|
Круг проблем не сужается
Экономические проблемы, вопросы, связанные с ПРО, а также ситуация вокруг Чечни вошли в круг обсуждаемых проблем на встрече 1 февраля лидера Объединения "Яблоко" Григория Явлинского с госсекретарем США Мадлен Олбрайт.
При обсуждении проблемы Чечни, по словам лидера "Яблока", "затрагивалась часть этого вопроса, связанная с действительным существованием в Чечне крупных террористических подразделений, которые представляют угрозу не только для России, но и для всего этого региона".
Лидер "Яблока" сообщил, что на встрече речь шла о проблеме создания европейской системы ПРО, куда могли бы войти "страны входящие в единую систему безопасности Европы, являющиеся, по существу, натовскими, и Россия". Подобная система, по словам Г. Явлинского, могла бы быть построена "на российских технологиях и с российским технологическим и военным участием". "В условиях нарастания терроризма в мире это было бы очень правильным решением для России", - считает Г. Явлинский.
Подобная система, по его мнению, явилась бы защитой для России от террористических пусков ядерных ракет. "Мы не считаем, что такая проблема стоит только перед США. Она стоит и перед Европой", - заявил Г. Явлинский.
(По сообщениям Интерфакса)
Точка зрения
Извлечение уроков
"Яблоко" как политическое объединение возникло в канун выборов 1993 года, вобрав в свои ряды наиболее активную часть интеллигенции. И, надо признать, сумело приобрести узнаваемое лицо в прямом и переносном смысле. Лидер "Яблока" говоривший правду и только правду, нашел своих сторонников в среде наиболее образованной части общества, понимавшей "что к чему", "откуда" и "почему". Ученые, педагоги, работники культуры, юристы и экономисты, студенчество - стали базой "Яблока". И не случайно "опорными" территориями показали себя Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск.
Выборы и получение достойного места в Государственной Думе, а также в некоторых регионах вселяли надежду... Без политической оценки лидером "Яблока" тех или иных событий не обходилась ни одна уважающая себя газета, теле- или радиопрограмма.
"Яблоко" провозгласило себя оппозицией существующей власти, порядку, президенту, экономической политике, войне в Чечне и т.д. "Яблоко" клеймило казнокрадов и взяточников, "неправильных" деятелей политики и бизнеса.
И ведь нечему было возразить.
И вот новые выборы, снова экзамен. Итоги 1999 года заставляют задуматься. Вечные вопросы: "Быть или не быть?", "Кто виноват?" и "Что делать?" не дают покоя.
Однако, не взирая ни на что, ответ на первый вопрос однозначен - быть! Объективности ради: "Яблоко" - одна из немногих партий, имеющая четко сформулированные программу, принципы и взгляды на все основные проблемы современного развития России. Она не поворачивается флюгером по ветру конъюнктуры.
Кто виноват? Виновны и лидеры, и рядовые члены!
Урок первый. Нельзя провозглашать себя партией для народа и быть вне этого народа, не учитывать его мнения и настроения, его менталитета.
Урок второй. Отрицание всего и всех не может быть аргументом в споре. Слушающие не оценят. Нужны доказательства обратного.
Урок третий. "Кто не с нами, тот против нас!" С таким лозунгом можно остаться одному. Политика - искусство компромиссов. Нельзя отрекаться от "своих" и объявлять им анафему только за то, что они пошли на эти самые компромиссы.
Урок четвертый. "Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало даром..." Такой некролог классика на "яблочном" памятнике - не лучший след в истории.
Что делать? Не претендуя на истину в последней инстанции, рискну дать несколько советов.
Совет первый. Не уподобляясь флюгеру и не спрашивая "А сколько надо?", своевременно и адекватно реагировать на настроения в обществе, на изменяющиеся обстановку и тенденции, в том числе и по таким сложнейшим вопросам как война в Чечне, объединение с Белоруссией и т.п.
Совет второй. На смену отрицанию должен прийти принцип "Делай как я!" Личным примером членов "Яблока" каждый день доказывать всем окружающим возможность работать, соблюдая закон, заботясь о людях, будь то государственная служба, управление или частный бизнес.
Совет третий. Искать компромисс с оппонентами, если это может приблизить нас к провозглашаемым целям. "Лучше добиться малого, чем не делать ничего!" Не отталкивать, а привлекать на свою сторону честных политиков, руководителей и практиков.
