за учителей, за водителей, за военных и так далее. Поэтому я думаю, что национальная идея России именно вот та – уважение. Вот это то, чего не было.
И знаете, когда это уважение потеряли? Когда это было абсолютным требованием времени и истории. А этого не сделали. Вот я думаю (может быть, историки не все со мной согласятся), что когда армия вернулась после победы над Наполеоном, был момент, когда нужно отменять крепостное право и показать, что государство уважает своих… ну как хотите – граждан, подчинённых, народ. А из-за того, что этого не случилось, а случилось примерно только через 45 лет, возникло всё: декабристы, террористы, демократы того времени и так далее, и так далее, и так далее – и кончилось 1917 годом. Вот что такое момент в истории. Вот что такое уважение.
А что такое уважение? Это сохранение жизни, это свобода и ещё раз повторю – равенство возможностей. Это жизненно необходимо людям. И надо до них доносить. Это им жизненно важно, что их уважают, уважают их детей, уважают их предков и уважают их будущее. Свобода – это не безвластие. Мы должны дать людям понимание, что мы знаем, как преодолеть безнадёгу. И это самое главное. Что есть абсолютно честная и внятная программа, как не допустить межнациональные конфликты, что мы знаем, какая должна быть политика в отношении мигрантов, что мы знаем, как создать социальные лифты, открыть перспективы, создать государственные институты, отвечающие времени, что мы знаем, как реализовать на самом деле универсальные права человека, когда все люди свободны и правы в своём достоинстве и правах, когда существует запрет на любую дискриминацию, когда существует право на свободу и жизнь, когда существует запрет на рабство, запрет пыток, право на наличие прав вне зависимости от того, кто ты и где находишься.
Равенство перед законом. Право на судебную защиту. Защита от произвольных арестов, задержаний и высылок. Право на открытый, справедливый и независимый суд. Презумпция невиновности для каждого человека. Право на неприкосновенность частной жизни. Право на свободу передвижения. Право на поиск в любой стране убежища от преследований. Право на гражданство. Право на вступление в брак и создание семьи. Право на частную собственность. Право каждого на частную собственность. Право на свободу мысли, совести, право на свободу убеждений и их выражения. Право на свободу мирных собраний и ассоциаций. Право на участие в выборах. Право на социальное обеспечение. Право на труд и равную оплату труда. Право на отдых. Право на стабильные условия жизни. Право на образование. Право свободно участвовать в культурной жизни общества. Право на осуществление всех этих прав. Обязанность государства – соблюдать права и свободы людей и других людей. Обязанность. И Декларация прав человека не может быть отменена.
Я вам прочитал сейчас все 30 пунктов декларации об универсальных правах человека. Декларация прав человека ООН была принята почитайте когда: 10 декабря (завтра) 1948 года. То есть завтра сколько ей будет? 75 лет. Так вот скажите, что из этого не подходит для жителя нашей страны? Для вашего соседа, для ваших детей, для ваших друзей, для ваших одноклассников. Что? Ну вот это и есть суть дела, это и есть стержень.
Я почему говорил о Европе? Потому что она в наибольшей степени это попыталась реализовать. И остановка в реализации этого – это кризис. Начинается кризис, когда вот это и есть уважение к человеку. Вот об этом уважении идёт речь: к его судьбе, к его душе, к его будущему, будущему его детей.
С помощью вот этой концепции уважения к человеку решили территориальные вопросы. Многосотлетний спор с бесконечными войнами между Германией и Францией благодаря вот этому разрешился. И это теперь единственный пример в мире, где сотни лет была война за Эльзас и Лотарингию, за Страсбург. А теперь они этот вопрос решили – и всем безразлично, где это находится.
Вот вы не обратили внимание, а я хочу ваше внимание обратить. Вдруг ни с того ни с сего Словакия сказала Чехословакии, что она хочет выйти из Чехословакии, чтоб была страна Словакия отдельно от страны Чехия. Благодаря всему тому, что я сказал, никакой проблемы не случилось. Они сожалели. Я разговаривал с людьми, с послом Чехословакии в Москве. Он сожалел. Ему это было неприятно. Он чех. Но никакой войны не случилось, никакой трагедии не случилось, никакой разборки не случилось. Ну хотите – идите. Ну и всё.
Чехия теперь живёт по-своему, Словакия – чуть-чуть по-другому. И всё. Почему? Потому что стержень есть. Потому что суть есть. Потому что есть вокруг чего.
Вот, собственно говоря… Сколько должно пройти времени, чтоб мы помирились с Украиной, с Европой? Есть такой вопрос? Да, есть. Вот я сейчас попробую два слова сказать про это. А это вопрос не времени. Потому что это такие будут раны, которые, может быть, вообще не знаю, когда заживут. А дело в намерениях и в целеполагании, и в представлении о будущем, понимании, желании и политической воле. Вот у Франции и Германии процесс начался при активной жизни тех, кто воевал после жестокой войны и огромных жертв. После одной войны в одну сторону всё пошло – к версальскому синдрому и реваншизму. А после другой – к общему рынку, общей жизни и Евросоюзу. Вот о чём, собственно говоря, идёт речь. Вот о чём идёт речь.
