Руководитель регионального отделения партии «Яблоко» Игорь Ермоленко был единственным, кто предложил собственные поправки в новую редакцию устава Самары. Во время своих выступлений на публичных слушаниях он неоднократно подчеркивал, что отмена прямых выборов мэра – ошибка, совершенная депутатами губернской думы, с энтузиазмом поддержанная городскими депутатами.
Игорь Ермоленко уверен, что выборность главы города еще вернется в Самару.
«Обсуждать выборы в рамках устава бессмысленно»
– Как вы оцениваете устав, представленный на публичных слушаниях, и внесенные в него поправки?
– Безумное решение об отмене прямых выборов было принято на региональном уровне. Городская дума была вынуждена работать в рамках этого решения. И ничего креативного, на уровне «верните нам выборы», внести было совершенно нереально.
– Какие у вас впечатления от того фарса, который мы видели на публичных слушаниях?
– Я не могу сказать, что это фарс. Пришли те люди, которые пришли. Я так понимаю, что человек 20 были готовы содержательно откликнуться на политическую ситуацию. Но большая часть протестующих содержательную часть устава обсуждать была не готова. Все, что они хотели сказать, наверное, сидело в груди каждого из присутствующих, и касалось оно необходимости возврата прямых выборов. Но обсуждать это в рамках устава абсолютно бессмысленно, потому что это вне рамок обсуждения.
– Чьими голосами сегодня принимались изменения в уставе? Кто эти люди, которые приняли данное решение?
– В лицо я этих людей не знаю, кроме депутатов городской думы. Я, кстати, пока добирался сюда, встретил в автобусе четырех женщин, которые ехали целенаправленно на публичные слушания. Это была и не пеуновская (приверженцы партии «Воля» – «МК») часть, потому что они заранее пришли. Но информация об этих публичных слушаниях, в отличие от ряда других публичных слушаний, реально присутствовала в средствах массовой информации, поэтому я не исключаю, что были заинтересованные граждане.
– Мне кажется, в зале было видно, что вот депутаты, вот работники администрации, вот помощники депутатов. У вас такого ощущения не сложилось?
– Наверное. Но я в лицо этих людей не знаю и не могу точно сказать, что это так. Могу сказать, что обычно на публичных слушаниях так и бывает.
– Тот факт, что публичные слушания проходили в здании думы, в зале заседаний городских депутатов, каким-то образом мог повлиять на результаты голосования?
– Я думаю, что они были бы одинаковыми в любом месте проведения публичных слушаний. Ну, может быть, меньше людей приехало бы на Красную Глинку. Больше народа не пришло бы.
Попытка демократизировать юридическое пространство
– Расскажите о поправках, которые вы вносили.
– Из пяти поправок, которые я внес, одна была принята. Она носила значимый характер для самих депутатов. Поскольку речь была о том, что среди оснований для отзыва есть нарушение порядка и срока рассмотрения обращений граждан. То есть, грубо говоря, за нарушение порядка одного обращения можно было депутата отозвать. Я предложил редакцию за систематическое нарушение порядка и сроков рассмотрения обращений граждан. Это было единственное предложение, которое получило поддержку.
Еще четыре поправки были нацелены хоть на какую-то демократизацию того юридического пространства, которое нам оставили депутаты губернской думы, отменив прямые выборы. Две поправки касались возможности выведения на публичные слушания условий контракта и порядка проведения конкурса сити-менеджера. Большинство меня не поддержало. За проголосовали всего около 20 человек.
– Зачем нужны эти поправки? Является ли вынесение на публичные слушания реальным, работающим механизмом воздействия общества на решения власти?
– Я считаю, что да. Публичные слушания – это серьезный демократический механизм. Даже если в итоге принимается решение, продавленное сверху. Как минимум сам процесс обсуждения, вынесение дискуссионного вопроса на публичные слушания означают, что эта тема присутствует в политической повестке дня. В этом смысле меня устраивало бы, если бы появилась возможность проведения публичных слушаний по условиям работы сити-менеджера. Я считаю, что чем больше граждан задействовано в той или иной степени, в том или ином механизме, в процессе избрания и назначения властей, тем лучше, и больше власть ощущает зависимость от граждан.
Если бы эти поправки были внесены, то через механизм публичных слушаний, через обсуждение на публичных слушаниях, граждане могли бы воздействовать на будущую власть.
