Говорят, когда президенту Владимиру Путину надо уточнить
какую-нибудь бюджетную цифру, он звонит министру финансов Алексею
Кудрину — в полной уверенности, что получит исчерпывающий ответ
немедленно. И хотя время от времени появляются слухи о том, что
те или иные просчеты могут стать источником неприятностей для
Кудрина, его положение неизменно считается в российском правительстве
едва ли не самым прочным. Впрочем, Кудрин и Путин знакомы почти
полтора десятка лет, при этом почти три года они вместе работали
в питерском правительстве, занимая должности первых заместителей
мэра Анатолия Собчака. И за все эти годы Владимир Владимирович
мог не раз убедиться в полезности Алексея Леонидовича...
Первые ступени
Оказавшись на государственной службе в 1990 году, Алексей Кудрин
затем только поднимался по служебной лестнице. Конечно, были и
более стремительные карьеры — путь от младшего научного сотрудника
до вице-премьера иные «герои смутного времени» проходили быстрее.
И все же «торопящийся медленно» Кудрин за эти годы немало успел.
«Доперестроечная» биография Алексея Кудрина похожа на десятки
других биографий российских «радикал-реформаторов». Отец Кудрина
был военным, cемье приходилось переезжать с места на место, и
потому 12 октября 1960 года Алексей появился на свет в латвийском
городе Добеле, школу заканчивал в Архангельске, в 1978 году поступил
на экономический факультет ЛГУ и в 1983 году его окончил.
Специальность у него была самая что ни на есть лояльная — политэкономия,
и, не случись в конце 80-х внезапная демократия, читать бы профессору
Кудрину до конца дней студентам лекции о преимуществах социалистической
экономики перед загнивающей капиталистической. Но грянула перестройка
— и в 1989 году, когда Кудрин мирно трудился в ИСЭП (Институт
социально-экономических проблем), ему с группой коллег пришла
в голову мысль об избрании нового директора института. Подобные
вольности тогда были в большой моде — партия решила поэкспериментировать
с выборностью руководства.
Сперва Кудрин предложил стать директором ИСЭП Егору Гайдару —
тот отказался. Потом — Александру Шохину. Результат был тот же.
И тут на горизонте возник еще один человек из того же неформального
«экономического кружка», что и Гайдар с Шохиным, — доцент заштатного
Ленинградского инженерно-экономического института Анатолий Чубайс.
Его и выставили на выборы директора — правда, неудачно. Сегодня,
впрочем, можно об этом лишь пожалеть: глядишь, займись тогда Гайдар
с Чубайсом реальным делом, а не кухонными дискуссиями и мечтами
об устройстве российской экономики на чилийский лад, может, и
обошли бы стороной Россию и «шоковая терапия», и ваучерная приватизация,
и борьба с инфляцией путем невыплаты зарплаты...
После этой истории Кудрин вошел в указанный выше «кружок» и с
той поры, как считается, остается одним из самых близких к Чубайсу
людей — как идеологически, так и по-человечески. Правда, в знаменитый
ленинградский клуб «Перестройка», откуда потом, как из гоголевской
«Шинели», вышло большинство лидеров питерского демократического
движения, Кудрин не пошел. В результате этого в 1990 году, когда
демократы получили в только что избранном Ленсовете большинство,
Кудрина мало кто знал, и ни на какой серьезный пост претендовать
он не мог. Серьезный пост, впрочем, получил Чубайс, став первым
заместителем председателя Ленгорисполкома Александра Щелканова
и одновременно — председателем комитета по экономической реформе
Ленгорисполкома. Одним из своих заместителей Чубайс назначил Кудрина,
поручив ему разработку концепции свободной экономической зоны.
Данная идея — с организацией экономического рая в отдельно взятом
городе путем освобождения от всех налогов, после чего предприниматели
должны были повалить в зону табунами, — некоторое время была очень
популярна. Особенно тогда, когда вокруг уже были карточки и пустые
полки. Сама идея блистательно провалилась, тем не менее в сентябре
1991 года Кудрин стал заместителем председателя комитета по управлению
свободной экономической зоной.
Весь комитет состоял из десятка человек, а делать комитету было
решительно нечего (в силу отсутствия объекта управления). Понятно,
что на такой должности Кудрин должен был откровенно скучать, и
как только представился случай сменить работу, он им воспользовался.
И занял пост зампреда другого комитета мэрии, куда более серьезного
— комитета по экономическому развитию (КЭР). В этой должности
Кудрин проработал почти год и сумел понравиться Собчаку. Когда
мэр решил создать вместо прежнего Главного финансового управления
отдельный финансовый комитет, в августе 1992 года он предложил
депутатам Ленсовета для утверждения в должности его руководителя
именно Кудрина.
