Известный лозунг «Демократия минус женщина – не демократия» можно перефразировать: чем больше дефицитов демократии в государстве, тем больше дискриминации женщин во всех сферах жизни.
У нашей политики – мужское лицо по персональному – преобладающе мужскому составу органов власти на всех уровнях и - мужская стилистика. Проблема малого числа женщин в исполнительной и законодательной власти уже навязла на зубах. Женское сообщество говорит об этом не первый десяток лет. Во всем мире за двадцать последних лет женщины совершили настоящий рывок и заняли ключевые государственные посты во многих странах, достаточно вспомнить Ангелу Меркель, Кондолизу Райс, Хиллари Клинтон, не говоря уже о нашей соседке Юлии Тимошенко. Парламент и правительство в современных развитых странах без (как минимум) трети женщин просто непредставимы. В отличие от других стран, где просто на глазах увеличивается доля женщин на ключевых властных позициях, в 2008 году мы занимали «почетное» 71 место (между Эфиопией и Того) по числу женщин в исполнительной власти и разделили 84 место с Гвинеей-Бисау, опередив Камерун, по числу женщин в законодательной власти, с тех пор изменилось немногое, и то – в худшую сторону.
Более того, в последние годы положение женщин во всех сферах жизни нашей страны последовательно ухудшается, а дискриминация усиливается. И в этой сфере мы все большое отстаем от развитых стран мира. В рейтинге равноправия полов, учитывающего положение женщин в сферах политике, трудоустройстве и построении карьеры, образовании и здравоохранении, опубликованном в 2009 году в ежегодном докладе Всемирного экономического форума (ВЭФ), Россия заняла 51-е место в мире, пропустив вперед не только многие государства Европы и США, но также и ряд развивающихся стран. А по критерию «участие женщин в политике» - 99-е место из 115 возможных.
Индекс равноправия полов рассчитывается путем сравнения возможностей мужчин и женщин в четырех сферах деятельности: политике, трудоустройстве и построении карьеры, образовании и здравоохранении. Составители рейтинга особо подчеркнули, что они учитывают не лучшие условия жизни для женщин, а разницу в возможностях мужчин и женщин в рассматриваемых областях.
Традиционно в рейтинге, который составляется с 2005 года, первые места занимают страны Северной Европы. За лидером рейтинга Исландией следуют Финляндия, Норвегия и Швеция. Однако в этом году в десятку лучших вошли также ЮАР, которая в 2008 году заняла 22-е место, и Лесото, переместившаяся с 16-го места на десятое. США в 2009 году заняли 31-е место, расположившись в окружении Кубы, Литвы и Намибии. Россию ненамного обошли Никарагуа и Польша, а ситуация с равноправием полов в Словении, Македонии и Хорватии оказалась немного хуже российской.
Общий рейтинг рассчитан на основе всех четырех показателей, но при анализе каждого из них в отдельности положение многих стран может довольно существенно измениться. Так, ЮАР заняла второе место по количеству депутатов-женщин в парламенте, а по участию женщин в экономической жизни находится лишь на 61-м месте. По уровню равенства полов в вопросах трудоустройства и карьеры Россия занимает 24-е место. Сводный индекс страны значительно ухудшил низкий уровень участи женщин в политической жизни - по этому показателю Россия заняла 99-е место. В 2008 году в общем рейтинге Россия была на 42-м месте, а в 2007 занимала 45-ю позицию. Замыкают рейтинг равенства полов Саудовская Аравия, Бенин, Пакистан, Чад и Йемен.
В России не реализуется 19-я статья Конституции о равных правах и равных возможностях для женщин и мужчин. Женские организации много лет безуспешно пытаются «продвинуть» в Госдуме закон о механизме обеспечения гендерного равенства. Но его постоянно отклоняют. Это и понятно – большинство депутатов ведь мужчины, зачем они будут голосовать за женщин? Кстати, это не единственная подобная попытка. В 2006 году ЦИК (по инициативе Е.П.Дубровиной) предлагала ввести норму, по которой в списке партии, которая идет на выборы, обязательно должны быть женщины. Центральная избирательная комиссия даже пыталась инициировать внесение поправки в закон «О выборах депутатов Госдумы», согласно которой численность женщин в партиях должна была быть не менее 30%. Но и эту поправку отклонили.
