Единственными выгодоприобретателями накопительной пенсионной системы в ее российском варианте являются финансовые посредники, прокручивающие деньги будущих пенсионеров.
В этом году эксперименту под названием накопительная пенсионная система исполняется 10 лет, и первые подопытные, выходящие сейчас на пенсию, могут оценить качество этой копилки. Автор, внедривший эту процедуру отъема денег у населения, да еще под столь благозвучной вывеской, был большим фантазером.
Накопления подавляющего большинства граждан — так называемых молчунов — находятся в управлении принадлежащего государству Внешэкономбанка, а остальных — в частных управляющих компаниях. В последних итоги инвестирования пенсионных средств могут отличаться, но на общую картину это влияет мало, поэтому остановимся на накоплениях «молчунов».
Если верить сведениям из присылаемых ежегодно «писем счастья» (там нет абсолютных сумм, а приводится лишь коэффициент прироста средств), в итоге десятилетнего инвестирования к сумме уплаченных в Пенсионный фонд взносов прибавилось около 40 процентов, что соответствует средней доходности на уровне 3—4% годовых.
Потребительские цены за эти же 10 лет возросли в два с половиной раза, т. е. в сопоставимом выражении будущий пенсионер уже потерял около трети своих денег. Такими темпами через следующие десять лет от первоначальной суммы уплаченных взносов реально останется лишь половина.
Разместив деньги на банковском депозите и не обладая качествами финансового гения, можно было без особых хлопот иметь гарантированный прирост на 5—7 процентов в год, что не позволяет полностью защитить вложенное от инфляции, зато при сопоставимом уровне дохода наличные с депозита всегда можно снять. Напротив, принудительно инвестированные пенсионные отчисления вернуть даже в урезанном виде можно с определенными оговорками.
Если человек не доживает до назначения пенсии, остатки его накоплений вправе получить наследники, однако тогда это уже не пенсия, а наследство. У того же, кому посчастливится дожить до пенсии, есть варианты. Во-первых, он может самостоятельно определить период (но не менее 10 лет), в течение которого государство постепенно выплатит всю сохранившуюся сумму, но после истечения этого периода накопительная добавка к основной пенсии выплачиваться не будет. На остаток невыплаченных накоплений вправе претендовать наследники пенсионера после его смерти, если тот умрет раньше отмеренного им самим периода.
По другому варианту человек может рассчитывать на бессрочную выплату и будет получать ее до конца жизни. Ежемесячная сумма будет определяться исходя из величины накоплений, поделенной на возраст дожития (228 месяцев, т. е. 19 лет).
В этом варианте выиграет лишь тот, кто проживет дольше возраста дожития. Например, мужчина начнет «выигрывать» после 80 лет. Ну а наследники пенсионера тогда не получат ничего, даже если тот завершит жизненный путь сразу после получения хотя бы одной пенсионной выплаты.
Индивидуальные накопления в этом случае «сгорают» и идут в общий котел.
Для конкретного человека накопительная прибавка к пенсии погоды не делает и в силу своей мизерной величины особого значения не имеет. Иное дело для структур, в руках которых оказываются эти деньги. Поступающие ежемесячно суммы от миллионов будущих пенсионеров — это уже ресурс, на котором можно неплохо заработать.
Пенсионными накоплениями управляют специальные финансовые посредники, работа которых имеет два несомненных преимущества: во-первых, они рискуют не своими, а вашими деньгами; во-вторых, обязательный характер взносов — это гарантия, что средства для извлечения доходов будут всегда. Закон обязывает вашего работодателя уплатить за вас страховые взносы на накопительную часть пенсии, и деньги обязательно попадут к тому или иному финансовому посреднику. Для последнего это почти идеальная предпринимательская деятельность — бесплатный ресурс для извлечения прибыли при минимальных рисках. Гарантий возвращения вам хотя бы не обесценившейся от инфляции суммы в этой схеме не предусмотрено. Вознаграждение финансовым посредникам выплачивается за счет доходов от инвестирования средств пенсионных накоплений. Проблема в том, что посредники зарабатывают на денежных потоках и у них нет особого стимула гнаться за высокой доходностью, сопровождаемой повышенными рисками, и приумножать ваши накопления. Кроме того, рискованные вложения ограничены законом.
