При Лужкове градостроительный «террор» в Москве в основном носил точечно-дворовый характер. Страдали жители отдельных домов, в чьих дворах возводились новостройки на продажу. Чиновник имел откат в основном от частных инвесторов. Конечно, такой вид бизнеса, как освоение бюджетных средств, практиковался и тогда, проявляясь в проектах реконструкции МКАД и т.д., но весь вопрос в системности и масштабах. Они все-таки серьезно уступали нынешним.
Магистральный «террор»
При Собянине стратегия кормления московской бизнес-бюрократии резко изменилась. Ставка сделана на грандиозные проекты. Из дворов градостроительный террор переместился на улицы и приобрел «магистральный» характер.
Вместе с этим изменилась и природа отката. Он почти окончательно сменил свою политэкономию. Раньше частный инвестор получал земельный участок под застройку и отстегивал чиновнику часть будущей прибыли. Теперь частный бизнес свои деньги в городские проекты, как правило, не вкладывает, а участвует в них только как подрядчик. Земля остается городской. Чиновнику подрядчик отстегивает не часть будущей прибыли, а долю теневого дохода от завышенной первым стоимости работ и материалов.
Лужков торговал землей, а Собянин торгует подрядами. Нечего и говорить, что его стратегия является гораздо более выигрышной с точки зрения продолжительности и масштабов отката. Ведь земля – ограниченный ресурс, а городские финансы – возобновляемый. Первый заканчивается, а второй можно продлевать до бесконечности. Дом построили, квартиры продали и все: больше, кроме платежей за ХКХ из него ничего не выжмешь (хотя выжимают по самое «немогу»), дорогу можно ремонтировать бесконечно.
Улица Комарова в районе Марфино. Прокладка коммуникаций вдоль нее проводится, не прекращаясь, уже 4 года. В этом рукотворном болотце, по словам жителей, уже завелись лягушки и плавает рыба. Все это означает, что кто-то ежегодно получает финансирование на одни и те же работы по данной улице.
Ее можно запросто провести и в том месте, где она совсем не нужна.
Диалектика абсурда. Эту дорогу по ул. Малая Ботаническая в СВАО строили три года с 2012 по 2015. Жителей обманули, сказав, что строят парковку для их домов. Поверить обману было легко, так как абсурдность дороги в этом месте казалась всем очевидной. Но в результате под видом парковки построили все-таки дорогу, упирающуюся в жилой квартал Старое Марфино. На этом диалектика не закончилась. Дорога, по сути, используется действительно как парковка, полноценное движение на ней по понятной причине отсутствует. Но в рамках собянинской стратегии главная цель достигнута: потрачены огромные суммы из городского бюджета
Елена в ужасе. Лесозащитная полоса вдоль Октябрьской железной дороги (Бутырский район Москвы) под ее окнами будет вырублена с целью прокладки восьмиполосной магистрали. Вместо зеленого буфера от шума ж/д-магистрали, будет еще рев машин и их вонь. Проект бессмысленно избыточен, так как с другой стороны железки автомобильная дорога уже существует
Феномен ежегодной перекладки асфальта в одном месте как массовое явление появился именно при Собянине.
Лужковскую стратегию застройки дворов можно назвать «точечной», а собянинскую – «линейно-плоскостной». Почему еще и плоскостной? Целый кластер проектов касается не магистралей, а площадей – парков, скверов, дворов и т.п.
Рулонный газон уступает плитке по масштабам мобилизации финансов, но не по вреду для окружающей среды. Содранный под ним почвенный слой утрачивается безвозвратно, при этом по правилам его надо перекладывать раз в 2-3 года что сулит бесконечную возобновляемость освоения бюджетных денег
Лужковскую стратегию сложно оправдать идеологически, разве что, заставляя инвестора часть квартир отдавать очередникам (общая практика при Лужкове). Собянинскую – очень легко: решение проблемы пробок, благоустройство (в самом слове – отсылка к общему благу) и т.д. и т. п.
Кто «социальнее»?
С точки зрения чиновничьей корысти, лужковская стратегия ничуть не привлекательнее собянинской. Однако существенно отличаются социальные последствия.