В отличие от сопредельных государств, даже – бывших советских республик, в России не принят пока и закон о семейном насилии, нет ни одного института, профессионально занимающегося защитой женщин: уполномоченных, советов при президенте или правительстве или соответствующего отдела в министерстве.
Между тем, все исследования, в т.ч. – статистика ООН показывает, что пока в органах власти меньше 20% женщин, не решаются эффективно проблемы детей, если – меньше 30% - не решаются проблемы женщин.
Сегодня в правительстве нет требуемых для эффективности 20% женщин, они получили только два министерских портфеля из 29 (зам. председателя правительства Ольга Голодец и министр здравоохранения Вероника Скворцова.
В Госдуме дела обстоят хуже: из 450 депутатов только 14% женщин. Среди депутатов законодательных собраний краев, областей и республик число женщин составляет не более 10%. В Мосгордуме, в которой заседают 35 депутатов, например, попало всего пять женщин (14%). В прошлой составе их было все-таки шестеро, или 17 %. В республике Марий Эл в новом Госсовете 6 женщин, но раньше депутатов было 51, а теперь стало 52. Если посмотреть другие регионы, больших отличий не будет.
В некоторых региональных парламентах, например в Магаданской областной думе, их вообще нет. На муниципальном уровне доля депутатов-женщин равна лишь 26%. Как отмечают эксперты, единственная относительно властная сфера, куда женщин стали пускать, – это органы местного самоуправления, где надо работать и работать, и в основном без денег. Туда, где действительно концентрируется власть и ресурсы, им дороги нет. Среди губернаторов, например, только одна женщина – Наталья Комарова.
Если бы «успешной и сильной женщине» дали возможность встать во главе партийного списка или выдвинуть кандидатуру на пост президента, избиратели стали бы за нее голосовать (конечно, при условии возврата конкурентности выборов). По данным и социологической службы «Башкирова и партнеры», 63,8% россиян не имеют ничего против того, чтобы высший государственный пост в нашей стране занимала женщина. Общество к этому готово. Там, где остались еще свободные выборы на местом уровне, женщин как раз и выбирают. Избиратели ждут от них меньше зла, чем от мужчин, – воровать будет меньше и больше заботиться о людях.
При этом профессиональные качества женщин в политике зачастую выше, чем у мужчин-политиков, хотя бы потому, что им труднее пробиваться. У нас же пока, как в Белоруссии, где Лукашенко открыто сказал «женщины – как цветочки, должны украшать парламент» (в связи с введением 30%-ой квоты по советскому образцу) в проходные списки доминирующей партии включают «спортсменок и красавиц». А те, в силу молодости и других личностных особенностей, читают гламурные журналы и паясничают на заседаниях, давая повод потешаться над женщинами – законодателями в целом. Норма, например, и название радиопередачи «Нужны ли женщины в политике?», вызывающее оторопь у любого современного человека.
Вообще существующий во всех сферах так называемый «стеклянный потолок» - предел в продвижении женщин в общественной жизни, науке, бизнесе в политике – самый непробиваемый.
А современные российские тенденции выхолащивания демократических институтов, отказа от конкуренции, сдержек и противовесов, общественного контроля над институтами власти еще больше усложняют задачи продвижения для женщин. Вместо честного соревнования, в том числе – на выборах, используется похожий на советский «подбор кадров» по клиентельному принципу – знакомства, кумовства, совместного бизнеса. В таких условиях женщинам можно пробиться, если только они относятся уже к существующим сообществам. Это очень похоже на восточные практики, сходные с «династическими», когда женщина во власти, как правило – мать, жена или сестра политиков, занимающих ключевые позиции. Впрочем, российские политики идут еще дальше, позволяя себе утверждать, что место женщины в политике – это роль жены, дочери или сестры политика.