Господин «Нет»
Главным финансистом Петербурга Кудрин проработал почти четыре
года, при этом его полномочия даже возросли. После разгона горсовета
в декабре 1993 года Анатолий Собчак, уже не стесненный контролем
со стороны депутатов, провел масштабную реорганизацию городской
власти. В частности, мэр ликвидировал КЭР, создав на базе его
и финансового комитета комитет экономики и финансов. Председателем
комитета и одновременно первым заместителем мэра стал Кудрин.
И на ближайшие два года превратился во второго по значимости человека
в системе городской власти. Ведь от «министра финансов» городского
правительства зависело очень и очень многое, если не все. Деньги
были нужны всем, и все пути-дорожки вели в кабинет Кудрина.
Занимая должность господина «Нет», что вообще свойственно для
руководителей финансовых органов, Кудрин вел перманентное сражение
с еще одним первым заместителем мэра — Владимиром Яковлевым, который
отвечал за городское хозяйство. В каждой битве за городской бюджет
Яковлев стремился увеличить ассигнования в «своей» сфере, а Кудрин
— этого ему не позволить. Яковлев начал искать поддержку у соседней
«ветви власти» и нашел ее в бюджетно-финансовом комитете питерского
Законодательного Собрания и в комиссии ЗС по городскому хозяйству.
Так случилось, что оба этих органа возглавлял один и тот же человек
— лидер петербургского «ЯБЛОКА» Игорь Артемьев (ныне — глава Федеральной
антимонопольной службы). Если бы Собчак мог предполагать, что
этому союзу хозяйственника и политика суждено похоронить его надежды
на второй срок правления, он, наверное, выделил бы на городское
хозяйство любые деньги...
Впрочем, проводить жесткую финансовую политику Кудрину удавалось
далеко не всегда. Городской бюджет был хронически дефицитным и
«непрозрачным», и мэрия сопротивлялась любым попыткам депутатов
добиться подробной расшифровки городских расходов, не позволяющей
исполнительной власти тратить деньги так, как она считает нужным.
Все это плохо укладывалось в рамки либеральной идеологии, которую
исповедовал Кудрин, однако он почти не отстаивал свои позиции.
Порой он выступал явно в «нелиберальном» стиле: скажем, был категорически
против включения в бюджет конкретной расшифровки перечня объектов
капитальных вложений, противился децентрализации финансовой сферы
города и созданию районных органов местного самоуправления. Почему?
Ответ на этот вопрос может быть дан двоякий. Говорят, что Кудрин
всегда крайне раздраженно относился к попыткам ограничить «свободу
рук» мэрии в распоряжении финансами. А с другой стороны, Собчак
всегда требовал от городского «министра финансов» выполнять приказы,
а не обсуждать их. Кудрин выполнял — и не раз попадал в неприятное
положение.
Плоды уступчивости
Так, достаточно широкую огласку получила история, случившаяся
летом 1994 года, — по требованию Собчака Алексей Кудрин «перебросил»
несколько десятков миллиардов рублей, предназначенных на строительство
и реконструкцию метрополитена, на затеянные мэром Игры доброй
воли. Думские депутаты от Петербурга это раскопали и весной 1995
года устроили громкий скандал, но все сошло мэрии с рук. Вспомнили
об этом, когда в ноябре 1995 года случилась авария на Кировско-Выборгской
линии метро (окончание ремонта планируется лишь на конец мая 2004
года) и огромный район оказался почти отрезан от центра города.
Другой пример — осенью 1995 года под гарантии городского бюджета
был взят у ОНЭКСИМбанка кредит в 15 млрд руб. для медико-санитарной
части № 122. Заместители мэра «прорабатывали вопрос» по прямому
указанию Собчака, между тем кредит так и не был возвращен, а город
в итоге понес значительный материальный ущерб и был вынужден в
счет кредита и штрафов на 49 лет отдать банку в аренду половину
Дома политпросвещения у Смольного.
Впрочем, истории подобного рода были редки, и по большей части
финансовые решения Кудрина были достаточно грамотны и профессиональны.
Время от времени начинали ходить слухи: вот-вот Ельцин и Чубайс
заберут его от Собчака в Москву на какую-нибудь высокую должность.
Однажды вопрос уже считался решенным — Кудрин вот-вот должен был
получить портфель заместителя министра финансов, но помешал упомянутый
скандал с финансированием Игр доброй воли. И все же Кудрин ушел,
но лишь после того как Собчак проиграл губернаторские выборы 1996
года.
