Неделю назад президент обсуждал на Госсовете в Ярославле, как улучшить инвестиционный климат в стране. Рассмотрели дюжину моделей, ответственность возложили на регионы. Губернаторам президент пригрозил «кадровыми мерами», если те не улучшат климат.
Разговор в Ярославле был похож на детскую игру, по правилам которой нельзя упоминать определённые слова. В данном случае это ключевые факторы инвестиционной непривлекательности России.
Во-первых, на заседании Госсовета не обсуждалась реальная незащищённость прав собственности. Именно неприкосновенность частной собственности и есть фундамент каких бы то ни было инвестиций. Этого фундамента экономика современной России лишена с середины 90-х годов вследствие мошеннических залоговых аукционов и криминальной приватизации. Дюжина предложенных на Госсовете теоретических моделей перебивается тринадцатой — действующей, практической, той самой, по которой в Москве сносили и продолжают сносить законно установленные торговые павильоны.
Во-вторых, все знают о том, что суды и силовые структуры являются исключительно инструментами реализации решений, принятых чиновниками на разных уровнях, от мэрии до Кремля, а вовсе не законов и Конституции. Поэтому инвестором в России считают того, у кого есть деньги, только до того момента, пока он их не инвестировал. После этого инвестор становится «жуликом», «мошенником» и «преступником» и у него всё начинают отнимать.
В-третьих, никакая предпринимательская деятельность не будет привлекательной без более-менее честной конкуренции, которая невозможна, пока закон не будет одинаковым для всех. Об этом на Госсовете тоже речи не было, хотя все участники заседания и все заинтересованные в теме лица вне зависимости от политических взглядов знают, как на самом деле обстоят дела.
В-четвёртых, самое распространённое препятствие для инвестиций — это всеобъемлющая и повсеместная коррупция. Здесь ситуация такова, что даже показательная борьба государства с коррупцией создаёт негативный для бизнеса и инвестиционного климата фон, поскольку никто в серьёзность этой борьбы не верит, а все считают это клановыми разборками. Например, дело о миллиардах полковника МВД говорит всем наблюдателям не о торжестве закона, а о степени коррумпированности «правоохранителей».
И, наконец, в-пятых, у страны нет ни понятной экономической, ни политической перспективы. Без этого у людей нет основы для ведения бизнеса в сегодняшней России.
Само по себе перекладывание на региональные власти ответственности за проблемы, не решаемые уже десятки лет на федеральном уровне, очень показательно. Это значит одно: экономическая система себя исчерпала, она не в состоянии ни проводить реформы, ни решать ключевые проблемы.
Нынешняя экономическая политика — это имитация деятельности, выраженная в написании «дорожных карт», в составлении планов, в назначении безответственных ответственных, в изображении процесса приватизации, в проведении громких совещаний, в гневных обращениях к губернаторам… Поэтому и всплеска деловой активности сейчас ожидать просто неоткуда: одно дело произносить патриотические речи, совсем другое — рисковать деньгами, когда всем очевидно, что стабильности никакой нет и риски будут расти.
Через два дня после совещания Госсовета по инвестициям арестовали (будто бы за коррупцию) министра экономического развития... И раньше-то было сложно всерьёз говорить об инвестициях, а после такого и вовсе обсуждать стало нечего. Инвестиционный климат в стране становится антарктическим.
