Очередным примером рефлекторной цепочки на запрет всего и вся со стороны властей стало заседание «временной комиссии Совета Федерации по защите государственного суверенитета и предотвращению вмешательства во внутренние дела РФ», собравшейся после акций протеста в Москве и Петербурге, где граждане требовали права видеть в бюллетене на выборах «своих» кандидатов.
На этом заседании сенатор Людмила Бокова (соавтор «закона Димы Яковлева» и «закона Клишаса») предложила разработать закон, который установит в каждом городе места, где только и могут проводиться политические акции, запретив проводить их где-либо еще. Мол, этот законопроект «не нарушал бы право на мирные митинги, закрепленное Конституцией, но и не давал бы нарушать права других граждан, которые ведут детей в детские сады и школы».
Ее коллега и глава указанной комиссии Андрей Климов обещал, что Совет Федерации разработает закон «по точной фиксации мест, где можно проводить мероприятия политического характера — и где ни при каких обстоятельствах их нельзя проводить», и почему-то сослался на опыт Брюсселя, где протестовать можно «только на определенных пространствах, а выход за них заблокирован» (см. разъяснение по этому поводу собственного корреспондента «Новой» Александра Минеева на этой же странице. — Ред.).
Это эпохальное предложение переворачивает с ног на голову нынешнюю законодательную конструкцию.
Статья 8 Федерального закона 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» устанавливает прямо противоположный принцип: собираться можно везде, где это не запрещено.
Цитируем: «Публичное мероприятие может проводиться в любых пригодных для целей данного мероприятия местах в случае, если его проведение не создает угрозы обрушения зданий и сооружений или иной угрозы безопасности участников данного публичного мероприятия. Условия запрета или ограничения проведения публичного мероприятия в отдельных местах могут быть конкретизированы федеральными законами».
Такая конкретизация есть: запрещается проводить публичные мероприятия на территориях, непосредственно прилегающих к опасным производственным объектам, на путепроводах, железнодорожных магистралях, нефте-, газо- и продуктопроводов, высоковольтных линий электропередачи. А также — на территориях, непосредственно прилегающих к резиденциям президента Российской Федерации, к зданиям, занимаемым судами, к территориям и зданиям учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы. И — в пограничной зоне.
Регионам дано право вводить законами свои «запретные зоны» для публичных акций — если «проведение публичных мероприятий в указанных местах может повлечь нарушение функционирования объектов жизнеобеспечения, транспортной или социальной инфраструктуры, связи, создать помехи движению пешеходов и (или) транспортных средств либо доступу граждан к жилым помещениям или объектам транспортной или социальной инфраструктуры».
Норма, заметим, достаточно лукавая — так, в Петербурге на этом основании запретили проводить публичные акции на Невском проспекте и Исаакиевской площади. А также — на расстоянии менее 100 метров от входа на станции метро, вокзалы и аэропорты и на расстоянии менее 50 метров от входа в здания, занимаемые органами государственной власти Санкт-Петербурга, образовательными учреждениями и учреждениями здравоохранения. В результате запрещено проводить митинги и на Дворцовой площади, которая многие годы была местом для публичных акций, и на площади Академика Сахарова — поскольку на расстоянии менее 50 метров находится вход в Санкт-Петербургский университет, и запрет этот действует даже в выходные дни, когда университет не работает…
Тем не менее при всех указанных ограничениях все прочие пространства формально свободны для проведения публичных акций. И хотя власти чаще всего под любым предлогом стараются отказать в проведении там митингов, и особенно шествий, — им каждый раз приходится выдумывать какие-то причины, которые теоретически могут быть оспорены в суде.
Если предложение Боковой и Климова будет принято, чиновникам даже не придется ничего придумывать.
Потому что будет применяться противоположный принцип: собираться можно будет только там, где разрешено.
То есть — только в гайд-парках, которые и сегодня предусмотрены законом: это специальные места для публичных акций, где можно собираться без согласования. При этом места для гайд-парков в каждом регионе определяет даже не региональный закон, а чиновники. И делают они это, естественно, создавая для граждан максимальные неудобства.
Так, в Петербурге несколько лет единственным гайд-парком в центре города было Марсово поле — но в 2017 году губернатор Георгий Полтавченко исключил его из списка на основании якобы требований неких «общественных организаций» (которых никто не видел). А все остальные гайд-парки — на окраинах. Понадобилось полтора года, чтобы появился новый гайд-парк хотя бы относительно близко к центру — на площади Ленина у Финляндского вокзала. Но и там время от времени не позволяют проводить митинги под абсурдными причинами: то мешают некие «культурные мероприятия», то якобы «идут работы по благоустройству»…
Инициатива Боковой–Климова видится еще и антиконституционной: согласно статье 55 Конституции, ограничить права граждан можно «только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».
Тем не менее то, что при необходимости эту инициативу могут принять, что называется, за день в трех чтениях, сомнений не вызывает.
Как и то, что после неизбежных перемен все репрессивно-запретительные законы последних лет надо будет отменять одним «пакетом».
Оригинал публикации: «Новая газета».