С предвыборной кампанией Собчака связана одна из самых грустных
страниц карьеры Кудрина. Горячее желание мэра остаться на второй
срок понять было нетрудно, и перед выборами делалось все, чтобы
создать обстановку временного социально-экономического рая в отдельно
взятом городе. Откуда брали деньги? Естественно, в долг — на рынке
городских облигаций под сумасшедшие проценты (до 200% годовых)
и на суперкороткие сроки — около трех месяцев. Казалось бы, занимая
деньги «на стороне» под дикие проценты, мэрия должна была беречь
столь дорого доставшиеся средства как зеницу ока. Но не тут-то
было: беспроцентные ссуды, дотации, займы и поручительства города
по чужим кредитам сыпались как из рога изобилия.
Не видеть всего этого Кудрин не мог. Но и помешать тоже не мог.
Мог, наверное, хлопнуть дверью, видя, как рушится финансовая система
города (через два с половиной года Артемьев, сменивший его на
посту главного финансиста Петербурга, так и поступит, когда губернатор
Яковлев пойдет по «пути Собчака»), но не решился, если даже и
хотел. А может быть, рассчитывал, что Собчак сумеет остаться мэром
и потом ситуацию как-то удастся «разрулить».
Собчак остаться не сумел — и Кудрин, хорошо понимая «правила игры»,
не сомневался в дальнейшем. Было понятно, что люди, которые определяли
курс администрации Собчака, будут быстро отправлены в отставку.
А Кудрин при этом еще и знал об особой «любви» к нему нового губернатора.
И как и некоторые другие члены «собчаковского» правительства —
Владимир Путин, Дмитрий Козак, Виталий Мутко, — написал заявление
об отставке. Козака уговорил остаться Владимир Яковлев, а Путина
(вопреки распространенному мифу) и Кудрина не уговаривал никто.
Путин ушел на должность заместителя управделами президента, Кудрин
же — на должность начальника Главного контрольного управления
(ГКУ) и заместителя руководителя администрации президента. Стоит
напомнить, кто был тогда руководителем президентской администрации:
Анатолий Чубайс...
Путешествие из Петербурга в Москву
Заняв пост начальника ГКУ, Кудрин начал часто появляться на телеэкране.
Прежде ГКУ было незаметной структурой — с приходом Кудрина была
проведена серия показательных проверок в регионах (в частности,
в Приморье) и обещаны наказания для нарушителей. Скорее всего,
Чубайс, привычно усиливавший статус структуры, которой руководил,
стремился сделать из ГКУ «пугало» для непослушных губернаторов.
Однако активность ГКУ сошла на нет, как только Ельцин начал готовиться
к операции на сердце. Впрочем, весной 1997-го выздоровевший президент
решил реорганизовать правительство, и в нем появились «молодые
реформаторы» — первые вице-премьеры Чубайс и Немцов. Поскольку
Чубайс по совместительству занял еще и пост министра финансов,
Кудрин последовал за ним. И был назначен де-юре первым заместителем
министра, а де-факто — стал министром.
Многие полагали тогда, что оформление в должности первого лица
— дело решенное, и через какое-то время Анатолий Борисович, оставшись
только первым вице-премьером, освободит для Кудрина министерское
кресло. Однако осенью 1997 года грянул известный скандал с «делом
писателей», после которого Чубайс потерял пост министра финансов,
а Кудрин остался первым замом без надежды на скорое повышение.
После этого пошли слухи, что его вот-вот выживут и с этого поста,
но резких движений так и не последовало. Более того, даже после
отставки Черномырдина и ухода Чубайса из правительства в марте
1998 года Кириенко оставил Кудрина на прежней должности. Дальше
был дефолт, к которому Кудрин прямого отношения не имел, поэтому
и в правительстве Примакова ему удалось сохранить свой пост. Но
было видно, что Евгений Максимович тяготится присутствием людей
с либеральными взглядами, и в январе 1999 года Кудрин ушел сам
— и вновь к Чубайсу, став его заместителем в правлении РАО «ЕЭС».
Интересно, что место Кудрина в Минфине предлагали Артемьеву, но
тот отказался.
Впрочем, в РАО «ЕЭС» Алексей Леонидович задержался не очень долго
— Владимир Путин, став в августе 1999 года премьером, возвратил
его на прежнюю должность первого заместителя министра. Ну а после
того как министр финансов Михаил Касьянов стал первым вице-премьером
и первым кандидатом на пост премьера при Путине-президенте, о
Кудрине вновь заговорили как о будущем министре.
После президентских выборов 2000 года прогнозы относительно Кудрина
оправдались — он не просто получил пост министра финансов, но
и стал вице-премьером, фактически повторив карьерный вариант Анатолия
Чубайса образца 1997 г. Более того: Кудрин де-факто занял пост
первого вице-премьера, если принять во внимание объем полномочий,
который был ему передан.
Высшее счетоводство
Четыре года, проведенные Алексеем Кудриным на посту «российского
главбуха», удачно совпали с крайне благоприятной экономической
ситуацией за счет нефтяных сверхдоходов. И потому ярко выраженный
консерватор Кудрин мог позволить себе быть вполне либеральным:
в частности, предлагать и поддерживать снижение различных налогов.
