Для российских властей окружающий мир все больше являет собой бурный океан опасностей, готовый, если растеряться, захлестнуть Россию и смыть ее в бездну истории. Поэтому почти любое столкновение с внешним миром последовательно приводит наши власти к необходимости решения одной и той же проблемы – «безопасности».
Все государственные дороги ведут у нас не в Рим, а к шкафу с бронежилетом. Надел скафандр, обеспечил стерильность – и общайся с миром через фильтр какого-нибудь Роскомнадзора, потребляй через сито Россельхознадзора!
Безопасность, безопасность, безопасность. Слово навязло в зубах. На транспорте. Информационная. В экономике. Продовольственная. В политике. Технологическая. Разумеется, военная, валютная (от доллара), религиозная (от «экстремизма» «Свидетелей Иеговы»). Есть и словесная безопасность – слово «ИГИЛ» граждане России обязаны произносить с присказкой – «запрещено в России». Иначе – опасно.
Но чем больше российские власти беспокоятся о безопасности нашей страны, тем больше окружающие государства, похоже, уверяются в том, что опасность для них исходит от России.
Согласно опубликованному недавно опросу американского Pew Reseаrch Center, проведенному в 37 странах мира за пределами России, только 26% респондентов доверяют президенту РФ Владимиру Путину и его политике на международной арене. При этом 31% опрошенных видит в России серьезную угрозу для своей страны. Особенно широко критическое отношение к нашему государству распространено в США и Европе.
Как разительно изменились и внутренний настрой нашей страны, и отношение к ней в мире за последние 30 лет – от времени перестройки Михаила Горбачева до зависшей вне времени России Владимира Путина!
Тогда – стремление открыться миру, интерес к нему – и у граждан, и у значительной части элиты. Сегодня – желание стать как можно более закрытыми, страх перед современностью, ее проблемами.
Не от этой ли боязни перемен, неумения жить в сложном мире желание надеть броню безопасности? И у властей, и у части граждан?
Но и западный мир проделал эволюцию в отношении России. Когда-то в Европе и США – острый интерес и дружеская поддержка перемен, пусть и не свободная от страхов прошлого. Желание видеть Россию частью западного мира. Теперь, после Грузии, Украины и Сирии, иные настроения – недоверие, опасение, стремление защититься.
Российские власти видят безопасность в «суверенных» технических решениях, импортозамещении, росте затрат на военные цели и спецслужбы. Но такой опыт уже был во времена СССР, и он привел в конце концов к пониманию, что подобный подход не имеет смысла. Отсюда – перестройка.
Безопасность странам дает совместное следование принципам открытости, политического плюрализма, разделения властей, свободы слова, соблюдения прав человека. Отсюда интеграция западных стран в единые политические, экономические, военные структуры. Пусть и не свободная от противоречий, споров, обратных движений.
Все было бы просто, если бы проблема заключалась только в заблуждениях российских правителей и граждан.
Но трудность в ином – сложившаяся система «капитализма закадычных друзей», стремясь защитить себя, производит в целях своей безопасности внешние конфликты, а затем переживает последствия этих конфликтов внутри страны, обеспечивая защиту себе от граждан, прозревающих под воздействием экономических трудностей.
Безопасность этой системы заключена в том, чтобы поддерживать в людях постоянное чувство опасности, тревоги за настоящее и будущее.
Производство истинных и мнимых страхов – неизбежный спутник «заботы о безопасности» граждан, которая выстроена властями России. Не было, например, никакой опасности для России от войны в далекой Сирии, но нужно было влезть в эту войну, чтобы через месяц взорвали рейс 9268, а затем устроили взрыв в метро Санкт-Петербурга. Теперь секретарь Совбеза Патрушев рассуждает о том, что транспорт в нашей стране привлекает террористов.
Бесконечная борьба за «безопасность» производит странное впечатление – вроде бы все на месте, как у «всех», но в главном – что-то ненастоящее. Напоминает зомби – ходит, но не живет.