Народное понятие «лужковская надбавка» столь же символично, как и «собянинская плитка». Дело в том, что «ограниченный» характер стратегии отката при Лужкове сберегал значительные финансовые ресурсы Москвы для достаточно активной социальной политики. Москва – один из немногих регионов, где был введен бесплатный проезд для пенсионеров и эта самая региональная надбавка. С этой целью надо было установить прожиточный минимум пенсионера в Москве намного больше, чем в других регионах, что Лужков и сделал.
Чего он НЕ сделал, та это монетизацию льгот, прошедшую катком по всей России, и реформу образования и здравоохранения методом укрупнения соответствующих учреждений, которые федеральный закон позволял регионом осуществлять добровольно. Но доброй можно считать волю именно Лужкова, который пощадил школы и поликлиники, и вряд ли Собянина, который не преминул воспользоваться законным поводом для экономии бюджета на школьниках и пациентах. Провести монетизацию руки у него, наверное, тоже чешутся, но, видимо, социальные риски оцениваются как слишком высокие.
Но некоторые шаги в сторону все-таки сделаны, правда, касаются они не всех пенсионеров. В 2012 году Собянин выделил в особую категорию пенсионеров-москвичей (живущих в столице более 10 лет), которым пенсионная надбавка исчисляется от уровня лужковского «социального стандарта» и «понаехавших», которым она устанавливается от прожиточного минимума. Как будто московский бюджет не пополняется в огромной мере из отчислений Газпрома и других «национальных достояний» …
Как там в Конституции? «Государство гарантирует равенство прав … независимо от … места жительства» (Ст. 19. 2). Ну чтож, у каждой стратегии свои особенности. В собянинской экономия на соцрасходах выше Конституции. Следующей жертвой социального ущемления стали подмосковные пенсионеры. С прошлого года им запрещен бесплатный проезд по Москве.
Сегодня эти завоевания лужковской эпохи не отменяются только из опасения негативных социальных последствий. Будь Собянин уже тогда мэром, никакой «собянинской надбавки» скорее всего не появилось бы. Да и бесплатного проезда тоже. Средства уходили бы на все ту же плитку. Ведь «магистральная» стратегия требует мобилизации финансовых ресурсов в намного бОльших масштабах, чем «точечная», так что что какие-либо «социальные излишества» здесь неуместны.
Еще одна переменная стратегии освоения городских ресурсов – отношение власти к малому бизнесу. При Лужкове оно было гораздо лояльнее, так как ларьки и киоски, грубо говоря, не мешали точечной застройке. Для магистральной стратегии они – досадная помеха, от которой надо быстрее зачистить городские пространства. Ведь освоение этих пространств – это и есть освоение бюджета.
Освоение городских пространств = освоение городского бюджета. Пополнение бюджета такой «мелочью» как кафе «пирамида» Собянину не интересно.
У собянинской стратегии, как и у лужковской, есть свое «хорошее». Это – некая эстетика, удовлетворяющая невзыскательные вкусы с провинциальным оттенком, такие же праздники, развлечения, массовые мероприятия. Действительно, скамейки и деревья в кадках у метро выглядят лучше, чем торговые павильоны… Повеселиться, отвлекаясь от всяких проблем – тоже замечательно.
Еще одна выгода для многих москвичей – ускоренное (по сравнению с лужковской эпохой) строительство новых станций метро. Это явление вполне вписывается в линейную стратегию, благодаря чему возникает редкий момент совпадения интересов граждан и мэрии.
Но не эстетика, конечно, сыграла решающую роль в смене Лужкова на Собянина. Опыт управления последним Тюменской областью, скорее всего, и был основной причиной данной «рокировочки».
Стратегия Лужкова была не в состоянии мобилизовать ресурсы города в таких масштабах, какие объективно требовались Путину и его окружению, заинтересованному в увеличении «генеральной отдачи» от столь гигантской кормушки как Москва. На тот момент возросшие потребности правящей группировки из всех действующих губернаторов мог удовлетворить только Собянин. Вот почему Путин так легко отдал Лужкова на «растерзание» Медведеву.
Далеко пойдет
С точки зрения политики освоения национальных богатств России ее паразитической элитой ресурсный менеджмент Собянина на голову эффективнее и доходнее устаревшей точечной стратегии Лужкова.
Сегодня среди региональных руководителей Собянин сохраняет безусловное лидерство по объему контролируемых им ресурсов. По данному показателю он - второй в стране политик после Путина (нельзя же считать таковыми Миллера, Сечина и др.). И это сулит ему весьма большие перспективы дальнейшей политической карьеры.