У нас проблема в том, что нужна новая элита нашей страны. Это вы. Не улыбайтесь и не удивляйтесь. Не сделаете этого – значит у страны нет будущего. Процесс, который шёл в нашей стране, привёл к тому, что сейчас наступил момент появления новой элиты, связанный с обществом. Это не какие-то маргинальные группы, возомнившие, что они связаны с глубинным народом. Это новая элита нашей страны.
Я перечислил вам основные ценности и права. Это тот стержень, вокруг которого можно обсуждать многополярность. Вот в любой стране, если есть этот стержень, пожалуйста – способы реализации могут быть разные. В этом многополярность. Вот это стержень, а способы реализации могут быть разные. И в этом – да, многополярность.
В Америке это так, в Индии по-другому, в России по-третьему, в Европе – по-четвёртому. Но стержень, суть дела одна и та же. Это же и есть главный вопрос.
Так вот. Нет ничего важнее, чем этот стержень. Построение современной двадцать первому веку России придётся начинать именно с этого пункта. Вот это и есть самое главное. Можно жить в условиях санкций. А нам придётся теперь жить неизвестно сколько. Я думаю, что ещё нашим детям придётся жить в условиях санкций. Можно жить в условиях санкций. Вопрос – для чего? И что строить? Если жить для людей и строить страну – это одно. Можно выйти из этого периода, став сильнее. Если рассматривать страну и народ как ресурс и эксплуатировать, тогда это будет путь к истощению. Вот выбор. Вот я вам его сейчас говорю. Я всем говорю. Не только вам.
У нас огромная территория, огромные ресурсы. У нас 140 млн человек. Мы можем эту изоляцию, в которую мы справедливо попали, обратить в свою пользу. Но только в одном случае: если главным в России будет человек. Только в одном случае. Предпосылки все всё ещё есть. Объективные предпосылки есть. Но это только в этом случае.
Поэтому это наш долг. Он состоит в том, что от его выполнения зависит существование России в XXI веке. В этом я твёрдо убеждён. Строительство современной двадцать первому веку России – это смысл и цель существования «Яблока». Вот к чему всё, что я говорю, как я вижу. Это смысл и цель существования вашей партии.
Но теперь партия «Яблоко» — это совсем другое, чем было раньше. Это теперь совсем другая история. Теперь долго не будет ни депутатства настоящего. Будет какое-нибудь депутатство без зарплаты, без ничего. Долго не будет ни настоящего депутатства, ни привилегий. А долгое время люди приходили в «Яблоко», потому что надеялись, и десяток лет это так и было, чтобы стать депутатами Государственной Думы. Не все. Но были такие люди.
Сегодня будет совсем другое «Яблоко». Сегодня быть в «Яблоке» — это риск. Завтра он будет больше, чем сегодня. Я хочу, чтоб вы все это слышали. Теперь «Яблоко» — это объединение тех, кто будет способен убедить людей, что политика, жизнь и всё происходящее зависит от них – от этих людей. Что бороться нужно не только и не столько за отдельные улучшения. А сейчас я скажу самое главное. А бороться теперь надо за власть, а не только за отдельные улучшения. Это принципиально новое обстоятельство для нашей партии. В полном смысле этого слова. И тогда будут улучшения. И не отдельные, а в целом. Но не наоборот. Не наоборот.
Что необходимо переоснование государства, переучреждение после краха 1917 года и провала той самой модернизации, о которой я сейчас вам говорил.
Что «Яблоко» — это партия будущего, партия детей и внуков. Что «Яблоко» — это партия сохранения России. Вот ключевой вопрос. Мы партия сохранения России. Мы верим и твёрдо убеждены в том, что именно только такая политика сохранит существование нашей страны. Это дорогого стоит.
Что необходимо переоснование государства. Я уже об этом говорил. Что партия «Яблоко» — это и вопросы учредительного собрания, и Конституции, и европейского вектора развития. Это партия современной государственности и высокоэффективной экономики. Вот это и есть наша формула. Мы партия современной государственности и высокоэффективной экономики.
Мы сегодня сталкиваемся с безумными какими-то фантазиями в отношении государства. Ну просто фантазированием. Что-то такое придумывают, какие-то такие конструкции… Это очень странные конструкции, это фантазия просто.
И главное: что такое Россия? Это страна, где воплощены в институты, то есть в государственные учреждения и в законы, в правовую систему, в фундамент государственного устройства человеческие ценности. Вот те, которые я перечислил. Это не может быть просто лозунгами. Устройство страны должно быть построено на реализацию этих ценностей. Из них должна быть построена. Это и есть институционализация ценностей.