Еще одна важная, на мой взгляд, поправка. В принятой редакции устава отзыв депутатов практически невозможен, поскольку 50% от числа жителей округа на муниципальных выборах собрать совершенно нереально, а уж на тему отзыва, наверное, явка будет еще меньше. Поэтому я предлагал принимать решение от половины числа голосовавших, но, к сожалению, это предложение тоже не было поддержано. Очень жаль, поскольку ни одно из моих предложений не противоречило законодательству.
И было предложение дать право региональным отделениям политических партий выдвигать кандидатуру председателя думы – только из числа депутатов. Но почему бы не дать возможность партиям предлагать какую-то альтернативную кандидатуру?
«Хоть как-то этому сопротивляться надо»
– Какой-то практический смысл в плане демократизации процесса эта поправка имела? Что это дало бы нам?
– Это дало бы возможность общественной дискуссии, определенной конкурсности. Потому что совершенно понятно, что, если политические партии не получат возможности воздействия и действия внутри избираемых органов местного самоуправления, мы не можем говорить о серьезной представленности различных общественных интересов. Я считаю, что выдвижение кандидатур, может быть, с какими-то наказами, предложениями для кандидата на должность главы города, – это было бы правильно и полезно. К сожалению, этой возможности большинство проголосовавших на слушаниях горожанам не оставило.
– Была какая-то реакция публики на ваши предложения? Как голосовали те люди, которые стояли в проходе на задних рядах, кому не досталось места за кожаными креслами?
– Я ощущал поддержку группы людей, которые были готовы голосовать за мои поправки. К сожалению, те мысли, с которыми они пришли на публичные слушания, публичным слушаниям не подлежали. Потому что это необходимость возврата прямых выборов. Тем не менее, я подспудно ощущал поддержку тех людей, которые даже голосовали против этих поправок, потому что есть четкое понимание, что мы движемся неправильным путем – в направлении легитимизации смерти местного самоуправления. И хоть как-то этому сопротивляться надо. Но у большинства присутствовавших это внутреннее сопротивление не вышло наружу.
– Остальные поправки, предложенные Минюстом, городской администрацией, какой носят характер? Было там что-то важное?
– На мой взгляд, это технические, стилистические поправки, не меняющие сути документа. К сожалению, здесь вообще было сложно выдумать хоть какие-нибудь поправки, которые поменяли бы суть решения. Поскольку после принятия решения депутатами губернской думы об отмене прямых выборов принимать что бы то ни было здесь на уровне устава довольно сложно, поскольку этот устав, увы, должен быть принят в соответствии с региональным законодательством.
«На городских депутатах лежит ответственность за отмену выборов»
– Если мы берем как факт, что депутаты уже приняли решение, выборы отменены, теперь нам надо работать в сложившихся условиях с тем, что есть. Есть какие-то возможности демократизации сложившейся политической системы?
– Наверное, это уже грядущие выборы либо юридические процессы, связанные с попыткой отмены закона, принятого в губернской думе. Я не знаю, насколько велики перспективы попытки отменить этот закон. На мой взгляд, мы попали в ситуацию, когда эту тенденцию можно только пережить. Я думаю, что Самара и Самарская область еще вернутся к прямым выборам, и нет никаких сомнений, что это решение было вызвано исключительно политической оценкой ситуации одного первого лица Самарской области и никак не основывается на мнении большинства граждан Самары.
– Вы в некоторой степени оправдываете городских депутатов, говоря, что решение об отмене выборов принято на региональном уровне и им ничего не оставалось. Получается, что городские депутаты в этой ситуации такие немощные? Они никак не могли ситуацию переломить? Или хотя бы попробовать это сделать? Хотя бы заявить о своем несогласии?
– Переломить ситуацию – это юридическая сторона вопроса. С точки зрения политики они, конечно же, могли высказаться против. Как показало голосование, они разделяют эту позицию. Или, по крайней мере, публично ее разделяют. В итоге против проголосовал только депутат Михаил Федоров.
– Могла городская дума инициировать отмену регионального закона в суде?
– Любой законодательный субъект в Самарской области может выйти с инициативой изменения регионального закона. Но я не думаю, что в ближайшей исторической перспективе такая инициатива могла бы на что-то повлиять. И депутаты, по крайней мере этого созыва, вряд ли будут что-то менять. А инициатива по отмене закона, я думаю, появится когда-нибудь: если не в чьем-то самарском исполнении, то ее внесут сверху.
– Депутаты городской думы несут ответственность за то, что прямые выборы мэра в Самаре отменены?
– Я думаю, что в какой-то степени да. Определенная ответственность на них лежит, поскольку они могли бы, по крайней мере, заявить о своем несогласии. А депутаты в форме голосования согласились с отменой выборов и заявили о своей положительной позиции.
