В Конституционном Суде России – «процесс года»: обсуждается законность
чеченской войны. Впрочем, волна общественного интереса нахлынула
и отступила – «аншлага» первого дня нет и в помине, от выступлений
соперничающих сторон КС перешел к монотонному слушанию приглашенных
экспертов и военных специалистов, поочередно обосновывающих правомерность
или неправомерность «чеченских» указов главы государства.
И боясь как огня «вмешательства в политику», суд аскетически замыкается
на одном, хотя и чрезвычайно важном вопросе: вправе ли президент
действовать, опираясь не на конкретные, записанные в Конституции
полномочия, а на весьма туманно сформулированные «общие обязанности»?
Да, в 80-й статье Основного Закона записано, что президент в установленном
Конституцией порядке «принимает меры по охране государственной
целостности». Но означает ли это, что, желая защитить «государственную
целостность», и при отсутствии какого-либо «установленного порядка»,
президент вправе делать все, что сочтет нужным, невзирая на действующие
законы? В нарушение закона – бросить в республику, которую он
считает частью России, армейские части? В нарушение Конституции
– не объявляя чрезвычайного положения, приказать закрыть границы
Чечни и проводить обыски и насильственные депортации «подозреваемых»?
Президентские представители и эксперты – Сергей Шахрай и Юрий
Батурин, министр юстиции Валентин Ковалев и маршал Виктор Куликов,
юристы Валерий Савицкий и Олег Кутафин уверяют – да, вправе!
Их оппоненты – председатель комитета Совета Федерации по конституционному
законодательству Исса Костоев и его заместитель Елена Мизулина,
экс-министр юстиции Юрий Калмыков и правозащитник Сергей Ковалев
с этим категорически не согласны. И как жаль, что заседания КС
не транслируются по ТВ полностью – все это необходимо наблюдать
вблизи, «без ретуши».
Центральная фигура с президентской стороны – конечно, Шахрай.
Для него «чеченское дело» – вопрос принципа: именно он долгие
годы отвечал за национальную политику и сегодня защищает не столько
президента, сколько себя. И надо видеть, с каким презрительным
выражением лица одетый с иголочки «непотопляемый» вице-премьер
поучает оппонентов, ловко жонглируя статьями законов.
Президентские указы и полицейские правительственные «чеченские»
постановления нарушают права и свободы граждан? Ничего подобного,
они содержат лишь «ненормативные поручения» силовым ведомствам,
а все последующие кровавые последствия – не более чем неизбежные
«эксцессы». Президент нарушил закон «Об обороне», запрещающий
использовать армию внутри страны? Ну и что: Верховный Главнокомандующий
может использовать армию так, как хочет, а «запрещающую» статью
закона президент, оказывается, своим указом признал «недействующей».
Надо видеть, как мучительно неловко чувствует себя на процессе
еще не до конца ставший человеком-функцией Юрий Батурин – нетрудно
догадаться, как «легко» ему на сей раз оправдывать президента,
хотя и он честно играет положенную роль.
Надо видеть, как ведут себя обладатели судейских мантий – позиция
большинства судей КС мгновенно становится ясной по тем вопросам,
которые они задают. Традиционные сторонники президента или представленные
им судьи – председатель КС Владимир Туманов, Эрнест Аметистов
и Тамара Морщакова, Марат Баглай и Анатолий Кононов допытываются:
носят ли «чеченские» указы нормативный характер (подоплека проста:
«ненормативные» документы КС вправе сразу же снять с рассмотрения)?
Согласны ли представители Думы и Совета Федерации, что Конституция
имеет прямое действие (с явным намеком на упомянутую 80-ю статью)?
А по другую сторону баррикады надо видеть вырвавшегося на процесс
прямо из больницы Сергея Ковалева, открыто назвавшего президентские
указы «лицемерием» и «конституционным преступлением», и хоть раз
заглянуть в смертельно усталые глаза Иссы Костоева, который чуть
ли не кричит в микрофон: да неужели в Чечне все происходит с ведома
того самого Бориса Ельцина, который в январе 1991-го после трагедии
в Вильнюсе обращался к военнослужащим со словами «если вам дадут
приказ выступить против мирного населения под предлогом наведения
порядка – помните, что нельзя решать политические проблемы с помощью
армейских подразделений»?
Присутствующим на процессе журналистам были розданы официальные
тексты «спорных» документов – в частности, печально знаменитого
«секретного» указа № 2137 от 30 ноября 1994 года, который нелегально
печатался в «Новом времени» и «Независимой газете». Но замечателен
не столько сам указ, сколько скромное приложение к нему, озаглавленное
«план мероприятий по восстановлению конституционной законности
в Чеченской Республике». В этом плане – «обращение Президента
РФ к участникам конфликта в Чечне» (срок – 28 ноября), закрытие
административных границ и воздушного пространства Чечни (10 декабря),
подготовка «плана ликвидации бандформирований на территории Чечни»
(28 ноября), обращение к иностранным государствам о недопустимости
вмешательства во внутренние дела России (29 ноября) и «организация
экономической помощи населению Чеченской Республики» (с 29 ноября
– весь период, ответственный – Правительство РФ).
А напоследок – два шедевра: 28 ноября – публикация «Обращения
руководителей северокавказских республик и регионов к президенту
с просьбой о наведении конституционного порядка в Чечне» (ответственный
– Совет Федерации (!), это – к вопросу о разделении властей),
а 29 ноября – создание «пресс-центра по освещению обстановки в
связи с выполнением плана мероприятий».
Напомним, что указ подписан 30 ноября – нужны ли комментарии?
Представители президента уверяли на процессе, что указ уже в середине
декабря был отменен – в связи с «невозможностью введения ЧП»,
но свидетели утверждают, что еще в марте 1995-го Павел Грачев
ставил подчиненным задачи, «вытекающие» из этого указа...
Решусь на грустный прогноз: «обвинительного приговора» не будет.
Тянувшееся когда-то в КС почти бесконечно «дело КПСС» уже показало
нам, что попытка судить власть по законам, которые она сама для
себя сочинила, заведомо юридически безнадежна. Тогда, поскольку
победители судили побежденных, КС сумел извернуться и принять
решение, оправдывающее (хотя и с многочисленными оговорками) роспуск
компартии – сегодня ситуация принципиально иная.
В лучшем случае КС решится признать незаконными отдельные положения
оспариваемых актов, что не даст ответа на главный вопрос: кто
ответит за гибель десятков тысяч людей и искалеченные души сотен
тысяч? Впрочем, такой вопрос КС перед собой в принципе не ставит
– а его вердикт, каким бы он не оказался, будет для нас с вами
в равной степени печальным.
Если «полное и окончательное решение чеченского вопроса» будет
признано неконституционным – трудно в очередной раз не ужаснуться
власти, способной на подобное беззаконие.
Но если все, что уже семь месяцев происходит в Чечне, вписывается
в рамки наших «гибких» законов – трудно в очередной раз не ужаснуться
тому, по каким законам мы живем. И в обоих случаях нельзя не задуматься
над тем, что может случиться с нами в любой момент, и за что впоследствии
никто и никогда не понесет никакой ответственности.