Совет четвертый. Одной из самых острых яблочных проблем является партийное строительство. Москва и Питер - это не вся Россия. Необходимо привлекать в свои ряды новых членов, во всех регионах наладить прямую и обратную связь с ними, упорядочить деятельность первичных и региональных организаций. Максимум пропаганды и агитации не перед выборами, а каждый день - на работе, дома, на отдыхе. Встречи и прямые разговоры по актуальным вопросам в аудиториях, на радио и телевидении, в центральной и местной прессе. Люди должны знать наши программы, принципы, способы решения проблем, наши конкретные дела. Критически относиться к себе, к своим промахам и ошибкам, анализировать их, делать выводы, а в необходимых случаях и корректировать тактику, учась, в том числе, и у своих оппонентов.
Не сдаваться, не унывать, не киснуть от неудач и ошибок, а мобилизовываться, работать. У членов партии и ее сторонников не должно быть неуверенности, растерянности. И примером тому должны стать ее руководители, начиная с лидера и заканчивая председателем первичной организации.
Юрий Дорошенко, кандидат в члены Объединения
г. Кемерово
Настоящий терроризм развернется позднее
Виктор Алексеевич Попков, без остатка посвятивший себя миротворчеству, с конца октября по начало декабря 1999 года проводил 36-дневную голодовку протеста против новой чеченской войны. Он прекратил голодовку по приезде в Чечню, где пробыл большую часть декабря. Виктор Алексеевич старался убедить чеченцев в том, что не все русские поддерживают ковровые бомбежки чеченских сел и ракетные удары по городским рынкам.
- Виктор Алексеевич, как давно Вы занимаетесь миротворческой деятельностью?
- С 1989 года. Сперва я занимался миротворчеством в Абхазии, затем в Молдавии и Карабахе. Потом снова была Абхазия, а в декабре 1994 года я впервые попал в Грозный.
- Чем отличалась тогдашняя Чечня от других "горячих точек"?
- Меня поразило отношение чеченцев к раненым российским военно-пленным. Им предоставляли лучшее помещение, старались держать в тепле, кормили так хорошо, как могли, оказывали медицинскую помощь едва ли не в первую очередь по сравнению с ранеными чеченскими бойцами.
Иногда такое отношение к раненым русским военнопленным встречается у чеченцев и сегодня, на второй чеченской войне. Но, увы, уже далеко не всегда. Чем дольше длится этот конфликт, тем больше разрушаются нравственные нормы.
- Тогда Вам удалось освободить из чеченского плена нескольких российских военнослужащих...
- Да, в канун нового 1995 года мы договорились с Масхадовым, что я сам отберу 8 человек из числа пленных, чтобы отвезти их в Москву и устроить пресс-конференцию. Необходимо было рассказать правду о той войне.
- Тем не менее, мы все знаем, что очень скоро в Чечне развилась торговля заложниками. Откуда это взялось?
- Любые сравнения с XIX веком здесь только вводят в заблуждение. После окончания Кавказской войны работорговля у чеченцев исчезла, и до середины 1990-х годов она не возрождалась. А распространению захвата заложников в 1995-96 гг. очень способствовали федеральные войска. В то время чеченцам приходилось выкупать своих родственников, оказавшихся в руках федералов, а также и тела погибших. Кроме того, федеральные войска вскоре стали умышленно захватывать состоятельных чеченцев, чтобы нажиться на выкупе.
В ответ чеченцы начали брать в заложники офицеров, чтобы освободить своих родных бесплатно, а не за деньги. А после окончания первой чеченской войны расцвету торговли заложниками содействовали такие личности, как Березовский, который платил за освобождаемых заложников баснословные по чеченским меркам деньги.
- Чем отличается нынешняя чеченская война от первой?
- Одно из отличий я понял только в декабре 1999-го, когда снова побывал в Чечне. Меня поразило, насколько невысок был уровень доверия чеченцев к своему правительству накануне войны. Весь народ устал от бедственного экономического положения, от бессилия власти, от безнаказанности преступников. Многие чеченцы и сейчас говорят, что они одинаково не доверяют и федеральному, и чеченскому правительствам.
Казалось бы, в таких условиях федеральному правительству следовало бы проводить щадящую политику в отношении мирного населения. Но на деле мы видим прямо противоположное.
Пример - осознанный расстрел самолетами 29 октября 1999 года колонны беженцев, двигавшейся из Урус-Мартана в Ингушетию. Самолеты вели огонь с очень малой высоты, и уцелевшие беженцы рассказывали, что даже могли разглядеть лица летчиков. Те знали, кого они убивают. Кстати, при этом погиб и российский тележурналист, пытавшийся вести съемку.
- Видите ли Вы какие-нибудь отличия в военной тактике?
- Я вообще не люблю вдаваться в чисто военные вопросы. Но могу сказать, что во время первой войны было нетрудно перейти и границу Ингушетии с Чечней, и линию фронта. А сейчас переход границы между Ингушетией и Чечней - трудная задача, а переход линии фронта - задача неразрешимая.