Когда инвестиционный доход на вложенные средства ниже уровня инфляции, вы имеете не прибыль, а реальный убыток. Однако посредник все равно получает свои комиссионные, в то время как вы теряете и из-за инфляции, и на оплате услуг финансовых посредников.
Нужно заметить, что пока ваши деньги отвлекаются на «накопления», в Пенсионном фонде не хватает средств на финансирование текущих пенсий. В 2012 году на покрытие дефицита Пенсионного фонда из федерального бюджета предусмотрено более 1 трлн рублей. Это значит, что в нынешнем году в расчете на каждого трудоспособного налогоплательщика выплачено дополнительно около 15 тыс. рублей страховых взносов, только не напрямую, а через другие налоги. Пока часть ваших пенсионных накоплений подвергается «усушке» на инфляцию и «утруске» посредниками, вы еще доплачиваете на пенсии нынешних пенсионеров. Т. е. вы по двум каналам — через страховую часть пенсионного тарифа и налоги — оплачиваете солидарную пенсионную модель (это когда работающие обеспечивают пенсии нынешних пенсионеров), а уплаченные вами взносы на накопительную часть пенсии замораживаются, и за счет них вы фактически платите инфляционный налог и налог на финансовых посредников.
И это еще не все. Львиную долю инвестиционного портфеля государственной управляющей компании составляют государственные ценные бумаги, а процентный доход на них выплачивается за счет средств бюджета. Приобретая через посредников государственные бумаги, граждане дают бюджету взаймы и из этого же бюджета получают доход за пользование одолженным. В свою очередь бюджетные расходы на выплату доходов покрываются за счет тех же налогоплательщиков. Лента Мебиуса склеилась.
Деньги интенсивно перекладываются из одного кармана в другой, денежные потоки идут во все стороны и закручиваются в немыслимые круговороты. Единственными выгодоприобретателями во всей этой истории являются финансовые посредники, а для общества такого рода инвестиции не оставляют после себя ничего, кроме записей по счетам.
Интересно, не картина ли «Барон Мюнхгаузен, вытаскивающий себя за волосы из болота» вдохновила авторов этой конструкции? Симптоматично, что реальный Иероним фон Мюнхгаузен, ставший прообразом литературного персонажа, после службы в России пенсию получить так и не смог. Так что пенсионная система XXI века в России имеет 250-летнюю традицию.
Пропаганда накопительной системы часто сопровождается доводом о пользе «длинных денег» для экономики страны. Переводя на обычный язык, речь идет о том, что пенсионные средства должны принудительно вкладываться на таких условиях, на какие свободный инвестор добровольно не готов, поскольку бизнес-климат в нашей стране не располагает к долгосрочным инвестициям. Слишком неопределенные перспективы получения дохода и высокие риски. Не случайно, что инвесторы, имеющие свободу выбора, предпочтут вывести в этом году из России $60—65 млрд. Можно также вспомнить, что Россия занимает 112-е место из 185 в мировом рейтинге качества бизнес-климата.
К сожалению, в нашей стране крайне мало сфер для долгосрочных инвестиций. Еще меньше надежд на то, что в обозримом будущем такие сферы появятся, поэтому пенсионные инвестиции еще долго будут обречены на убыточность.
Изъяны системы, внедренной 10 лет назад, были предсказуемы еще до ее появления, а сегодня проявились в полной мере. Однако власть по своему обыкновению полна решимости продолжить наступление на грабли, подставляя наши лбы.
В правительстве и парламенте сейчас обсуждается реформа пенсионной системы, в том числе идут и дискуссии о накопительных пенсиях. Но если вернуться к образу Мюнхгаузена, то суть некоторых предложений сводится к вопросу, насколько сильно он должен тянуть себя за волосы. Думается, что более продуктивным был бы разговор о том, как осушить окружающее его болото.
Олег Леонов
