Самолеты падают, лодки тонут, поезда разбиваются. Это наша современная «стабильность». Можно сколь угодно пытаться кроить версии из теории заговора, как это было после крушения польского «борта №1», но вероятней всего причиной аварии стала обычная российская беда – раздолбайство и боязнь ответственности, рождающая безответственность, как это ни парадоксально.
Выводов не делается. Будь то крушение самолета со всей правящей элитой Польши, будь то крушение самолета с главой одного из крупнейших нефтегазовых концернов в мире. И, вы будете удивлены, вся эта мерзость произошедшего имеет связь, в том числе, и с жертвами наводнения в Крымске. Не просто связь географически-политическая – все произошло в России, связь другая, можно сказать – политически-менталитетная.
Еще в 2010 году, по заказу одной информационной компании, я проводил расследование по крушению польского ТУ-154 под Смоленском. В то время с польскими коллегами-расследователями были очень тесные контакты, мы делились опытом на международных конференциях расследователей, которые проходили в Варшаве, поэтому проблем с поиском информации с их стороны у меня не было. Изучив уйму материала, я мог сказать только, что крушение ТУ-154 с польской политической «верхушкой» произошло и по стечению обстоятельств, и по вине диспетчера военного аэродрома. А причина его вины – в выстроенной «вертикали подчинения» и боязни принимать решения самостоятельно.
После лесных пожаров в Рязани на стройплощадках, где возводили дома для погорельцев, устанавливали «око Путина» - веб-камеру для наблюдения за ходом строительства. Вы можете себе представить, какова сила этой «вертикали» в армии?
Польскому самолету очень надо было приземлиться – честь страны, практически, мероприятия по Катыни, президент, министры, ветераны, на пилота было давление. Погода подвела – низкая облачность, да и аэродром был военный, не было там дополнительного оборудования для заведения пассажирских самолетов на посадку.
Пилоту приказали найти вариант, чтобы посадить самолет туда, где он должен был сесть. Так как, если бы он ушел на запасной аэродром, делегация опоздала бы на церемонию. Пилот спросил у диспетчера – есть ли возможность посадки? Тот, естественно, передал ему, что погодные условия плохие и ухудшаются.
Об этом своим коллегам сообщал и экипаж прилетевшего немного ранее польского ЯК-40 службы безопасности, который готовился к встрече президента на аэродроме Северный. Через некоторое время после ЯКа на посадку заходил российский транспортник ИЛ-76, он уже выпустил шасси, шел по глиссаде (траектория посадки), но из-за погоды принял решение уйти на другой аэродром.
Почему диспетчер Северного дал команду пилоту польского борта, чтобы тот принимал решение о посадке сам. Все просто – диспетчер просто снял с себя ответственность. Причем, совсем уж юридически, его можно не винить – есть такой вариант в авиации, когда диспетчер предлагает пилоту принимать решение самому, если есть какая-то возможность все же посадку произвести.
Диспетчер предложил пилоту сделать пробный заход, чтобы тот сам смог посмотреть – есть ли возможность сесть. Для пилота, когда он, видимо, сообщил это руководству, вариантов уже не оставалось. То, что ему предложили сделать пробный заход, стало выглядеть так, как будто возможность посадки все же есть. Он и пошел садиться. Решил «нырнуть» ниже 100 метров, чтобы посмотреть – не обрывается ли на такой высоте облачность.
И возможно, у него бы это получилось. Если бы аэродром был гражданский. Военный аэродром, повторюсь, не оборудован такой электроникой, чтобы сажать такие самолеты, к тому же вырубка кромки леса перед полосой была короткой, лес и овраги. Этого пилот мог не знать. А вот диспетчер это прекрасно знал. Но он просто снял с себя ответственность. Что было потом, мы помним. И «умывший руки» диспетчер, вроде бы, как и не виноват – он же не говорил пилоту, чтобы тот брал и садился.
Этот «синдром Крымска». Когда мы снимали документальные фильмы непосредственно после наводнения и через год после него, везде натыкались на то, что если бы местные власти смогли принимать решение сами, таких жертв удалось бы избежать. Между наводнением в Геленджике и Нижней Баканкой прошло много времени. Когда смыло Нижнюю Баканку, в Крымске об этом уже очень хорошо знали.
До Крымска оставалось несколько часов. И вместо того, чтобы начать эвакуацию и оповещение (деньги на создание системы оповещения после наводнения в 2004 году, потом, как выяснилось, были разворованы), хотя бы поадресно, подъездами, домами, с привлечением имеющихся сил, такого ужаса бы не было.