При его активном участии были приняты и «пробиты» решения о введении
«плоской» шкалы подоходного налога и снижении налога на прибыль,
об отмене налога с продаж. История с последним из упомянутых налогов
достаточно показательна: летом 2003 года, когда большая группа
депутатов Госдумы требовала сохранить этот налог, Кудрин заявил,
что готов выслушать всех, но менять позицию не будет. А в конце
года призвал крупные торговые сети снизить цены в связи с предстоящей
отменой НСП.
Цены, правда, мало кто снизил, но на репутацию вице-премьера это
не повлияло. Надо отметить, что Кудрин традиционно (начиная с
Петербурга) имел хорошую «прессу» — большинство упоминаний о нем
были вполне благожелательны...
Если говорить о бюджетной политике, то в бытность Кудрина министром
финансов, ответственным за составление главного финансового документа
страны, бюджет стал проходить через Госдуму практически без проблем.
С одной стороны, это заслуга Кудрина, который не жалел времени
для общения с разными фракциями, с другой — и парламент в эти
годы все меньше и меньше был готов спорить с правительством.
При всем этом Кудрин продолжал оставаться господином «Нет», сопротивляясь
большинству попыток увеличить те или иные бюджетные траты. И даже
возглавил правительственную комиссию по оптимизации бюджетных
расходов, которая, впрочем, так ничего толком и не оптимизировала.
Хотя отдельные громкие заявления, исходящие от Кудрина по этой
части, вызывали весьма громкую реакцию: например, как-то он заявил
о намерении резко сократить число бюджетников, после чего дезавуировать
это заявление пришлось чуть ли не президенту. Но никаких неприятностей
для него не последовало. По крайней мере, заметных.
Среди других его деяний, имевших вполне положительный резонанс,
стоит отметить историю с переводом счетов таможни в федеральное
казначейство, что лишило коммерческие банки возможности «прокрутки»
миллиардов долларов.
Впрочем, на счету Алексея Леонидовича за эти годы были не только
достижения. Критиковать его было за что — просто мало кто этим
занимался. Так, именно Кудрин, став министром финансов, стал одним
из главных идеологов «перекачки» налоговых доходов из регионов
в центр. И сегодня соотношение доходов центра и регионов составляет
в процентах примерно 70:30.
Обосновывая изъятие доходов региональных бюджетов, Кудрин обычно
говорит, что в разных регионах собираются разные доходы, неравенство
которых (в расчете на душу населения) слишком велико, и в итоге
одни живут неоправданно хорошо, а другие — неоправданно плохо.
О том, что деньги, отнятые у «сильных» регионов, пойдут на помощь
«слабым». О том, что такова концепция налоговой реформы, которая
неизбежно должна затрагивать чьи-то интересы, и так далее.
Между тем все эти аргументы лукавы. Доходы регионов действительно
неравны. Но политика центра предусматривает не столько выравнивание
доходов, сколько сокращение доходной базы всех регионов в свою
пользу. А «помощь слабым» оборачивается фактически необходимостью
дотационных регионов выпрашивать положенные трансферты в приемной
министра финансов.
«Либеральным автором авторитарных реформ» назвал Алексея Кудрина
один из питерских журналистов, все последние годы неизменно воспевавший
«чубайсовскую команду реформаторов». Мол, Кудрин предпочел авторитарный
вариант реформирования страны варианту демократическому, поскольку
за последние годы полностью адаптировался к кремлевским правилам
игры. А его позиция в отношении дела Ходорковского, где Кудрин
решительно поддержал точку зрения Кремля, хотя и не принесла ему
тактических дивидендов, но, скорее всего, расширила его возможности
на посту министра финансов.
Что же, в ближайшее время Кудрину предстоят непростые задачи.
Во-первых, проводить бюджетную реформу (здесь Кудрин заявляет,
что все бюджетные ведомства, организации и учреждения будут получать
деньги только под реализацию конкретных функций), во-вторых, как-то
решать возникшую сейчас проблему нехватки средств на пенсионные
цели. Последняя задача видится крайне нелегкой: после того как
Кудрин активно поддержал снижение единого социального налога,
тут же выяснилось, что это ведет к сильнейшему дефициту бюджета
Пенсионного фонда. Откуда министр финансов возьмет деньги — загадка.
Наконец, именно на него сейчас будет возложена ответственность
за очередные шаги налоговой реформы, связанные с предстоящим увеличением
налогов на сырьевой сектор, ростом акцизов и налогов на недвижимость...
Сумеет ли в этих условиях Алексей Кудрин остаться вне критики
— очень большой вопрос.