Вот это оно и есть. Человеческие ценности. Уважение и будущее. Уважение к жизни человека, уважение к человеку и жизни. Это принципиально другая партия. Совсем не та, которая была раньше. Кто боится в нынешних условиях заниматься политикой? А это можно понять. Такие есть у нас люди, кто боится заниматься политикой. Но должен понимать, что общественный активизм – это другое. Это полезно. Это нужно. Но не это главное. Но не в этом политика теперь. Теперь это третьестепенные вещи.
Мы оппозиция нынешней власти. И вообще не только нынешней власти, но вообще всему этому разваливающемуся устройству. Сегодня и завтра у нас будет крайне малая возможность реально помочь людям. Надо будет с этим жить. Для того чтобы им помочь, надо прийти к власти. Вот какие теперь у нас с вами цели. Мы больше не вспомогательная политическая структура, балансирующая и корректирующая. Нет. Мы партия второго шанса нашей дорогой и любимой Родины, потому что мы партия нравственного выбора, который сегодня ещё существует в России. Мы единственная такая партия, единственная такая политическая структура.
Мне хочется привести вам соображения одного серьёзного уважаемого политолога, которые касаются того, что я сейчас говорю. Он говорит, что пока эффект от деятельности нашей партии (но он не про неё говорит, он говорит это абстрактно) будет не очень заметным. Власть постарается, а также от стресса и страха людей, которые только нарастают, эффект будет небольшой. Но, по мнению серьёзных специалистов, политологов, ситуация есть и будет очень сложная. Но, как они считают…
И вот теперь цитата: «Эта деятельность очень важна, потому что в конце концов баланс сил изменится, и результат этой работы выйдет наружу социальным капиталом, накопленным внутри страны. Так часто бывает с оппозицией, когда в тёмные времена на обществе сверху такой колпак, и всё замирает. Но кто-то всё равно продолжает действовать, кто-то всё равно продолжает бороться, сопротивляться, и в этой деятельности они осознают, что всё же есть какая-то среда, есть люди, которые думают так же, существует какое-то иное мнение, что-то живое. Когда колпак начнёт резко разрываться, именно у этих людей будет большой политический капитал», — вот это политолог говорит о нас. Это не новость. Это понятно. Я хочу, чтобы это было понятно и нам с вами. Это о нас. Возможно, впервые за 30 лет такая точная оценка перспективы.
Ещё одним обстоятельством, которое нам с вами не обойти и которое нужно иметь в виду – это социальные сети и коммуникационные стратегии. Скоро эти темы станут центральными в современной политике.
Политика будущего будет гигантским информационным конфликтом, охватывающим и всю страну, и всех людей, и даже весь мир. Очень многие надеялись и рассказывали, какая это будет прелесть. Теперь они признают, что они были среди тех, кто предполагал, что новая эра СМИ станет силой добра, а теперь они очень горько разочарованы.
Ключевым компонентом (и это я хочу подчеркнуть вам) будет популизм в виде игры на страхах людей. Даже в самых развитых демократиях серьёзные политические идеи, похоже, уже теперь невозможно разрешить удовлетворительным образом. Именно из-за этого дела.
Тем не менее, в условиях политической энтропии и глобализации цифрового беспорядка будущее есть у той политической силы, которая сумеет дать ответы на вопросы и запросы молодых людей. И это ещё один акцент того, что я хочу сказать. Мы должны становиться партией молодых людей.
Вот мы говорили об этом. Мы говорили и раньше об этом. И ещё 5 лет назад мы говорили. Мы говорили о том, что мы создаём партию моральной субъектности, сообщество единомышленников, способное стать политическим субъектом. Мы обязаны доказать и показать, что в «Яблоке» формулируют и защищают позицию по тому или иному вопросу, который максимально можно назвать моральной, то есть человеческой. Что это значит? Как минимум, это значит сегодня прекращение огня, а не любые другие варианты развития событий, неприятие вторжения государства в частную жизнь, изменение мафиозно-корпоративного устройства системы, мешающей саморазвитию и самореализации, выход из полной изоляции от внешнего мира, современная экономика.
В этих условиях мы должны научиться разговаривать с людьми, с народом (а не с тусовкой в интернете) о политике. Это совершенно разные работы и совершенно разные задачи.
Во-вторых, мы должны объяснять причины происходящего и какие уроки следует извлечь. Мы должны понять и научиться выражать чаяния народа. Мы должны объяснять, как должно быть. Мы должны стремиться честно стать партией власти. Мы должны стремиться стать партией власти и оправдать доверие, сделать Россию одной из лучших стран мира для своих граждан – страной, где уважают и берегут людей. Это опасно и очень трудно. Но другого пути уже больше нет ни у страны, ни у нас. И для чего мы больше с вами не нужны. Спасибо.