Но руководство города ждало команду, уже вывезя своих родственников, семьи и машины с имуществом на возвышенность. Пока шли совещания в районах, крае, потом информация передавалась в Москву, грянул потоп и люди погибли, в том числе и во сне. Некоторые не смогли выйти из домов, потому что по правилам пожарной безопасности те открывались наружу, а из-за давления воды на улице открыть их было не реально.
Многие интересные вещи мы слушали на суде в Крымске в 2013 году. И везде – в работе властей, полиции, МЧС и других - сквозил страх перед ответственностью. Хотя,ни в коей мере не хочется умалять героизм людей, спасших много жизней.
Власти боялись принять решение. Погибли люди.
Тотальный внуковский снегоуборщик
Глупая и страшная авиакатастрофа. Понятно, что статус «катастрофы» она имеет не по количеству жертв – 4 человека, - а из-за статуса одного из них. Ну и из-за привычного нам стереотипного суждения – самолет, значит катастрофа.
Оказавшийся на взлетной полосе снегоуборщик, из которого сейчас сделают, естественно, «стрелочника», и виноват и нет.
В информсообщениях СМИ сегодня появилась рассшифровка разговора с коллегой водителя того самого снегоуборщика, который и «подбил» на взлете этот «лимузин с крыльями» Falcon.
Для себя я отметил главное:
«… - И вообще очень много зависит от вышки, потому, что у нас очень часто бывает, что мы приходим очищаться от снега и ночью начинается, что надо уйти со взлетки и взлетает самолет. Вообще, я считаю, что должен быть перерыв, чтобы наша техника могла убирать взлетку без всяких самолетов и без ничего, но аэропорту это видимо невыгодно. Поэтому бывают вот такие случаи.
- Получается, что вы убираете посадочно-взлетную полосу во время того как взлетают самолеты?
- Да-да, именно, нам не дают ни коридоры во время уборки, ничего. В таких условиях приходится работать.
- То есть вы буквально варьируете между самолетами, получается?
- Да, да, да, таких ситуаций много бывает…» Никто не смог взять на себя ответственность не допускать регулировки движения по взлетке, когда рядом идет чистка полосы.
Никто не захотел взять на себя ответственность и сказать, ребята, а может попридержим самолеты на определенное время, пока полосу не подготовят? Да, это может быть связано с финансовыми потерями. Но это безопасно. И уберегает от ошибок. Конечно, водитель снегоуборщика не должен был пересекать эту полосу. Он двигался по перпендикулярной. Но вышло, что для того, чтобы ее очистить, ему буквально на несколько секунд, в пределах минуты, надо было проехать по полосе, где взлетали самолеты.
В хорошую погоду он смог бы оценить расстояние до самолета и выждать, пока появится «коридор». Видимо, так и налажена система чистки полосы во Внуково. Но в плохую погоду, в условиях ограниченной видимости, он реально мог не рассчитать расстояние до самолета.
Тем более, что самолет нестандартный. Самолеты бизнес-класса зачастую имеют очень мощную тяговооруженность, соответственно, они быстрее и мощнее (для их веса), по сравнению с крупными лайнерами. Их разбег короче. Хотя в данном случае это не помогло, а скорее, наоборот. Снегоуборщик, если и видел его фонари, просто не мог ожидать такой «прыти».
Конечно же, после более чем тщательного расследования, пресс-конференций генерала Маркина и раздачи экспертных мнений, за решетку, по всей видимости, упекут этого водителя снегоуборочной машины. Далее, возможно, его коллег рангом выше могут ожидать условные сроки, лишение работы и потеря премий. А совсем "большим начальникам" и вовсе грозит слегка подпорченный отпуск.
Но изменится ли система? На человека давят ровно настолько, насколько он позволяет на себя давить. Снегоуборщики Внуково позволяли себя продавливать по полной. Почему? Потому что в нашей стране так принято. Не хочешь потерять работу – не думай, а делай что говорят. Какие, боже упаси, профсоюзы. Крути баранку или уходи. И при этом постарайся не делать аварий, все успевать и всегда улыбаться при начальстве.
Это «совковский синдром», который не только не смог искорениться в 90-е, он приобрел еще более уродливую форму в некоторых случаях.
Это не стереотипная погоня за прибылью, которой антикапиталисты пугают людей. Это неорусский "совочный бизнес". Сказали - сделал. Не нравится - пошел вон.
Естественно, когда вы садитесь в самолет, вы этого не знаете. И не узнаете. А если совсем не повезет – узнают только ваши родственники и все остальные, посредством журналистов. Но вам уже будет все равно…
Дмитрий Флорин.
P.S. Если кто-то забыл, что было в Крымске, посмотрите это видео. Это первая часть нашего фильма на Радио Свобода, снятого там, на месте...
