9 сентября сотрудники Следственного Управления Следственного Комитета по Ивановской области нагрянули с обысками коппозиционным кандидатам в депутаты Ивановской городской думы Ирине Мальцевой и Андрею Сергееву, а также к координатору проекта «Объединенные демократы» в Ивановской области Николаю Дьячкову. Позже всем троим был присвоен статус свидетелей по так называемому «делу ЮКОСа». Для провинциального Иванова, где отношения оппозиции и правоохранительных органов никогда не были антагоничными, событие не просто громкое, - ошеломляющее.
Сегодня, спустя 3 месяца, член Ивановского«Яблока» Иван Крисанов взял интервью у одного из главных действующих лиц сентябрьских событий – кандидата в депутаты ивгордумы, выдвинутого «Яблоком» Ирины Мальцевой.
И.К. С момента обысков по «делу ЮКОСа»прошло ровно 3 месяца. За это время проводились ли какие-то следственные действия в отношении вас?
И.М.: Нет, никаких следственных действий ни в отношении меня, ни в отношении других якобы свидетелей, у которых одновременно со мной проходили обыски, не проводилось. Я уверена, что и не будет. Абсолютно все, и прежде всего следователи, прекрасно понимают, что никакой информации по «делу Ходорковского» в моих гаджетах, а тем более на гаджетах моих родных,нет и быть не может. Но есть установка усложнить нам жизнь, вот и стараются, выслуживаются.
И.К. Вернули ли изъятую технику? Есть ли вероятность получить имущество обратно?
И.М. Нет, технику не вернули. На все запросы отвечают, что проводят следственные действия. При этом техника до сих пор лежит даже не распакованная со дня обыска. Ее как в Москву отвезли, так она там на складе и пылится. Имущество обязаны вернуть, но, когда это произойдет, никто не знает. Ждать возвращенияизъятого можно много лет.
И.К. Опишите свои первые эмоции, когда в дверь постучали.
И.М. Как и у всех нормальных людей, поднятых в шесть утра с постели, первая эмоция - «кого это черт принес».
И.К. На видео, которое мы видели в момент начала обыска, вы держитесь очень мужественно. Это результат какой-то подготовки или спонтанная мобилизация организма?
И.М. Подготовку в боевых лагерях «госдепа» или иных структурах я, конечно же, не проходила. Просто я родилась, выросла и живу в России, где безопасность граждан — проблема самих граждан. Подворотни Кузбаса и окраины Иванова закаляют нервную систему и вырабатывают навыки общения с гопниками и бандитами. Я свои действия объясняю страхом и попыткой по максиму себя защитить. Истории с подброшенными оппозиционерам наркотиками в нашей стране не редкость, да и вообще трудно ожидать чего-то хорошего от людей, которые пришли к тебе с обыском в 6 утра.
Разговор на пороге квартиры и чтение постановления об обыске позволили мне выиграть немного времени для того, чтобы проснуться, понять, что происходит.
Рекомендации, как вести себя с полицией и что делать, если к вам пришли с обыском, в нашей стране следуют прочесть всем, даже если вы и «не занимаетесь политикой». От необоснованного давления со стороны государства, к сожалению, у нас не застрахован никто.
И.К. Что, на ваш взгляд, стало причиной такого давления?
И.М. Причиной обыска стала моя активная гражданская позиция и участие в выборах депутатов Ивановской городской думы. Каждый разв преддверии выборов происходит травля и преследование оппозиционных активистов. Делают это с единственной целью – запугать людей, заставить их прекратить борьбу с царящей в нашей стране несправедливостью. Эти акциикоординируются из Москвы, но непосредственно давление поручают уже местным силовикам. Так, в Нижнем Новгороде объектом для нападок стала журналистка Ирина Славина и представители регионального отделения партии «Яблоко», в Казани – наблюдатели за выборами, в г. Иваново –кандидаты на муниципальных выборах, конкуренты «Единой России».
И.К. Как произошедшее 9 сентября повлияло на ход вашей избирательной кампании и вообще на видение дальнейшей общественной деятельности?
И.М. Обыски и изъятие техники помешали мне нормально продолжить избирательную кампанию. Спасибо неравнодушным людям и конечно региональному отделению партии «Яблоко», которые организовали сбор средств и помогли мне оперативно купить новую технику. Но я лишилась всех контактов, доступа к документам и перепискам. Мне нужно было тратить время не на организацию агитационных мероприятий и наблюдение, а на восстановление связи с людьми. Я была лишена возможности оперативно оплатить агитационный материал и представить его в избирательную комиссию, и так далее. И, конечно, в психологическом смысле это было очень тяжелое испытание для меня. Мне пришлось довольно долго восстанавливать свое душевное равновесие после произошедшего. Поэтому поступок Ирины Славиной, которая сожгла себя у стен Нижегородского МВД, я прекрасно понимаю.