Повсеместный переход на партийные списки на региональных выборах и на смешанную несвязанную систему на местных выборах только усугубил ситуацию. Среди лидеров наших партий, зарегистрированных и ведущих не виртуальную, а реальную политическую деятельность, как в парламенте, так и вне его – ни одной женщины, очень мало их и в руководящих органах зарегистрированных партий. Соответственно выглядит и формирование партийных списков, особенно – в партиях, представленных в Государственной Думе с высокой гарантией прохождения и вдвойне это актуально для доминирующей партии, где высок уровень внутрипартийной конкуренции и наличие женщин в списках – результат исключительно волевого решения руководства. Не удивительно, что гендерная составляющая в программах партий отсутствует.
Российская объединенная демократическая партия «ЯБЛОКО» - единственное исключение, с внутрипартийной гендерной фракцией и развернутым разделом программы «Равные права и возможности для мужчин и женщин». Партия понимает задачу выравнивания гендерных ролей как задачу политическую и стремится к построению современного цивилизованного общества, в котором женщины и мужчины свободны и равны и строят свои отношения во всех сферах жизни: в политике, экономике, культуре и семейной жизни на принципах солидарности и взаимопомощи. Программа перечисляет и конкретные задачи, которые необходимо решить для реализации этой цели в области законодательства, содействия женскому предпринимательству, развитию женских некоммерческих организаций, повышения социальной защищенности женщин. Впрочем, без доступа к СМИ, с отсутствием представительства в Государственной думе в течение уже второго избирательного цикла, шансов быть услышанными у последней оставшейся в стране оппозиционной демократической партии не очень много. В незарегистрированных (или потерявших регистрацию) оппозиционных политических движениях женщины тоже – только на второстепенных ролях.
А вот где власти нет, а ресурсы минимальны, в некоммерческом секторе НКО женщин – подавляющее большинство. Так, например, 75% НКО в Москве руководят женщины.
Мужское лицо российской политики определят не только широко распространившаяся грубая стилистика и политический язык, для которых нормой стали криминальный лексикон с «наездами», «мочением в сортире» и грубыми оскорблениями политических противников, а то и мордобоем.
Хуже другое: в российской политике все чаще используются силовые стратегии, применение силы в конфликтах с другими странами и силовые стратегии для подавления гражданских протестов. Будь больше женщин на ключевых постах, Россия никогда не довела бы ситуацию до массированного применения силы в Чечне или Южной Осетии. У нас же задача «поднятия с колен» и обеспечения территориальной целостности страны представляется и осуществляется так, что следствием становятся гуманитарные катастрофы, испуг всех соседей и угроза изоляции. Вместо того, чтобы увеличивать число друзей и союзников, Россия за последнее время увеличила число стран, которые ее боятся и ей не доверяют.
Что же касается внутренней политики, то задачи, связанные с человеческой жизнью – безопасностью, здоровьем, образованием, всегда подчинены задачам «государственной важности». Нынешнюю социальную политику иначе как «асоциальной» назвать нельзя: крах пенсионной системы, низкий размер пособий по безработице и социальных пособий не говоря о растущем разрыве между богатыми и бедными, в числе которых большинство – женщины резко контрастирует с огромными заработками руководителей госкорпораций или зарплатами и привилегиями чиновников. Если же люди пытаются заявить о своих конституционных правах в форме протеста власти зачастую предпочитаю использовать ОМОН для их разгона и задержания, как это было в конце прошлого года в Приморье с протестующими против повышения пошлин на иномарки.
С обеспечением равных прав и возможностей для женщин, которое гарантирует 19 Статья Конституции Российской Федерации, дело обстоит по-прежнему неважно (впрочем, как и с остальными конституционными правами), и в последний год стало не лучше, а хуже. Отступление идет практически по всем фронтам.
