Отказ госкомпании «Роснефтегаз», которая управляет активами «Роснефти», «Газпрома» и «ИнтерРАО», раскрыть Роскомимуществу данные о своих доходах, ссылка на то, что отчеты высылаются непосредственно Владимиру Путину, есть новая вершина, взятая российским «капитализмом закадычных друзей». Теперь ожидает штурма иной и высочайший Эверест – «автоприватизация» «Роснефти» – за государственные же деньги и в руки близких. Это будет уже откровенным уничтожением частной собственности и утверждением положения, что собственность – функция от власти. Писаное право окончательно разойдется с реальным. В то время как в западных экономиках частные компании рушат сложившиеся стереотипы (например, о том, что освоение космоса – прерогатива государства), в российской тоже внедряются «инновации». Идет борьба в сырьевом партере – выискиваются новые формы присвоения служивым и придворным элементом права на получение доходов от формально общественной собственности. И защита этого права ссылкой не на закон, а на главу государства.
По степени бесстыдства происходящее не уступит залоговым аукционам. При этом суть (частное присвоение общественных ресурсов) и в «лихие» 90‑е, и в «провальные» 10‑е одна и та же. Отказ «Роснефтегаза» раскрывать данные – новое доказательство того, что «государственный контроль» над госкомпаниями и госкорпорациями просто фикция. Они живут своей жизнью, своими интересами, где нужно, используют общественные ресурсы, выплачивают дань (ряд налогов и дивиденды). При этом степень использования общественных ресурсов, размер дани определяются личными и материальными связями с верховным сюзереном, а также с вассалами пониже.
Наша государственная экономика представляет собой лестницу вроде той, которую рисовали в школьном учебнике по истории Средних веков, – связанные личной зависимостью сюзерены и вассалы. Наверху – король. Под ним – герцоги, графы, затем бароны, рыцари, рядом клирики. И, наконец, ниже всех – зависимые крестьяне. Это точно не капитализм. Полезно вспомнить, с каких деклараций начинали нынешние власти в начале «нулевых», затевая «дело ЮКОСа», – перераспределение собственности из рук неугодных олигархов в руки нового служивого сословия. Тогда обществу говорилось, что наличие госкомпаний в большей степени соответствует его интересам, чем частный бизнес. Утверждалось, что госкомпании (и госкорпорации) – это лучший контроль использования ресурсов, большие доходы бюджета, лучшие результаты освоения недр, новые возможности для внедрения передовых технологий.
Что осталось от этого обществу сегодня, после того как прошло больше десяти лет? Практически ничего.
Вместо контроля со стороны правительства – шевелящийся хаос, под которым сокрыт отлаженный, мускулистый космос личных связей.
Доходы от бюджета прячутся всеми возможными способами. В 2015 году правительство обязало госкомпании направлять на дивиденды половину своей прибыли. При этом была придумана лазейка: рассчитывая размер дивидендов, следует учитывать финансовые показатели компании, ее инвестиционные планы. «Роснефть» и «Газпром» этим воспользовались. Результаты освоения недр видны по тому, как «Газпром» и «Роснефть» в благополучные «нулевые» провалили освоение шельфа. И это на фоне впечатляющих успехов частных шельфовых проектов на основе соглашений о разделе продукции – «Сахалин‑1» и «Сахалин‑2».
О новых технологиях на фоне скромных успехов «Роснано» и «Сколково» говорить не приходится. А принимая во внимание альтернативу – затраченные ресурсы и разработки, которые внедряются частными мировыми компаниями, – этот путь также можно признать провалом.
Есть, наконец, еще одно измерение распухшего в российской экономике госсектора – нежелание платить дивиденды в бюджет, стремление получить налоговые льготы. Это несправедливость – то, что было недоплачено в бюджеты на основе личных связей госкомпаниями, в разных формах забирают у граждан. «Заморозкой» накопительной части пенсии, придуманным «Платоном», ростом налога на имущество. Когда же и этого не хватает, начинаются «оптимизации» и недоплаты, как это имело место в 2016 году с индексацией пенсий.
И это приговор системе. Политика насаждения госкомпаний оказалась не только неэффективной. Практика их работы привела к тому, что основанная на них система оказалась столь же несправедливой, как и та, что была в 90‑е. Призвав во имя справедливости в начале «нулевых» на помощь призрак государства, российское общество не получило ни справедливости, ни современного государства.
