Российские власти организовали «единую, спланированную и целенаправленную волну репрессий против гражданского общества». Об этом заявило бюро партии «Яблоко», решив начать «сопротивление политическим репрессиям» в стране. По мнению экспертов, сопротивление произволу властей в обществе есть, но пока нет партии, которая стала бы его «политическим каналом».
Бюро «Яблока» считает, что «в последние месяцы по всей России органы государственной власти организовали единую, спланированную и целенаправленную волну репрессий против гражданского общества». При помощи «насилия и страха» власть рассчитывает «уменьшить число политически и общественно активных людей, сковать их волю, их попытки изменить жизнь в России к лучшему». Цель «такой политики — сохранить статус-кво для нынешних элит», уверены партийцы.
В связи с этим бюро «Яблока» сообщило о начале «бессрочной кампании против политических гонений, против пыток и произвола должностных лиц, за отмену всех законов, нарушающих конституционные права и свободы граждан РФ». В «план сопротивления репрессиям» включены пока правозащитная и просветительская деятельность.
Яблочники будут оказывать юридическую помощь активистам, преследуемым правоохранительными органами, а также адвокатское сопровождение в судах.
«Мы также составим и официально опубликуем реестр репрессивных антиправовых законов и нормативно-правовых актов, направленных исключительно или в основном на угнетение гражданского общества»,— сообщил “Ъ” зампред партии Александр Гнездилов. Он уверен, что «только эмоциональной оценки таких законов недостаточно, нужна их правовая квалификация». По мнению господина Гнездилова, это позволит защищать не только граждан, но и «общественные организации, объявленные "иностранными агентами", международные НКО, деятельность которых признана нежелательной в России». «Усилий только одной партии недостаточно, чтобы развернуть политические репрессии вспять»,— признал яблочник. Поэтому бюро будет предлагать другим партиям и движениям «подумать над созданием общественного трибунала по расследованию фактов репрессий».
Яблочников не смущает, что сопротивляться репрессиям они собираются при помощи просветительства.
«Осведомленность общества о репрессиях, информация о готовящихся репрессиях очень важны»,— пояснил “Ъ” член Московской хельсинкской группы, состоящий в федеральном политкомитете «Яблока» Валерий Борщов.
«Сила советской репрессивной машины была в том, что она боролась с инакомыслящими тайно: даже суды над диссидентами бывали засекречены»,— напомнил господин Борщов (диссидент советских времен, которого не посадили в тюрьму только потому, что началась горбачевская перестройка).
«Эта власть более наглая, чем советская, но общество должно навязать ей диалог»,— сказал “Ъ” один из сооснователей «Яблока» Вячеслав Игрунов, диссидент брежневских времен, который был арестован и направлен в психбольницу, в том числе за хранение антисоветской литературы и попытку создания партии. «Когда власть и общество не в диалоге, популярными становятся радикалы»,— считает господин Игрунов, по мнению которого, «правозащита и просветительство — первые шаги к тому, чтобы общество оказывало давление на власть, принуждая ее к диалогу».
«Любой авторитарный режим заканчивается, когда есть давление снизу»,— пояснила “Ъ” преподаватель Московской высшей школы социально-экономических наук Татьяна Ворожейкина. В России последним примером такого давления она считает продолжающиеся протесты в Екатеринбурге против строительства церкви на месте сквера. По ее словам, «с 2005 года таких примеров сопротивления произволу властей было множество, но они не складываются в систему».
Причину эксперт видит совсем не в том, что ни одна партия не смогла возглавить социальные протесты: «Протестующие нигде не хотят, чтобы их кто-то возглавлял».
Причина в том, что пока «нет силы, которая могла бы стать политическим каналом для выражения этого недовольства», считает госпожа Ворожейкина. «В Испании, в Бразилии, в Польше режимы стали меняться именно когда между социальными протестами и политическим движением за демократию возникли разнообразные союзы»,— напомнила она.