Именно по женщинам, которые и так получали в среднем две трети от заработка мужчин, в первую очередь ударил финансово - экономический кризис: они первыми становятся жертвами увольнений, им труднее найти работу, им первым сокращают зарплату. Учитывая, что сейчас у нас распадается в среднем более половины браков, а 95% семей с одним родителем – мама с ребенком или с несколькими детьми, это выталкивает такие семьи за грань бедности. Тем более, что за все «жирные годы» наши власти так и не удосужились поднять детские пособия хотя бы до уровня прожиточного минимума. К тому же отвечают за эти выплаты региональные бюджеты, доходная часть которых стремительно сокращается. Так, по состоянию на лето 2007 года единый размер ежемесячного детского пособия колебался от 70 рублей (Калмыкия, Дагестан, Кабардино-Балкария и др.) до 300 рублей в ХМАО. Понятно, что суммы эти – скорее символические. Даже два года назад, когда бюджет был профицитным, и правительство скапливало деньги в стабилизационном фонде, провозглашая «демографические» программы и проекты приоритетными, государство не было готово оказывать реальную поддержку родителям с детьми. К 2010 году стало ясно, что катастрофически не хватает мест в детских садах, общее число очередников к 2012 году выросло до двух миллионов. Ужасающая статистика, связанная с семейным насилием. Каждый год от семейного насилия погибает около 14 тысяч женщин и детей, при этом число кризисных центров в городах минимально, и региональные бюджеты не выделяют на них ресурсов.
Вообще советско - российская история сыграла с женщинами злую шутку: уже в 1917 году они получили формально все права. Но страна оставалась глубоко патриархальной, радикальные попытки обобществить быт провалились, и весь советский период женщина жила с двойной нагрузкой: на работе и дома. Советская женщина оказывается в ловушке: она обманута государством мужчин, где жизнь устроена в первую очередь для их блага. Женщины лучше учатся и имеют в среднем более высокий, чем мужчины уровень образования, но почти никогда не становятся начальниками. Правда, социалистическое государство все же гарантировало социальный минимум: оплату декретного отпуска и отпуска по уходу за ребенком. Беременную или с ребенком не увольняли (но на хорошо оплачиваемую работу и не брали). Женщины были в Верховном Совете, много их было среди судей низшего уровня и народных заседателей. Были женщины - заведующие кафедрой и главврачи. Формальные признаки равенства соблюдались: женщины проходили по квотам в советы и руководящие органы низовых структур партии и общественных организаций.
Но женщин не было на уровнях, где действительно принимались управленческие решения – в Политбюро, в ЦК КПСС, среди директоров крупных предприятий.
И существовал общий запрет на проявление сексуальности ("в нашей стране секса нет"), а значит, женщины открыто не рассматривались как сексуальный объект.
Итак, советская женщина приобрела максимум обязанностей и минимум социальных прав. Политические права, как впрочем и у мужчин, оставались на бумаге.
Годы дикого капитализма именно женщинам принесли самые горькие плоды. То, что раньше стыдливо скрывалось, открыто пропагандируется по телевидению. То, что раньше было запрещено, становится образом для поведения. В объявлениях о приеме на работу для женщин указывается требуемый объем бюста и бедер и требуемый возраст, или же просто открыто говорится, что нужны только мужчины. Популярные газеты и журналы и уличная реклама напоминаю ассортимент порношопа.
Депутаты ограничивают право на аборт, пытаются заставить женщин рожать второго и третьего ребенка. Женщина становится тем, чем не была в советское время - сексуальным объектом, товаром, предлагаемым мужчине.
В остальном ситуация меняется мало: большая часть женщин по-прежнему работает, но получает сейчас значительно меньше, чем мужчины (в среднем две трети от мужской зарплаты). Совсем плохо молодым мамам, не имеющим богатого мужа: их не возьмут на работу, узнав о беременности или наличии маленького ребенка или уволят, если они решатся рожать.
Работающие женщины по-прежнему в ответе за домашнее хозяйство и детей.
Исчезли формальные квоты, и представительство женщин в органах власти уменьшилось. Изменилась структура занятости – и женщины, особенного предпенсионного возраста оказались на улице или перед угрозой безработицы. Перестала работать система социальных гарантий, худо-бедно, но функционировавшая в советское время – и частные фирмы не берут беременных, а государство не платит детские пособия.
Женщины составляют большинство в самых экономически слабых группах населения: пенсионеров, безработных, бюджетников. Была снята цензура, и стремительно распространилось представление о женщине в первую очередь как о сексуальном объекте. Газеты пестрят объявлениями о приглашении на работу молодых девушек с указанием роста и размера бюста. Увеличивается число малолетних проституток и венерических заболеваний среди подростков.
