"Яблоко России" № 19 (53) 19 июня 1999 года

Валерий Писигин "Пистолеты из арсенала Амбуаза"

"<...> - Дуэлисты и Секунданты по условiю 27 Генваря въ 4 часа вечера прибыли на место назначения лежащее по Выборгскому тракту за комендантскою дачею въ рощу. Между Секундантами положено было стрелять на пистолетах въ расстояни 20-ти шаговъ, такъ, чтобы каждый имелъ право подойти къ барьеру на пять шаговъ и стрелять по сопернике неожидая очереди. - После сего Секунданты зарядивъ попаре пистолетовъ, отдали по одному изъ нихъ противникамъ, которые посделанному знаку тотчасъ начали сходится: первый выстрелилъ Геккеренъ и ранилъ Пушкина так, что сей упалъ, но несмотря на cie, Пушкинъ переменив пистолетъ, который засорился снегомъ, другимъ, въ свою очередь тоже произвелъ выстрелъ и ранилъ Геккерена, но неопасно. На семъ поединокъ кончился и какъ соперники, такъ и посредники ихъ возвратились по домамъ.где Пушкин какъ выше значитъ, отъ раны умеръ <..->" ("Дуэль Пушкина съ Дантесомъ-Геккереномъ. Подлинное военно-судебное дело 1837 г." Орфография соблюдена. - Авт.)

Пока я, мысленно переносился на Черную речку в январь 1837 года, в музее объявились первые (и последние), за время моего пребывания, посетители. Это была семья: мама, папа и сын, примерно шестнадцати лет. Разговаривая по - английски, они скрупулезно, не спеша осматривали соседний зал, склонялись над какими-то документами и экспонатами, присматривались к седлам и кнутам, без конца фотографировали, а сын еще что-то записывал. Но вот они вошли в зал с пистолетами. Я присел на скамью, чтобы не мешать и ждал их реакции. Однако, осмотрев и засняв все, исключая пистолеты, посетители неспешно удалились. Что им эти пистолеты? Вот они, безмолвно лежат в коробке, один против другого и оба передо мной...

"Ну! Который из вас?" - спрашиваю. Молчат. И никто не знает. Ни в Музее Почты, ни в Амбуазе, ни в целом мире, и окажись здесь Дантес с его секундантом, думаю, и они бы не определили, который именно. Потому и пишут: "Пистолеты, из которых..."

А ведь один из этих пистолетов чист, и из него, быть может, не стреляли вовсе, и рука Дантеса даже не касалась его роскошной деревянной ручки. В то время как из другого был убит самый великий русский - наша радость, гордость, надежда, наша любовь, и если задаться вопросом, отыщется ли на всем белом свете более черный, роковой и кровавый символ, самая-самая антиреликвия для нас, русских, то страшнее этого небольшого предмета не найти.

Так они и лежат здесь, вдвоем, под стеклом, то ли молча разделяя свою "славу", то ли, напротив, договорились хранить втайне свой страшный и вечный позор.

Но, при чем здесь пистолеты? Они - всего лишь безмолвное и послушное орудие в руках человека. Можно ли винить плеть, которой избивали Христа римские воины, или проклинать гвозди, которыми Он был пригвожден к кресту? Все в человеке. Так-то оно так, но ведь пистолеты эти придумал тоже человек. Для того чтобы убивать себе подобных...

Недавно всемирно известного изобретателя Калашникова наградили орденом Св. Андрея Первозванного, апостола, первым принесшего в наши славянские земли Благую весть о Сыне Человеческом.

...Яко апостолов первозванный и вер-ховнаго сущий брат Владыце всех, Андрее, молися, мир вселенной даровати и душам нашим велию милость.

В теленовостях отмечалось, что всего в мире выпущено 70 миллионов таких автоматов. Поинтересуйтесь, сколько выстрелов в секунду дает автоматная очередь? А сколько таких очередей способен сделать один автомат? Помножьте - узнаете потенциал. "Если кто-то изобрел что-нибудь лучшее, я готов тому пожать руку, - говорит кавалер ордена, Но пока еще такого нет."

...Что же делать сейчас с пистолетами? Разбить стекло, схватить коробку и бежать куда глаза глядят, затем перевезти их к нам, в Россию, закопать в районе Черной Речки? Или лучше отнести на Мойку, в кабинет Пушкина или привезти в Пушкинские Горы да утопить в Сороти? А, может, просто спрятать где-нибудь и иногда показывать? Где их место?

Нет уж! Пусть остаются здесь, в Амбуазе, в самом центре Франции, где никто истинную "цену" этим страшным предметам толком не знает, и пусть они никогда не попадут к нам в Россию. Нам иметь у себя эти пистолеты нельзя. У нас они вновь станут стрелять...

Когда я вернулся в Москву, то решил поинтересоваться дуэлями и набрел на прекрасно изданную книгу, посвященную истории дуэлей. Кроме прочего в книге приводятся различные документы. Есть среди них письмо поручика Лермонтова на имя командира Лейб-Гвардии Гусарского полка генерал-майора Плаутина. В этом письме, которое является скорее объяснительной запиской, Лермонтов сознается в дуэли с сыном французского посланника - Барантом:

"<...> 18-го числа в воскресенье, в 12 часов утра, съехались мы за Черною речкой на Парголовской дороге, его секундантом был француз, которого имени я не помню, и которого никогда до сего не видал, так как господин Барант почитал себя обиженным, то я предоставил ему выбор оружия, он избрал шпаги, но с нами были так же и пистолеты. Едва успели мы скрестить шпаги, как у моей конец переломился, а он мне слегка оцарапал грудь. Тогда мы взяли пистолеты. Мы должны были стрелять вместе, но я немного опоздал. Он дал промах, а я выстрелил уже в сторону <...>"

Знал ли создатель "Смерти поэта", что за ствол нацелен на него? Догадывался ли, какая пуля просвистела у самого виска?

Устроившись в гостинице, я направился к дому Леонардо да Винчи, затем вернулся в центр города и поднялся в замок (Chateau d'Amboise), на территории которого в небольшой капелле Сент-Юбер покоится прах Леонардо. Эта капелла возвышается над городом, давая возможность каждому его жителю говорить: "Ви-дите, вон там покоится наш Леонардо". И сам титан Возрождения, с высоты, как будто осеняет город.

Обойдя несколько раз центральную часть Амбуаза, представляющую собою сплошной сувенирный магазин и оттого наводненную туристами, я возвратился в "Салон Биго".

Меня вновь тепло встретили, напоили кофе, угостили вкусными кондитерскими изделиями, и мы попрощались до следующей встречи. (Продолжение. Начало в №18)