«Поляки переусердствовали, видимо, в добывании извинений от России за расстрел польских офицеров в районе Катыни. До такой степени, что прогневали Высшие Силы, отвечающие за российско-польские отношения. И ночью, в смоленском тумане грохнулся о землю самолет с польской политической знатью».
«Я уверен в том, что именно ревность к успеху премьера толкнула Качиньского на его сумасбродный ночной визит. Ведь премьер-министр уже заявил себя кандидатом на президентские выборы осенью этого года. Следовательно, это была попытка заставить поблекнуть визит соперника. Никаких иных объяснений трагедии я не вижу».
«Если говорить о братьях-близнецах Качиньских вне контекста смоленской трагедии, то, соболезнуя гибели, нельзя не признать, что два эти националиста у власти далеко не те лидеры, которые приятны России. Они скорее неприятны, даже их внешний вид потрепанных круглоплечих обывателей не вызывает симпатий, а вызывает только опасения».
«Поляки надвигались на нас при каждом удобном случае. Они приходили к нам с мечом и в армии Наполеона, а с Гитлером не пришли, наверное, только потому, что он избрал их объектом агрессии. Никакой любви между нашими народами никогда не предвидится…».
Это - не «нашистская» или «молодогвардейская» гопота оттягивается над гибелью ненавистного польского президента. Это не «Правда.Ру» и не «Утро.Ру». Это - не Сергей Марков и не Александр Проханов, не Максим Шевченко и не Алексей Пушков. Это - неустанно восхваляющий сам себя как главного борца с режимом и кандидата в президенты в 2012 году, и столь же неустанно жалующийся общественности на то, что другие оппозиционеры почему-то не хотят объединяться вокруг него, Эдуард Лимонов.
Редакция сайта «Грани.Ру», как правило, охотно предоставляющая ему слово, вычеркивает из его колонки этот примечательный пассаж - но на сайте «Nazbol.ru» (где Эдуард Вениаминович скромно именуется «вождем») без труда можно найти полную версию откровений Лимонова. Впрочем, вызвать оторопь они способны лишь у тех, кто обладает короткой памятью.
В 1995 году Эдуард Лимонов одобрил первую войну в Чечне – заявив, что «впервые за время президентства президент сделал шаг к стабильности, сохранению границ и объединению русских в русском государстве», и предложив «ввести цензуру в средства массовой информации на все материалы, касающиеся ситуации в Чечне, запретить журналистам Российской Федерации, под страхом суровых наказаний, находиться в расположении дудаевских формирований и вести оттуда репортажи, освободить от занимаемых должностей военных и гражданских лиц, позволивших себе характеризовать действия правительства, президента и русской армии в Чечне как преступные». Пройдет тринадцать лет – и Лимонов поддержит агрессию России против Грузии, обрушившись на либералов, осуждающих действия российского режима: мол, «изоляция от своего собственного народа намного опаснее изоляции от мирового сообщества». Если это называется «оппозицией режиму», к борьбе с которым постоянно призывает Лимонов, то очень хочется понять, что же называется его поддержкой…
В 2008 году, когда будет арестован и предан суду Гаагского трибунала военный преступник, убийца и палач Сребреницы, Радован Караджич, Эдуард Лимонов заявит, что «он был настоящим героем своего народа и сделал все, что и должен был сделать на его месте истинный сын боснийских сербов», и что «в глазах сербского народа таким он будет всегда, какое бы решение не вынес трибунал в Гааге». Правда, по скромности не упомянет свою «Книгу мертвых», где он описывает, как в октябре 1992 года, будучи в гостях у Караджича, стрелял из пулемета по осажденному Сараево.
Ну, а когда в том же 2008 году начнется экономический кризис, затронувший десятки миллионов российских граждан, вызвавший всплеск инфляции и безработицы, и закрытие многих предприятий – Эдуард Вениаминович заявит: «я и мои сторонники рады кризису. Он нам нравится, как пришедшая от Господа Бога политическая помощь». Впрочем, на фоне процитированного выше, это – почти что мелочь…
Кто хочет – может и дальше считать Лимонова приличным человеком, оппозиционером и защитником свободы, и выходить с ним на Триумфальную площадь по 31-м числам, обеспечивая ему бесплатный пиар. Но хочется верить, что после последней капли, переполнившей чашу - плевка на еще не закопанную (на тот момент, когда «вождь» откровенничал на эту тему) могилу Леха Качиньского и его соратников, - таких людей будет все меньше и меньше. И не потому, что свобода собраний не нуждается в защите, а потому, что защищать ее надо лишь вместе с теми, кому не стыдно подать руку.
Борис Вишневский