Время от времени об одной из этих проблем говорят, но их, как правило, не связывают друг с другом. Современная российская женщина оказывается жертвой вдвойне, жесткие условия рынка и патриархатные стереотипы вынуждают ее отказываться либо от семейной жизни и материнства либо от профессионального роста. От этого страдает общество в целом. Снижается рождаемость, что приводит к депопуляции – вымиранию населения. С другой стороны, медленный профессиональный рост женщин или их вытеснение из сферы общественного труда снижают долю их вклада в производство, науку, образование.
Отсутствие женщин при принятии общественно значимых политических решений, мужская политика, приводит к предпочтению силовых, а не компромиссных стратегий. От этого страдают и мужчины и женщины. В обществе не хватает критической массы тех, кто способен поставить вопрос о гендерном равноправии как политическую проблему.
Хотя женских организаций, больших и небольших в стране довольно много, крупных общероссийских женских организаций – меньше десятка. Часть из них занимается очень полезными, но ограниченными проблемами: помогает детям, инвалидам, побитым женщинам. Есть женские информационные сети, но они включают ограниченное число и – только женщин. Есть много групп, занятых феминизмом как направлением научной мысли. Лишь на пике массовых протестов появились небольшие группы активных феминисток, готовые выйти на улицу. Пока даже нет языка, на котором феминистские организации могли бы говорить с обществом. Проблема реальной дискриминации женщин практически отсутствует в средствах массовой информации, она существует как отдельная частная проблема женщин или групп женщин, но не как проблема общества в целом. Лишь очень немногие мужчины, в основном, связанные с правозащитной деятельностью, осознают ее.
Женское сообщество в России пока не смогло обеспечить гарантии равных прав и возможностей для женщин, создать каналы их продвижения. Тема гендерного равенства и весь блок проблематики, связанный с дискриминаций, феминизацией бедности, насилием в семье, сексуальным насилием и навязыванием социальных ролей так и не стал предметом серьезной общественной дискуссии. Наоборот, в целом ситуация становится хуже, патриархатные тенденции усиливаются. Не изменилось отношение общества к насилию, в отношении женщин, в том числе – семейному, к сексуальным домогательствам на работе, к отношению к женщине в «гламурной культуре» как объекту купли – продажи. Увеличение роли Православной церкви отрицательно сказывается на продвижении гендерного равенства: церковь активно продвигает идею о традиционных, Богом данных ролях женщин, лоббирует ограничительные законы, активно критикует феминизм и феминисток.
Российское женское движение пока очень слабо и разобщено, только пытается сформулировать свои требования. Конечно, увеличение представительства женщин в органах власти не может кардинально изменить природы политической системы и режима. Но, как показывает мировая практика, есть прямая зависимость между эффективностью демократических институтов и социальной ориентацией экономической политики и числом женщин в органах власти.
Современный мир отличается от предшествующих тысячелетий тем, что женщина перестала быть собственностью наравне со скотом. Биологическая природа мужчины и женщины больше жестко не определяет его социальную роль и место в общественной иерархии. Собственно есть только два пути – вперед, и значит к изменению консервативных общественных традиций и отказу от традиционных стереотипов и – назад. Куда ведет второй путь, нам прекрасно продемонстрировало движение Талибан в Афганистане.
Но для того, чтобы пойти в России по первому пути, необходима постановка задачи достижения гендерного равноправия как задачи политической, а значит задачи не только женщин, но и – мужчин, разделяющих позицию о необходимости солидарного, совместного решения общих проблем. Солидарность – ключевое слово в новом понимании общественных ролей мужчин и женщин, не ведущих «войну полов», а сознательно и последовательно изменяющих эти роли. Мужчины при этом берут на себя значительную долю семейных и бытовых функций, получая при этом и больше прав, например, по воспитанию детей при разводе. А женщины с помощью мужчин получают больше возможностей продвинуться по службе или участвовать в принятии политических решений.
