В основу этой публикации положена моя заметка, опубликованная в 2004 году в газете «Личное дело». Завтра я надеюсь более полный рассказ о том, что произошло в нашей стране в сентябре – октябре 1993 года.
Я не поклонник такого жанра газетных публикаций, как читательский отклик. Однако после того, как прочел статью Дмитрия Федорова и Владимира Титова «В Останкино боеприпасов не жалели», опубликованную в «Личном деле» за № 10 в октябре 2004 года, решил написать о том, как бойня в Останкино выглядела с другой стороны.
Со стороны тех, по кому стреляли.
Итак, около 3 октября 1993 года около 16.00 по всему Белому Дому, где в это время находился исполняющий обязанности Президента России Александр Руцкой, разнеслась радостная весть: оказывается телевидение дало согласие на то ли 10 то ли 15- минутное выступление Руцкого по телевидению с обращением к народу. Руцкой собирался ехать в Останкино, однако ему отсоветовали это делать, опасаясь провокации. Вместо него для того, чтобы уточнить ситуацию и доложить Руцкому о том, соответствует ли информация действительности в Останкино поехали генерал Альберт Макашов и депутат Верховного Совета России Андрей Головин. Вместе с последним в Останкино отправился и я.
Подъезжаем к малому корпусу телецентра. Перед входом в малый корпус – около 400 человек. Большинство женщин. Много стариков. Не менее четверти – несовершеннолетние и молодежь. Огромное количество журналистов. Пьяных не видно. Настроены мирно. У некоторых людей видно оружие, однако вооруженных людей всего лишь несколько процентов.
Макашов через мегафон ведет переговоры с теми, кто находится в здании малого корпуса. Спрашиваю, что происходит. Объясняют, что решается вопрос о том, когда будет выступать Руцкой. Ничто не предвещает трагедии. Причин для паники нет. Толпа растет, но не за счет сторонников Верховного Совета, а за счет любопытных – подтягиваются стайки молодежи, местных жителей, работников телецентра.
А дальше происходит вот что. Внезапно слышится звук выстрела. Кто – то из грантомета стреляет в забаррикадированную дверь. Кто – не понятно. Какой – то грузовик ( по видимому, по команде Макашова, который устал вести переговоры с теми, кто находится внутри), пытается таранить дверь. Никаких других выстрелов не слышно. И в этот момент со второго и третьего этажей малого корпуса раздается около десятка автоматных очередей. «Не бойтесь, это холостые!» - кричит какая – то женщина и тут же падает на асфальт, обрызганная кровью стоящего рядом с ней человека. Толпа не спешит убегать. Люди просто не верят, что находящиеся в здании будут стрелять не по гранатометчику и не по вооруженным людям, а по тем, кто находится ближе к ним.
Падаю на асфальт. Короткими перебежками достигаю подземного перехода. В нем – около 30- 40 человек. Пятеро из них ранены. Все испуганы. Удивлены. Не верят в случившееся. Ничего не понимают. Ждут, что сейчас на место придет милиция и во всем разберется. Хотя выстрелов по зданию не слышно, стрельба из здания ведется не переставая.
Выскакиваю из подземного перехода и бегу в сторону Ботанической улицы. Останавливаюсь около огромного стенда наглядной агитации на Ботанической. Сюда пули не долетают. Сообщают, что кто – то убит. Звоню в квартиры первого этажа ближайшего дома, чтобы вызвать наряды милиции и скорой помощи. Милиция сообщает, что им приказали не вмешиваться. Скорая появляется минут через 25, однако подъехать к тому месту , где осталось лежать несколько неподвижных тел: соратники Дмитрия Федорова также вели по ней огонь. Какой – то парень и женщина пытаются вынести и вывести раненных. Первый раз вытаскивают какого- то мужчину. Второй раз парень сам был ранен защитниками телецентра. Примерно через 40 минут вытаскивают первый труп. Это иностранный корреспондент. Оружия при нем не видно.
Чем дальше, тем больше странных событий начинают происходить. Слышим стрельбу с другой стороны. Она ведется по малому корпусу телецентра с крыши главного корпуса. Ведется настойчиво, долго, из 5 - 10 стволов. Однако бойцы, засевшие в малом корпусе на этот огонь почти не отвечают, а с упорством расстреливают тех, кто оказался перед их корпусом. Вскоре удается вытащить еще 3 трупа.
Никто ничего не может понять ? Кто стреляет по малому корпусу и зачем ? Откуда взялись те, кто засел на главном корпусе ? Внезапно появляются какие – то БТРы. Опыта Чечни у нас еще нет, как можно из БТРа стрелять по безоружным нам еще не ведомо. «Наши пришли !» - радостно кричат в толпе. БТРы начинают стрелять по малому корпусу. Затем по большому. Затем по толпе. Появляется еще несколько раненных. Восторги утихают. Люди убегают с дороги. БТРы катаются взад – вперед около часа и стреляют то в одну сторону, то в другую. Кажется, что это кто – то бредящий возможностью пострелять дорвался до своей огнестрельной игрушки и никак не может закончить забаву. Правда те, кто были в БТРах оказались гуманнее, чем защитники Останкино. Вроде бы никого не убили.
Примерно в 11 вечера, когда трагедия продолжалась уже часов 5, я решаю ехать в Моссовет, прорваться к Лужкову и попросить его помочь прекратить чудовищную расправу. На подступах к Моссовету – несколько тысяч сторонников Президента. Двери окрестных домов сорваны и пошли на дрова костров и строительный материал баррикад. Все рассказывают друг другу о том, что от Белого Дома к Моссовету уже движется батальон ( полк ? дивизия ?) танков, посланных красно – коричневыми ( то есть нами) и сейчас здесь разыграется настоящее сражение – танки Руцкого против защитников демократии и первого всенародно избранного.
Позже слова «демократия» и «свобода» дискредитировали еще много раз, однако дискредитация, учиненная 3 и 4 октября 1993 года, стала, наверное, наиболее разрушительной.
Я верю, что ребята, засевшие в Останкино, тоже стали жертвой провокации и обмана. Я верю, что их использовали вслепую. Я верю, что они руководствовались принципами меньшего зла.
Однако они переступили в этот день через свою совесть. Нарушили закон. Нарушили присягу. Повернули свое оружие против Конституции. Они не могли не видеть, что те , в кого они стреляют, не способны убить человека не в силу слабости, а силу своей духовной силы, что они попросту не хотят никого убивать. Возможно в их рядах были провокаторы, и все , кто был в Останкино, не могут нести ответственность за все, что случилось в Останкино.
Но, если мы не будем писать про то, что случилось 3 октября 1993 года в Останкино, и 4 октября около Белого Дома, повторение подобного неизбежно.