Вообще-то российская армия умеет воевать, когда ей прикажут воевать всерьез. И Чечня ни по людским, ни по военно-техническим ресурсам - не тот противник, который может долго противостоять России. Но в случае военной победы над Чечней России, возможно, предстоит столкнуться с системным терроризмом, которым занимались Организация освобождения Палестины и Ирландская республиканская армия. В нашей стране такого пока еще не было. Взрывы в Буйнакске, Москве и Волгодонске здесь не при чем. Я не верю, что чеченцы имеют хоть какое-то отношение к этим взрывам. Им это было совершенно невыгодно. Другое дело - наша нынешняя власть. Ей под угрозой полного провала на выборах было необходимо сформировать образ новой опасности и образ человека, способного этой опасности противостоять. Как известно, на эту роль был выдвинут Путин.
По существу федеральное правительство сейчас не борется с терроризмом, а создает предпосылки для его развития в будущем. Но есть надежда, что системного терроризма не допустят сами чеченцы. Со времен сталинской депортации этот народ очень сильно интегрирован с Россией. Больше половины всех чеченцев живет в России, за пределами Чечни. Но и из остающихся в своей республике многие зарабатывали себе на жизнь где-нибудь в России. Так было еще с 1960-х годов. Поэтому, чтобы избежать погромов или поголовной высылки в свою республику (а Россия не Англия, у нас это возможно!), чеченцы, возможно, сами предотвратят зарождение системного терроризма.
Я очень боюсь, что российское командование пойдет на использование запрещенных международными конвенциями средств. Поэтому я считаю совершенно необходимым присутствие в Чечне наблюдателей ОБСЕ и правозащитников - как российских, так и иностранных.
- Вы верующий человек, старообрядец. Во время Вашей 36-дневной голодовки протеста против войны встречали ли Вы какую-то помощь или сочувствие со стороны религиозных организаций?
- Я уже давно убедился, что со многими мусульманами у меня больше духовной близости, чем с частью тех людей, которые называют себя христианами. Полагаю, что все верующие, все религиозные объединения обязаны выразить печаль и скорбь по поводу нынешней войны, в которой уже погибли тысячи людей.
Беседу вел Иван Смирнов
Михаил Мень:
"Идет работа"
Церемония инаугурации губернатора Московской области Бориса Громова и вице-губернатора Михаила Меня, состоявшаяся 2 февраля в Колонном зале Дома Союзов, собрала чуть ли ни весь цвет столичной политической элиты. Оно и понятно. Во-первых, это действительно значимый во многих смыслах регион, а, во-вторых, еще свежа в памяти нешуточная борьба, разгоревшаяся в области за губернаторское кресло.
Наш корреспондент Наталия Демина побеседовала с депутатом фракции "Яблоко" прошлого созыва Госдумы, а ныне вице-губернатором Московской области Михаилом Менем.
- Ваша первая мысль, когда Вы узнали о своей победе? Вы удивились или ожидали ее?
- Когда мы узнали результаты, моей первой мыслью было: "Сейчас начнется". И началось. Геннадий Селезнев стал говорить, что были фальсификации, и наша победа - совершеннейший абсурд. Особенно странно было слышать такие слова именно из его уст. У меня собрана вся грязь, которая выливалась на наши с Громовым головы. Нас пытались скомпрометировать в такой форме, что если я сделаю эти "сведения" достоянием общественности, то Селезнева не впустят ни в одну страну мира. Поэтому ему лучше заняться другими делами, а не пытаться оспаривать итоги проигранных им выборов.
В победе я был уверен на 100 процентов, даже на тысячу, поэтому не стал баллотироваться по одномандатному округу. Мне все говорили: "Как же так? Почему ты не подстраховываешься?" Несколько храмов в Москве молились за нашу победу. Так что Бог с нами! Не мог Господь допустить того, что было задумано нашими оппонентами.
- Расскажите, пожалуйста, о Ваших первых шагах на посту вице-губернатора Московской области.
- Сейчас идет изучение ситуации в Московской области. Мы начинаем работать, входить в курс дела, участвуем в заседаниях правительства, оперативках и совещаниях. Была расширенная коллегия УВД Московской области. Там выслушали отчет милиции за 1999 год. Идет обычная рутинная работа.
- Стоит ли надеяться жителям Подмосковья на благоприятные изменения в социальной сфере или об этом еще рано говорить?
- Могу сказать, что ситуация в области очень тяжелая. Борис Громов и я знали об этом еще до того, как приняли решение баллотироваться в Московской области. Дефицит бюджета превышает 50 процентов. Мы хотим изменить структуру бюджета, сейчас над этим ведется работа. На области - серьезные долги, которые надо отдавать. В Подмосковье так все запущено, что хуже и быть не может. Однако, я уверен в том, что наша команда сможет изменить ситуацию к лучшему.
| 