Ядерный покер 40 лет спустя

В избирательной кампании 1960 года молодой сенатор Дж. Кеннеди, обрушиваясь на своего оппонента вице-президента Р. Никсона, активно муссировал тезис о пресловутом ракетном разрыве между США и СССР в пользу последнего, разумеется. Никто уже не узнает, заблуждался ли искренне будущий президент США под впечатлением от успехов советской космонавтики или сознательно вводил в заблуждение электорат. Но в октябре 1962 года, когда разразился карибский кризис, президент благодаря деятельности супершпиона Олега Пеньковского обладал достаточно полной информацией о противнике. Ни о каком отрыве СССР в ракетно-ядерной области не было и речи. США все еще обладали в этой сфере значительным превосходством.

Загвоздка была только с реализацией этого превосходства. По существу, перед президентом Дж. Кеннеди стоял следующий выбор. Да, США могли победить своего идеологического и геополитического соперника, уничтожив его военный и промышленный потенциал. Но платой за эту «победу» стали бы Нью-Йорк и Вашингтон. Готов ли был президент США заплатить такую цену?

Вопрос не был чисто академическим, так как в окружении Дж. Кеннеди были военные, готовые добиваться такой «победы». Президент ответил – нет, не готов, и этим ответом была рождена доктрина взаимного гарантированного уничтожения, которая действительно стала «краеугольным камнем стратегической стабильности» в течение десятилетий холодной войны.

Угроза взаимного уничтожения предотвратила не только ядерную войну между двумя супердержавами, но и обычную, поводов для которой было за эти годы более чем достаточно. Проявилась двойная природа ядерного оружия. Последствия применения его настолько ужасны, что сам факт его наличия может служить фактором предотвращения возможного военного конфликта. Опыт пережитого вместе карибского кризиса, опыт балансирования на пороге реального ядерного конфликта стал для руководителей СССР и США тем моментом истины, после которого война между нами стала невозможной.

Через аналогичный обряд инициации, обретения ядерной зрелости проходят сейчас, через 40 лет после Дж. Кеннеди и Н. Хрущева, руководители Индии и Пакистана, двух подростковых ядерных держав.

Ситуация не повторяется полностью, но весьма напоминает советско-американскую 60-х годов прошлого столетия. Существует острый геополитический и в какой-то степени религиозный конфликт вокруг Кашмира. Обе стороны обладают ядерным оружием. Индия обладает очевидным преимуществом на всех уровнях потенциальной лестницы эскалации военного конфликта – и на конвенциональном, и на ядерном.

У ряда индийских военных и политиков есть соблазн раз и навсегда покончить с надоевшей им проблемой Кашмира стремительной военной операцией с использованием обычных (не ядерных) военных средств. Не ясно, правда, что они будут делать с этой «победой», получив под свой контроль значительную территорию с враждебно настроенным по отношению к Индии населением.

Но гораздо хуже другое. «Победа» Индии в Кашмире поставит президента Пакистана П. Мушараффа в отчаянное безвыходное положение. Перед лицом разгрома пакистанской армии он вынужден будет применить ядерное оружие. Если он это не сделает, его просто сметут исламские радикалы с психологией арабских фанатиков, для которых атомная бомба, сброшенная на Дели, – это то же самое, что пояс шахида, взорванный на израильском рынке.

Выбор, стоящий перед премьер-министром Индии, очевиден. Масштабная конвенциональная война неизбежно вызовет ядерную эскалацию. Результатом ее станет уничтожение Пакистана как государства. Но платой за ликвидацию геополитического соперника Индии и попутное решение проблемы Кашмира стала бы гибель миллионов граждан Индии. Готово ли индийское руководство заплатить такую цену?

Безусловно, выбор премьер-министра Индии будет тот же, что и выбор президента США 40 лет назад. Будем надеяться, что Пакистан и Индия выйдут из этого кризиса, обогащенные опытом и мудростью, так же как и их суперядерные предшественники.

Еще почти 30 лет после карибского кризиса продолжалось острейшее геополитическое соперничество между СССР и США, но ни разу больше они не подходили к грани войны друг с другом. Надолго сохранится тлеющий кашмирский конфликт между Индией и Пакистаном. Но выдержав испытание сегодняшним кризисом и взглянув в глаза бездне, они больше не подойдут к краю пропасти.