Филолог Энгелина Тареева родилась в 1925 году. Недавно завела ЖЖ под названием “Интеллигентская штучка”. Потребовалось совсем мало времени, чтобы ее начали читать три с половиной тысячи человек. Читатели признали ее самым честным человеком в сети. Недавно она призналась им, что с 2000 года состоит в партии “Яблоко” и об этом не жалеет. Накануне выборов в Мосгордуму корреспондент РС спросил ее, что было и что стало с партией “Яблоко” за девять путинских лет.
— У нас не было успеха, но с начала работы в московской городской думе у нас новый подъем, – говорит Энгелина Тареева. – Он связан с тем, что “Яблоко” решило четко работать на город и выйти непосредственно на избирателя. Я вижу, что ребята хорошо себя чувствуют: у них ощущение, что они нужны и успешны – два члена “Яблока” в Мосгордуме и молодежь (из молодежного “Яблока” - РС) сделали очень многое. Митрохина теперь знает вся Москва, он чуть ли не народный герой.
Я не состояла ни в какой партии, даже в комсомоле – сама для себя была оппозиционно-демократической партией. Но когда разогнали то первое НТВ, стало очень неуютно. Я очень хорошо помню, как в 1937 году мой отец был репрессирован и расстрелян. Повеяло тем временем, и захотелось к кому-то прислониться. А за НТВ вступилось только “Яблоко”, они собирали подписи, и я поехала поставить свою. Когда меня принимали в партию, на собеседовании спросили о мотивации. Я сказала, что амбиций у меня никаких нет, хочу на единицу увеличить количество членов “Яблока” и ощущаю: идут плохие времена. “Если вас начнут бесплатно вывозить в вагонах на восток и северо-восток, я хотела бы поехать с вами - не хотелось бы пропустить такую халяву”, – сказала я им.
Внутри всякой живой партии бывают разные течения, в том числе оппозиционные. Я была в оппозиции к московскому руководству “Яблока” – мы организовали комиссию по партийному строительству, чтобы закрыть те дыры, которые руководство не затыкает. У Митрохина нет времени работать внутри партии. У него очень удачно получается работать с избирателем напрямую, а с партией не работает никто, вот мы и попытались это сделать. Но недавно объявили о самороспуске: нас стало мало, а я председатель, мне 85-й год и у меня нет физических сил этим заниматься.
Что касается идеологии и политики, у меня никаких претензий к "Яблоку" нет: конструктивная оппозиция мне кажется правильной. В организацию Каспарова, например, принимают абсолютно всех, кроме скинхедов, но принимают близких к скинхедам. Задача этой организации – свалить власть. Но вот они, допустим, свалят власть – этого, конечно, никогда не будет – и останутся глаза в глаза друг к другу: коммунисты, демократы, националисты и так далее. Думаю, что с Учредительным собранием в свое время случилось именно это. Говорят, их разогнали, но, думаю, они вошли в зал и увидели, что сидят с людьми, которых ненавидят больше самодержавия. "Яблоко" не собирается сваливать правительство, а ведет с ним диалог: у нас была фракция в Госдуме. К каждому бюджету мы предлагали свой альтернативный бюджет, к новому уголовному кодексу, к военной реформе мы предлагали альтернативные варианты, и многие из наших предложений использовались. Какие-то предложения были приняты и в городской думе. Нас осуждали за то, что мы голосовали за Лужкова, но Лужков во всем, что касается образования, поддерживает нашего Бунимовича, а образование разве не самое важное? И этот Генплан с множеством недостатков… Если наши в Мосгордуме будут – хотя бы двое – это уже что-нибудь даст: сотрудничество и диалог с властью все-таки приносит большую пользу.
В прошлые выборы в Мосгордуму я занималась агитацией по телефону. Мне говорили: "Так вы же теперь с Чубайсом!" и бросали трубку. Думаю, что объединение с СПС на тех выборах только убавило нам голосов. Если сравнивать с зарубежными партиями, СПС консерваторы, а мы лейбористы. А то, что мы были с организациями "Солдатские матери" и “Комитет в защиту москвичей” – голосов нам добавило.
В молодом “Яблоке” у нас большие перемены в связи с уходом Яшина, во “взрослое” “Яблоко” перешли четыре человека, которые были интеллектуальным, мозговым центром молодого. Все же молодежное “Яблоко” принимает большое участие в уличной политике: в работе Митрохина с инициативными группами против уплотнительной застройки и вырубкой зеленых насаждений. Молодежь у нас гоняют в хвост и в гриву.
Боюсь, сейчас не наше время. Народ поддерживает власть – довольны ли они ею или не довольны. Ряды фашистов растут быстрее, чем ряды демократов: самое простое решение всякой проблемы – найти виновного. Такие времена. Как говорил Юрий Лотман, история – процесс случайный. Я не могу собрать все факторы, которые к этому привели.
Отсутствие особых видов на успех не основание для того, чтобы прекращать действие. Мы живем в 2009 году, но не только: мы живем в истории России. Демократическое движение здесь ни разу не победило, но если бы его не было, тут была бы просто тьма. Перспектив для фракции “Яблоко” в Государственной думе в ближайшее время нет. На Мосгордуму надеемся, ведем кампанию. Но будем ли там – в значительной степени зависит от федеральной власти. Когда мы начали собирать подписи, первые дни нас гоняли милиционеры и не разрешали это делать – а мы от подписей целиком зависим. Наши подписи уже браковали в Питере, где у нас самая мощная организация. Люди с паспортами приходили в местную избирательную комиссию и подтверждали, что расписывались. Им отвечали, что милицейская графологическая экспертиза показала, что это не их подписи.
Люди в “Яблоке” по-разному относятся к тому, что нет успеха и нет шансов на успех. Один гроссмейстер ушел, объяснив это тем, что мы не выигрываем. Я стала ему объяснять, что это не может быть решающим, что решающее – борьба за правильное. Он сказал, что это не спортивный подход: нет шансов на победу – от борьбы отказываются. Но я решила, что уйду из партии последней.
